Это побуждает нас дополнить два поставленных в предисловии вопроса третьим: не носит ли предполагаемое "глобальное потепление" (с полным правом берем его теперь в кавычки) искусственного характера и не локализуется ли оно территориально? Или, иначе говоря, не может ли оно представлять собой некую сконструированную реальность, являющуюся принципиально новой угрозой национальной безопасности Российской Федерации - действительно рукотворной, но обусловленной отнюдь не естественными издержками экономического и технологического развития?
Если допустить, что это действительно может быть так, то откуда эта угроза взялась и исходит?
Вопреки существующим предубеждениям, ответ на этот вопрос следует искать не в многочисленных конспирологических опусах, а в упомянутых нами документальных первоисточниках, а также во многих общедоступных цифрах и фактах.
Выводы первого раздела
Вводный характер этого раздела не освобождает нас от необходимости завершить его выводами, которые одновременно станут фундаментом дальнейшей работы. Круг проблем, рассмотренных в трех его главах, включает в себя раскрытие проектного видения всемирно-исторического процесса.
Особое внимание автором уделяется современным особенностям и тенденциям эволюции проектного подхода, а также ретроспективному анализу основных достижений и ошибок советского периода российской истории. В том числе снижению адекватности одной части поздней советской элиты, ее неспособности не только успешно решать, но и осознавать стоявшие перед страной задачи и вызовы, а также предательству страны и ее интересов, совершенному в этих условиях другой, наиболее влиятельной частью этой элиты. Непреложным фактом является прямое и осмысленное участие ряда ее высокопоставленных представителей во главе с Горбачевым в разрушении страны, на что прямо указывает ряд показавшихся кое-кому "неудобными" исторических документов.
Отдельным вопросом раздела I является согласие организаторов и исполнителей этого предательства на введение в глобальную проблематику концепции "устойчивого развития", инструментом реализации которой служит теория так называемого "глобального потепления". Приоритет, который отдается им в американской и натовской стратегии, обусловлен внешней, весьма обманчивой безвредностью этих теоретических продуктов. "Глобальное потепление" и "устойчивое развитие" - это идеологическая проникающая радиация, получение которой не сопровождается болезненными ощущениями, но ведет к неотвратимой и мучительной гибели.
Итак, первое. Всемирно-исторический процесс обусловлен конкуренцией различных проектов, формируемых способными и готовыми к экспансии цивилизациями. Несмотря на отмеченное в истории цивилизационное разнообразие, включающее несколько десятков прекративших существование и около семи-восьми действующих цивилизаций, далеко не все они оказались в состоянии сформировать длительные по продолжительности глобальные проекты, а тем более цепочки различных проектов, последовательно вытекающих друг из друга и формирующих проектные преемственности.
Нами установлено, что по-настоящему продолжительные преемственности удалось создать лишь двум группам проектов - тем, что осуществлялись российской и западной цивилизациями, конкурентное противостояние которых составляет главное содержание всей второй половины второго тысячелетия, то есть Новой и Новейшей истории.
Сбалансированность глобального развития, его последовательный, эволюционный характер обеспечивается сохранением проектной конкуренции на всех исторических этапах. Прекращение конкуренции и монополизация проектного строительства, на которую претендует и которую отстаивает современный Запад, навязывая остальной части человечества материальные ценности западной цивилизации, преподносимые в качестве универсальных, "общечеловеческих", подменяющие и отменяющие Идеал, имеет своим последствием полное и окончательное завершение исторического развития.
Достижение "конца истории", концепция которого сформулирована Ф. Фукуямой, а механизм - формулой С. П. Хантингтона "The West and the Rest", означает его разделение на привилегированную глобальную элиту и сброшенное в архаику остальное население. Тот факт, что оба эти проекта появились после завершения холодной войны и распада СССР, означает, что эти события явились поворотным моментом Новейшей истории, изменившим сам вектор глобального развития, сделавшим движение в этом направлении если не предопределенным, то как минимум весьма вероятным.
Второе. Исходя из логики миропроектной конкуренции, подрыв и разрушение СССР Западом готовились давно. Пожалуй, этот курс обозначился еще в завершающие полгода или несколько месяцев Второй мировой войны. В этот период он связывался с жесткой дискуссией, навязанной нашей стране по проекту Устава ООН, который Запад во главе с США попытался сделать инструментом прямого и монопольного вмешательства во внутренние дела суверенных государств, а также с режимом наибольшего благоприятствования для реабилитации нацистской элиты после поражения Третьего рейха и включения ее в холодную войну на стороне Запада. В рамках этой стратегии имели место целенаправленные попытки договориться о совместных действиях против Советского Союза с рядом высших идеологов и функционеров еще действующего нацистского режима.
После войны в США был принят целый ряд государственных документов, ставивших стратегической задачей внешней политики этой страны разрушение СССР.
Среди них выделяются Директива Совета национальной безопасности США от 18 августа 1948 года № 20/1, Закон США "О порабощенных нациях" от 17 июля 1959 года P. L. 86–90 и т. д. Ради достижения этих целей был создан Бильдербергский клуб, разработан сначала "Гарвардский проект", а затем, уже после распада СССР и для уточнения задач по разрушению Российской Федерации, - еще и "Хьюстонский проект". В отличие от "Гарвардского проекта", разработанного Гарвардским институтом международного развития, предполагавшего управляемое осуществление в нашей стране стандартного революционного цикла, "Хьюстонский проект", явившийся продуктом деятельности Института исследований Сложности в Санта-Фе, поставил целью поощрение дезинтеграционных тенденций с помощью проведения дифференцированной политики по отношению к различным частям страны. Иначе говоря, в отличие от "гарвардцев", "хьюстонцы" отказываются видеть Российскую Федерацию единым и целостным государственно-террито ри альным образованием.
Рассмотренные нами документы и свидетельства очевидцев наглядно демонстрируют, с одной стороны, четкий выбор, сделанный И. В. Сталиным после войны в пользу национальных интересов СССР, которым отдавался безусловный приоритет перед идеологической экспансией коммунизма. Сама эта экспансия облекалась в форму национально-освободительной борьбы против западного империализма. С другой стороны, обращает внимание, что курс на противодействие нашей стране и противостояние с ней был избран сразу же после прояснения послевоенной расстановки глобальных сил. Причем в центр подрывного внимания западного истеблишмента и спецслужб немедленно были поставлены внутренние процессы в СССР, воздействие на которые в интересах руководства США и западных элит в целом осуществлялось в интересах скорейшей и как можно более разрушительной дестабилизации и деструкции советского государственного и общественного строя и дезинтеграции страны.
Такого жесткого настроя до Второй мировой войны у охваченного внутренними противоречиями Запада не было и трудно объяснить его только холодной войной, которая, скорее, сама оказалась последствием этого нового вектора глобальной политики. Более вероятно другое. Подобная непримиримость со стороны Запада стала реакцией отнюдь не на коммунизм, а, наоборот, на его государственническую трансформацию, превращавшую СССР не столько в "государство рабочих и крестьян", сколько в полноценного, многократно усилившегося преемника Российской империи, ее стратегии континентального доминирования и великодержавной государственной политики.
Таким образом, в лице послевоенного СССР Запад увидел не коммунистическую, а прежде всего русскую "угрозу". Избранная им в качестве объекта холодной войны коммунистическая идеология на деле оказалась эвфемизмом традиционного русского великодержавия, помноженного на беспримерную военную и технологическую мощь, геополитическое мышление и компетентность сталинской элиты.
Третье. В процессе своей разносторонней и всеобъемлющей борьбы против нашей страны, комплексным выражением которой явилась холодная война, упор, по мере создания, роста и укрепления советского ракетно-ядерного потенциала, выхода его на уровень паритета с США и НАТО, стал все активнее переноситься на внутриполитическую борьбу в самом СССР. В условиях закрытости страны и отсутствия партий, гражданского общества и других привычных для Запада политических институтов были использованы разногласия между сложившимися и разросшимися еще в позднее сталинское время внутрипартийными и внутригосударственными группами и кланами, все более превращавшимися в своеобразные "государства в государстве". Переломным моментом следует считать победу в борьбе за сталинское наследство последователей троцкизма, к которым на протяжении всей своей политической биографии инициативно и последовательно примыкал Н. С. Хрущев.
Горбачевская "перестройка" явилась третьей по счету попыткой разрушения СССР. Двумя первыми, неудавшимися попытками следует считать заговор "правотроцкистского блока" и примкнувших к нему военачальников из высшего командования Красной армии, костяк которого был сформирован Троцким в период руководства Наркоматом по военным и морским делам, а также хрущевскую оттепель.
Четвертое. Разрушение СССР, осуществленное под непосредственным и деятельным руководством фактической агентуры внешнего влияния во главе с Горбачевым, Яковлевым и Шеварднадзе, оказалось неполным. Оно не оправдало в полной мере надежд, возлагавшихся кураторами данного проекта из числа представителей глобальной олигархии, западных элит, спецслужб, СМИ, партийных и профсоюзных лидеров, международных организаций, глобальных и региональных НПО и т. д. В результате жесткого конфликта, в котором оказалось горбачевское руководство КПСС и СССР с ельцинским окружением, состоявшим из сторонников независимости РСФСР, Западу не удалось в установленные сроки добиться разрушения станового хребта Союза - Российской Федерации. Этим, на наш взгляд, и была обусловлена замена "Гарвардского" проекта "Хьюстонским". В самом существовании Российской Федерации, независимо от того, кто находится в ней у власти, заложена перспектива последующей интеграции субъектов бывшего СССР в новое государственное объединение или "большую страну", даже гипотетическая возможность которой для Запада однозначно неприемлема. Ибо она ставит крест на всех стратегических планах глобальной олигархической элиты по установлению "нового мирового порядка". Поэтому разрушение СССР, как доказывается приведенными в этом разделе выдержками из выступлений, в том числе закрытых, некоторых западных лидеров, например Клинтона, рассматривалось в качестве выполнения "программы-минимум" - необходимого, но недостаточного условия установления мирового господства.
"Программа-максимум" предусматривала и по-прежнему предусматривает дальнейшее, полное разрушение Российской Федерации, а также, возможно, и наиболее крупных и самодостаточных бывших союзных республик, прежде всего Украины и Казахстана. Кроме того, предполагается провоцирование между бывшими советскими народами локальных войн и военных конфликтов, управление которыми будет находиться в руках соответствующих западных государств, институтов и сил.
Под реализацию именно этого сценария Западом - США и НАТО, начиная с февраля 2011 года, проводится тотальная "зачистка" авторитарных светских режимов в мусульманских странах арабского Востока. Дестабилизирующие тенденции все более захватывают также и восточную оконечность стратегической "зеленой", исламской "дуги", именуемой Бжезинским "евразийскими Балканами", - Афганистан, Пакистан и республики бывшей советской Центральной Азии. Имеются все основания полагать, что этот сценарий, тесно увязанный с разработанным в недрах ЦРУ и Пентагона планом "Большого Ближнего Востока", ставит своей задачей продолжение уже под эгидой США так называемой "Большой игры", начатой еще в XIX столетии Великобританией. Главными объектами этой стратегии являются Россия, а также Китай - единственные две крупные, цивилизационно самодостаточные мировые державы, то есть государства-цивилизации, обладающие проектным опытом и потенциалом, который может быть успешно противопоставлен Западу и составить ему альтернативу, привлекательную для значительной части населения планеты, сосредоточенного в развивающихся странах.
Пятое. Приоритетным способом создания благоприятствующей для реализации этих планов глобальной ситуации на Западе видят дальнейшую эксплуатацию экологической и социальной проблематики, тесно увязанной с западной интерпретацией таких вопросов международной повестки дня, как "демократия" и "права человека", а также распространением ее на политическую и геополитическую сферу. Именно этой цели служат укорененные в массовом общественном сознании концепция "устойчивого развития" и теория "глобального потепления" - продукты якобы научных исследований, разработка и внедрение которых в международную, региональную и национально-государственную политику были осуществлены в 1970–1990-х годах Римским клубом.
Не являясь доказанными ни теоретически, ни практически, эти "изыскания", тем не менее, были положены в основу целого комплекса важных, если не сказать основополагающих, межгосударственных документов, навязанных нашей стране на завершающем этапе холодной войны и после распада СССР. Внедрение Западом идей "глобального потепления" и "устойчивого развития" в качестве аксиом, вскрывает их проектный характер, направленный на устранение любого возможного иного видения глобальной проблематики и перспектив эволюции человечества. Аксиоматика "глобального потепления" строится на двух основных исходных посылках:
- "глобальное потепление" не является предметом обсуждения, а его реальность не терпит возражений; обсуждаются только пути повышения эффективности реализации якобы стоящих в его контексте перед мировым сообществом задач;
- "глобальное потепление" требует подчинения идеологии и практической политики суверенных государств стратегии, выработанной на основе того видения его причин и последствий, которое сформулировано и представлено миру разработчиками концепции "устойчивого развития". Причем несмотря на то, что эти разработки могут преследовать иные, не связанные со "спасением человечества", стратегические цели.
В связи с объективной противоречивостью данных о "глобальном потеплении", резко контрастирующей с ускоренной реализации мер, разработанных для "противодействия" нажиму на глобальном уровне, закономерными являются следующие поставленные автором вопросы:
- не является ли это "потепление" мифологемой;
- не может ли оно оказаться действительной, но конъюнктурной реальностью, продуктом новейших технологических разработок, применяемых со злым умыслом для реализации Западом собственной глобальной стратегии, а также нанесения ущерба потенциальным конкурентам, прежде всего России?
Шестое. Критически важным для выживания России и сохранения перспектив реинтеграции бывших советских республик в новую "большую страну" является выход из проектного застоя и осуществление упомянутой новой проектной трансформации. Главной и наиболее сложной проблемой Российской Федерации в этих условиях становится внутриполитическая ситуация, характеризующаяся расколом элиты, наличием в ней сильных прозападных настроений, а также "пятой колонны", усиленно работающей над тотальным разрушением страны и "зачисткой" ее от нелояльных Западу элементов и тенденций.
Следует подчеркнуть, что существование в российской элите компрадорских настроений является продуктом противостояния в ее историческом развитии двух основополагающих, базовых тенденций. Одна из них - имперская - рассматривает нашу страну центром евразийского Хартленда; другая - этно-националистическая, - ратует за обособление славянских регионов и уменьшение территории страны, вплоть до возврата в границы Киевской Руси и вступления в Европейский союз и НАТО.
Находясь в таком положении, Российская Федерация сегодня стоит на развилке возможных вариантов дальнейшего хода событий. Наиболее предпочтительным вариантом становится "революция сверху", которая может быть осуществлена изнутри самой власти путем прямого обращения к народу с последующей сменой политического курса и зачисткой представителей компрадорских кругов в органах власти и бизнесе.
Именно так поступил в свое время И. В. Сталин, опорой которому послужила отнюдь не только и не столько партийная бюрократия, сколько подержавшие его курс широчайшие слои населения. (Подчеркиваем этот момент ввиду рассматривающейся нами ниже специфики подобных революций, способных при осуществлении в интересах не широкого большинства, а элитарного меньшинства привести к установлению корпоративного строя, прямиком ведущего к фашизму.)
Приоритетными направлениями новой проектной политики можно считать установление "симфонии" светской и духовной властей, кристаллизацию государственной идеологии, восстановление социальной доктрины социализма и постсоветскую интеграцию, охватывающую Российскую Федерацию и основные республики бывшего СССР.
Второй, весьма опасный вариант развития - "революция снизу", в результате которой противостояние элит может быть спроецировано на общество, что способно привести к множественному расколу по самым различным направлениям - социальным, идеологическим, религиозным, этническим и т. д. Это заключает в себе сильную угрозу гражданского конфликта и распада страны, то есть реализации сценария, который рассматривается глобальной олигархией и западными элитами в качестве "программы-максимум".
Третий сценарий, связанный с "тихим умиранием" страны, также ведет к ее распаду и обладает многими признаками второго, но осуществляться может и в среде с приглушенным конфликтным уровнем и подавленным инстинктом самосохранения народа. Имеются основания полагать, что именно на этот вариант в настоящее время делает ставку наиболее погрязшая в компрадорском заговоре часть российского правящего класса.
Результатом реализации любого сценария, кроме первого и частично второго, исключением из которого является формирование политической силы, готовой и способной действовать в русле известного ленинского лозунга "Есть такая партия!", является расчленение страны на ряд квазигосударств. Такие образования обречены на вхождение в сферы влияния ключевых держав Запада и ряда других стран. Кроме того, в этом случае значительно повышается вероятность прямой иностранной оккупации.