Среди каприйской колонии - эмигранты: Н. Олигер, Лоренц-Метнер (присужденный к смертной казни за организацию восстания в Сочи), П. Вигдорчик, Аля Алексинский (имел поддельные документы на имя Романова) и другие. Вместе с этими "товарищами" и создавалась на Капри "школа для рабочих (для каких рабочих?! - Авт.) в годы реакции, 1907–1913", а все потому, что, как выразился Горький, - он "посильно пытался всячески поднять бодрость духа рабочих".
Однако на Капри прибыл не только Владимир Ильич, но и его сестра Мария Ильинична Ульянова, а также Надежда Крупская с матерью Елизаветой Васильевной, сопровождавшей дочь практически во всех поездках. И опять, как подается нам лживыми советскими пропагандистами, "Ульяновы отыскали по объявлению дешевый пансион в деревне Бомбон…", где и провели месяц отдыха.
Но после вновь - Париж, улица Мари-Роз, съемная квартира, в которой они прожили три года. И "они посещают маленькие театры (отчего маленькие-то?! - Авт.), слушают знаменитых шансонье, отражающих в своих песнях жизнь и настроение масс"; с удовольствием посещают пригородный аэродром, с любопытством следя за полетами неуклюжих летательных аппаратов. К слову сказать, уже к 1908 году Россия, не желая отставать от Франции и Германии, ускоряет процесс развития отечественной авиации. В стране были созданы аэроклубы в Санкт-Петербурге и Одессе, выделяются средства на постройку самолетов конструкции отечественных инженеров М. В. Агапова, Б.В. Голубова, А.И. Шабского и др.
Наши герои-"эмигранты" успевают все для разносторонней и приятной жизни: посещают музеи, совершают прогулки в Булонский лес. "Собираюсь и сегодня в один увеселительный кабачок на goguette revolutionnaire (революционные песенки, куплеты) к "песенникам" (неудачный перевод chansonniers)" (Л. Кунецкая, К. Маштакова, с. 145). После посещения увеселительного кабачка с традиционным пивом и веселыми куплетами шансонье (В. Ульянову, правда, хотелось, чтобы те воспринимались читающей советской публикой как "революционные песенники"!), - наверняка лучше думалось, как же переустроить Россию…
Но и Надежда Константиновна, подгоняемая внутренним терзателем, делала свое дело: она и "в Париже не оставила занятий педагогикой. Накопив изрядный теоретический багаж, она продолжала изучать труды педагогов, посещала школы и дошкольные учреждения города. Многократно просматривала она труды Маркса и Энгельса, вчитываясь в их замечания о воспитании (О да! - еще ни один человек на Земле не построил свою педагогическую теорию на измышлениях людей с больной психикой, с нездоровыми инстинктами и помыслами! А ей удастся! - Авт.). Она постоянно была в курсе новейшей педагогической литературы, следила за педагогическими журналами, читала отчеты о съездах и конференциях педагогов" (Людмила Ивановна и Клара Александровна, с. 146–147).
"Я тут целиком залезла в иностранную педагогическую литературу, кое-что приходится и самой наблюдать…" - признавалась в одном из писем в 1910 г. Надежда Крупская. Тогда же она много пишет статей на эту тему, ставшую ей очень и очень интересной… "Изучая постановку дела народного образования за рубежом, Крупская вместе с тем пристально следила за развитием педагогической мысли в России, внимательно изучала отчеты и доклады педагогических ведомств… Она мечтает о школе будущего, где ученики будут составлять сплоченный коллектив, ставящий себе целью путем совместных усилий проложить себе дорогу в царство мысли… Уже тогда, в Париже, Надежда Константиновна начала разрабатывать проблему трудового воспитания ребенка" (там же, с. 149–150).
В декабре 1911 г. покончили с собой дочь К. Маркса Лаура и ее муж, революционер Поль Лафарг: дегенерация сделала свое дело. Возможно, это явилось для Надежды Константиновны подтверждением: дегенерация (вырождение) может произойти не только в одной отдельно взятой семье, не только из-за поминаемых в Писаниях грехов дедов-прадедов, но и… через воспитание! - и она, Крупская, поможет всему миру в этом, коли так называемым революционерам когда-нибудь удастся осуществить свой план захвата всего мира!!! "В парижские годы выковывается в Надежде Константиновне педагог-марксист, борец за новую пролетарскую школу" (там же, с 151).
Глава 20
Однако прежде чем сформировать СВОЮ программу воспитания и обучения советского гражданина, Н.К. Крупская скорректировала программы обучения, составленные в Ордене для "просвещения" новых и новых революционеров. Весной 1911 года под Парижем, в деревушке Лонжюмо была открыта очередная школа Ордена (работала с мая по август). Название Лонжюмо переводится с французского как "длинная ослица"; Надежда Крупская в разговорах с матерью не раз называла это "учебное заведение" школой для ослов.
Если верить советским авторам, "квартиру Ульяновы сняли у рабочего-кожевника - две небольшие комнатки во втором этаже каменного дома"; комнатки-то сняли, может, и малюсенькие (во что мало верится), только вот рабочий, - как любят подчеркивать агитпроповцы, простой рабочий, - владел добротным двухэтажным домом, и не нуждался в благодетельстве революционеров по смене "буржуазной" власти во Франции на большевистскую. В своих "Воспоминаниях о Ленине" Н. Крупская напишет: "Мы нанимали пару комнат в двухэтажном каменном доме (в Лонжюмо все дома были каменные)…".
Коллега по революционной борьбе, - Инесса Федоровна Арманд сняла большой дом, который приспособили под классы, общежитие и столовую. Писать книгу о Надежде Крупской и обойти вниманием такую личность, как Инесса Арманд, невозможно.
Инесса Федоровна Арманд (в одних источниках: 18751920; в других - иная дата рождения: 8 мая 1874 г.), отец - француз Теодор Стефан (сценичный псевдоним Пеше Эрбанвиль), мать - еврейка Натэлла Вильд (в советских источниках представлена полуфранцуженкой-полуангличанкой) актриса и учительница пения. Вы не найдете сведений, были ли на самом деле эти люди супругами или оставались любовниками. Скорее всего, последнее, а иначе для чего матери было избавляться от своего ребенка, переправляя в другую страну?! Впрочем, в ее поступке просматривается дальновидный план; воспитываясь подле актрисы и певички, на какое будущее может рассчитывать Инесса?
После смерти отца мать передала девочку на воспитание тетке, работавшей гувернанткой и учительницей французского в домах русской аристократии. Впоследствии та ввела юную Инессу в хлебосольный и гостеприимный дом Армандов. Выдавая себя за француженку, рыжеволосая бесприданница Инесса соблазнила наследника главы дома, человека обаятельного, но мягкосердечного, увлеченного благотворительностью. И в 1893 году Инесса Стефан (или все-таки Вильд?) вышла замуж за русского дворянина Александра Евгеньевича Арманда, отец которого занимался коммерцией, имел предприятия по покраске тканей и доходный дом, а также несколько чудесных имений. В 1894 году у супругов родился сын Александр; в 1896 году - Федор, затем Инна и Варвара, а в 1903 году - Андрей (некоторые дети сводные).
Знакомство с будущими соратниками по партии состоялось впервые в 1896 г. через Е.Е. Каммера, репетитора Бориса, брата ее мужа. После ареста Каммера (оказалось, что в доме "работодателей" он держал подпольную типографию!) Инесса признается мужу: "Я его как-то очень, очень люблю, и мне его страшно жаль…"
В 1899 г. поехала в Швейцарию, где и получила первые "революционные" задания. Тогда же в письме мужу просит… достать ей сочинения М.К. Горбуновой "Женские промыслы в Московской губернии" и узнать в ремесленной управе насчет труда учениц и мастериц. Итак, пока мужчины изучают сельское хозяйство и статистику в этой области, революционерки изучают условия труда и быта русских женщин, чтобы впоследствии извратить этот божественный уклад. "Мне бы нужно знать, - пишет она, - только среднее количество часов, которые они работают, и среднюю заработную плату". Надо заметить, что автор этой книги… Минна Карловна Горбунова-Каблукова была знакома Инессе… Горбунова-Каблукова состояла в переписке с Фридрихом Энгельсом. И вовсе не исключено, что Минна Карловна показывала юной приятельнице письма своего великого корреспондента. В ту пору Инесса и сама установила кое-какие интернациональные связи. Я беру из архивной папки письмо… в котором ставится вопрос о создании в Москве "секции международного женского прогрессивного союза". Корреспондентка Инессы… Адриэнна Вейжеле обещает ей всяческую поддержку и приглашает в Лондон за опытом" (П. Подляшук. Товарищ Инесса. М., 1985, с. 25–26).
В другой раз она посещает Швейцарию осенью 1903 г., при ней присутствуют дети. Она уже давно объяснила мужу, что любит другого, ее избранник… Владимир, младший брат Александра Арманда. Вот отрывок из письма, взятого из названной книги Павла Исааковича Подляшука, с. 37: "Разлад между интересами личными или семейными и интересами общественными является для современного интеллигента самой тяжелой проблемой, так как сплошь да рядом приходится жертвовать либо тем, либо другим, да й кто из нас не стоит перед этой тяжелой дилеммой? У рабочих другое - там гармония, совпадение личных и общественных интересов, потому-то они такие цельные, крепкие, а мы все интеллигенты более или менее в противоречии с самими собой". Письмо написано осенью 1908 г. Анне Яковлевне и Владимиру Моисеевичу Аскнази. Инесса чувствует, что ее душе не знакома гармония, оттого она всю жизнь будет поступать как человек, у которого психиатры наблюдают типичные черты вырождения: разлад в семье, рождение детей от разных мужчин, беспорядочные любовные связи, революционная деятельность с младенцами на руках, переезды, ссылки, разочарование, ранняя смерть.
Любопытно, что в 1905 г. в феврале (в первые дни после убийства великого князя Сергея Александровича) в числе арестованных значились Владимир и Инесса Арманды; в одном списке с ними: Зоммерфельд, Вноровский-Мищенко, Лютиков, Фортунатов, Бенни, Гоц, Элькин, Берков и др. Аресты, по словам товарища прокурора Московской судебной палаты Золотарева, производились "в целях проверки предположения о возможности связи между означенным событием и преступными замыслами местных революционеров". В списке из 29 человек за номером 9 написано: "Николаев, Иван Ильин (т. е. сын Ильи Николаева. - Авт.), студент Московского университета. Имел сношения с Борисом Вноровским-Мищенко…Проживал совместно с… Инессой (Елизаветой) Арманд"; "коммуна" состояла из трех проживающих в одном помещении: студента Ивана, Владимира, брата "бывшего" мужа и полюбовника Инессы, и самой Инессы, сбежавшей от мужа и пятерых детей, младшему из которых нет и полутора лет! - типичная большевистская семья…
После ареста и приговора она попадает в ссылку; за ней в Архангельск, в Мезень, приезжает Владимир. Ссылка была так тяжела, что в письмах к родным она просит выслать ей… летнюю кофточку (обязательно модного английского фасона) и чулки! (там же, с. 65), - наверное, чтобы пофасониться перед учениками из ссыльных, которые "совсем плохо справляются с русским языком, и приходится слышать самое разнообразное ломание русского языка, но, в общем получается очень быстро: некоторые приезжают сюда не зная ни слова и через несколько месяцев уже болтают" (там же, с. 67). Проблему разнообразного ломания русского языка большевики решат после прихода к власти, - они сделают "родным языком", "языком межнационального общения" изувеченный русский, проведя реформирование, упрощение и засорение некогда великого и могучего…
В 1908 г. Инесса бежит из ссылки и уже в начале 1909-го оказывается в Швейцарии, где узнает о смерти недавнего любовника Владимира Арманда. Далее следуют Париж, Брюссель, Берн и проч. Из центра мировой революции поступают приказы и в отношении ее: Инессу Арманд обязывают читать труды педагогов и психологов, но эти темы даются с трудом, в чем она признается в письмах, к примеру, уже названным друзьям Аскнази. В том же 1909 г., как утверждают советские историки, она познакомилась с Лениным и "с тех пор, навсегда покоренная Лениным-вождем и Лениным-человеком, пронесла Инесса через все свои годы беспредельное уважение, любовь к нему, преклонение перед ним. С тех дней и до последнего, смертного часа жизнь Инессы озарена лучами ленинской дружбы" (там же, с. 99). Так что неудивительно, что связь их стала постоянной с 1910 г., когда Инесса перебралась жить поближе к Владимиру Ильичу в Париж.
Надежда Константиновна, прекрасно осведомленная о характере отношений любившей шокировать парижских коллег большой красной шляпой с такими же красными перьями Инессы с ее товарищем-супругом Ульяновым, постепенно прибрала к рукам эту вызывающе-беспардонную иждивенку. Крупская, прекрасный психолог, направляя деятельность этой особы, учитывала все нюансы… и то, что молодая мамаша то бросала своих детей, то таскала их за собой по свету, когда всех, когда по одному; и то, что она - мятущаяся и загнанная; и то, что она - алчная и зависимая… Надежда Константиновна постаралась сделать так, чтобы эта зависимость стала ненавистной обреченностью, проклятием для Арманд до конца ее дней…
Рыжая безмозглая рыбешка, попавшаяся в сети, оставленные для нее Миногой-скрытницей; о, как бывает усерден труд на пользу дьявола…
Н. Крупская не видела в соратницах женщин (настоящие Женщины, - считала она, - находятся на СВОЕМ месте: создают дом, семью, уют, созидая и поддерживая вечные, непреходящие ценности, - отчего их роль в обществе становится божественной…). Не могла Надежда Константиновна относиться к ним и как к соперницам, потому что никогда не любила человека, с которым жила; а еще по той причине, что после смерти единственного возлюбленного она сама перестала чувствовать себя Женщиной, превращаясь в монстра, в чудовище в простой полотняной юбке и слюнявым ртом.
Она знала, что подушки, омоченные слезами, и супружний долг - это не для нее; для нее - подушки, напитанные желчными вздохами и особое тщание в овладении младыми душами…
Впрочем, кого ревновать? - рыжеволосую Инессу, эту крайне ограниченную личность? Но в окружении Ленина были и более достойные женщины: умные, богатые, благородных кровей (к слову сказать, он не спал с работницами и крестьянками, - этих женщин он терпеть не мог, попросту гнушался ими). Надежду Константиновну устраивало то, что Инесса оказалась авантюристкой, и что ей доставало ума претендовать на исключительную роль в любом деянии, будь то революция или драма иного масштаба, хоть бы даже семейная. Некоторое время она металась между Мартовым, Потресовым и Ульяновым, наконец, после окончательного раскола революционной организации на большевиков и меньшевиков, она остановила свой выбор на Ульянове. В Париже Арманд стала одним из активных членов группы большевиков; "вместе с Семашко и Бритманом (имел поддельный паспорт на имя Казакова, присвоив по революционной традиции русскую фамилию. - Авт.) она вошла в президиум группы и повела обширную переписку с другими заграничными группами", - сообщает Н. Крупская об Инессе в работе "Воспоминания о Ленине", но, однако, не говорит, что означенная особа действовала под ее жестким руководством; Надежда Константиновна считалась "непревзойденным мастером революционной переписки".
Среди разнородной и разнонациональной массы большевиков, среди самых выдающихся, самых грамотных среди них, Надежда Константиновна Крупская была самым непревзойденным и поистине гениальным резидентом.
"Осуществляя конспиративную переписку с Россией Крупская тщательно оберегала ее тайну, учила тому же своих далеких корреспондентов. Полицейские преследования, негласная цензура "черных кабинетов" определили своеобразие… переписки. Письма были "химические" - писались молоком, лимонным соком, специальными составами. Наиболее важные сведения - адреса для переписки, явок, присылки литературы, фамилии, названия произведений, которые служили ключами, и т. д. - шифровались. Подготовка такого письма требовала большого труда. Следовало написать конспиративный текст и подчеркнуть в нем подлежащие шифровке слова и фразы; выписать их на отдельный листок и зашифровать; составить какое-нибудь безобидное письмо; между строк последнего вписать "химией" конспиративный текст с уже зашифрованными местами и, наконец, уничтожить листок, на котом производилась шифровка. Симпатические чернила, высыхая, не оставляли на бумаге видимых следов. Только посвященный владел секретом тайнописи и знал, что для прочтения полученного письма его следовало "проявить", т. е. прогреть или обработать специальным составом, после чего между строк "явного" письма проступали коричневатые буквы скрытого текста. Тайнопись постоянно усовершенствовалась. Химические тексты стали вписываться между строк газет, журналов и книг. Крупская была непревзойденным мастером по составлению "тайных" писем. Этому искусству она терпеливо обучала российских корреспондентов "Искры"" ("Биография", с. 53)
Среди тайных умений Крупской работа шифровальщицы всего лишь одна из множества ипостасей… Она была и выдающимся психологом, умевшим управиться с самыми ретивыми и амбициозными людишками.
Руководя многими поступками Инессы Арманд, Надежда Константиновна на протяжении многих лет не придавала ей особого внимания, до тех пор, пока эта дамочка своими поступками и действиями не стала создавать оснований для дискредитации самой Крупской, ее непререкаемого имиджа.
И вот уже в 20-е гг. XX века, живя в Москве, в Кремле, Надежда Константиновна нашла выход, как раз и навсегда пресечь действия и влияние Инессы. В то время обстановка вокруг Ленина начала складываться неблагоприятная, в результате могла наступить некоторая утеря авторитета в партии и правительстве. И тогда решительно, но все же словно невзначай Крупская предложила В.И. Ленину отправить часть работников аппарата на отдых на Кавказ, и в первую очередь, женщин. Тот ухватился за эту свежую мысль и тут же позвонил Н.А. Семашко, поспешив сообщить, что товарищ Инесса устала и нуждается в длительном лечении, желательно на Кавказских минеральных водах. Поездка оказалась роковой… впрочем, как и предполагала (нет, в чем была уверена!) Надежда Константиновна, что не помешало ей изображать лживую скорбь по случаю безвременной кончины товарища по партии; большевики больше любили своих товарищей мертвыми.