Если Империя – единый живой организм, то для его нормального функционирования необходим приток крови ко всем его частям. Кровь государства – это деньги – дань для светской власти, и люди – рекруты для военной власти, то есть, одним словом – десятина, десятая часть доходов и десятая часть прироста мужского населения.
Для нормального кровообращения в организме необходима сама система кровообращения, система кровеносных сосудов, разветвленная система сбора и доставки десятины в имперские финансовые центры.
Субъектами осуществления системных функций, как известно, являются люди, другого пока не придумано. Следовательно, было необходимо воспитать, разместить и обеспечить целый корпус, институт функциональных исполнителей, осуществляющих движение крови по системе кровеносных сосудов.
Кто же мог взять на себя тяжелую ношу создания такой системы, и на какие слои населения могли опираться ее создатели?
Это первый вопрос, который мы должны рассмотреть до того, как будем рассматривать всю систему в целом и каждую ее составляющую в отдельности.
Ситуация к концу первого этапа становления Империи в основном выглядела так. Господствующая парадигма Империи представляла собой концепцию "союза двух мечей", военного и духовного, согласно которой, светский меч может обнажаться только по призыву Бога, чтобы поражать врагов Веры. Духовный же меч – меч истины, до поры лежит в ножнах уст. Догматы "Не мир я вам принес, но меч…", и "Огнем и мечом" поддерживались на первом этапе мечом, в буквальном смысле слова.
Основной силой Империи, можно сказать, ее главной составной частью, была ее военная составляющая – Богоборец, Израиль. Практически военная диктатура в метрополии и колониях под рукой единого военного вождя – Великого Хана.
Второй составной частью, вставшей на ноги и создавшей свою систему взаимоотношений на основе Веры, была ее духовная составляющая – Богославец, Иудея. Государство в государстве, управляемое пресвитером, первосвященником.
Светская власть – князья, достаточно серьезной силы в данный период не представляла, в связи с отсутствием собственного силового ресурса, разобщенностью и отсутствием объединяющего начала.
Значит выбор организаторов новой экономической системы – системы подпитки властной структуры, ограничен двумя субъектами власти – Израилем и Иудей.
При создании стабильной, закрепленной на местах системы взаимообщения, базовым создателем ее могла стать только Иудея, духовная система власти, имевшая на местах постоянно действующую, закрепленную территориально сеть представительств (приходов, Соборов, общинных домов, капищ, обителей…). Это существенно отличало ее от Израиля, в силу своих профессиональных особенностей, мобильного и базирующегося на постоянно мигрировавших Сараях – ханских ставках.
Из кого же могла рекрутировать исполнителей духовная власть?
1. Конечно же, из собственной среды. Из жрецов, друидов, волхвов, священников…иудеев. Однако для них это было понижением социального статуса, своего рода наказанием.
2. Из изгоев, в понимании Варварских правд, отданных законодательно под руку церкви. Из людей отправленных на покрут, службу, служителей…иереев. Но об этом позже.
3. Из торгового, образованного люда, по сути уже экономически грамотного сословия. Сурожан, гостей, купцов…жидов.
Вот создание, обустройство, внутреннюю структуру, традиции, законы и вообще жизнь этой системы мы и постараемся проанализировать.
Итак, мы определили, что экономическая система снабжения Империи, основной задачей которой изначально был сбор и доставка десятины в Имперские финансовые центры, начала формироваться духовной властью – Иудеей на базе собственных духовных центров. Контингент будущих функционеров этой системы рекрутировался из: иудеев, иереев и жидов. Отсюда смешение этих понятий в современное время. Рассмотрим более подробно среду, из которой формировались будущие имперские сборщики дани, государевы люди.
Иудеи. Каста духовных проповедников, проводников Веры монотеизма, Богославящих. Точнее "Славящих Яхве", в противовес эллинам – "Славящим Элохима". Массовая прослойка низших представителей данной касты, однако, достаточно грамотных и образованных, была отряжена для создания и организации вновь зарождающейся системы, в дальнейшем будем называть ее финансовой сетью или паутиной. Использование для этого монашеских обителей монастырей, первоначально создаваемых, как оплоты монотеизма на местах, и делегирование в новую систему части братии из них, определило их место в сети. Монашеские ордена – ессеи и назареи выступили, как идеологи создания узловых центров и в целом структуры сети, а бенедиктинцы и бернардинцы (цистерцианцы) составили костяк новой сети, предоставив им первоначально свои обители, как территориальную опору.
Иереи. Варварскими Правдами определялись, как изгои. Точнее по тексту: "… четвертый сын, попович, грамоте не разумеющий, смерд, себя из рабства выкупивший, купец, честно разорившийся и сын вдовы (княжеский сын осиротевший в детстве)", то есть одним термином называемые – "дети вдовы". Всем им полагался по закону "конь, доспех и покрут". Покрут – служба под рукой покровителя, духовенства (церкви). Служащие церкви – иереи были второй опорой новой сети.
Жиды. К моменту формирования сети, уже существовала стихийно сложившаяся система торговли, с первоначальными зачатками зарождения торговых домов, гильдий, лиг, союзов, товариществ и т. д. Члены этих стихийных объединений носили различные названия: сурожане, генуэзцы, гости, купцы, жиды… В основном – жиды. Учитывая их достаточную квалификацию во вновь создаваемом деле, широкие, в том числе родственные связи, профессиональные навыки, они являлись прекрасной питательной средой для выращивания и воспитания новой касты – касты сборщиков государевой дани. Жиды стали третьей составляющей новой сети.
Мы определили из кого состояли государевы люди, прозываемые в дальнейшем "рабы казны" или мытари. Теперь определим, как все началось? О чем и о ком будет наше исследование, скорее историческое расследование с привлечением косвенных улик, потому, как прямые улики или уничтожены, или затерялись в глубинах времени?
Кто? Где? Когда???
К моменту осознания необходимости создания финансовой паутины в Ойкумене, находящийся под властью Империи, уже произошло деление на касты (португ.), кастусы (лат.), джати (санскр.), то есть обособленные группы, характеризуемые чистотой их состава. Само слово каста означает "чистый". Первичное обособление происходило вследствие выполнения определенными группами населения специфических социальных функций, а так же наследственных занятий и профессий, зачастую на эндогамной основе.
Сложилась определенная иерархия каст – архаичных сословий. Выражаясь современным языком, сформировались социальные ранги.
Ведущей кастой Империи стали воины, богоборцы, богатыри, Израиль. Учитывая степной характер экспансии – всадники, давшие начало сословию: всадников, шевалье, рыцарей, сипахов, шляхты… людям на коне.
Следующей в иерархии каст были служители культа, они и дали начало сословию духовенства, иудеям… людям в сутане.
Заключала этот триумвират, троицу высших, правящих каст, каста князей, управителей, наместников, людей кормящих две предыдущие касты…людей в короне.
Как мы уже отмечали выше, третья составляющая, по сути, является производной из первой, или очень сильно с ней увязана. Итак, высшие касты-классы сводятся к двум.
Мы уже дали им названия принятые в одном из используемых нами фактологических источников, то есть назвали Израилем и Иудеей. Кому не нравиться могут заменить названия – на Werbstand – воины и на Lebrstand – учителя, как это принято в эддических песнях. Могу предложить другую трактовку Armanen – воины и Istvaeonen – маги, жрецы. Это уже Плиний, Тацит и Пифей. Главное, основной смысл это не меняет.
Однако мы забываем, что была, конечно же, была и низшая, по нашим представлениям, каста. Именно по нашим. Потому, как у древних, она носила высокий титул касты кормильцев, Nabrstand (в Эддах), Ingvaeonen (по Тациту), Русь. Напомним восклицание А.С. Пушкина в Евгении Онегине "О, Русь", переводимое досужими комментаторами как "О, деревня". Великий поэт имел в виду "Кормилица!"
Значит, косвенные улики подтверждают, что первоначальное деление на глобальные классы-касты в Империи уже произошло к моменту создания структуры управления, то есть к анализируемому нами моменту.
Кроме вышеперечисленных архаичных сословий, при развитии ремесел и закреплении оседлой части завоевателей на земле, наметилось дальнейшее деление населения на более мелкие обособленные группы по принципу объединения на профессиональной и ремесленнической основе. При том данный процесс наблюдался в основном в третьей касте кормильцев, в которую добавлялись члены касты воинов по причине профессиональной непригодности (болезнь, увечье, старость…).
Начинается формирование, так хорошо всем известных: лиг, цехов, гильдий, гостевых дворов, товариществ и союзов. В современном языке их называют корпорациями, что впрочем, одно и тоже, потому как корпорация – это "объединение" на латыни. А все перечисленные структуры означают буквально то же самое, только на разных языках.
При более близком рассмотрении, и по своему значению – это братья близнецы, созданные, как объединения профессиональных работников (ремесленников), одной или родственных специализаций, для обеспечения за их членами монополии на производство и предложение (сбыт) товаров и услуг.
Таким образом, создание финансовой сети Империи на базе формирования отдельной профессиональной касты, не было чем-то из ряда вон выходящим и вытекало из эволюционного развития самого общества в целом.
Подробнее остановимся на той среде, из которой рекрутировался кадровый состав будущих сборщиков дани – мытарей. Мы употребляем этот термин, опираясь на известную терминологию Нового Завета, именующего так сборщиков пошлины и на известный факт, что в Древней Руси существовала государственная пошлина с торговли именуемая "мытом" и собираемая при проезде через заставы, на которой и сидел небезызвестный нам Матфей. Упразднена была та пошлина не так давно, Торговым уставом в 1653 году, в Москве, а в Нижнем Новгороде существовала до 1753 года. В память нам от нее осталось замечательное выражение – "мытарить", синоним "мучить".
Вернемся к нашему анализу. Мытари имели достаточно широкую среду, из которой их набирали.
Взявшая на себя эту тяжелую работу, каста духовенства уже достаточно сложилась и оформилась, для выполнения таких функций. Образованная, как мобильная группа миссионеров при ордынских отрядах колонизаторов, если хотите землепроходцев, к моменту окончания первичной экспансии она уже формализовалась и структурировалась достаточно качественно. Принимая во внимание, что на данном этапе столицей военной составляющей Империи (Израиля) был постоянно перемещающийся Стан – ставка Верховного Хана со следующим за ним караван-сараем (походным складом), то можно предположить, что и духовная столица второй составляющей Империи (Иудеи) была также привязана к ханской ставке. Необходимость стационарного закрепления духовной столицы, то есть создания Святой Обители (Иерусалима) на постоянном месте была нецелесообразна, учитывая опять же миссионерскую задачу духовной касты в обозе колониального войска.
При изучении западноевропейской истории, мы сталкиваемся с интересным фактом. Оказывается, франкские короли не были никакими королями с дворами и дворцами. Они перемещались с дворовым поездом от замка к замку и могли останавливаться там только до тех пор, пока в замке не были израсходованы все припасы. Как объясняется эта кочевая деятельность, почему шел король к народу, почему, наоборот, не шел народ к королю? Где же их королевское самосознание и самонадеянность, которая будет в позднем средневековье признаком королей? Может первые "короли", были просто командирами мобильных подразделений Орды? Были Воеводами Израиля? Карателями?
Первый этап завершился началом закрепления на земле. С момента вычленения из воинской касты двух групп возвращенцев-хазар, воинов вернувшихся к мирной жизни. Во-первых, ветеранов из простых воинов, отошедших от воинской службы из-за их не пригодности к дальнейшему участию в экспедициях по ряду причин: болезнь, возраст, увечья, ранения. Во-вторых, высшей воинской, воеводской верхушки, оставившей службу по своим побуждениям. Первую группу, ранее принимаемую в метрополии в отдельном регионе, типа Дома Ветеранов (Хазарии), теперь начали размещать на завоеванных землях в качестве вспомогательного персонала при посадниках – управителях. Вторая группа образовала поземельных бояр, награжденных за службу наделами земли и осевших на ней. Начало формироваться сословие дворян (не при дворе, а при дворах), первоначально как вышедших в отставку высших дружинников военной касты, получавших землю и двор в награду за службу. Магнаты, бароны, кабальеро – первая волна оседлых воинов.
Зацепившись за землю, земщина начала прирастать хозяйством и поселенцами. Но именно это и позволяло укрепиться на завоеванных территориях. Колонизация пространства начинается с его стационарного обживания. Одновременно на новых территориях обосновывался административный аппарат управления и контроля за выполнением указаний центральной власти: короли, дьяки, графы, гранды, маркизы и другие должностные лица, наместники центральной власти на местах.
Вокруг теперь уже стационарных пунктов размещения – замков и посадов начали формироваться поселения земледельцев и ремесленников под охраной мечей малых дружин.
В свою очередь и духовная власть начала размещать по соседству свои стационарные пункты – обители и монастыри. Начала стационарно закреплять в местах сосредоточения населения культовые сооружения – молельные дома. Первоначально, как общинные дома, место сбора общины, соборы и приходы, синагоги и бет-кнесеты.
Уже первоначальные миссионерские общины, следовавшие за Ордой, в силу военизированного их построения были больше похожи на воинские подразделения, чем на мирных пастырей. Первые известные монашеские образования: ессеи и назареи, строились по образу и подобию дружины, с наличием Устава и строгой дисциплины. Недаром понятие орден и Орда созвучны и образованы от единого корня "порядок".
Глубокое заблуждение, что под орденом подразумеваются только духовно-рыцарские образования, укоренилось в сознании и литературе. Это далеко не так. Понятие орден в период его широкого распространения подразумевало обозначение сословных групп, четко различающихся по своим правам, функциям и образу жизни. Общество первоначально четко делилось на три ордена: молящихся, сражающихся и трудящихся. Итак, то о чем мы уже говорили выше, вернулось на круги своя.
Общины под руководством отцов (аббатов) вырабатывали своды правил, по которым они существовали. Одними из наиболее древних являются так называемые "Устав общины", "Книга Дамасского завета" и "Устав войны Сынов Света против Сынов Тьмы", найденные среди Кумранских свитков – библиотеки ессеев. Эти документы типичные инструкции для замкнутой касты, проживающей вдали от метрополии.
Создание новых общин по образу и подобию первичных аскетических миссионерских отрядов было признано, выражаясь современным языком, целесообразным и рекомендовано к внедрению повсеместно и на всех территориях. Победное шествие новых монастырей, с новообращенной братией, живущей по апробированным законам и правилам, регулировалось уже единым Уставом, созданным наподобие уставов первичных общин. Первоначально данный устав именовался Уставом Рудольфа, потом на смену ему пришел Устав святого Бенедикта. Именно с момента утверждения единого Устава святого Бенедикта, сменившего походный Устав святого Колумбана, и повсеместного подчинения ему всех братских общин, получивших название бенедиктинцы и надо вести отсчет создания структурированной касты духовенства, как второй силы Империи. В истории это известно под названием Клюнийская реформа. Монашеские ордена, будем для простоты называть их этим привычным названием, хотя орден это, по сути, Устав братства (свод его правил), делились на лавры (от лат. "квартал"), расквартированные в населенных пунктах, и монастыри, стоящие обособленно и сами становившиеся зародышами таких поселений.
Мы специально так подробно рассмотрели предысторию создания монашеских братств, потому как они и являлись прообразом создания финансовой сети Империи и были первоначально ее основой и опорой.
Иудея, впредь везде мы будем именовать духовную власть этим термином, образовала обширную конгрегацию, включавшую сотни монастырей, зависящих от центральной власти. Получив новую задачу создания финансовой структуры Империи, она, естественно, решила использовать существующую сеть братств, как опорную сеть новой системы.
Итак, первая задача кадровой проблемы – верность власти и вере, была решена. Остались еще две: близость к государствообразующим кастам и наличие профессиональных знаний.
Кастовая замкнутость, обособленность, возникшая, как следствие первоначальной эндогамной основы при формировании каст, требовала привлечения к участию в финансовой сети, практически, представителей всех сословий. Как нельзя, кстати, общие законы Империи выделили такой социальный клан. Но предварительно рассмотрим, на каких общих законах базировалось законодательное право в Ойкумене.
Естественно, если существует, пусть еще не сформировавшееся, но стремящееся к централизации единое государство, то оно должно иметь общий свод каких-либо правил, регулирующих взаимодействие и общее проживание в нем. Для дисциплинированного войска достаточно войсковых правил, уставов и приказов командира. Однако при войске существует обоз, всяческие маркитанты, квартирьеры, интенданты, в конце концов, полковые бордели и многое другое. Взаимоотношения с этими уже сложившимися к тому времени образованьями и с населением завоеванных территорий предполагает существование неких правил, законов или положений. Сборники таких правил законодательно закрепляют те положения, в толковании которых есть настоятельная необходимость. Для войска в походе это в первую очередь правила внутри войска и правила общения с окружающей средой, то есть перечисление преступлений и наказаний, принцип личности права (а не территориальности права), принцип наследования, правила судопроизводства для покоренных народов и тому подобное.
Такими сводами законов, практически повторяющими друг друга, являются, так называемые, Варварские правды (лат. Leges barbarorum). Описание их это отдельная тема. Они существовали практически во всех землях Ойкумены, основываясь не на территориальном, а на этническом принципе субъектов права, что дает нам основание предположить, что перед нами походные законы экспедиционных подразделений, переносимые на подконтрольные территории волевым решением. Это могло осуществляться приказом наместника – королевским эдиктом, решением общего собрания поселенцев (правда, leges) или установлением договорных отношений между местным населением и властью (пакт). Так или иначе, общие законы внедрялись везде, иногда принимая форму отдельных законов для местного населения (законы для римлян).
Проследим победное шествие вышеупомянутых законодательных актов по землям Ойкумены.