– О, напугали, – возразила Элизабетта, чувствуя уверенность. – Для начала выгляни в окно. Там стоит автомобиль с моей охраной, которая тщательно проинструктирована. Также я пришла поставить вас в известность, мистер Калди, с завтрашнего утра я являюсь официальным опекуном Саши и Мэгги, так что вы опоздали с угрозами. Закон на моей стороне. Хотите вы этого или нет, но вы проиграли.
– Вон! – крикнул Кэл Калди. Девицы поняли, что приказ касается их и тут же комната опустела, их как ветром сдуло. Курт заметил, как шеф развалился на диване, ожидая, что он предпримет в защиту.
– Она мне нравится, – сказал Кэл Калди, разглядывая Элизабетту. – Договорись с ней. Я хочу жениться на ней. Умная, наглая, воспитанная. Букет, который мне подойдет. У меня есть все особняке, дорогая, и мое богатство будет твоим! Обещаю.
Кэл Калди улыбнулся. Элизабетте стало противно, она отвела взгляд и сказала:
– Поздно, во-первых, я почти замужем, во-вторых, твое богатство по сравнению с моим ничто. Удивить не получилось…
– Забавно, – усмехнулся мистер Калди. – Значит, не отдашь девочек Курту и не станешь моей женой?
– Не отдам. И замуж за тебя не пойду, – упрямо заявила Элизабетта, обыгрывая тон его голоса. Она втянулась в игру.
– Но ты же понимаешь, что я не терплю тех, кто отнимает собственность и угрожает. Я предложил, как решение, свадьбу, ты оказалась. Так что же нам делать? Война?
– Да, – Элизабетта встала. – Только воевать с моей бабушкой не советую. Это она раздавит тебя, а ты и не заметишь, как сдохнешь.
– О! Мисс посмела напугать нас старой пожилой леди! Не слушайте ее, мистер Калди, – воскликнул Курт.
– Думайте, что хотите, я предупредила.
Элизабетта подошла к выходу из гостиной. Верзила раскрыл перед ней дверь, она, не оглядываясь, вышла. Курт опередил ее и проводил до крыльца. Сначала закрылась парадная дверь особняка, затем черные кованые ворота.
Побледневший от страха Клаус открыл дверцу машины. Элизабетта опустилась на мягкое сиденье и почувствовала себя в безопасности. Ей хотелось, чтобы машина увезла подальше от проклятого особняка с затемнёнными окнами.
Я капризничала, но мне удалось убедить маму отправить меня в Университет на четыре года. В страну Берта. Он тоже обязался приехать. Его положение удивило и шокировало меня, как и его мое. Мы сообщили правду о себе в письмах. Берт написал, что он сын короля. Я в отместку сообщила ему, что я дочь королевы…
В сентябре мы встретились и смотрели друг другу в глаза с опаской. Магической искры, которая проскочила между нами летом, я не ощутила, словно мое положение приземлило меня в глазах Альберта, а его титул – в моих. Мы знали о конфликте родителей, но предпочли не говорить об этом и посвящали время в Университете лекциям и прогулкам на воздухе. Мы много говорили, я узнала, что Берт любит книги и современную музыку.… Я училась смотреть на него другими глазами, как на обычного человека, и таким он нравился мне больше, наверное, потому что стал доступнее для меня. Я влюбилась в него по-настоящему, увидела в нем того, с кем хотела связать жизнь. Какие чувства Берт испытывает ко мне, я догадываюсь… он всегда мил, учтив, ласков и обаятелен в общении со мной. Я знаю, что он влюбился меня так же сильно, как и я в него….
Мы видимся каждый день. Вместе ходим на лекции. Я приучаю Берта к танцам. Мне кажется он полюбил движения под музыку… Как он ведет в паре!.. Мисс Суок сказала, что Берт лучший танцор в группе… И он мой…
Вчера мы ходили на студенческий вечер в библиотеку… Ежедневно однокурсники обсуждают одни и те же темы о погоде, религии, прочтенной книге или о классическом произведении в новой обработке.
Мне скучно. Я вспоминаю о десяти волшебных днях на берегу… Мои вечеринки и свободу… Если бы не Берт, я не могу привыкнуть называть его Альбертом, я бы бросила Университет и уехала, но ему нравится учиться и интересно в компании себе подобных… Берт не чувствует себя одиноко. Я, активная и энергичная с детства, не знаю, куда прятать энергию, которая каждый день накапливается внутри меня…
Однажды Берт остался в моей квартире как бы случайно. Я специально отправила Эву в однодневный отпуск, чтобы не мешалась, предварительно заставив приготовить ужин и открыть бутылку лучшего вина. Я зажгла камин к приходу Берта, а сервировку стола дополнила бокалами, которые стащила из комнаты мамы в Золотом Дворце… Он явился к семи… Стеснялся, высматривая, одна ли я и начал сторониться, когда выяснилось, что в квартире нет Эвы.
У камина он поцеловал меня, и я потеряла счет времени. Эмоции переполняют меня. Берт два часа извинялся… Я не желала его отпускать, а излишнее джентльменство посчитала ненужным. Днем он принес кольцо и предложил жениться, так как чувствовал вину. Я напомнила о родителях, он сказал, что ему неважно их мнение и что он нашел одного священника, который обещал тайно обвенчать, а его друг согласился зарегистрировать отношения по закону…
Я не знаю, что делать со свалившимся счастьем… Я отказалась от поездки домой на летние каникулы, занимаюсь подготовкой к свадьбе и жалею, что не могу рассказать о будущем муже, например, журналистам. Я хочу публичной церемонии, чтобы отвечать на каверзные вопросы… Мне нравиться быть в центре внимания и мой внутренний голос кричит, что Берт поступает неправильно, втянув меня в гнусную ложь…. Я не говорю с ним о свадьбе, он все решил за нас, а я так хочу его заполучить, что иногда забываю, что мне нужно на самом деле… Мечтаю, чтобы все повторилось? Как сказать ему об этом? Не знаю… Я провожу вечера в одиночестве, а не в объятиях Берта…. Его правильность раздражает меня, но я боюсь спугнуть его.
В начале октября мы поженились! Я не верила своему счастью, когда пальцем дотрагивалась до фамильного кольца. Берт носит меня на руках, его поведение изменилось… Трусость, страх в глазах и правильность испарились… Я стала королевой его сердца…
Мы по-прежнему живем отдельно, чтобы сохранять тайну наших отношений… Берт приходит ко мне на ночь, или я к нему. После свадьбы он смог остаться романтичным и каждый день удивляет меня. Я влюбляюсь в него все больше… Берт обещает поговорить с отцом до конца осени, и я верю ему… Протест родителей не имеет значения… Я чувствую тревогу… В последние дни Берт приходит с лекций невеселым и обеспокоенным…
Мои опасения не оказались напрасными. Он не успел рассказать отцу о том, что он женился. В Страну Короля прибыла его "официальная" невеста, богатая, статная и красивая. Он скрывал от меня ее приезд до января, пока я сама случайно не подслушала его разговор с отцом по телефону. Они говорили о ней, молодой девушке по имени Янина… Мое сердце поразила такая боль, что хотелось расползтись как растекшееся масло по сковороде. Я кричу на него, требуя объяснений и не верю, что могу остаться ни с чем. Я бью кулаками его грудь, Берт клянется, что все останется по-прежнему, чтобы не говорил его отец. Я не верю ему из-за своей глупости, то ли потому, что мне не с кем посоветоваться, то ли от обиды. За неделю до каникул я приняла решение – вернусь домой, как сдам сессию….
Я беременна и не решаюсь сказать об этом Берту. Он приходит ко мне, но таких страстных ночей, как раньше, у нас нет. Он дежурно целует меня в лоб, гасит свет и засыпает. Я чувствую беспокойство и напряжение, неожиданно возникшее между нами…
Вчера Берт оговорился и назвал наш брак ребячеством. Мне стало обидно! Обессиленная, я упала на диван и приложила к животу подушку. У меня отпало желание рассказывать о беременности. Он ушел не объяснившись, а я провела ночь на диване в слезах. Я обижена на весь мир и утром встала с опухшими глазами…
В полдень явился Берт… С букетом и извинениями… Я не хотела впускать его и говорить с ним, но открыла дверь. Его слова отлетали от моих ушей…. Я облокотилась на косяк и ждала только одного – когда он уйдет из моей жизни, навсегда. У него не хватало смелости сделать даже это. Берт признался, что любит меня по-прежнему, что он осмелился и рассказал обо всем отцу. Я не поверила ему и выгнала… Стало легче. Если он не смог этого сделать… Я подтолкнула его и не жалею…
Вещи собраны… Я смотрю на обстановку в квартире, отвожу занавеску в окне и вижу залитую солнцем площадь… Волны стучат о берег, оглушая меня… Я живу на берегу Голубого Озера, в Особняке, в котором встретила счастье… На девятом месяце беременности я нашла силы вернуться домой… Маме сказала, что забеременела от "молодого человека не голубых корней". Она мне ничего не сказала и даже не ругала. Эдвард отвез меня на Остров…
Второй "официальный" муж стабильно получает ежемесячный конверт с жалованием за каждое появление со мной на публике. Сумма его вполне устраивает, а мама нарадоваться не может, что моя девочка родилась в законном браке, что важно для Большого Совета и репутации семьи… Но не для меня. Я полюбила малышку, как увидела… Маленькая девочка с лицом Берта…
Все свободное время я уделяла моей дочке, Элизабетте. Она удивительный ребенок и взрослея, становится похожа одновременно на Берта и на меня. У нее взгляд отца, улыбка – моя, шелковистость и густота волос от него, склад тела – от меня. Грация и манеры – от мамы…
Вчера я получила письмо от Берта. Он осудил меня и описал мое поведение трусостью и местью. Психолог и философ… Я жгу его письмо… Как он посмел ворваться тихую размеренную жизнь моей дочки?.. Мир отмечает свадьбу в Стране Короля. Я ненавижу Берта и хочу специально разрушить его счастье.… Утром я собрала чемодан и купила билет на самолет. За несколько часов до отъезда ко мне зашла Элизабетта с куклой. Я расплакалась, обняла свою малышку и осталась в Золотом Дворце. У меня появился смысл для жизни. Мой ребенок, моя маленькая наследница… Я хочу сделать из нее самого лучшего и знаменитого ребенка… Я вывела в свет дочку, когда ей исполнилось три года… Дочь стала для меня всем…
Анри спрятал дневник в рюкзак и застегнул молнию. История Маргариты захватывала его неподдельностью эмоций. Анри припарковал машину. Уходящую вдаль улицу освещали фонари. В засыхающих лужах отражался блеклый свет. Анри на минуту задержался у подъезда, наблюдая, как сосед, одетый в спортивный костюм, гуляет с собакой, а женщина в серой юбке и пиджаке с тяжелым пакетом в руках бредет по тротуару. Анри вздохнул и вошел в подъезд, чувствуя эмоциональную усталость, раздражение после неудачной репетиции, боль в спине и руках. За четыре часа он не смог придумать ничего достойного внимания капризного слушателя. Приближался старт летнего гастрольного тура. Организаторы, ссылаясь на комментарии Билли, скромно заявили, что Группа записывает новый материал и во время выступлений порадует поклонников новинками. Анри не знал, чем удивлять публику. За использование старых приемов и само-повторов осуждали, а изобрести новые ритмические рисунки, удержать планку на уровне и угодить меломанам, не изменяя принципам, удавалось не всегда.
Анри открыл дверь квартиры ключом и вошел в темную прихожую. Бросив связку на тумбочку, заглянул в гостиную. В камине горел искусственный огонь. У белого кожаного дивана, в наушниках, сидела Элизабетта. Она печатала текст на машинке. Саша выглядела веселой, а Мэгги уставшей. В паузах между прослушиванием нудной, как она сказала, музыки, девочка смотрела мультики по телевизору. Каждые три минуты Саша снимала наушники и делились мнением с Элизабеттой. Анри подошел сзади. Заметив его, Элизабетта выпрямилась.
– Нужно поговорить, до ужина, – шепнула она во время поцелуя, затем схватила за руку и повела в совмещенную с кухней столовую. Анри забрался на мягкий табурет. У плиты стояла Энни в фартуке и деревянной ложкой в руках. Клаус сидел за барной стойкой и переписывал в толстый блокнот рецепты Розы по указанию жены. Королева приказала администрации Города выделить сыну Эдварда квартиру в соседнем доме. Энни и Клаус жили там постоянно, если Элизабетта не просила занять гостевую спальню.
Анри считал минуты. Он не собирался отказываться от свежеприготовленной домашней еды. Долгий и напряженный день утомил его и посеял суету мыслей в голове. Дневник Маргариты, жалобное письмо Мадлен о беременности Аннет, неудачная репетиция, разговор с молодой, энергичной и воодушевленной Сашей… Запахи с кухни усиливались… Энни бросила ложку в мойку и передала Элизабетте стопку тарелок и желтые с красной каймой салфетки. Анри не удержался и стащил из плетеной корзины кусок свежего хлеба. Пока он наслаждался мягкой коркой, Элизабетта сервировала стол, чем удивила его. Закончив, она предложила вернуться к Саше. Анри согласился. Наблюдать за Энни стало невыносимо. В гостиной Элизабетта передала ему плеер Мэгги. Пришло время слушать очередную пластинку.
– Бабушка волнуется, – сказала она. – Клаус и Энни поживут некоторое время с нами.
Анри неохотно вставил наушник в ухо.
– Тебе интересно мое мнение? – спросил он
– Да. Мне нужен взгляд со стороны. Саша быстро втянулась, мы с ней отобрали несколько записей. Мэгги капризничает и смотрит мультики.
– Зачем?
– Я хочу сделать развернутый очерк о том, что "другая" музыка может быть коммерчески успешна. Петер напечатает статью в следующем номере.
Анри отложил плеер в сторону и сказал, покачав головой:
– Публика с каждым годом становится менее требовательной к качеству. Музыка для головы не интересна массам, и они не смогут понять и оценить задумки композитора, когда их "насильно" приучали в течение десятилетий к легко запоминающимся мелодиям. Включи музыкальный канал, настрой любую радиостанцию – покажется, что за час прозвучала одна длинная долгая песня. Доминирует стиль, а не исполнитель как личность и импровизатор. Мне досадно от того, что мода на доступное стала нормой. И не спорь с Петером… Ему заказали серию статей о Туртанах, их журнал и напечатает в ближайших номерах.
– Энни, мы отлучимся на пять минут! – взволнованно крикнула Элизабетта и за руку потащила Анри через узкий коридор к спальне. Она втолкнула его в комнату и притворила дверь.
– Днем я отправила Петеру заявление… Шеф сохранит за мной внештатную должность.
Анри задумчиво смотрел на Элизабетту, старательно изображая непонимание и нежелание верить, что замыслы королевы испортят трехлетние отношения.
– Я надумала принять предложение бабушки, только молчи, дай мне объяснить! Сегодня случились важные моменты, которые повлияли на мой выбор. Ты вправе сам решить, что будет с нами, только знай, я люблю тебя и давить не буду!
– Что же случилось? – с удивлением спросил Анри
– Я нашла приют, где жили Саша и Мэгги, говорила с мистером Моррисом, директором. Я стану официальным опекуном девочек. Мистер Моррис выслуживается перед бабушкой. Он отослал бумаги в контору мистера Аллену. В обед документы передадут мне. Все складывается в красивую историю… Если бы не Курт и Кэл Калди… Кажется я испортила концовку… Они не намерены отпускать Сашу и Мэгги.
– Ты встречалась с ними?
– Да, я ездила на окраину. Безвкусно обставленный особняк Кэла Калди отпугнет любого. Курт – его заместитель. Они принимали меня в гостиной, в окружении молодых девиц, кто из них жена, любовница, дочь я не разбирала, но когда меня вывели из ужасного дома, я радовалась. Я пригрозила титулом бабушки… Курт не поверил… Кэл Калди предложил свадьбу в качестве компенсации…
– Что ты решила?
Элизабетта подошла к окну, пропустив замечание Анри.
– Эдвард звонил. Бабушка требует, чтобы я переехала в Золотой Дворец к концу недели. Я догадываюсь, о чем будет разговор. Все так запуталось, что жду момента, когда бабушка предложит мне стать наследницей. На это решение меня подтолкнули мистер Моррис, Курт, Кэл Калди, девочки… Я хочу бороться с несправедливостью. Понимаешь? Кто-то должен начать!
– Ты уверена? В своих желаниях? – вдруг спросил Анри. – Неделю назад ты прошла бы мимо Саши и Мэгги и в грозу, и в ясную погоду. Что изменилось в тебе? Во мне? Мы не виделись несколько месяцев и предстоит очередная разлука. Если честно, я думал, что мы проведем эту неделю вдвоем, без забот и объяснений, как жить дальше.
– Ты поддержишь меня? – Элизабетта обернулась к нему лицом, пытаясь прочесть ответ в его глазах. – Хорошо, – сказала она. – Я обещала, что давить не буду, хотя мне больно и неприятно оттого, что ты считаешь меня бесчувственной. Четыре года я искала свое место, выдавая содержательные статьи. Я жалею, что не послушала бабушку, призывающую к действиям.
– Я не считал тебя бесчувственной. Мне не всегда нравилось твое отношение к окружающим людям. За три года ты изменилась и превратилась в молодую уверенную женщину. Это достойно. Согласен, твой дядя поступил подло, но вспомни, какими стали Люк, Софья? Ты хочешь их судьбу?
– Конечно нет! Я не могу отрицать факт, что я одна из них и свою сущность тоже. Встреча с Сашей, беседа с Куртом, Петером, статья о Туртане… Я разобралась в себе. Я хочу, чтобы мои дела приносили пользу.
В дверь спальни постучали. Элизабетта сказала:
– Войдите.
Вошла Энни, вытирая руки полотенцем.
– Ужин на столе, – сказала она. – Девочки ждут.
– Дай нам еще пять минут, – попросил Анри
Энни ушла, закрыв за собой дверь.
Анри обнял Элизабетту. Она прикрыла глаза и на мгновение забыла о выборе, желая сохранить это чувство на долгий срок. Не вышло.
– Я не рассказывал, почему влюбился в тебя? – спросил он.
– Нет. Я приняла твою любовь, как данность.
– Я влюбился в тебя, потому что ты… Ты не похожа на тех, кого я знал до тебя.
Он умолчал о Аннет, заметив у Элизабетты внешнее сходство с женой брата.
– Ты – неземной ангел, озаривший меня три года назад, но очень быстро приземливший мои чувства и желания. Ты не знаешь, каким я был в "прошлой жизни". Я показал тебе мою лучшую сторону…
Она приложила палец к его губам и взглядом просила молчать.
– Мне все равно, кем ты был в "прошлой жизни". Это перевернутая страница,
– Нет, – воскликнул Анри. – Я затронул эту тему, потому что ты меня толкаешь на осознанный выбор,.. которого нет! Я хочу быть с тобой и неважно, что скажет пресса, а репортеры вытащат на свет "грязное белье", какое найдут. Меня не интересует, как к этому отнесется твоя семья, бабушка, что скажут Мон, Фелл, Макс, Бун, Дэн. Друзья хорошенько покрутят пальцем у виска, потому что образ, созданный Билли, не соответствуют объединению с внучкой королевы. По своей натуре мы бунтари, а свадьба с тобой означает подавление моих принципов. И к этому я тоже готов, так как люблю тебя больше, чем внутреннее Я.
– Спасибо за поддержку, – сказала Элизабетта и крепче прижалась к нему, пока он не передумал. – Я не умею готовить, из меня выйдет ужасная хозяйка и я могу только обещать, что титул бабушки станет для меня работой, а семью я хочу обычную, уютный дом и детей!
– С гастролирующим мужем вряд ли мечта о нормальной семье осуществится, но я что-нибудь придумаю, как это сделала ты.
– Нужно идти, иначе Энни будет ругаться, все ждут только нас…