Какими возможностями располагает наша страна для подобных действий, какие причины - внешние и, безусловно, внутренние, связанные с деятельностью вскормленной внутри и на костях КПСС и Советского государства "пятой колонны" - этому препятствуют. Отдельной и важнейшей частью этого вопроса является проблема особых договоренностей и обязательств, принятых на себя российской элитой после распада СССР, в том числе и в обмен на сохранение, возможно временное, нашей сегодняшней усеченной государственности. Вспомним в связи с этим характерное и многозначительное высказывание У. Клинтона: "Да, мы позволили России быть державой, но империей будет только одна страна - США".
Являются ли такие обязательства своеобразным "новым изданием" Брестского мира - вынужденной и временной уступкой сложившимся обстоятельствам и будут ли они расторгнуты при первом удобном случае? Или в российской элите доминирует неуверенность, разобщенность, клановая борьба и, как следствие, противоречивость или отсутствие вменяемой стратегии? И все это на фоне готовности определенных внутренних сил продолжить поэтапную сдачу отечественного исторического, цивилизационного и геополитического наследства.
Без ответа на все эти вопросы нельзя двигаться дальше, не опасаясь промахов, вызванных спорадичностью и нерасчетливостью действий, а также очередного удара в спину или дальнейшего углубления внешней зависимости от сил, идей и интересов, претендующих сегодня на глобальное доминирование.
Следует также признать, что увенчавшаяся успехом "перестройка" явилась как минимум второй, если не третьей попыткой разрушения Советского Союза. Первая, без сомнения справедливо, пусть и жестоко подавленная И. В. Сталиным, была предпринята в канун Великой Отечественной войны троцкистским подпольем, получившим поддержку всевозможных сил на Западе - от Лондона и Вашингтона до нацистского Берлина. Второй такой попыткой, пусть и с определенной натяжкой, можно считать хрущевскую "оттепель", начатую XX съездом КПСС, продолжившуюся заигрываниями с США и массированным сокращением Советской Армии, но, к счастью для нашей страны, захлебнувшуюся на октябрьском (1964 г.) пленуме Центрального комитета партии. Однако взращенные двумя этими попытками идеи и люди, проигравшие тайм, но не игру, приободренные "вегетарианством" брежневского руководства, своих планов не оставили. И, к сожалению, на третий раз сумели провести их в жизнь.
Следующие после Сталина поколения партийных и государственных лидеров не смогли или не захотели осознать и внутренне глубоко пережить и прочувствовать критически остро воспринимавшуюся вождем угрозу исторического поражения Советского Союза и прекращения им своего существования, которой он противостоял до последних дней своей жизни. Надеясь, что все образуется, его политические наследники не верили в такое поражение до последней минуты и, успокаивая себя тем, что Запад якобы "не может" вести игры на уничтожение СССР, занимались преимущественно внутриэлитными играми и разборками.
Запад такую игру вел, причем опираясь на силы, окопавшиеся в самом партийном и государственном руководстве. На верхнем уровне это, между прочим, должны были осознать уже после памятного приезда в Москву в 1981 году Г. Киссинджера. В среднем и низшем звеньях партийно-государственного аппарата, деморализованного "пятилеткой пышных похорон" (1982–1985 гг.), о возможности распада страны заговорили уже в горбачевскую эпоху, наблюдая за процессом управляемого замещения перспективного, внушавшего оптимизм курса на "ускорение" социально-экономического развития страны разрушительной "перестройкой".
Верят ли овцы пастуху? Безусловно, ибо он защищает их от волков. И потому рано или поздно оказываются на шампурах. Именно так "низы" КПСС поверили Горбачеву и его команде. Будучи очарованными говорливостью, обновленческой риторикой нового генсека, они увидели в нем некую "свежую струю", на деле обернувшуюся грязным и мутным потоком, смывшим нашу страну с политической карты мира. Поэтому мы просто не имеем права не упомянуть и еще об одном персонаже сюжетов, связанных с волками, овцами и пастухами, - "козле-провокаторе", неизменно находящемся "в штате" любого мясокомбината. Как свидетельствует основатель и первый директор ЦРУ А. Даллес, такие персонажи не чужды и политическому процессу.
"Сов. секретно Только для тов. Иванова (то есть для И. В. Сталина. - Авт.)
ИНФОРМАЦИОННОЕ СООБЩЕНИЕ (агентурное донесение)
Руководитель американской разведки в Европе Аллен Даллес, инструктируя сотрудников, ставя перед ними задачи по развалу ВКП(б), сказал: "Компартия со времен Ленина надрессирована на механическое, бездумное следование за лидером. Этим надо воспользоваться. Достаточно внедрить на место генерального секретаря ЦК ВКП(б) козла-провокатора (известно, как овцы на бойне послушно идут за таким козлом), как компартия Советского Союза послушно пойдет за ним в пропасть" (курс. - Авт.).
12 апреля 1946 г.
А. Джуга"
У Горбачева, которому принадлежит метафизический по своему смыслу "перестроечный" афоризм "Процесс пошел!..", на наш взгляд, не может быть обид на лично незнакомого ему Даллеса. А вот глупостью или предательством являлось подобное поведение советской элиты, послушно двинувшейся за Горбачевым и его присными и не исполнившей своего долга перед страной и народом, проигнорировавшей свою главную функцию - стратегического планирования и управления историческим развитием, каждый решит сам.
Поразительной политической наивностью, всеобщим ступором или стерилизацией коллективного инстинкта самосохранения партийных низов и народа в целом, а также Советской Армии и спецслужб было вовремя не заменить такую элиту. Почему этого не произошло, хотя возможности были и, более того, все условия и предпосылки для кристаллизации в позднем СССР новой, созидательной, национально ответственной и компетентной элиты были созданы, - отдельный вопрос, на который долго еще предстоит отвечать не только историкам, но и социологам, политологам и даже экономистам.
В условиях тотального предательства "верхов" большинство рядовых коммунистов нараставшие деструктивные тенденции поняли и осмыслили, увы, слишком поздно, когда сама КПСС уже стала необратимо делиться на разнообразные идейно-политические платформы и распадаться по союзным республикам. Своеобразным "осиновым колом" можно считать создание по инициативе Горбачева в 1990 году Коммунистической партии РСФСР, превосходившей по численности компартии всех остальных союзных республик вместе взятые. Так ли неправ был И. В. Сталин, когда с корнем вырвал в конце 1940-х годов аналогичные планы фигурантов "Ленинградского дела" вместе с их авторами?
Вывод для современности из этого ясен: необходимо немедленно прекратить политические спекуляции и разборки с советским прошлым, в которые страну усиленно втягивают те, кто не заинтересован в ее возрождении, а возможно и целенаправленно работает на ее разрушение.
В. С. Соловьев писал, что национальная идея - это "не то, что нация думает о себе во времени, но то, что Бог думает о ней в вечности". Ф. И. Тютчев прямо противопоставлял Россию Западу, Ватикану и революции как методам установления над Россией внешнего управления.
Отсюда же проистекает формула "цветущей сложности" К. Н. Леонтьева, призывающая к динамизму проектного строительства в его начале и к консервации того, что уже создано. Разрушая Советский Союз, мы просто забыли об этом предостережении нашего знаменитого соотечественника.
Таким образом, Россия - не часть Запада, а самостоятельная цивилизация с собственным уникальным генезисом и вкладом в мировую историю. Но в 1991 году, подобно февралю 1917 года, российская проектность прервалась. Если она не возобновится, как возобновилась в Октябре того же 1917 года, страну ждет дальнейший распад и участь прекратившей существование цивилизации, описанная Тойнби в "Постижении истории".
Глава 2
"Проект-1969". Планы расчленения СССР и Российской Федерации
Через призму проектной концепции распад Советского Союза и возглавлявшегося им социалистического содружества видится поражением нашей страны в очередном раунде миропроектной конкуренции со своим главным оппонентом - цивилизацией "коллективного Запада" во главе с ее англосаксонским ядром.
Мы уже установили, что это поражение было предопределено предательством значительной части советской элиты, которая, подобно Иуде, отказалась от отечественной проектности в обмен на "тридцать сребреников", которые сулились ей в виде интеграции в Запад и обещанного места в ряду элитарных представителей "сильных мира сего". Для того чтобы подвести черту под рассмотрением внутриэлитных причин фиаско советского проекта, отнюдь не предопределенного естественных ходом исторических событий, приведем датированные 1997 годом рассуждения на этот счет академика Д. М. Гвишиани, одного из стоявших у истоков этого процесса члена Римского клуба. Отметим, что они представляют собой весьма любопытный образчик попытки оправдаться за содеянное, одновременно обелив в общественном сознании тот период, способом, очень напоминающим знаменитое черномырдинское "хотели как лучше, а получилось как всегда".
"То, что происходит с нами сегодня, с огромным трудом подается осмыслению - слишком серьезны и кардинальны перемены. Но именно их серьезность и кардинальность безотлагательно требуют глубокого анализа. К нашей многострадальной стране, бывшему Советскому Союзу, прикованы взоры всего мира, а сами мы исследуем собственное прошлое.
Однако общественное мнение обращено, главным образом, на послереволюционный и довоенный период; пятидесятые годы освещаются до сих пор слабее, время же с середины шестидесятых годов, получив мрачное наименование "периода застоя", остается в пренебрежении. Между тем именно в те годы начинался и медленно, с трудом, со многими отступлениями развивался процесс движения к "открытому" обществу, к международному сотрудничеству, к осознанию глобальных общечеловеческих ценностей. Критическая переоценка многих принятых в нашей теории и практике стереотипов и догм возвращает нас к временам 20–30-летней давности, где следует искать первые робкие ростки нового видения мира, давшие сегодня столь бурные побеги.
Не менее важно также понять, что же мешало новому восприятию мира утвердиться уже тогда, почему вместо этого мы впали в социальный анабиоз, почему пришли к нынешнему распаду и хаосу и, главное, по-прежнему ли мы стоим перед бездной, куда будет следующий шаг - в пучину или на твердый, надежный путь?" (курс. - Авт.).
Не понимать, что творит Римский клуб и чем на самом деле является соучастие в его работе, Гвишиани не мог. Поэтому одно из трех:
- либо советские участники этого элитарного сговора были заодно с западными,
- либо они не имели вообще никакой стратегии и действовали по принципу "ввяжемся, а там посмотрим",
- либо они были просто беспардонно обмануты своими западными коллегами, получив вместо обещанной конвергенции разрушенную, сброшенную, по собственному выражению Гвишиани, "в распад и хаос" страну.
Обманутыми оказались и 300 миллионов советских граждан. А также как минимум еще 26 миллионов, не родившихся по причине обусловленного распадом СССР исторического провала. И это только в Российской Федерации. В результате этого сформировалась тенденция, получившая название "русский крест", визуально наблюдаемая пересечением в системе координат постсоветской эпохи восходящей смертности и нисходящей рождаемости.
Переходим теперь к другим факторам краха СССР, рассматривать которые будем строго на документальной основе, не допуская вольных домыслов или свободного толкования тех или иных фактов.
Вначале о стратегическом замысле в отношении нашей страны, сформулированном А. Печчеи в книге "Перед бездной", в основу которой была положена его брошюра "Вызов 70-х годов современному миру", выпущенная, в свою очередь, по мотивам одного из публичных выступлений основателя Римского клуба. С нее мы и начнем.
"Разделение человечества на три части выглядит настолько соответствующим действительности, что кажется вечным, но в наше время ветер перемен веет с такой силой, что в уже разделенном мире возникают новые и новые трещины. Посмотрим на те, что могут иметь историческое значение.
Первый разрыв заметен в коммунистическом мире. Вначале он оказался не столь однородным, как представлялся; потом выяснилось, что его производственный потенциал составляет лишь малую долю западного и для сокращения разрыва надо направлять на инвестиции большую долю национального дохода.
Учитывая столь явное расхождение двух миров, можно объективно признать невозможным три события.
Во-первых, невозможно продолжение советской помощи Китаю. Советский Союз должен беречь ресурсы для собственных целей и не может экономически поддерживать Китай как раз в то время, когда последний больше всего нуждается в поддержке. Сокращение советского технического содействия - это важнейший фактор идеологических расхождений между Россией и Китаем, который делает их необратимыми.
Такова первая трещина, образовавшаяся в последние годы.
Два других невозможных события, о которых я упомянул, тоже объясняются тем, что Советскому Союзу необходимо инвестировать в собственное развитие всю долю национального продукта, не предназначенную для потребления. Становится невозможной жесткая конфронтация между Советским Союзом и Западом. Об этом надо помнить как о естественном поводе для заключения двумя блоками соглашения о разоружении, которое в то же время лишает Советский Союз возможности конкурировать в сфере помощи третьим странам, - еще одно обстоятельство, открывающее путь совместным действиям в интересах народов развивающихся государств" (курс. - Авт.).
Понимаем ли мы, как нас "сделали"?
Сначала сконцентрировали внимание на коммунистическом мире. Потом выяснилось, что не на всем, а только на Советском Союзе. Среди других социалистических стран упомянули лишь Китай и то "по касательной", в контексте невозможности для СССР оказывать ему помощь. Получается, что предприняли все возможное, чтобы максимально расширить уже образовавшуюся к 1965 году, в котором был обнародован этот материал, "трещину" между нашими странами, спроецировав ее к тому же на идеологические разногласия, никакого внешнего отношения к техническому и технологическому взаимодействию наших стран не имевшие.
Или все-таки имевшие?.. Не забудем: 1965 год - это преддверие "культурной революции" в КНР и запуска в СССР косыгинских реформ, ориентированных на внедрение хозрасчета, то есть элементов рыночной экономики. В Китае это было воспринято так же болезненно, как и хрущевское разоблачение "культа личности" Сталина. Именно с запуска этих реформ официальный Пекин ввел в пропагандистскую оценку ситуации в СССР такие, признаем, сильные аргументы, как "советский ревизионизм" и "буржуазное перерождение".
Неважно, что КНР в дальнейшем сама пошла по этому пути, причем еще более решительно, чем Советский Союз. Во-первых, это произошло больше чем через десятилетие после смерти Мао и последовавшего за ним с интервалом в несколько лет прихода к власти Дэн Сяопина; во-вторых, в условиях конфронтации с СССР, в которой Китай заведомо был более слабой стороной, ему ничего не оставалось, как искать защиту в стане противников Москвы. Мы не хотим обелять китайское руководство; мы просто показываем, что у него в тот период не было выбора, который был у нас, ибо принятая А. Н. Косыгиным модель реформ отнюдь не была единственно возможной.
Таким образом, 1965 год - эта точка, в которой две крупнейшие социалистические страны разошлись окончательно и бесповоротно. Именно в этот момент, когда решался вопрос, по какому дальнейшему пути нам развиваться, Печчеи и его сторонники внутри СССР изо всех сил подталкивали страну именно в том направлении, которое было желательно Западу. А затем, спустя семь лет, воспользовались углубляющимся кризисом в советско-китайских отношениях, предложив Пекину дружбу против Москвы.
Случайно ли Печчеи так нажимал в 1965 году на "невозможность продолжения советской помощи Китаю"? Какую роль сыграл в реализации этого плана зять многолетнего Председателя
Правительства СССР А. Н. Косыгина - Гвишиани? Сам Косыгин?.. Или почитающийся сегодня чуть ли не "мессией" А. И. Солженицын произвольно ли выбрал моментом написания своего "Письма вождям Советского Союза", в котором кликушествовал по поводу "неизбежности" советско-китайского конфликта, именно 1970 год, нанеся своей стране тем самым жестокий удар в спину?