* * *
- Насколько я помню, вы неоднократно отказывались возглавить ФХР.
- Да, так и было.
- Выходит, в 2006-м вам на самом верху было сделано "предложение, от которого невозможно отказаться"?
- Вы сами делаете такой вывод (улыбается). Я просто знал, что это очень хлопотное дело. В то время был председателем комитета Госдумы по физкультуре и спорту, и на мне лежала большая ответственность и большая нагрузка. Проводил Кубки Третьяка. То есть и так много вещей делал для хоккея. Федерация же - это большое хозяйство. И согласиться мне, не скрою, было трудно.
Но потом подумал - а почему бы и нет? Тем более что у нас был хороший полуторачасовый разговор с Владимиром Владимировичем. Я ему обрисовал все, что происходит в хоккее. Тогда он и предложил мне возглавить федерацию. И я, конечно, не отказался.
- Если бы в январе 2006 года не случилось печально известного пьяного скандала с Александром Стеблиным, который стал известен президенту России, все это оттянулось бы на куда более поздние сроки? В президентском кресле-то ему оставалось сидеть еще три года.
- Трудно сказать. Но знаю, что Путин еще до скандала говорил, что в футболе и хоккее мы теряем позиции, и надо кадровые изменения производить. И в 2005 году Вячеслава Колоскова в РФС переизбрали.
В хоккее, говорил он, побед тоже давно нет, и надо что-то делать с федерацией. Был такой разговор.
- Когда вы первый раз ощутили интерес Путина к хоккею?
- Еще весной 2000 года, во время чемпионата мира в Санкт-Петербурге. Тогда он пришел на первую игру нашей сборной против французов. Поздоровался со мной, после матча, выигранного - 8:1 - пришел в раздевалку. Уже тогда я почувствовал, что этот человек любит хоккей и относится к нему со вниманием. А уже после того, как я стал президентом ФХР, мы неоднократно с ним беседовали.
- Сейчас часто с ним общаетесь?
- На Ходынке был очень хороший предолимпийский сбор. Мы с министром спорта Мутко и президентом ОКР Тягачевым собрали всех ребят, никто не отказался. Владимира Владимировича пригласили, с ним беседовали о проблемах хоккея. Он интересовался, какая помощь нужна. И практически все вопросы были решены.
- Известный телекомментатор Дмитрий Федоров в момент вашего назначения писал в "Спорт-Экспрессе": "Проблема Третьяка заключается в там, что он человек совсем из иного теста и из иного мира, чем те, кто работают в отечественном хоккее. Правда в том, что у нас серьезные вопросы зачастую решаются в нетрезвом состоянии, при помощи агрессивных телодвижений, крепких слов, в саунах и т. д.". Трудно вам было внедриться в этот мир и изменить его?
- Мир-то этот мне в принципе знаком. Да, он непростой, жесткий. Внедриться было трудно, потому что многое надо было ломать. И не всегда тебя в этом поддерживали. Когда ты что-то меняешь, кого-то выгоняешь, у тебя непременно появляется немало недругов. Хорошо, когда корабль плывет гладко. Но я оказался в другой ситуации. Может, и были какие-то ошибки - без них не бывает. Но хорошего мы сделали, убежден, куда больше.
- Ни разу не было мыслей: "Зачем я за все это взялся?"
- Были тяжелые моменты, конечно. В частности, когда начали регулярно "долбать" в прессе. Я не привык, чтобы обо мне плохо писали. Никогда у меня не было такой прессы, и я переживал. Кто-то был обижен, что ушел из федерации, кого-то мы отрезали от сборной - и эти люди выплескивали свое недовольство. Слава Богу, пришли победы, которые защитили нас.
К сожалению, у нас от любви до ненависти один шаг. Сегодня есть результат - тебя любят. Завтра его не будет - выгонят. И плохо напишут. Но это данность, которую надо принимать. Наверное, такая жизнь в спорте.
* * *
- Вы были в штабе сборной России 2000 года, опозорившейся на мировом первенстве в Санкт-Петербурге. В чем тогда, по-вашему, было дело?
- У нас не было команды. Руководство, тренерский состав не смогли ее сплотить. По именам она была сильнейшей за многие годы - все ведущие хоккеисты играли, в том числе и из НХЛ. Но не было кулака. Не было той команды, какую мы видим в последние годы.
А в сегодняшнем хоккее невозможно выиграть отдельными личностями. Сегодня нет колоссальной разницы между ведущими сборными и остальными. Это даже на каждой Олимпиаде кто-то показывает - то Белоруссия, то Швейцария. Норвежцы в одну шайбу Канаде проигрывают… Если команда не настроилась на игру, если она разобщена, то может уступить любой сборной, которая в мировую двадцатку входит. Главная ценность в нынешнем хоккее - команда.
- Согласны с тем, что в последние годы наметилась тенденция к консолидации хоккейного сообщества? И Фетисов с Касатоновым помирились, пришли друг к другу на 50-летия. И другие серьезные конфликты прошлого сошли на нет. Враждующие группировки в сборной теперь отсутствуют…
- Я вообще против войн. Да, мы все - разные люди. Но не думаю, что нужно это сводить к конфронтации. Каждый человек может ошибаться. А потом - признать свои ошибки. Тем более нечего делить людям, которые многие годы выходили вместе на лед. Я такой человек, что могу поругаться - по делу. Но потом сесть за стол, выпить рюмочку и сказать: "Я был не прав" или "Ты был не прав".
Главное, чтобы общее дело не страдало. И мы боремся за это. Чтобы хоккею было хорошо. Чтобы федерация правильные законы делала. Новый Закон о спорте полностью ведь через меня прошел, мы его готовили! Да, можно к нему по-разному относиться, нет предела совершенству. Но самое главное: мы же никому не желаем плохого. Поэтому нельзя ссориться. И я очень рад, что сегодня у нас такая атмосфера.
И еще очень важно, что есть успех. Потому что когда в какой-то отрасли есть успех, она вся начинает нормально жить. В нашем случае - развивается массовый хоккей, в клубы приходит больше спонсоров, поскольку те видят, что есть символ - успехи сборной. У нас ведь пирамида не такая, как за океаном. У них на вершине пирамиды - Кубок Стэнли. А у нас - чемпионат мира. Кубок Стэнли выиграл - в одном городе только празднуют. А у нас победу на мировом первенстве отмечают по всей стране, и это большая разница. Мы все еще с советского времени "заточены" на сборную. Потому что, если она выигрывает, положительные волны расходятся на всех - и на взрослых, и на детей. Деньги вкладываются, родители приводят детишек в хоккей. Есть кумиры, есть патриотизм. Сборная России дает жить всему российскому хоккею!
- Помню, первым пунктом вашей программы в момент прихода в федерацию было то, что главным приоритетом станет национальная команда страны. Раньше же богатые клубы тянули одеяло на себя, делая по ходу сезона сборную почти бесправной. Тяжело было изменить эту ситуацию?
- Конечно, трудно было. Многие думали совершенно по-другому. С другой стороны, мы делали акцент на сборной не в ущерб клубам. Придерживаюсь убеждения: сильные клубы - сильная сборная. Нельзя отрывать одно от другого.
В клубах зарождаются эти звездочки. Там, в клубных детских спортивных школах, они растут и воспитываются. Все это - неразрывная цепь. Не может быть сильной сборной без сильных клубов, но не могут быть клубы выше сборной. Мы все должны быть вместе.
Сегодня нельзя оглядываться только на НХЛ. Взять те же проблемы с вратарями. Когда я пришел в ФХР, в 24 клубах было 20 иностранных вратарей. Президент страны ставит задачу успешно выступать на мировом уровне - но как можно выиграть чемпионат мира, когда играют одни голкиперы-иностранцы? А если бы Набоков не приехал на мировое первенство в Канаду? А если бы Брызгалов не приехал в Швейцарию?
Еременко - тоже хороший вратарь, но у нас таких очень мало. В последние годы федерация сделала очень многое, чтобы поднять молодых вратарей. Чтобы дать играть. Да, легче заплатить деньги и купить иностранца. Но это локально - для каждого города. Но я-то отвечаю за весь хоккей. Я-то должен делать так, чтобы народ получал от хоккея удовольствие. И работаем мы для этого, на страну. Мне нужен, чтобы порядок был в клубах.
Поэтому сегодня нельзя ослаблять лимит на легионеров. Может, в будущем у нас все станет, как в НХЛ. Но вспомним; вершина пирамиды-то у нас - не Кубок Стэнли, а чемпионат мира! А значит, мы должны думать о своих кадрах. И мы не должны у телевизора в три часа ночи думать - приедет Набоков, или "Сан-Хосе" выиграет серию плей-офф, и он не сможет? Не должно быть в такой стране, как наша, чтобы одного-двух вратарей некем было заменить. Должно быть пять-шесть равноценных голкиперов.
* * *
- В 2006-м, перед тем как вы возглавили ФХР, на Олимпиаде в Турине были распри между энхаэловцами и тренерским штабом Владимира Крикунова. До того из года в год происходило то же самое. А значит, главным в тот момент было выбрать правильного тренера. Сколько у вас было кандидатур и почему вы остановили свой выбор именно на Вячеславе Быкове?
- Кандидатур было две - Билялетдинов и Быков. Я очень уважаю Билялетдинова, он один из лучших наших тренеров. Но Зинэтула был больше сориентирован на работу в "Ак Барсе". Он честно сказал, что ему надо уделять максимум внимания своему клубу, и из-за этого он не сможет быть на каких-то этапах Евротура. Этого я принять не мог: в серьезной команде невозможно, чтобы сегодня тренер был, а завтра нет. Поэтому я принял решение, что хочу видеть главным тренером сборной Быкова. Это было мое личное решение.
Во-первых, я играл с ним и знал его как человека. Во-вторых, он получил и игроцкий, и тренерский опыт в Швейцарии. В-третьих, хорошо проявил себя, возглавив ЦСКА. Я обратился к нему, и он ответил, что в тандеме с Игорем Захаркиным готов взять сборную.
- Небольшой на тот момент тренерский опыт Быкова вас не смущал?
- Риск, конечно, был. Но я знал его и как человека, и как тренера. Плюс к тому я заметил, что у них - сплоченная тренерская команда с тем же Захаркиным. И интуиция меня не обманула. Я благодарен Быкову, что он смог вернуть российский хоккей на давно утраченные позиции.
- Но ведь он никогда не играл в НХЛ. Насколько трудно ему, по-вашему, было понять менталитет наших энхаэловцев?
- Он жил в Европе, а там такой же менталитет. Пожив за границей, он лучше других знает, как сладить с нашими игроками НХЛ. Когда с уважением к ним относиться, а когда проявлять жесткость. У Быкова есть та золотая середина, которая помогает ему правильно понимать и чувствовать, когда и как надо с ними общаться.
- Многие тренеры не понимали, как "приручить" Илью Ковальчука. Как, по-вашему, это удалось Быкову?
- Да, проблемы с ним были. Игрок самобытный, а в сборной не забивал. Многие говорили - зачем вы вообще его берете? Перед чемпионатом мира в Москве сильно давили и на тренеров, и на меня, чтобы Ковальчука в сборной не было. Но я, наоборот, сказал тренерам, что Илью брать надо, и они со мной согласились.
- А с чьей стороны было давление?
- Не хотел бы конкретизировать. Но многим специалистам не нравился его индивидуализм, то как он себя ведет на площадке.
- Помню, перед решением о его вызове на ЧМ-2007 в Москву была какая-то странная пауза.
- Да, колебания были, но главное, что итоговое решение было правильным. Вообще, надо отдать должное тренерскому составу. В Квебеке, во-первых, была опасность, что он в финале вообще не сможет играть. В матче со шведами Ковальчук, защищая Морозова, полез в драку и был дисквалифицирован. Я отстаивал его на исполкоме ИИХФ, и, к счастью, ему дали не две, а одну игру дисквалификации. Но самое главное, что тренеры могли на него обидеться - мол, подвел команду этим нарушением, не сдержался Тем более что к тому моменту он не забил на чемпионате ни одного гола. Да его запросто можно было козлом отпущения сделать!
- Что и происходило у предыдущих тренеров.
- Да, как правило, всегда на кого-то сваливали. Так же легче! Вот, дескать, виновник! А Быков с Захаркиным верили в Ковальчука. И эта вера, эта надежда в то, что он выстрелит, сработала. Я почему-то был уверен, что в финале это произойдет. Еще подошел к нему и сказал: "Ты забьешь". Потому что не может игрок такого класса, который так хочет выиграть, все время не забивать. Его должно было прорвать!
И он забил два таких гола, которые вошли в историю. Это я вам точно говорю. Другие первенства мира так в историю не войдут - но здесь было столетие хоккея и первый чемпионат в Канаде. Тем более - забить два решающих гола в финале, где твоя команда проигрывала 2:4… Это будет во всех учебниках истории хоккея.
Еще большая заслуга Быкова и Захаркина, что они поставили его в овертайме, когда играли четыре на четыре. Это и называется тренерским чутьем. Тренер должен не только набрать правильный состав, но и знать, кого, когда и как использовать. Кто должен подносить Ковальчуку патроны? И они в нужный момент поставили к нему Федорова, обычно игравшего в другом звене. Не так просто, когда все определяется в считанные секунды, принять единственно правильное решение. Это чутье дается людям от Бога.
- В Москве не пошло дело у Александра Овечкина, очутившегося в четвертом звене и мало что показавшего. Так что и Быкову не все легко давалось.
- Там Семина не было, который бы ему отдавал (улыбается). Видно, сыграло роль, что не смогли ему дать человека, который подносил бы Саше патроны. Все были звеньями, а он был в четвертой тройке и не смог себя проявить. Всякое бывает. Но главное, что это не вызвало никаких конфликтов и обид, и в Квебеке Овечкин выглядел прекрасно.
- Семина в Москве не было потому, что его отчислили за опоздание на сбор.
- Что сейчас говорить… Дисциплина была и при Тарасове, и при Кулагине - при всех. Зато сейчас никто не опаздывает!
- В прошлом году у Быкова была встреча с Путиным, на которой главный тренер сборной просил выделить национальную команду в независимый от ФХР институт с отдельным финансированием. Как вы к этому отнеслись?
- Думаю, это были не его мысли. Другие люди вложили ему в голову и в уста идею, чтобы сборную отделить от федерации. Но это невозможно хотя бы потому, что главные задачи ФХР - это развитие массового спорта и национальная команда. То, что сборные принадлежат. федерациям, - аксиома. Они никогда и нигде не принадлежали каким-то отдельным личностям или организациям.
Сборная у нас не одна. Их целая цепочка по возрастам, и ее нельзя разрывать. Или забирать в эту отдельную структуру все до единой - или ни одной. Также сборная - составная часть большой международной хоккейной семьи. Проходит Евротур, который, убежден, очень важен.
Мы хотим увидеть чемпионов мира живьем в составе сборной? Если не будет Евротура, мы их никогда не увидим. А тут они и в Москве, и в Подольске, и в Мытищах. В следующем году в Ярославле хотим провести игру. Увидеть эту команду, этих людей живьем - совсем не то, что по телевизору. Во время Евротура через сборную проходит много кандидатов, тренеры экспериментируют с парами защитников, с тройками нападения. Этот турнир очень многое дает.
Словом, сборная никак не может быть отделена от федерации. В противном случае федерацию надо закрывать. Слава Богу, что разум восторжествовал.
- Как развивались события после той встречи Быкова с Путиным? Премьер вызвал вас, чтобы обсудить предложение главного тренера?
- Нет, эта тема просто не получила развития. Я разговаривал с министром спорта Виталием Мутко, и тот твердо сказал, что никто никогда не даст отделить сборную от федерации.
- Вам с Быковым после этого потребовалось много времени, чтобы восстановить взаимопонимание?
- Нет. Быков видел, что федерация работает на него. Когда мне говорят: "Почему вы не вмешиваетесь в формирование состава?", я всегда отвечаю так. Если я буду вмешиваться в состав, тогда я должен быть тренером. Есть человек, которому это поручено. Он, извиняюсь за выражение, получает за это деньги, а также несет моральную ответственность. У него есть стратегия, план действий. Если он меня о чем-то спросит - всегда готов подсказать. С удовольствием готов поработать с вратарями. Но вмешиваться в выбор состава не буду ни при каких обстоятельствах. Его определяет главный тренер, который головой отвечает за результат.
Моя главная задача как президента, а также федерации в целом - создать все условия для хоккеистов и тренеров, чтобы они думали только о результате. Команда ни в чем не должна нуждаться - ни в материальном, ни в бытовом смысле. А в спортивном мы тренерам полностью доверяем.
- До вашего прихода в ФХР тренеры от сборной бежали как черт от ладана. В национальной команде им ничего не платили, а в клубах они из-за нее работу теряли.
- Тогда, наверное, и возможностей таких не было. Сейчас они есть. И есть победы. Я же своим именем добиваюсь этих денег, прошу их у спонсоров. Просто так их никто не дает. И вот как раз за счет Евротура зарабатываются деньги для всех федераций - не только национальной, но и для региональных, чтобы коробки строили в Саратове или Воронеже. Мы стараемся, чтобы первая сборная кормила всех. К сожалению, на "молодежку" или юношеские команды денег почти не дают. Только на главную.
К спонсорам надо найти подход. Они уважают имя, болели за тебя как за игрока. Это играет большую роль. Все думают - почему я Кубок Третьяка провожу? Как-то это, мол, некрасиво, нескромно - турнир своего имени проводить.
Да не в этом дело! Мне не надо больше славы, у меня ее и так достаточно. Дело в том, что, когда проводишь Кубок Третьяка в Самаре или других городах, я приезжаю туда. А если бы не было - я бы не приехал. И под этот турнир дают спонсоров. Третьяку - дадим!