- Попробуй поделиться со мной, что бы там ни происходило, - настойчиво повторила Грир. По ее конечностям снова разливалось тяжелое тепло. Только одно движение отделяло ее от того, чтобы прильнуть к Эндрю, прижаться щекой к его плечу. Она стиснула зубы.
- Я не знаю, с чего начать.
- Ты требуешь разбирательства по поводу лечения этим Кувером какого-то пациента, так?
- Пациентом был Майкл Дрэйк. Моим пациентом. Ему было пятнадцать, и он умер из-за того, что Кувер не удосужился потратить десять минут на дорогу до госпиталя и осмотреть его.
Мышца у него на шее, под ее рукой, стала твердой как камень.
- Мальчик наверняка остался бы жив, если бы его осмотрели раньше? - предположила Грир.
- Ты знаешь, какие вопросы задавать, - сказал Эндрю, выпрямившись. - Да. Занимаясь этим делом, я не нашел ни одного оправдания тому, что произошло. И я намерен доказать это.
- Поэтому от тебя пытаются избавиться, угрожая лживыми сплетнями?
- Только Уинстон Кувер может стоять за этой атакой на мою репутацию. Именно он первым вылетит из больницы, если не найдет способ остановить меня. Пока что ему удалось подчинить себе всех нужных людей, но он паникует. Ему отлично известно, что я прав и, вполне вероятно, смогу доказать это. Его единственный шанс - помешать мне, пока слушание не состоялось.
- Вчера он хотел поговорить с тобой, - напомнила ему Грир. - Так он сказал. Ты обсудил с ним то, что рассказал тебе Боб?
Повернувшись, Эндрю схватил ее запястье и, продолжая сжимать его в руке, опустился на подушки.
- Пока что мне ничего не нужно с ним обсуждать. Это понадобится позже.
- Если он действительно говорит и действует так, как ты предполагаешь, то это шантаж. Уинстон Кувер не показался мне способным на шантаж, и я не понимаю, почему ты сразу принял на веру чьи-то догадки. Все это могло быть...
- Под кем-то ты подразумеваешь Боба Уилсона? - Эндрю сильнее сжал ее запястье.
Теперь он будет защищать Боба, несмотря на то что она подслушала. Внезапно ею овладело раздражение.
- Да, я подразумеваю Боба Уилсона, - резко ответила Грир. - Если бы он был тебе настоящим другом, то не позволил бы никому говорить о тебе такие пакости. А сегодня вечером он был самый что ни на есть манипулятор.
- Не смей больше ничего говорить, Грир, - предостерег ее Эндрю. - Боб был моим другом, сколько я себя помню. Он просто обеспокоен тем, что за беда может со мной приключиться, вот и все.
- Ты слеп, Эндрю Монтхэвен, - не отступала Грир. - Может быть, конечно, Боб твой друг. Но то, что он говорил тебе сегодня, непростительно. Он прекрасно знает, что у тебя есть веские аргументы, и при этом не соглашается поддержать тебя. - Грир со стуком поставила кружку на маленький столик и поднялась.
Эндрю сжал ее запястье, словно в тисках.
- Прекрати, - потребовал он, с силой привлекая ее к своему бедру. - Ты не знаешь, о чем говоришь.
Грир с трудом переводила дыхание.
- Я все слышала. Его саркастическое замечание на мой счет только подтверждает мою мысль. Он сказал, что мое внезапное появление не изменит ничьего мнения о твоей сущности. Он говорил так, словно верит во все эти слухи о тебе, и не важно, кто их пустил. - Черт возьми, да она сейчас расплачется. - Как же меня это злит.
Эндрю резким движением посадил Грир возле себя. На мгновение воздух вокруг них словно наэлектризовался. Неожиданно его гнев рассеялся, подобно грозовым тучам после дождя, и на смену ему пришло сочувствие. Грир знала, что он заметил слезы у нее на глазах.
- Ш-ш-ш, ты слишком переживаешь, - мягко сказал Эндрю. - Только сделаешь себе хуже.
- Не надо меня опекать, - ответила она. - Я не инвалид.
- Я этого и не говорил. - Он провел пальцем по ее щеке.
- Но ты не позволяешь мне помочь тебе, а я хочу этого. Однажды ты помог мне - помнишь? Мне было одиноко, и ты попытался облегчить мои страдания. Я швырнула твою заботу тебе же в лицо и, конечно, ранила твои самые лучшие чувства. Мне очень жаль, что я так поступила. Я ни на минуту не переставала сожалеть об этом.
Эндрю гладил волосы Грир, касаясь ее лица.
- Ничего страшного. Правда. Я просто не хочу, чтобы ты неправильно поняла Боба. Он почти что жил здесь, когда мы были детьми. Он мне как брат, которого у меня никогда не было. И ты не права в том, что он верит слухам, которые ходят обо мне. Его давление было направлено на то, чтобы удержать меня от поступка, который может, по его мнению, разрушить мою карьеру. Боб заботится обо мне. Пойми это.
- Хорошо бы он действительно заботился о тебе, - угрожающе произнесла Грир. - И получше заботился. В противном случае я найду способ заставить его пожалеть.
Быстро придвинувшись к ней, Эндрю взял в ладони ее лицо и приблизил его к своему.
- О моя прекрасная, прекрасная леди. - И, пристально вглядевшись в глаза Грир, он поцеловал ее.
Этот поцелуй был не такой, как те, на пляже. Эндрю накрыл ее рот губами, едва обуздывая дикий порыв страсти, который перекинулся и на нее и отозвался возбуждением внизу ее живота. Гладя Грир по волосам, он поднял ее подбородок, прижался губами к ложбинке на шее и проложил дорожку торопливых поцелуев вдоль ее скул, касаясь губами мягкой кожи возле уха, на виске, целуя ее закрытые веки. Границы ее разума затуманились, мысли сбились в один цветной вихрь, закручивающийся к середине. Обвив руками его тело, Грир ощутила скачкообразный ритм его сердцебиения, словно откликавшийся на стук ее сердца. Разве это так уж неправильно - просто быть с ним; принять то, что он предлагал ей, и дать взамен все возможное? Грир понимала, что этот вопрос уже давно решен у нее в голове. Вот только не знала, подходящее ли сейчас время и место.
"Медленно, медленно, - думал Эндрю, - не торопи ее". Он целовал ресницы Грир, поглаживая большими пальцами ее щеки. Он небезразличен ей. Ее недавний оборонительный огонь и то, как теперь ее тело отзывалось на его ласки, доказывали это. Но было что-то еще, возможно природная скромность. Со временем он разберется с этим.
- Давай сядем на тот диван, - проговорил Эндрю, взяв ее за руку и притворяясь, что не замечает ее оцепенения. - Оттуда лучше видно камин.
Когда они перешли на диван, Эндрю все еще держал руку Грир, но она отстранилась от него на несколько сантиметров и устремила пристальный взгляд вперед. Чего же она боится?
- Хочешь еще кофе? - Очевидно, нет, раз она едва отпила из первой чашки, но Эндрю не придумал ничего лучше, чтобы прервать молчание.
- Нет, спасибо, - вежливо ответила Грир. - Мне, наверное, уже стоит готовиться к возвращению домой.
- Еще рано, Грир. - Он был не в состоянии отпустить ее. - Нам надо о многом поговорить. Возможно, у нас не будет более подходящего времени и места.
- Ты сказал, что не хочешь больше ничего обсуждать, - попробовала уклониться она.
- Не хочу обсуждать свои текущие проблемы. Тут и правда больше нечего добавить. Но мы тщательно избегали разговоров о том, что произошло с тобой, да и со мной, два года назад. Я с каждой минутой все сильнее ощущаю эту недоговоренность.
- Я тоже, - сказала Грир, кинув на него быстрый взгляд. - Когда я решила вернуться в Англию, одним из обещаний, которые я дала себе, было поблагодарить тебя... и извиниться за то, как я себя повела.
Что бы она сделала, если бы узнала, как сильно он хочет ее?
- Ты уже извинилась, хотя не было нужды. Я и тогда полностью понял тебя. Но... Грир, я... - Он обязан сказать это, ради них обоих. - Я никогда не чувствовал себя настолько бесполезным, как той ночью. И виноватым. Я должен был спасти Коллин. Ты не представляешь себе, как меня это преследует. Я не виню тебя за то, что ты тогда меня ненавидела... но не вынесу, если все еще ненавидишь.
- Нет, - прошептала Грир. - Даже когда это случилось, я по-настоящему не винила тебя. Просто все сразу навалилось. Потеряв Колина, я как будто лишилась сердца. Пока Коллин была жива, я еще цеплялась за нее, пытаясь сосредоточиться на нашем с ней будущем. Но потом ее тоже отняли у меня, а ты оказался удобной мишенью для выплеска злобы и гнетущего ощущения беспомощности, которые во мне накопились. Но теперь все прошло, Эндрю. Ты не можешь не чувствовать этого.
Грир не отстранилась, когда он поцеловал ее в уголок губ. Сладких губ. Ее вкус и аромат заставляли каждый мускул тела Эндрю напрягаться.
- Я чувствую, - подтвердил он. - Но мне нужно было услышать это от тебя.
Обернувшись к нему, Грир бережно обняла его за шею.
- Тебе когда-нибудь приходило в голову, что ты слишком переживаешь из-за чужих неприятностей? - тихо спросила она.
Стоило ей только прикоснуться пальцами к его волосам, и у него внутри все перевернулось.
- Приходило, - признался Эндрю, улыбаясь и прижимаясь лицом к ее щеке. - Но, к сожалению, я становлюсь слишком стар для того, чтобы меняться.
Грир игриво укусила Эндрю за ухо, и он окончательно осознал, что не успокоится, пока эта женщина не подарит ему то, чего он так жаждал.
Когда он расстегнул пуговицы на ее жилете, она глубоко вздохнула и слегка изогнула спину. Сквозь гладкий шелк ее блузки накрыл руками ее грудь, ощущая напряженные соски. Грир нашла губами его рот и прижалась своим невесомым телом к его торсу. Его естество было охвачено пламенем. Он попытался расслабиться, позволив ей уложить себя на диван, раскрыть его рот губами и языком. Порыв желания побуждал Эндрю отвечать на ее движения так, как ему хотелось, воплощая в жизнь все те эротические фантазии, которые он так долго лелеял в своем воображении. Однако не отступавшая крупица логики предупреждала его о том, что сама Грир может быть еще не готова, в отличие от ее прекрасного тела.
Эндрю бережно поглаживал ее гладкое тело под блузкой.
- Обожаю прикасаться к тебе, - прошептал он. - Ты такая нежная.
Он мечтал о том, что их обнаженные тела сплетутся воедино. От этой фантазии по его коже пробежала новая раскаленная волна желания.
Отстранившись, Грир стянула с себя жилет и блузку. Борясь с комком, подступившим к горлу, Эндрю судорожно вздохнул. О боже. Не глядя ему в лицо, Грир задрала его свитер и принялась целовать чувствительную кожу над животом. Подходящее ли время они выбрали? Каждое ее движение говорило "да". Но выражение лица Грир, то, как она избегала встречаться с ним взглядом... Возможно, она просто принуждает себя, пытается что-то доказать им обоим.
Еще секунда, и Эндрю окончательно потеряет над собой контроль. Наклонив голову, Грир прижималась губами к сотням разгоряченных точек на его груди и животе, но самым действенным афродизиаком было ее хрупкое, миниатюрное тело. Вместо бюстгальтера на Грир был надет легкий нижний топик из бледно-голубой ткани, который, соскальзывая с груди, обнажал ее твердые соски.
- Милая моя, милая, - шептал Эндрю, нежно отстраняя ее, чтобы снять свитер. - Теперь ты.
Сначала он как будто успокаивал ее, поглаживая ее нежную кожу, сжимая в объятиях ее податливое тело, пока она наконец не посмотрела ему прямо в глаза. Тогда он поднял ее майку, и она помогла ему стянуть ее, вытянув руки над головой.
Восхищаясь ее великолепным телом, Эндрю чувствовал, что любые комплименты будут неуместны. Но все же он должен был попытаться выразить свои эмоции.
- Ты идеальна. Абсолютно идеальна, - наконец выговорил он.
Брюки Грир расстегивались спереди. Вынув пуговицу из петли, Эндрю потянул "за молнию". Узкая талия и широкие бедра открылись его взгляду.
Она так внезапно, так отчаянно обхватила Эндрю руками, что ему пришлось вцепиться в диван, чтобы не свалиться на пол.
- Грир, - пробормотал он, зарывшись в ее волосы. - Все в порядке, любовь моя?
Он слышал глухой стук своего сердца, чувствовал, как бьется ее. Грир не ответила, а только крепче прижалась к нему.
- Что такое? Тебя что-то напугало? - Боже, да она цепенеет от ужаса перед самим сексом. - Прошу, скажи мне хоть что-нибудь. Что бы там ни было, мы справимся с этим.
- Нет, - невнятно проговорила Грир, уткнувшись в плечо Эндрю, и, ощутив у себя на коже мокрый след, он понял, что она плачет. - Я уже не такая, какой была раньше, - срывающимся голосом произнесла она.
- И не только ты. - Она имеет в виду, что уже была замужем? Да нет, не может быть.
- Ты не понимаешь, - настаивала Грир.
Не понимает. Но поймет, хотя бы это заняло вечность.
- Я пойму, - пообещал Эндрю. - Для того чтобы понять друг друга, нам нужно только позволить этому случиться.
- Есть вещи, которых ты обо мне не знаешь.
- Нам обоим есть что узнать друг о друге.
Нервная дрожь взяла верх над Грир, и он крепко обнял ее за талию. Все дело в том, что у нее никого не было после Колина Бэкетта. Эндрю поднял голову, сперва ошеломленный тем, сколько времени ему потребовалось, чтобы осознать эту истину, а затем бесконечно обрадованный тем, что все оказалось так просто. У Грир не было секса с тех пор, как умер ее муж, и поэтому сейчас она, возможно, боролась с двумя демонами: страхом нарушить верность, которую все еще хранила погибшему супругу, и неуверенностью в способности отзываться на ласки другого мужчины.
- Эй, - тихо сказал Эндрю и, взяв Грир за подбородок, приподнял ее лицо. - Ты еще к этому не готова, да?
По ее щекам прокатились слезинки, оставив влажные полоски. Она кивнула, и он мягко поцеловал ее в дрожащие губы.
- И я тоже. - Нужно сдерживать себя, иначе Грир прочтет в его глазах, как он счастлив. - К тому же здесь слишком холодно для занятий нудизмом, - добавил он, преувеличенно трясясь всем телом. - Но пока не одевайся. Я найду нам пару теплых халатов и посильнее разожгу камин.
Между ее бровями прорезались озадаченные морщинки.
- Эндрю. Ты не сердишься на меня? И может быть, тебе стоит отвезти меня домой?
Он постарался удержаться от взгляда на ее грудь, но не смог.
- Я не могу на тебя сердиться, дорогая. Сейчас вернусь.
К тому времени, как Эндрю вернулся в комнату, нижний топик уже был на Грир, а блузка и жилет аккуратно сложены поверх его свитера.
- Вот. Ты сможешь трижды обернуться в него, но, по крайней мере, тебе будет удобно. - Он помог Грир надеть огромный серый халат, повернул ее лицом к себе и завязал пояс. - Ходи медленно, деточка, а то споткнешься о подол.
- Я, должно быть, выгляжу как Горошинка из "Попая". - Она рассмеялась, и Эндрю показалось, что воздух вокруг них стал мягче.
- Ты намного обаятельней. Кофе, наверное, еще не совсем остыл. Или, может быть, немного бренди? - Завернувшись в халат, он подбросил в камин еще одно полено.
- Ничего... или да. Немного бренди совсем не повредит. - Ее влажные ресницы склеились и заострились от слез.
Когда-нибудь Эндрю добьется ее. За эти несколько дней его мир постепенно перевернулся с ног на голову. Но он не позволит себе снова потерять эту женщину. Просто быть с ней вместе как можно чаще - этого вполне достаточно, пока она не почувствует, что готова принять его любовь и отдаться ей сполна.
Он разлил по бокалам бренди и уселся у Грир в ногах, возле дивана. Взяв бокал, она улыбнулась ему сквозь ободок стекла.
- За тебя, Эндрю. Ты особенный.
- Спасибо. И за тебя. - Чокнувшись, они отхлебнули понемногу золотистой жидкости.
- Должно быть, уже очень поздно, - в конце концов сказала Грир. - Я не ношу часов.
- Очень, очень поздно, - согласился он.
Эндрю помолчал - она тихонько кашлянула.
- Мне не хочется просить тебя снова покидать дом, но...
- Тогда не проси.
Ее взгляд помрачнел, и он присел рядом с ней.
- Останься со мной этой ночью. Будем просто лежать вместе, ты в моих объятиях, и все. Я просто хочу, чтобы ты была рядом. Останешься? - Он буквально умолял, упрашивал ее, но ему было все равно.
Грир наклонила голову:
- Мне совсем не хочется дразнить тебя, Эндрю. Мне никогда раньше не доводилось так разочаровывать мужчину, и я не хочу, чтобы ты снова испытал это. Ты чудесный. - На мгновение ее губы сжались, слегка подрагивая. - Но все-таки ты всего лишь человек, и я не могу так поступать с тобой. Ты слишком много значишь для меня.
Все это происходит с ними наяву. Эндрю с трудом удержался от радостного возгласа.
- Пойдемте со мной, леди, - строго сказал он. - Мы поможем друг другу пережить эту ночь. Секс не единственная вещь, нужная мужчине от женщины, к которой он неравнодушен.
Грир подчинилась Эндрю. Чутье подсказывало ей, что с ним она в полной безопасности. Она воспользовалась зубной щеткой, которую он отыскал для нее, и, сняв брюки, приняла легкий душ, прежде чем снова облачиться в халат.
Когда они лежали рядом под одним стеганым одеялом, Эндрю взял ее за руку, и их пальцы сплелись.
- Хочешь, поговорим или сразу спать?
- Поговорим, - ответила Грир, повернувшись к нему лицом. - Ты знаешь, что я тоже англичанка?
Эндрю вскинул голову.
- Должно быть, ты выпила слишком много бренди. Что ты имеешь в виду?
И Грир рассказала ему о том, как ее взяли из воспитательного дома в Уэймуте, о Руби Тиммонс и Курте. После нескольких минут монолога она смущенно оборвала себя на полуслове и попыталась угадать выражение его лица в темноте.
- Вот, так что теперь ты знаешь, что я англичанка в каком-то роде. И может быть, я скоро найду свою биологическую семью. Что ты об этом думаешь? - Если бы он только знал, насколько для нее важен его ответ.
- Это прекрасно. - Наклонившись, Эндрю запечатлел поцелуй на ее губах. - Ты позволишь мне помочь тебе отыскать твоих близких?
Внутри у Грир что-то сжалось и радостно екнуло. После того как Колин погиб, она ни разу не испытывала такого счастья. И она осознала, что при этом ей не хочется плакать.
- С удовольствием, - охотно согласилась Грир. - Я еще с вечера ждала момента, чтобы рассказать тебе. Вчера, в церкви, у меня в мыслях еще все было настолько запутанно, что я не решилась говорить об этом.
Эндрю уложил ее голову на ложбинку у себя на плече.
- Когда я увидел тебя сидящей в том детском уголке в церкви, я подумал о Коллин. Это напомнило мне день, когда я был на ее похоронах.
Последовала затяжная пауза, в ходе которой в голове Грир наконец стала складываться полная картина.
- Ты... Спасибо, - прошептала она, перекатившись на его половину кровати и спрятав лицо. - Если бы я только знала. Меня всегда угнетало, что никто так и не пришел.
- Я не смог потом заставить себя прийти к тебе и сказать, - проговорил Эндрю, гладя ее волосы.
- И я не виню тебя после того, как повела себя. Вряд ли тебе что-нибудь известно о том, откуда взялись растения и белый ангелок на могиле?
- Вряд ли.
- Ты заказал их. Я знаю, что это ты.
Эндрю потерся подбородком о ее лоб.
- Уже, наверное, около четырех. Ты сможешь заснуть? Мне кажется, я смогу, если ты со мной.
- М-м-м... - Грир уютно устроилась, прижавшись к нему и обняв рукой за талию. Слезы сдавили ей горло и жгли глаза, но она не хотела, чтобы он это понял.