Но даже если встать в позу защитника империи и имперских идей, изучение исторических фактов и размышления над тем, как все это делалось, заставляют воскликнуть: "Господи! Да что это такое? Ведь все делалось абы как, без ума и расчета, наплевательски, халтурно, с бессмысленными человеческими потерями и тратой материальных сил!" Порой кажется, что если бы в русских штабах сидели сотни иностранных шпионов, они бы не нанесли столько ущерба, сколько нанесли империи ее генералы и адмиралы, которые провалили множество походов и войн, погубили, уморили, заморозили сотни тысяч русских солдат (вспомним знаменитое: "На Шипке все спокойно!"). В 1904 году они отправили с Балтики в Японское море, против современного в тогдашнюю пору японского флота, заведомо устаревшие броненосцы береговой обороны. Их орудия в сражении при Цусиме не могли даже дострелить до японских броненосцев. А они, эти - по словам царя и всех газет - "желтолицые обезьяны", с безопасного для них расстояния расстреливали бронебойными снарядами беззащитные русские корабли, гибнувшие один за другим. Эти адмиралы и генералы как будто не знали истории героической крепости Бомарзунд на Аландских островах. В 1854 году ее защитники были вынуждены спустить российский флаг по простой причине: ядра крепостных орудий, бьющих на 4 км, не долетали до кораблей англо-французской эскадры, которая с безопасного расстояния (предельная дальность их орудий достигала 5 км) расстреливала несчастную крепость, превратив ее в развалины. Тут никакое мужество гарнизона не поможет! Да, это было типично и для всей Крымской войны, во время которой российская армия воевала с тульскими гладкоствольными ружьями, уступавшими в дальнобойности западным винтовкам. Разглядывая экспонаты Музея обороны Севастополя, глазам своим не веришь, видя типовой английский штуцер выпуска 1842 года! И это за много лет до Крымской войны, когда еще можно было перевооружить собственную армию! А уж о провалах в стратегии и говорить не стоит: по итогам сражения в августе 1914 года при Танненберге можно было разгонять Академию Генерального штаба.
Оставим это на совести вершителей сих "подвигов" и снова зададимся вопросом: зачем походы и завоевания России с ее огромными неосвоенными территориями, с ее редким, бедным населением? Что, собственно, это дало самой России, ее "титульному" русскому народу? Что, помимо гордого имперского статуса и символов могущества, дала нам империя, порожденная Петром Великим? Для каких целей надобились России новые и новые завоеванные территории? Разве империя обогатила народ, разве к нам шли, как к берегам Испании из американских колоний, караваны галеонов, набитых золотом? Почему народ метрополии, страны-победительницы, жил хуже народов некоторых своих колоний? Может, прав был А. И. Солженицын, который писал, что русский народ 200 лет тащил, напрягаясь, жернова империи? На нужды завоевательных имперских походов, на поддержание могущества империи шли огромные, немыслимые средства. Мало кто помнит, что в стране, где до сих пор нет хороших дорог, одна из первых железных дорог была построена за Каспием, от Красноводска до Ашхабада. И все для того, чтобы эффективнее бороться с Британской Индией на ее северных границах! Заметим, что большая часть России тонула, как и обычно, в непролазной грязи… С Петра началась утомительная, изматывающая гонка за мировое господство с другими державами и продолжающаяся до сих пор конфронтация с половиной мира. И во имя чего?
Военное могущество империи? Да, бесспорно, оно было велико! Но что оно значило для защиты Родины? При таком чудовищном могуществе за 250 лет существования империи дважды (в 1812 и 1941 годах) враг доходил до Москвы, не раз угрожал Петербургу. Каждый в России знает великих русских полководцев и флотоводцев - П. А. Румянцева, А. В. Суворова, Ф. Ф. Ушакова, П. С. Нахимова, М. Д. Скобелева, С. О. Макарова. Они традиционно красуются в пантеоне защитников Отечества. Зададимся кощунственным для патриота вопросом: да были ли они таковыми в полной мере? Где они проливали кровь русских солдат? Перечислю эти места: снега и льды Финляндии, степи Северного Причерноморья, поля Польши и Германии, долины Италии и Австрии, горы и ледники Швейцарии, острова Средиземноморья. И потом все дальше на восток: Кавказ, Турция, Иран, Средняя Азия, Маньчжурия, Китай. При этом ни единой капли крови - собственно за Россию, только за Российскую империю! Как анекдот можно вспомнить, что наш главный истинный военный гений А. В. Суворов только раз бросился защищать Россию - против Пугачева, да и то опоздал: как ни спешил, к его приезду восстание было уже подавлено, а злокозненного "Пугача" поймали и посадили в клетку. А все остальное время он воевал за пределами России, обучая солдат кричать "Руки вверх! Положи оружие!" то по-польски, то по-турецки, то по-французски - в зависимости от языка той страны, куда входили его победоносные войска. А сколько при этих войнах полегло народу - не счесть. Причем всегда в имперский период небоевые потери армии во много раз превосходили боевые. Люди гибли сотнями тысяч от голода, болезней, отсутствия элементарной заботы о солдате, головотяпства, бездарности командования, воровства. Как это губительно сказалось на национальном генофонде!
Не случайно в русском народе рекрутская система, введенная Петром в 1705 году и просуществовавшая большую часть имперского периода, породила такие мрачные ритуалы проводов, которые мало чем отличались от похорон - уход в армию ассоциировался с отсроченной во времени смертью на поле боя, а еще гаже - в казарме или в армейском госпитале. Туда попасть иногда было страшнее, чем под турецкие или французские пули. В армии бытовало мнение, что пуля еще может человека миновать, а госпиталь почти наверняка убьет его. Дело в "людоедском" принципе: все, от начальников госпиталей до простых санитаров, стремились выписать как можно больше провианта, а потом морить больных голодом, чтобы "реализовать" сэкономленное добро на стороне. Все оправдывал принцип: "Ничего, не беда - бабы новых нарожают". Похоже, что теперь, в условиях депопуляции России, это уже неактуально. Словом, империя истощила Россию, не позволив ей сосредоточить силы на внутреннем развитии.
Почитатель:
Согласен, империя не самое лучшее из геополитических творений человечества. Но что поделать! Россия не первая и не последняя империя в мире. Полистайте страницы мировой истории, и увидите, что все великие народы с неизбежностью прошли через имперский отрезок своего развития. Мысленно представьте себе карту Европы и пройдите по ней слева направо: португальцы, испанцы, французы, голландцы, англичане, австрийцы, немцы, датчане, шведы, турки, итальянцы были имперскими народами! Ныне на эту роль претендуют американцы, завтра, может быть, китайцы. Так чем же наши были хуже?
А по поводу имперского идиотизма - кто его смог избежать? Чем адмиралы Непобедимой армады лучше нашего адмирала Рожественского - антигероя Цусимы? Да и кто в империях берег своих солдат? Все эти "гуманитарные разговоры" - от незнания исторических реалий, от непонимания принципов историзма. Отношение к солдату во все времена было как к пушечному мясу. И действительно, лошадь было труднее подготовить к войне, чем человека. Кроме того, не будем обольщаться касательно глубинных целей тогдашних вооруженных конфликтов. Везде имперские войны велись ради наживы и трофеев - только упертые марксисты считали, что дворяне жили за счет ренты, эксплуатации крепостных крестьян, а на самом деле - за счет военных трофеев, грабежей других народов. Таким уж несовершенным было человечество.
Давайте откажемся от пошлого толкования колониализма на основе марксистской догматики и примитивного европоцентризма. Да, такие имперские проявления, как работорговля и уничтожение коренных народов, по современным понятиям отвратительны, но нельзя же все мерить на современных атомных весах морали! Да и однозначность - фикция. Известно, что англичане-колонизаторы в начале XX века воевали против независимых бурских республик Трансвааль и Оранжевая. Их борьба против имперского монстра встречала всеобщее сочувствие в тогдашней Европе. Между тем буры защищали не только свою независимость, но и свое право на антигуманное, просто скотское отношение к коренному чернокожему населению, поэтому англичане-империалисты в имманентном для имперского сознания стремлении расширить пределы своих колоний невольно выступали в прогрессивной роли борцов с ужасами рабства.
Словом, имперские периоды в истории разных стран не были так уж безусловно плохи, а империи не всегда оказывались вульгарными "тюрьмами народов". Очень часто имперская власть спасала народы от взаимного уничтожения, в чем она не была заинтересована главным образом по прагматическим причинам. Военное могущество империй, прочность их власти были гарантами безопасности подданных. Жить в империях было спокойнее, чем в мелких, враждующих друг с другом, обособленных региональных государствах. Комфорт и роскошь императорского Рима достигались благодаря его могуществу: оно гарантировало процветание культуры, обеспечивало безопасность границ и покой внутри государства.
Россия по своему происхождению и местоположению не может быть мелким государством, маленькой страной. Своими пространствами она просто обречена быть империей. Да, "имперскость" будто бы заложена в генах народа, в его сознании, самовосприятии. Что в этом плохого? Это присуще и другим народам. Как-то во время прогулки по Лондону пожилая английская пара, узнав, что мы из России, дружно воскликнула: "Россия? Мы так похожи, ведь мы - тоже империя!" Да, русскому человеку нужен простор, большое пространство для жизни. Оно как будто коррелируется с тем, что называют "широтой русской души". И сколько бы ни смеялись над этим понятием, оно реально, оно существует! Русский человек считает безбрежные пространства своей страны ее главным богатством, всегда радуется ее расширению и весело смеется высокопоставленной шутке, что "границы России нигде не заканчиваются"! Это неотторжимая часть нашего менталитета. Даже большевики, мечтая создать Всемирную советскую социалистическую республику, ее столицей выбрали Москву. Естественно, в народном сознании плох был тот русский государь, который хотя бы толику землицы не присоединил к наследию славных "собирателей" - Ивана Калиты, Ивана Грозного, Петра Великого. Именно поэтому утрата приобретенных предками территорий в начале 1990-х годов и воспринимается миллионами как унизительное поражение. В народном сознании Горбачев навсегда будет носить клеймо предателя истинных интересов России, читай - империи.
Известно, что созданный Петром Великим Санкт-Петербург казался приезжим иностранцам, привыкшим к уютной тесноте средневековых городов Европы, чрезвычайно пустынным. А между тем для русского человека широчайшие проспекты и площади были символом простора и величественности огромной империи. Город и правда был "фасадой империи", и петровский дом, Зимний дворец, умышленно был построен на первом твердом куске невской земли, а за ним на тысячи верст, до самого Тихого океана тянулась самая большая в мире страна - Россия.
При этом надо заметить, что империи по своей природе космополитичны. Они смешивают народы между собой, соединяют их в единую цивилизованную имперскую нацию с интернациональными верхами и просвещенными классами. Благодаря космополитическому климату империи происходит взаимопроникновение и взаимообмен культур разных народов, представители которых вольно или невольно становились строителями государства, империи. Для подданного российского императора не важно, кто он по социальному или национальному происхождению: шотландец Барклай, грузин Багратион, датчанин Даль, еврей Гинзбург, татарин Юсупов, армянин Лорис-Меликов, турок Кутайсов, немец Витте. И даже не так уж важно, православный он или человек иного вероисповедания. Главное, чтобы он признавал власть российского императора.
А русский язык? Он действительно не только служил бюрократии и православной церкви, но и обеспечивал (подобно нынешнему английскому, а раньше - французскому) эффективное межнациональное общение, нес народам империи знания, культуру, как правило передовую. Кто бы узнал о великом киргизском писателе Чингизе Айтматове, если бы он не опубликовал свои романы по-русски, как и многие другие авторы? Да представьте себе Гоголя, пишущего по-украински! Но для нас ценно и то, что благодаря Петру и созданной им империи русская культура обогатилась культурами других народов и приобрела мировое значение. Русская душа через Толстого, Достоевского, Чехова, Чайковского, Стравинского и многих других творцов имперской культуры стала понятной и близкой всему миру.
Недоброжелатель:
А почему Вы считаете, что для обладания культурой мирового значения надо непременно становиться кровожадной империей, вечно стремящейся завоевывать новые территории и подавлять другие народы, держать в страхе соседей? Сколько мы знаем примеров обратного! Разве Древний Рим, при всем великолепии его имперской культуры, был особенно оригинален? Разве он создал такие же шедевры человеческого духа, как в завоеванных им крошечных полисах Древней Греции? Не существовало никакой империи в средневековой Италии, когда там, в городах Тосканы, расцвела культура Возрождения, плодами которой мы питаемся и по сей день. А сколько было попросту кровожадных империй - от империй Аттилы, Чингисхана до Рейха Гитлера, не принесших ощутимой пользы мировой культуре! Наконец, я думаю, что русская культура вовсе не нуждалась в имперской оболочке. Толстой или Достоевский были бы так же востребованы мировым сообществом, как и писатели и художники полисов Греции и городов Италии.
И потом, что за безумное почитание "имперского пространства", большая часть которого не освоена и не приспособлена для проживания (среднегодовая температура по стране составляет +3 градуса). Но при этом жажда приобретения новых территорий (или, точнее, "возвращения утраченных") не утихает. Я порой ушам своим не верю, когда образованные и умные люди начинают с некоей "ностальгией" говорить об "утерянной" нами Аляске. Истинный "плач по Аляске"! Причем в Сети широко расходятся "шутки" про "Ice-Крым": "Крым наш - Аляска на очереди!" С ее продажей США связано немало слухов, которые периодически обсуждаются в нашем обществе. Многие искренне считают, что при покупке Аляски американцы дали русским чиновникам гигантские взятки. До 1967 года говорили, что Аляска была лишь дана в аренду на 99 или 100 лет. Энтузиасты ее возвращения России "нашли" и формальный предлог "вчинить иск" американцам. Оказывается, в договоре было сказано, что Аляску намеревались не "to sell" (продать), а "…to cede to the United States…", причем выражение "to cede" (буквально - передать, уступить) можно понимать как передачу контроля. На этом основании делается вывод, что Аляска лишь передана в физическое управление США, юридически же она по-прежнему принадлежит России, и предлагается обсудить сакраментальный для России вопрос: "А деньги где? Где деньги-то?" Истинно, нет предела человеческой глупости и имперскому аппетиту!
Экономический прорыв?
Почитатель:
Совершенно бесспорно, что при Петре Великом Россия сделала мощный, невиданный по темпам, масштабам рывок в своем экономическом развитии. Нет смысла отрицать, что победы армии были бы невозможны без преобразований в экономике, промышленности. Как уже отмечалось, в XVII веке железо привозили либо из Швеции, либо с небольших заводов Тульского уезда, построенных голландцами. Но с началом войны о шведском железе пришлось забыть (накануне успели получить от короля Карла XII в подарок только триста пушек), а своего металла катастрофически не хватало. Спасибо голландцам, готовым продавать свой товар хоть самому черту: они и помогли с сотнями тысяч стволов, замков и курков к ружьям. К тому же армия нуждалась не только в оружии, но и в одежде, обуви, амуниции. Значит, необходимо было строить фабрики и на них шить сукно для мундиров, валять фетр для шляп и треуголок, выделывать кожи для обуви, амуниции и лошадиной упряжи, ткать полотно для парусов, крутить пеньку для канатов, молоть порох и делать многое другое. Словом, война стала главным стимулом технического прогресса.
Военные нужды были так велики, что потребовалось срочное строительство новых металлургических заводов и расширение старых: в Карелии, Туле, Липецке, на Урале и в других местах. За петровское время в России появилось двести предприятий, то есть в десять раз больше, чем было. Заводы и фабрики начала XVIII века представляли собой мануфактуры - довольно примитивные с современной точки зрения производства, где главенствовал ручной труд. Но все же мануфактуры существенно отличались от средневековых мастерских тем, что каждый работник осуществлял лишь одну производственную операцию, а не все - как средневековый мастер. Специализация и разделение труда стали крупнейшим достижением того времени, наряду с использованием энергии воды, вращавшей через механическую передачу сверла и другие инструменты. Все предприятия в то время строились по последнему слову западноевропейской техники, да и создавали их по преимуществу иностранные инженеры.
Экономический скачок стал возможен прежде всего благодаря богатейшему полезными ископаемыми Уралу. Строительство заводов там было делом трудным - малоосвоенные Уральские горы находились слишком далеко от центра. Но уже 15 декабря 1701 года первая домна Невьянского завода дала первый чугун, и очень скоро из этого чугуна выплавили железо, не имевшее себе равных по качеству ни в России, ни в Европе!
Поспешно начали строить железоделательные заводы в Олонецком крае и Липецке. Руда в этих местах была похуже уральской, но зато сами заводы располагались ближе к центру и театру военных действий. За первые пять лет Северной войны построили одиннадцать металлургических заводов, что позволило расширить металлообрабатывающую промышленность и, в частности, производство артиллерийского и огнестрельного вооружения. Уже с 1705 года оружейные заводы обеспечивали артиллерию новыми орудиями и снарядами, заполнив ими арсеналы и цейхгаузы. Наибольшую известность приобрели новые заводы в Туле (1712), которая издревле славилась своими мастерами-оружейниками, и Сестрорецке (1721) под Петербургом.