– Мы знакомы с детства. Однажды я застал Анри сидящим под лестницей. Он прогуливал урок алгебры, потому что хотел довести до ума сочиненную на перемене песню! Я слушал, как он играет и намеренно не выходил из тени, чтобы не смутить. Через месяц я нашел его в классе и спросил, чем он планирует заниматься в будущем. Анри ответил, что после экзаменов подаст документы на финансовый факультет. Я не мог позволить другу зарыть талант музыканта, рискнул и впервые соврал ему. Сказал, что знаю о его увлечениях музыкой, и что у меня есть знакомые в Городе, которые помогут прославиться… Он поверил и после выпуска мы переехали в столицу. Опущу момент, как мы искали музыкантов на запись первой пластинки, скажу, что Фелл и Макс с основания Группы помогали нам пробивать двери музыкальных студий. Я убеждал напыщенных и серьезных бизнесменов, что талант Анри сочинять приличные мелодии со складным текстом, используя грамотный пиар и подачу, принесет успех и на этом можно заработать. Льюис Пен единственный из музыкальной шушеры, кто поверил в Группу, и мы подписали контракт с его корпорацией. Убедить наивного Анри доверится профессионалам не стоило труда. И он не жалел о выборе, пока наследница не промыла ему мозги. Так я отвлёкся… Пластинки Группы покорили умы не только домохозяек и подростков, но и меломанов с изысканным вкусом, ранее испытывающих отвращение к проектам корпорации. Мы сыграли на том, что публика стала чувствительной к выбору. Мы научились манипулировать массами, подсовывая им и качественное, и мусор. Аудитория ведется и не задумывается, что корпорации известны их желания прежде, чем они подумают об этом. Вот такая игра.
Билли приложил руку к вспотевшему лбу. Он не смог найти платок в кармане брюк.
– От Фелла, Макса, Дэна и Буна во время заключения контракта требовалась стабильная уверенная игра на гастролях, ну и пара слов во время совместных интервью Группы. Упертый и стоящий за всех стеной Анри лично потребовал для друзей равных условий и до сих пор их соблюдает, что, по-моему, глупо, согласись? Льюис хотел иметь дело только с ним, потому что без него эти четверо и двух аккордов вместе не сложат, они хорошие исполнители и виртуозы на своих инструментах, а в нашем бизнесе уметь играть не самое важное…
– Я хочу, чтобы ты знал, – прервала Билли заскучавшая от длинной речи Веста. – Я согласилась помогать ради денег, они мне нужны для осуществления личной цели.
– Какие причины на самом деле посещают эту головку?
– Неважно, – кокетливо ответила она и подошла к двери. – Все узнаешь со временем. Ты лучше на друзей Анри дави каждый день, все-таки с лидером Группы у них более доверительные отношения, возьмут и снова на его сторону перейдут? Им же малая часть от заработанных миллионов достанется?
– Анри ничего не знает, – отрезал Билли, раскусив шутливый тон Весты. – Они не представляет, какие деньги корпорация делает на продажах пластинок Группы. И сейчас не узнает. Я возьму тебя в команду, дорогуша, если докажешь, что умеешь держать язык за зубами, и амурные чувства его не развяжут, – предупредил он.
– Можешь быть спокойным, деньги и карьеру я не связываю с амурными чувствами.
Веста оставила дверь открытой, вернулась к Билли, схватила за галстук, притянула к себе и страстно поцеловала. Он не стал отрываться, оценив ее поцелуй. Он мысленно записал его в категорию "лучший", а ему было с чем сравнивать.
– Красотка, – тихо произнес Билли. Когда Веста ушла, он от радости упал в кресло, в котором она сидела и улыбнулся, смяв стакан, из которого пил Анри.
– Привет, – поздоровался он и поцеловал ее.
Элизабетта лежала у камина и читала дневник Маргариты, но заметив его, отложила записи и потянула за руку, усадив перед собой. Выглядел он неважно – уставший, раздраженный и обозленный на весь мир.
– Все ужасно, – пробормотал Анри и прилег, положив голову на колени Элизабетте. Он напомнил ей маленького ребенка, который вырос, разочаровался в жизни и просил оправдать его поступки по-прежнему любящую единственного сына мать. – Группа распалась, или я ее развалил? Не знаю, совсем запутался. Даже Фелл, мой лучший друг со школы, взял сторону Льюиса Пена и "купился" на миллионы, которых пока нет. Почему? Я думал, что мы команда и наивно верил в общий успех.
– Не переживай, – сказала Элизабетта и коснулась рукой щеки. Внутреннее напряжение покинуло Анри, и он закрыл глаза. – Ты справишься без Группы, я уверена. Помни, Саша ждет помощи.
Анри поднял голову. Она не умела зацикливаться на проблеме, как он, а ему хотелось, чтобы Элизабетта не только гладила по щеке, убеждая, что мир вокруг прекрасен, но и жалела. Он в недоумении воскликнул:
– Да, ты права, у меня появилась Саша. Но я не могу распустить Группу и разрубить связывающий нас канат. Вместе мы прошли юность, отрочество, первую пластинку, вторую, третью, пятую. Было время, когда мы ссорились. По окончании первого гастрольного тура мы возомнили себя суперзвездами и суперталантами, но здравый смысл не покинул нас, просто ушел в глубину, а когда мы осознали насколько глупо поступили друг с другом, вспомнили о нем. Для Льюиса Пена и Билли – Группа кучка музыкантов, на которых они зарабатывают. Как только мы перестанем выдавать конкурентоспособный материал, корпорация расторгнет контракт без объяснений причин. И неустойку потребуют – сто процентный гонорар за релиз или два. Как же я устал жить на пороховой бочке и выполнять чьи-то указания!
– Ты объяснился Феллом? Максом? Вы же друзья, я не понимаю причин вашей ссоры…
– Пока нет, попробую переубедить их в самолете.
– Ты жалеешь, что поддержал меня? Ответь, только честно! – спросила Элизабетта, чувствуя косвенную вину.
– Нет, не жалею. Журналисты, комментарии, ссора с друзьями – это временные трудности. С первых минут знакомства я знал, кто ты и рискнул предложить встречаться, понимая, что однажды, под давлением бабули, ты решишься бороться за титул.
– Не думала, что меня ограничат в свободе! – воскликнула она. – Целый день сижу взаперти и только в мыслях могу представить себя гуляющей в парке! Задумайся, "дешевая слава", которой ты так хотел избежать, нашла тебя минимум на год, пока общественность не устанет говорить о свадьбе. Мне эту славу терпеть всю оставшуюся жизнь.
– Я приучен скрываться от журналистов, – возразил Анри. – Просто их стало не десять, как было всегда, а в три раза больше! Стерплю.
Элизабетта приложила голову к его груди и услышала непрерывное биение сердца, напоминающее тиканье старинных часов. За три года знакомства Анри научился скрывать волнение или показывать его. В зависимости от ситуации.
– Что? – спросил он и выпрямился.
– Да, так, немного задумалась. Ты не голоден? – вдруг спросила Элизабетта. – Мы с Мэгги ужинали у бабушки, друг пригласил Сашу на спектакль. Она поздно вернется.
– Да, я хочу есть и обрадуюсь, если будущая жена составит мне компанию.
– Желание мужа для меня закон. Выбор блюд небольшой, утка по-королевски с доставкой в эти апартаменты!
– Шикарно!
Элизабетта встала. Анри взглянул на нее и понял, почему его тянуло к ней. Он не интересовался ее титулом, возможностью беззаботно и обеспеченно жить в Золотом Дворце, привилегиями первого мужа Страны Королевы… Он делился с ней сокровенным и находил понимание. Она не высмеивала его обиды на Льюиса Пена и корпорацию, а внимательно слушала и говорила с ним.
– Подожди здесь пару минут, я найду Энни, – сказала она и вышла, притворив дверь.
Анри распростерся на полу, вытянув руки, сначала по сторонам, затем по длине и росту. Он радовался, а нужно было смеяться. Через минуту он встал, открыл рюкзак и разложил вокруг себя нотные листы, блокнот, карандаши, бумажные платки, кассеты и самодельный магнитофон. Однажды любопытной Элизабетте удалось заглянуть в его рюкзак и ужаснутся. Она предпочитала порядок во всем в отличие от него, и каждая вещь лежала у нее на своем месте, правда заботилась об этом Энни. Элизабетта видела результат и искренне была уверена в том, что способна без посторонней помощи поддерживать порядок не только в квартире, но и в жизни.
Анри случайно нажал на магнитофоне кнопку "воспроизведение" и в стенах уютной гостиной Золотого Дворца зазвучали отдельные мотивы старой блюзовой мелодии вперемешку с модным звуком. В каждом туре Группа исполняла классические поп-песни, чтобы подростковая аудитория интересовалась подзабытыми мелодиями. Случались моменты, когда он становился одержим идеей сочинить что-то подобное, стоящее, великое, песню-легенду, которая не умрет. Только раз ему удалось испытать подобное чувство эйфории. Группа смогла выпустить "стопроцентный хит на все времена". Билли ликовал, в корпорации считали прибыль, обозреватели расхваливали Группу и писали статьи с восклицанием и восторгом. Анри, читая ненавистные журналы, подумал, что его композиторские способности переоценили. В последние три года он садился с гитарой у окна и бренчал на ней. Ничего не путного выходило. Превзойти хитовость и самобытность пяти пластинок становилось труднее. Если новые мелодии и приходили к нему, то внезапно. Анри забывал обо всем на свете, запирался в студии и жил со своей мелодией несколько дней, не допуская к ней посторонних. Он не мог успокоится, пока мотив не удавалось записать на самодельный магнитофон.
Старая мелодия оборвалась. Анри остановил воспроизведение и набрал домашний номер. Он не разговаривал с мамой с тех пор, как она сообщила ему новость о беременности Аннет.
– Привет, дорогой, – воскликнула миссис Смит довольным голосом. Она всегда догадывалась если звонил блудный младший сын.
– Здравствуй, мама, – Анри растянулся на полу. Он не был близок с семьей и не спешил делится новостями о будущей жене. То, что мама прочитала газеты он понял. Устные объяснения по телефону не требовались.
– Тебе в очередной раз повезло, сынок, – воскликнула она. – Мадлен принесла утром свежую газету! Объясни, почему ты три года молчал! Дорогой, ты слышишь меня? Я хочу с ней познакомиться, – простодушно болтала миссис Смит. – Уверена, будущая невестка оценит мою выпечку, может, ты привезешь Элизабетту на следующие выходные?
Затем она рассказала сыну о храме, которому помогает и о том, что мистеру Вильямсу нужна королевская поддержка для привлечения общественного внимания. Она поинтересовалась его настроением, делами и пожаловалась на троих поклонниц, которые испортили забор, адресовав любовные послания. Анри не слушал ее, но успел перебить и сообщить, что он едет на гастроли с Группой, надолго, а Элизабетта не любит мучное. Мисс Смит отказ не расстроил, она предложила приготовить что-то другое и дождаться осени. Анри безнадежно вздохнул, от его матери не так просто не отвязаться. В разговор случайно влезла Мадлен. Миссис Смит не давала ей трубку, но Анри услышал, как младшая сестра нагрубила ей и матери пришлось отступить:
– Братец, напоминаю, мне нужно сменить гардероб. Это первое. Второе. Я мечтаю побывать в Золотом Дворце и сделать на зависть девчонкам эксклюзивные фотографии с тобой и наследницей!
– Дорогой, не слушай ее, – миссис Смит удалось забрать трубку у дочери. Она вздохнула и продолжила рассказывать сыну о храме. Анри в смятении подумал о том, что пока Элизабетта жила в оболочке "обозревателя" ведущего музыкального издания, мать и сестру не интересовала его личная жизнь… Вдруг он услышал имена…. Роджер и Аннет. Он встал и от изумления почесал затылок. Имя брата и его жены заполнило сознание, он представил, как семья расселась за общим столом во время семейного ужина, как они смотрят на него восторженными взглядами, и как Роджер в знак уважения и признания жмет ему руку, вмиг позабыв все обиды.
"Миф, воображение и фантазия разыгралась… Этого не будет… Я знаю брата, он никогда не простит меня, давняя обида, как кость, вросла между нами. Если бы я не влюбился в Аннет, все могло быть иначе".
Миссис Смит продолжала говорить. Он замечтался. Аннет… Прекрасное создание… Он закрыл глаза, вспоминая поцелуй под цветущей яблоней в саду старого дома. Ему было шестнадцать, Роджеру восемнадцать. Аннет встречалась с его братом и пришла в гости, знакомиться с матерью. Анри влюбился в нее с первого взгляда, как только она появилась в их скромно обставленной гостиной и с каменным лицом присела на потертый диван, держа в руках изящную сумочку. Карие глаза девушки брата очаровали Анри. Он уронил пальто Роджера и получил подзатыльник от матери за безалаберность.
В следующий раз Аннет явилась в субботу. После ужина Роджер пригласил ее в сад, Анри увязался за ними. Он грезил о ней несколько дней, желая ощутить хотя бы мимолетный взгляд карих глаз под пышными ресницами или получить поцелуй, пока не видит старший брат. Мечта Анри осуществилась. Роджеру позвонил друг, за ним пришла миссис Смит, вытирая полотенцем мокрые руки. Брат извинился и ушел в дом. Анри воспользовался случаем, пересел на скамейку и похвастался, что играет на гитаре и пишет стихи. Аннет слегка улыбнулась и засмеялась. Затем успокоилась и попросила что-нибудь прочесть. Анри решился на импровизацию. Изобразил гитару в руках и спел песню, которую сочинил на ходу. Позднее он посвятил ее Аннет, и пел на каждом концерте, когда искал ее лицо на трибунах стадиона… Он помнил дуновение ветра, который кружил желтые осенние листья и как осмелился предать брата. Он поцеловал Аннет и не испытал чувство вины, как должно быть. Внезапно Аннет ахнула и отодвинулась в сторону, закрыв лицо руками от смущения. Анри увидел Роджера, смотрящего на него суровым взглядом. Брат не сказал ни слова, просто развернулся и ушел в дом. Аннет больше не приходила к ним. Миссис Смит спрашивала о ней Роджера, но тот был молчалив и суров. По вечерам он запирался в комнате, притворившись, что у него дела. Спустя два месяца Роджер объявил матери, что женится, поступает в Университет и переезжает в Северный Город. После отъезда брата Анри собрал в школе группу, а в выпускном классе "очкарик Бил" уговорил его, Макса и Фелла попытать счастье в Городе, пообещав признание, богатство и избавление от душевных ран…
Анри нащупал в рюкзаке серо-голубой платок с вышивкой и кружевом, который обронила Аннет, в слезах убегая за Роджером. Вынимая его из кармана, он вспоминал о жене брата, будучи влюбленным в Элизабетту.
– Я все решу, мам, – сказал Анри. – Позвоню завтра, после того, как Веста утвердит график.
– Какой? – с удивлением переспросила миссис Смит.
– Гастрольный, мама, я же говорил, что у меня летний тур, я постараюсь приехать, но ничего не могу обещать.
– Понятно.
Миссис Смит передала трубку Мадлен.
– "Зажал" невесту, – сестра оглушила Анри. – Если ты не понял моей просьбы в тот раз, я повторюсь. С тебя, братец, совместные фотографии и деньги на шоппинг…
– Утром позвоню в банк, а фотографии найдешь в газетах! – воскликнул Анри и повесил трубку.
Вернулась Элизабетта. Такая милая, идеальная, воздушная, настоящая и приземленная. Анри спрятал платок в карман.
"Аннет мечта, Элизабетта реальность".
Она опустилась на колени и обняла его.
– Энни закончит накрывать на стол через полчаса, – сказала она.
– Я не хочу есть, передумал.
– Что случилось на это раз? – спросила она.
Анри не ответил. Он злился на Роджера, обиделся на Аннет, маму, Мадлен, или все-таки он любил Элизабетту? На секунду ему показалось, что он увидел лицо Аннет в огне и усмехнулся. Он радовался, потому что она видела, как ему хорошо без нее.
– Не хочу ничего, – сказал он. – Если бы я знал, какую цену придется заплатить за славу и одержимость. Я жалею, что отверг твою идею уехать на Остров.
– Не думай об этом, я приеду при первой возможности. Петер принял мое заявление, но с радио я уйти не смогла. Буду приходить на работу в маскарадном костюме! Бабушке пришлось смириться с моим желанием. Я настояла, что мне нужны два часа по субботам, которые я могу посвятить увлечениям.
– А проводить мужа на гастроли тебе разрешили? – пошутил Анри.
– Без поцелуя, который сохраню на время расставания с тобой, ты не улетишь! – воскликнула она, поднялась с пола и бросила белый халат со спинки кресла.
– Переодевайся и не ври, что ты не голоден, не поверю.
Саша пребывала на седьмом небе от счастья и грустила. Она прощалась с Мэгги: обнимала младшую сестренку, целовала в макушку и обещала звонить каждый день. Впервые Саша решилась "оставить" малышку Мэгги, с которой они пережили трудности и счастливые дни. Она прижала сестру к себе и заплакала, чтобы Мэгги не увидела.
Рони держал в руках рюкзак Саши. Он наблюдал, как прощаются сестры и жалел, что его никто не провожает. Родители жили в маленьком городке на берегу Острова. Отец работал адвокатом по гражданским делам и небольшая фирма процветала, принося стабильный доход. Мама вела домашнее хозяйство и встречалась подругами. Родители думали, что Рони, как любой мальчик из приличной семьи, учится в Городском Университете и готовится стать преемником отца в адвокатской конторе.
"Все не так! Я каждый день обманываю маму! Я не живу в общежитии и не готовлюсь к зачетам и экзаменам".
Из Городского Университета Рони отчислили по итогам второй сессии за неуспеваемость и нежелание учиться. Одноклассница Люси, которая работала в местном почтовом отделении, помогла ему. Письмо от ректора не дошло до его отца. Не подозревая об отчислении, он продолжал высылать деньги на оплату обучения, а Рони тратил их на съем комнаты и аренду помещения в клубе для репетиций. Бесконечные гастроли Группы не позволяли всерьез задуматься о собственном будущем, но знакомство с Сашей изменило его намерения. Ради нее он мечтал о быстром успехе и славе. И придумал новые фишки, которые Саша оценит. Он не сомневался в этом. Мэгги увели охранники Элизабетты. Саша вернулась в слезах, и Рони обнял ее.
Элизабетта не отпускала Анри. Они сидели за прозрачной перегородкой и целовались. Вход сторожили четыре охранника, которые ходили взад – вперед и пропускали остальных по специальному разрешению от Клауса. Он казался Саше нормальным парнем, а стоило королеве объявить Элизабетту "наследницей" стал таким педантом, что даже ее, Сашу, не пустили за перегородку, пока он не выдал разрешение.
Объявили посадку. Рони помог Саше с рюкзаком. Они заняли очередь у специальной стойки. За стеклом Саша увидела небольшой самолет, предоставленный Группе на время гастрольного тура. Льюис Пен не скупился на расходы в ожидании будущей прибыли. Анри появился в салоне последним и занял единственное свободное место в первом ряду. Бортпроводница передала ему папку, но он отложил меню в сторону, достал блокнот из кармана рюкзака и начал писать. Саша сидела в четвертом ряду вместе с Рони. Она наблюдала за сосредоточенным лицом Анри, который не обращал внимания на приветствие командира экипажа, демонстрацию правил безопасности и на напитки в тележке бортпроводницы.
За две минуты до взлета к Анри перебралась Веста. Он отложил блокнот и ручку на столик и готовился слушать отчет.
– Привет, – сказала она. – Билли назначил меня главной в этом туре. Прошу, не подведи меня и будь паинькой.
– Я думал, что ты уже неделю, как мой менеджер и не зависишь от указаний Билли!
– Увы, до окончания срока действия контракт ты не вправе уволить Билли, так что формально он по-прежнему твой главный менеджер!