По сути, бихевиоризм ставит вне закона изучениечеловеческой деятельности и заменяет еепсихологией. Бихевиористам никогда не удавалосьпрояснить разницу между физиологией ибихевиоризмом. Уотсон заявлял, что физиологияуделяет "особое внимание функционированиючастей животных … , с другой стороны,бихевиоризм, будучи чрезвычайнозаинтересованным в исследовании всех аспектовфункционирования этих частей, прежде всегоинтересуется как будет вести себя животное вцелом" < Watson J . Behaviorism. -- N. Y.: W.W. Norton, 1930.P. 11>. Однако такие физиологическиефеномены, как сопротивление тела инфекции илирост и старение индивида определенно не могутбыть названы поведением частей. С другой стороны,если кто-то хочет назвать такой жест, какдвижение руки (чтобы либо ударить, либоприласкать) поведением человеческого животногокак единого целого, то идея может быть только втом, что этот жест нельзя вменить никакойотдельной части существа. Но чем еще может бытьто, чему он должен быть вменен, если не смыслом инамерением действующего субъекта или тем, неимеющим названия явлением, которое порождаетэтот смысл и намерение? Бихевиоризм утверждает,что он желает предсказывать человеческоеповедение. Но невозможно предсказать реакциючеловека, к которому другой человек обращаетсясо словами: "Ты, предатель!", не обращаясь ксмыслу, который говорящий вкладывает в этотэпитет.
Обе разновидности позитивизма отказываютсяпризнавать тот факт, что люди преднамеренностремятся к определенным целям. На их взгляд, всесобытия можно интерпретировать в терминахстимул -- реакция, и для поиска конечных целей неостается места. В ответ на этот косный догматизм,необходимо подчеркнуть, что отказ от финализмапри изучении явлений вне сферы человеческойдеятельности предписывается науке тольконесовершенством человеческого разума.Естественные науки должны воздерживаться отпоиска конечных причин, потому что онинеспособны обнаружить никаких конечных причин, ане потому, что они могут доказать отсутствиедействия конечных причин. Знание о взаимнойсвязи всех явлений и о регулярности в ихвзаимосвязи и последовательности, а также о том,что каузальные исследования работают иувеличивают человеческое знание, не исключаютдопущения, что во Вселенной действуют конечныепричины. Естественные науки не интересуютсяконечными причинами и поглощены исключительнокаузальными исследованиями потому, что их методработает. Механизмы, сконструированные всоответствии с научными теориями, работают так,как предсказывают эти теории, и тем самымобеспечивают прагматическое подтверждение ихправильности. С другой стороны, магическиеприемы не оправдывают ожиданий и не удостоверяютмагическую картину мира.
Очевидно также, что невозможно путемлогического рассуждения удовлетворительнодоказать, что alter ego <другое я (лат.). -- Прим.перев .> является существом, котороенамеренно стремится к достижению целей. Но то жесамое прагматическое доказательство, котороеможно выдвинуть в пользу исключительногоиспользования каузальных исследований в областиприроды, можно выдвинуть в пользуисключительного использования телеологическихметодов в области человеческой деятельности. Ониработают, тогда как идея изучения людей как еслибы они были камнями или мышами, не работает. Ониработают не только при поиске знаний и теорий, нои в повседневной практике.
К этой точке зрения позитивист приходит тайком.Он отказывает другим людям в способностивыбирать цели и средства достижения этих целей,но в то же время сам он претендует на способностьсознательно делать выбор между различнымиметодами проведения научных исследований. Онменяет позицию, как только подходит к проблемаминженерии, технологической или"социальной". Он разрабатывает планы,которые не могут быть интерпретированы иначе,чем просто автоматические реакции нараздражители. Он хочет лишить всех окружающихего людей права действовать, чтобы оставить этупривилегию исключительно одному себе.Фактически, он является диктатором.
Как утверждает бихевиорист, человека можнопредставить как "собранную органическуюмашину, готовую к работе" < Watson . P. 269>.Он игнорирует тот факт, что если машина работаеттак, как ее заставляют работать инженер илиоператор, то человек действует спонтанно, то так,то иначе. "При рождении человеческие младенцы,независимо от их наследственности, одинаковы как"форды"" < Kallen Н.М . Behaviorism // Encyclopediaof the Social Sciences. V. 2. P. 498>. Отталкиваясь от этогоочевидного подлога, бихевиорист предлагаетуправлять "человеческим 'фордом'" точно также, как водитель управляет автомобилем. Он ведетсебя так, как если бы род людской находился в егособственности, а он был призван управлять им иформировать его в соответствии с егособственными проектами. Ибо сам он -- находящийсянад законом ниспосланный богом правительчеловечества. <Карл Манхейм разработал всеобъемлющийплан производства "наилучших" человеческихтипов путем "обдуманной" реорганизацииразличных групп социальных факторов. " Мы ",то есть Карл Манхейм и его друзья, будемопределять, что требуется для "максимальногоблага общества и душевного покоя индивида".Затем " мы " переделаем человечество. Ибонашей "профессией" является "планомерноеруководство жизнью людей". ( Manheim С . Man andSociety in the Age of Reconstruction. -- London: Routledge and Kegan Paul, 1940. P 222.)Самое замечательное состоит в том, что в30--40-хгодах эти идеи назывались демократическими,либеральными и прогрессивными. Йозеф Геббельсбыл более скромным, чем Манхейм, ибо хотелпеределать только немецкий народ, а не всечеловечество. Но его подход к этой проблеме всущности не отличается от подхода Манхейма. Вписьме от 12 апреля 1933 г. Вильгельму Фуртвенглеруон ссылался на " нас ", на кого "былавозложена ответственная задача из сырья масссформировать прочную и хорошо выстроеннуюструктуру нации (denen die verantwortungsvolle Aufgabe anvertraut ist, ausdem rohen Stoff der Masse das feste und gestalthafte Gebilde des Volkes zu formen)."( Geissmar B . Musik im Schaften der Politik. -- Zurich: Atlantis Verlag, 1945. P.97--99.) К сожалению, ни Манхейм, ни Геббельс несказали нам, кто возложил на них задачуреконструкции и воссоздания человечества>
До тех пор, пока позитивизм не объяснитфилософию и теории, а также планы и политику, изних выводимую, на языке своей схемыстимул--реакция, он будет оставаться внутреннепротиворечивым.
2. Коллективистская догма
Современная коллективистская философияявляется вульгарным ответвлением старойдоктрины концептуального реализма. Онаотгородилась от общего философскогопротивоборства реализма и номинализма и едва лиобращает внимание на продолжающийся конфликтэтих двух школ. Это политическая доктрина ииспользуемая ей терминология по внешнему видуотличается от терминологии, используемой как всхоластических спорах об универсалиях, так и оттерминологии современного неореализма. Но ядроее учений не отличается от ядра ученийсредневековых реалистов. Она приписываетуниверсалиям объективное реальноесуществование, стоящее выше существованияиндивида, иногда даже решительно отрицаетавтономное существование индивидов, единственнореальное существование.
Отличие коллективизма от концептуальногореализма философов заключается не в способеподхода, а в подразумеваемых политическихтенденциях. Коллективизм трансформируетэпистемологическую доктрину в этическиетребования. Он говорит людям, что они должныделать. Он проводит границу между подлиннымиколлективными сущностями, которым люди должныбыть лояльны, и ложными псевдосущностями, накоторых они вообще не должны обращать внимание.Единой коллективистской идеологии несуществует. Каждая из многочисленныхколлективистских доктрин расхваливает какую-тосвою коллективистскую сущность и просит всехразумных людей подчиниться именно ей. Каждаясекта поклоняется своему идолу и нетерпима ковсем соперничающим идолам. Каждая предполагаетполное подчинение индивида, каждая тоталитарна.
Спецификой различных коллективистских доктринлегко пренебречь, потому что все они, как правило,начинают с противопоставления общества вообще ииндивидов. В этой антитезе есть только одинколлектив, охватывающий всех индивидов. Поэтомуне может возникнуть никакого конфликта междумножеством коллективных образований. Однако походу анализа всеобъемлющий образ уникальноговеликого общества незаметно подменяется особымколлективом.
Давайте исследуем концепцию общества вообще.
Люди сотрудничают друг с другом. Обществомназывается совокупность межчеловеческихвзаимоотношений, порождаемая этимсотрудничеством. Общество само по себе неявляется сущностью. Оно суть аспект человеческойдеятельности. Общество не существует и не живетвне поведения людей. Оно представляет собойориентацию человеческой деятельности. Обществоне мыслит и не действует. Индивиды, по ходумышления и деятельности, создают комплексотношений и фактов, которые называютсяобщественными отношениями и фактами.
Этот вопрос запутан арифметической метафорой.Спрашиваетcя, является ли общество суммойиндивидов или оно больше этого, и тем самымявляется сущностью, обладающей независимойреальностью? Вопрос не имеет смысла. Общество неявляется ни суммой индивидов, ни чем-то большимили меньшим. Здесь арифметические концепциинеприменимы.
Другая путаница возникает из не менеебессодержательного вопроса о том, предшествуетли общество -- логически или по времени -- индивидам или нет. Эволюция общества и эволюцияцивилизации были не двумя самостоятельнымипроцессами, а одним и тем же процессом.Биологический выход некоторых видов приматов заграницу простого животного существования и ихпревращение в первобытных людей ужеподразумевали развитие первых рудиментовобщественного сотрудничества. Человек разумныйпоявился на сцене земных событий не в качествеодинокого собирателя пищи, не в качестве членастаи стадных животных, а как существо,сознательно сотрудничавшее с другими подобнымисуществами. Только в сотрудничестве со своимисобратьями он мог развить язык, незаменимыйинструмент мышления. Мы даже не можемпредставить себе разумное существо, живущее всовершенной изоляции и не сотрудничающее поменьшей мере с членами своей семьи, клана илиплемени. Человек необходимо являетсяобщественным животным. Определенноесотрудничество -- существенное свойство егоприроды. Но знание этого не оправдывает изученияобщественных отношений как если бы они быличем-то еще, кроме отношений, или изученияобщества как если бы оно было независимойсущностью вне и над действиями отдельных людей.
Наконец, существует неверное понимание,вызванное организмической метафорой. Мы можемсравнивать общество с биологическим организмом. Tertiumcomparationis <третий член сравнения, основаниедля сравнения (лат.). -- Прим . перев.>является тот факт, что между разными частямибиологического тела существует разделение трудаи сотрудничество, подобно сотрудничеству междуразными членами общества. Но биологическаяэволюция, результатом которой сталовозникновение структурно-функциональных системтел растений и животных, -- чисто физиологическийпроцесс, в котором невозможно обнаружить никакихследов сознательной активности со стороныклеток. С другой стороны, человеческое общество-- это интеллектуальный и духовный феномен. Всотрудничестве с окружающими людьми индивиды нелишаются своей индивидуальности. Они сохраняютвозможность действовать асоциально, и часто еюпользуются. Каждой клетке определено своенеизменное место в структуре тела. В отличие отэтого, индивиды стихийно выбирают способ,которым они интегрируются в общественноесотрудничество. Человек имеет идеи и преследуетизбранные цели, тогда как клетки и органы телалишены такой автономности.
Гештальтпсихология [51] яростно отвергаетпсихологическую теорию ассоционизма. Онавысмеивает концепцию "мозаики чувств",которую никто никогда не наблюдал" и учит, что"анализ, если он желает показать универсум вовсей его полноте, должен останавливаться нацелостностях, какими бы ни были их размеры,обладающих функциональной реальностью" < KoffkaK . Gestalt // Encyclopedia of the Social Sciences. V. 6. P. 644>. Кгештальтпсихологии можно относиться по-разному,однако, очевидно, она не имеет никакого отношенияк проблемам общества. Очевидно, что никто еще ненаблюдал общество как целое. Все, что можнонаблюдать, является действиями индивидов.Интерпретируя различные аспекты действийиндивидов, теоретики разрабатывают концепциюобщества. Не может идти и речи о понимании"свойств частей из свойств целого" <Ibid.P. 635>. У общества нет никаких свойств,которые нельзя было бы обнаружить в поведенииего членов.
Противопоставляя общество и индивида и отрицая"подлинную" реальность последнего,коллективистские доктрины смотрят на индивидапросто как на непокорного бунтовщика. Этотпреступный негодяй имеет наглость отдаватьпредпочтение своим мелочным эгоистичныминтересам, а не возвышенным интересам великогобожественного общества. Разумеется,коллективист приписывает эту возвышенностьтолько законному социальному идолу, а не идолусамозванцев, не имеющих законных прав.
But who pretender is, and who is king,
God bless us all – that's quite another thing.
<Но кто король и самозванец кто же,
Другой вопрос, о, милостивый Боже.(Пер. B.C. Автономова)>
Когда коллективист восхваляет государство, тоон имеет в виду не любое государство, а только тотрежим, который он одобряет, независимо от того,существует это законное государство или должнобыть создано. Для чешских ирредентистов в старойАвстрии и ирландских ирредентистов вСоединенном Королевстве [52] государства,правительства которых находились в Вене иЛондоне были узурпаторами; их законноегосударство еще не существовало Особеннозамечательна терминология марксистов. Маркс былнастроен резко враждебно по отношению кгосударству Гогенцоллернов. Чтобы яснообозначить, что государство, которое он хотелвидеть всемогущим и тоталитарным, не былогосударством, правители которого находились вБерлине, он называл будущее государство егопрограммы не государством, а обществом.Новшество было чисто терминологическим. Марксстремился уничтожить все области инициативнойдеятельности индивида путем передачи контролявсей экономической активности общественномуаппарату сдерживания и принуждения, обычноназываемому государством или правительством. Наэтот трюк попались многие. И по сей деньнаходятся простаки, которые полагают, чтосуществует разница между государственнымсоциализмом и другими типами социализма.
Смешение концепций общества и государствапородили Гегель и Шеллинг. Обычно выделяются двешколы гегельянства: правогегельянство и левоегегельянство. Разница между ними только вотношении авторов к Королевству Пруссия и кдоктринам Прусской церкви. Политическое кредо итех, и других в сущности одно и то же. Оба крылаотстаивают всемогущество правительства. Именнолевый гегельянец Фердинанд Лассаль яснее всеговыразил фундаментальный тезис гегельянства:"Государство -- это Бог" < Mayer G .Lassalleana // Archiv fur Geschichte der Sozialismus. Bd. I. S. 196>. СамГегель был немного осмотрительнее. Он всего лишьзаявлял, что "государство -- это шествие Бога вмире" и что в процессе изучения государстваследует созерцать "Идею Бога какдействительное на земле" < Гегель Г .Философия права. -- М.: Мысль, 1990. С. 284>.
Философы-коллективисты не понимают, чтогосударство создается действиями индивидов.Законодатели, навязывающие законы силой оружия,и те, кто подчиняется диктату законов и полиции,составляют государство своим поведением. Тольков этом смысле государство реально. Вне этихдействий отдельных людей не существует никакогогосударства.
3. Концепция социальных наук
Коллективистская философия отрицаетсуществование индивидов и действий индивидов.Индивид суть простой фантом, не имеющийреальности, иллюзорный образ, изобретенныйпсевдофилософией апологетов капитализма.Соответственно, коллективизм отвергаетконцепцию науки о человеческой деятельности. Поего мнению, единственную законную трактовку техпроблем, которые не изучаются традиционнымиестественными науками, обеспечивают социальныенауки.
Предполагается, что социальные науки изучаютгрупповую деятельность. Индивид их интересуеттолько как член группы < Seligman E.R.A . What Are theSocial Sciences? // Encyclopedia of the Social Sciences. V. 1. P. 3>. Ноэто определение подразумевает, что существуютдействия, в которых индивид ведет себя не какчлен группы, и которые поэтому не интересуютсоциальные науки. Если это так, то становитсяочевидным, что социальные науки изучают толькопроизвольно выбранные области единой сферычеловеческой деятельности.
Действуя, человек неизбежно выбирает междуразличными способами действий. Ограничивая свойанализ только одним классом действий, социальныенауки заранее отказываются от всяких попытокисследовать идеи, определяющие выбор индивидамиопределенного способа поведения. Они не смогутизучать ценностные суждения, которые в каждойреальной ситуации заставляют человекапредпочитать поведение члена группы иномуповедению. Точно также они не смогут изучатьценностные суждения, побуждающие человекадействовать как члена группы А , а не какчлена любой группы не- А .
Человек не является членом только одной группы,и он не появляется на сцене человеческих событийисключительно в роли члена одной определеннойгруппы. Говоря об общественных группах, следуетпомнить, что члены одной группы одновременноявляются членами других групп. Конфликт междугруппами не является конфликтом между четкоинтегрированными стадами людей. Это конфликтмежду различными заботами в умах индивидов.