Или другой пример. Автор статьи в УП утверждает: "В 1914–1915 годах на территории будущей УССР было почти 5 миллионов учеников (4 965 318), в 1928–1929 - немногим более чем полтора миллиона (1 585 814), а в 1938–1939 стало меньше одного миллиона (985 598). Для примера, в 1914–1915 годах на территории будущей РСФСР было 1 492 878 учеников, в 1928–1929 - 5 997 980, в 1938–1939 - 7 663 669".
И вновь-таки: вас ничего в этих цифрах не смущает? В 1914 году на Украине почти в 3,5 раза больше учеников, чем в Великороссии? В 1939 году в нашей республике в 5 раз меньше учеников, чем за четверть века до того?
Сверка с опубликованными документами дает совершенно иную картину. В 1914 году число учеников на территории будущей РСФСР - 5,5 миллиона, на территории будущей УССР - 1,6 миллиона. С тех пор это число постоянно росло (за исключением периода Гражданской войны). В 1938/39 учебном году оно достигло 5,5 миллиона учеников в Украинской ССР и 20,4 миллиона в РСФСР. Другой вопрос, что качество образования в 1920–1930-х годах было неизмеримо ниже, чем до революции. Но речь ведь не об этом.
"После того как Украина последние 357 из 377 годов была в различных союзах, она на 7-м месте в мире из 230 стран по темпам уменьшения населения. А среди сопоставимых по размерам стран - на первом", - пишет автор УП.
Любопытно, что к "сопоставимым по размеру" с Украиной странам он причисляет в два раза меньшую Италию и в шесть (!) раз меньшую Южную Корею. Не в ладах он и с математикой (посчитайте, сколько лет прошло со времени Переяславской рады). Однако главное в другом.
Количество населения нашей страны стало уменьшаться именно после распада Союза. И никак нельзя согласиться с тезисом упомянутого автора: "Депопуляция сельского населения (то есть превышение количества смертей над рождениями) началась еще в 1979 году, и уже тогда стало понятно, что до перехода этой тенденции на город остались считаные годы".
Депопуляция сельского населения в последний период существования СССР была обусловлена массовой миграцией молодежи в города. В результате - удельный вес жителей в возрасте старше 50 лет составлял в украинских селах к 1990 году почти 40 %, в городах - 27 %. И хотя темпы прироста населения действительно снижались, ни о какой масштабной депопуляции не могло быть и речи.
Повышение смертности после 1991 года имело совсем другую причину. Оно связано с резким снижением уровня жизни, последовавшем вслед за развалом СССР. Я приведу лишь несколько цифр, взятых не из сомнительных источников, а из официального издания Госкомстата Украины. Потребление мяса и мясопродуктов на душу населения составляло в 1990 году 68 кг. А десять лет спустя - 33 кг. Потребление молока и молочных продуктов (в пересчете на молоко) соответственно 373 и 198 кг. Койко-мест в больницах на 10 тысяч жителей 135,5 в 1990 году. В 2000 году - 95. Показатель заболеваемости активной формой туберкулеза (болезни бедных) на 100 тысяч человек: 31,9 (1990) и 60,4 (2000). Думаю, выводы из этого может сделать каждый.
Здесь бы и надо говорить о голодоморе. Между тем, касаясь темы голода, автор УП углубляется в более отдаленные времена. Он указывает, что согласно данным переписи 1939 года количество украинцев сократилось на 3 миллиона по сравнению с данными переписи 1926 года, причину чего усматривает в известных событиях года 1933-го. Не отрицая трагичности случившегося тогда, следует отметить, что от голода в 1932–1933 годах массово умирали как украинцы, так и великорусы. Некоторые регионы РСФСР пострадали даже больше, чем Украина, о чем у нас сегодня очень не любят вспоминать. Причину же формального сокращения численности украинцев нужно искать в условиях проведения переписей.
Перепись 1926 года проводилась в разгар оголтелой украинизации. В украинцы массово зачисляли, не спрашивая желания переписываемых жителей, которым, впрочем, и самим выгодно было показать себя представителями "ранее угнетенной" национальности. Так и получилось, что в 1926 году украинцев оказалось, например, в Одессе - в 3,5 раза, в Днепропетровске - более чем в 4 раза, в Сталине (нынешний Донецк) - почти в 12,5 раза больше, чем по данным предыдущей городской переписи 1923 года. Такой бурный рост нельзя объяснить обычным притоком сельских жителей в города. Общее увеличение количества горожан шло гораздо медленнее. К тому же "пополнение" из сел Одесского и Донбасского регионов не могло быть однородно украинским (в тамошних селах к началу 1920-х годов украинцы составляли немногим более половины населения).
В 1939 году положение поменялось. Украинизация проводилась значительно умереннее. Власти признали и начали исправлять ранее допущенные "перегибы". В украинцы уже не записывали насильно, что и сказалось на результате.
"Сторонники союзов рассказывают, что они дали украинцам образование и вывели из тьмы, - говорится в статье далее. - Но есть еще интересный вопрос: а кто украинцев туда завел?"
Дать убедительный ответ на собственный же вопрос у автора статьи в УП не получается. Необходимыми знаниями он не владеет. В 1740-х годах в Гетманщине было не "тысяча школ", а 866. Преподавание в них велось не на украинском, а на церковнославянском языке. И в 1800 году школы на Украине не исчезли.
Да - их число существенно сократилось. Да - причина этого в крепостнических порядках. Но ведь даже выдающиеся украинские историки-украинофилы (например, Александр Лазаревский) признавали, что в 1783 году Екатерина II лишь формально утвердила крепостное право, которое уже существовало в действительности. Украинских крестьян закрепостили украинские же помещики из числа казацкой старшины.
Неверны и сообщаемые в статье сведения о грамотности населения в 1897 году, собранные во время Первой всеобщей переписи населения Российской империи. "Менее 15 % грамотных" выходило у советских пропагандистов, включавших в свои "расчеты" маленьких детей, вплоть до грудных младенцев (что автоматически увеличивало процент неграмотных). В наше время, наверное, некорректно пользоваться подобной "методикой". На самом деле уровень грамотности населения Украины (с учетом только лиц в возрасте 10 лет и старше) колебался от 20,5 % в Подольской губернии до почти 40 % в Таврической. Причем этот уровень был несколько выше, чем в великорусской провинции, а значит, называть его следствием "национального угнетения" просто нелогично.
При этом положение с грамотностью в Российской империи неуклонно улучшалось. Только за десять предреволюционных лет количество средств, ежегодно выделяемых из госбюджета на народное образование, увеличилось в 14 раз. Каждый год в стране открывалось 10 тысяч новых школ. В 1914 году школьной системой образования было охвачено более 51 % детей соответствующего возраста. Сделать обучение всеобщим планировалось к 1922 году. Приписавшие себе потом эту заслугу большевики на самом деле лишь отсрочили решение проблемы на десятилетие.
Конкретно по Украине указанный прогресс характеризуют следующие цифры: 1880 год - 189 тысяч учеников, 1894 год - 551 тысяча, 1911 год - 1 миллион 288 тысяч. Более поздние цифры уже приводились.
А когда автор статьи в УП, сообщая о сложной демографической ситуации сегодня, с пафосом вопрошает: "Куда же делись дети из украинских семей, как, например, у режиссера Александра Довженко, где он был четырнадцатым?", то стоит напомнить ему, что Довженко родился не в независимой Украине, а в Российской империи.
Так что не так все плохо было в "различных союзах". Да и сегодня уровень жизни в России и Белоруссии выше, чем на Украине (достаточно сопоставить размеры зарплат и пенсий). Поэтому не надо нас пугать станцией "Отсталость". На этой станции наша страна находится уже двадцать лет. Пора бы выбираться.
Безусловно, идея вступления в еще несозданный Евразийский союз воспринимается на Украине неоднозначно. Выявить все за и против такой идеи могла бы широкая дискуссия. Так давайте обсуждать эту проблему. Давайте дискутировать! Но, повторюсь, давайте все-таки обойдемся без лжи и некомпетентности. Так будет лучше, прежде всего для Украины.
Последователи Каина
Горе им, потому что идут путем Каиновым.
Библия
Наверное, нет нужды объяснять кому-либо, кто такой Каин. Во всех странах христианской культуры это имя стало синонимом подлости и братоубийства. Отношение к последователям указанного библейского персонажа также везде одинаково. Точнее - почти везде. Так как есть на свете страна, где идущих по пути Каина пытаются возвести в ранг национальных героев. Страна эта называется Украиной.
В Верховной раде был зарегистрирован проект постановления "О чествовании 100-летия со дня создания Главной украинской рады". Авторы его - депутаты парламента от так называемой "Объединенной оппозиции" - Александр Бригинец и Андрей Павловский.
"1 августа 1914 года во Львове с целью сплочения всех украинских партий Галиции в единую патриотическую организацию была создана Главная украинская рада во главе с Константином Левицким", - заявляют они в пояснительной записке к проекту. И далее утверждают, что эта организация "имела доверие народа, поскольку фактически представляла все влиятельные политические партии края". Она, дескать, "практической деятельностью подтверждала свою народную направленность", "отстаивала интересы украинского народа".
"Под влиянием Главной украинской рады, - подводят итог собственным "историческим" изысканиям депутаты, - освободительное национальное движение украинского народа выработало основные направления путей обретения независимости и формирования государственного устройства будущего Украинского государства".
Приближающийся юбилей такой вот замечательной организации и предлагают парламентарии отметить "на государственном уровне". А для этого - "создать соответствующий организационный комитет", разработать "план необходимых мероприятий", обеспечить освещение в СМИ значения ГУР (Главной украинской рады) "в формировании Украины как независимого государства". И конечно же профинансировать все вышеперечисленное "в объеме, который будет предложен оргкомитетом и предусмотрен в государственном и местных бюджетах".
Возможно, именно последнее является главной целью инициаторов празднования. Трудно ведь потом отследить, куда на самом деле ушли средства, отпущенные на проведение "необходимых мероприятий".
Но не менее важна и сама "памятная дата", выбранная, может быть, не только с корыстной целью. Ибо это как раз тот случай, когда, вопреки известной пословице, деньги пахнут.
Первым актом, которым заявила о себе ГУР, стал Манифест к украинскому народу, датированный 3 августа 1914 года. Помимо председателя Рады Костя Левицкого, документ подписали оба его заместителя - Михаил Павлик и Николай Ганкевич.
Стоит напомнить, что в эти дни начал разгораться пожар Первой мировой войны, чему, собственно, и был посвящен манифест. Австро-Венгрия там прославлялась как защитница "украинской национальной жизни". Зато Россия называлась "историческим врагом Украины".
"Наша дорога ясна, - декларировалось в манифесте. - Победа австро-венгерской монархии будет нашей победой". Рада призывала украинское общество "единодушно и решительно" выступить против России, отдав "все свои материальные и моральные силы для того, чтобы исторический враг Украины был разбит".
Не следует думать, что содержание манифеста объяснялось необходимостью обычного выражения лояльности к своему правительству. Такую лояльность в сложившихся обстоятельствах вынуждены были нарочито проявлять разные организации во всех воюющих государствах. Но, во-первых, на тот момент Австро-Венгрия не пребывала в состоянии войны с Россией (официально войну нашей стране Вена объявила лишь через три дня). А во-вторых, подписавшие манифест лица не просто демонстрировали показную верность. Они действительно усердно служили австрийскому цесарю. И прежде всего потому, что люто ненавидели русских.
Например, Михаил Павлик уже не в предназначенном для опубликования манифесте, а в частном письме буквально изливал верноподданнические чувства. "Нашему старенькому Францу-Иосифу I и немецкому Вильгельму II принадлежит вечная благодарность, и не только от всех угнетенных народов России, в том числе и от нашего, но и от всего культурного мира, - писал он. - Они и сами должны чувствовать себя счастливыми, что довелось им начать дело могучего преобразования мира". Павлик именовал австрийского и германского императоров "самыми великими революционерами мира", действующими "в пользу всего человечества".
"Среди обновленных отношений и на руинах - полях, засеянных костьми бесчисленных честных воинов и политых их кровью, настанет небывалый до сих пор расцвет на всех полях человеческой деятельности, - продолжал он. - И это, я уверен, настанет и на нашей Украине благодаря подмоге австрийской да и германской армии".
Миллионам, десяткам миллионов людей начавшаяся война принесла горе. А заместитель председателя ГУР радовался: "Счастлив, что довелось мне дождаться такой великой минуты. Минуты, для которой и мне пришлось поработать". Он уже назначал приятелям свидание "через 2–3 месяца в освобожденном Киеве".
Как известно, надежды деятеля украинского движения не оправдались. Через два-три месяца не австро-германские войска находились в Киеве, а русские во Львове. Из-за успехов ненавистных "москалей" злобный русофоб так распереживался, что заболел и умер. Это, впрочем, еще раз доказывает - в своей ненависти к России и любви к Австрии Павлик был искренен. Как и его единомышленники - Левицкий с Ганкевичем.
Вот только взгляды их совершенно не разделяло огромное большинство проживавших в Австро-Венгрии русинов (украинцев, если пользоваться современной терминологией). И, заявляя сегодня, будто ГУР "имела доверие народа", депутаты Бригинец и Павловский явно грешат против истины.
Как только начались боевые действия, из Вены во Львов прибыл крупный австрийский дипломат, представитель МИД при Верховном командовании барон Владимир Гизль. Он провел переговоры с членами ГУР (кстати сказать, находившимися на полном содержании у венского правительства), выслушал их клятвы в верности австрийской династии, но этим не ограничился. Гизль внимательно изучил сложившуюся в Галиции ситуацию и с сожалением сделал вывод: "Украинофильское движение среди населения не имеет почвы - есть только вожди без партий".
В следующем донесении он вновь констатировал: "Украинизм не имеет среди народа опоры. Это исключительно теоретическая конструкция политиков". Вскоре барон открыто забил тревогу: "Подтвердилась информация о переходе населения на сторону русских войск, в результате чего наша армия брошена на произвол судьбы".
О том же в один голос твердили австрийские военные власти. Сам главнокомандующий австро-венгерской армией эрцгерцог Фридрих в докладной записке Францу-Иосифу свидетельствовал, что среди коренного населения Галиции, Буковины и Закарпатья существует "уверенность в том, что оно по расе, языку и религии принадлежит к России".
В самом деле, русины Австро-Венгрии в большинстве своем относили себя к одной нации с великорусами. Поэтому и помогали они не австро-венгерской армии, а своей - русской. При вступлении русских войск в населенные пункты жители встречали их хлебом-солью и цветами.
Русское чувство пробудилось даже в отрядах так называемых "украинских сичевых стрельцов" (УСС), сформированных по инициативе ГУР. "Увлекаемые сознанием общности интересов своего народа с интересами Австрии и желая в этой войне с Россией морально и материально принять участие в поддержке монархии, австрийские украинцы создали с началом войны через свою "Главную Украинскую раду" отряды украинских стрельцов, которые - наследники бывших княжеских и гетманских армий украинских - пошли на поле боя в составе цесарской и королевской армии, приняв присягу верности цесарю Австрии и королю Венгрии в ознаменование тесной связи своих национально-политических усилий с Габсбургской монархией", - восторженно сообщала "национально сознательная" газета "Діло", ставшая фактически рупором ГУР.
Менее оптимистичен был австрийский генерал Станислав Шептицкий. Он писал своему брату Андрею, униатскому митрополиту и покровителю украинского движения: "Твое холопское войско, твои УССы боев еще не видели, но известно, что они собираются "доблестно" сдаться в плен москалям".
Генерал не ошибся. Австрийское командование задумало использовать отряды стрельцов в качестве специальных разведывательно-диверсионных групп, предназначенных для действий в тылу русских войск. Но как только "усусы" переходили линию фронта, они тут же сдавались русским или просто расходились по домам.
Разумеется, при таких условиях австрийцы с недоверием стали относиться к ГУР, совершенно обоснованно считая ее сборищем политических банкротов. Это грозило организации полным прекращением финансирования.
Чтобы хоть как-то доказать свою полезность правительству, члены ГУР бросились доносить на собственный народ. В сущности, доносительство всегда было основным занятием украинских "национально сознательных" деятелей в Австро-Венгрии. Задолго до войны они неустанно сигнализировали властям о "русской эпидемии в Галиции", умоляя незамедлительно принять меры. В упомянутом первом манифесте Рады даже выражалось сожаление, что тем сигналам не придавалось раньше должного значения.
Теперь же количество доносов возросло многократно. Члены ГУР и их подручные старательно сообщали о "подозрительных лицах" и "российских шпионах". При этом в "подозрительные" и "шпионы" у них попадали все, кто не разделял "национально сознательных" убеждений.
Это была воистину каинова работа. Доносили тайно и публично (через газеты). На отдельных лиц и целые сельские общины. Обвиняли как тех, кто действительно симпатизировал России, так и совершенно аполитичных обывателей. Власть, как правило, не разбирала, кто прав, кто виноват. Жандармы производили аресты и затем схваченных людей либо отправляли в концлагеря, либо сразу казнили (такие случаи тоже не были редкостью).
"Жажда славянской крови помрачила умы и помыслы военных и мирских подданных Габсбургской монархии, - вспоминал позднее бывший узник концлагеря Василий Ваврик. - Наши братья, отрекшиеся от Руси, стали не только ее прислужниками, но и подлейшими доносчиками и даже палачами родного народа. Ослепленные каким-то дурманом, они исполняли самые подлые, постыдные поручения немецких наемников. Достаточно взять в руки украинскую газету "Діло", с 1914 года издававшуюся для интеллигенции, чтобы убедиться в этом окончательно. Волосы встают дыбом, когда подумаешь о том, сколько мести вылил на своих ближних не один украинский фанатик, сколько своих земляков выдал на муки и смерть не один украинский политик вроде кровавого Костя Левицкого, сколько жертв имел на своей совести не один "офицер" в униформе сатаны Чировского. Не день, не два упивался страшный упырь Галицкой земли братской кровью. На каждом шагу виден он, везде слышен его зловещий вой. Ужасен вид его".
"В руки властей передали нас большей частью свои же украинофилы, которые тогда держали монополь австрийского патриотизма", - писал другой уцелевший после концлагеря галичанин.