Антон Носик: Слова "империя" там нет.
Сергей Марков: "В моем представлении мир однополярен. Есть одна глобальная империя - США. Все остальные пользуются американским Интернетом, созданными в США компьютерами, смотрят американское кино, слушают американскую музыку…" Вы, я думаю, с точки зрения Путина, являетесь патриотом американской империи значительно больше, нежели патриотом России. И такие люди - не только же Антон, есть и другие, - они действительно считают, что правильно, чтобы эта лапотная Россия, страна придурков…
Татьяна Фельгенгауэр: Я не очень понимаю, причем здесь Госдеп.
Сергей Марков: Госдеп является выразителем воли американской империи во внешней политике. И вот нужно подчиниться американцам, подчиниться этой единственной империи, которая несет единственное благо. А это там тараканы какие-то бегают. Матвей, вот это он написал.
Антон Носик: Я не это написал. Сергей, я не писал слово "подчиниться".
Татьяна Фельгенгауэр: Сергей Александрович, он сидит рядом с вами. Сергей Александрович, давайте Антону дадим слово.
Сергей Марков: Есть другие люди… (ГОВОРЯТ ВМЕСТЕ) А Путин, его надо травить, его надо оскорблять, как вот со смехом прочитали, что эта женщина… надо обсудить, как нам похоронить Путина. Вы травите человека, оскорбляете его, называете язычником. А потом спрашиваете: почему такая нездоровая атмосфера в обществе? Прекратите травить своих политических противников.
Татьяна Фельгенгауэр: Мы перестанем травить наших политических противников ровно после того, как мы выслушаем Антона Носика, который вам ответит.
Антон Носик: В моем посте не написано, что вообще кого-то волнует воля США. В посте не написано, что мы должны подчиниться им. В посте написано, что они многого добились, чему нам хорошо бы научиться. Был многополярный мир, когда были новорожденные государства, типа только что освободившейся Индии, только что освободившейся Кампучии, только что освободившейся Уганды, только что освободившейся Кубы. Новорожденные страны, они смотрели на советский эксперимент. И у них было два полюса, куда смотреть: у Америки учиться или учиться у СССР? Тогда был двуполярный мир. Это было очень коротко. Советский эксперимент вылетел в трубу утопически. Сегодня никто не смотрит на тот второй полюс, на который гэбистом работал Владимир Путин. Никто не смотрит на совок как пример для подражания.
Сергей Марков: Это слово "совок"… Не оскорбляйте людей.
Антон Носик: На СССР.
Сергей Марков: Не разжигайте гражданскую рознь.
Антон Носик: На Иосифа Сталина никто не смотрит сегодня как на великого общественного деятеля, в мире никто не смотрит, никто не мечтает об этом, как мечтал Пол Пот. Сегодня у нас нет такого полюса, альтернативного США. Полюса, примера для подражания людей. Вьетнам, который американцы, сволочи, напалмом бомбили, смотрит только на Америку. Потому что он хочет своим людям добра. Он хочет, чтобы они жили сытно. Он хочет, чтобы они работали, зарабатывали, развивались. Поэтому Вьетнам тащит американский хай-тек к себе, Вьетнам американизируется, Китай американизируется. Китайская экономика завязана на США по самые брови. Потому что надо накормить полуторамиллиардный народ. Это нельзя сделать, мастурбируя на альтернативные Америке модели. Миф о том, что мы можем взять какого-то Асада и поддержать его в пику Америке, и это будет состоятельная альтернатива Америке, этот людоед, или какой-нибудь Каддафи, или какой-нибудь Чавес, вот эта обезьяна с речами 11-часовыми, она альтернатива Америке? Она альтернатива американскому здравоохранению, судопроизводству, компьютерам, музыкальной индустрии, киноиндустрии? Однополярный мир - это мир, где мы смотрим, как, например, как нам построить свою экономику, свой суд, мы смотрим не на Иран и не на Беларусь, не на Корею и не на Кубу, смотрим на один пример - Америку. Не подчиняемся - учимся.
Татьяна Фельгенгауэр: Всё понятно. Матвей хотел что-то сказать Сергею Александровичу.
Матвей Ганапольский: Я хотел вернуться к предмету разговора. Вот есть Владимир Путин, который смотрит на жизнь одним образом. Есть Носик, который другим образом, ты - третьим, Сергей, несмотря на то, что ты поддерживаешь всю эту историю, я - четвертым, Таня - пятым. Но есть в нашей стране нечто общее, что позволяет нам не драться. Это Конституция РФ. Тонкая книжечка, на которую я лично молюсь и считаю, что только благодаря ее существованию у нас пока еще, действительно, не идет гражданская война. Вот каким-то образом, при всей накаленности ситуации, которая существует в стране, существование этих нескольких положений, которые разрешают людям быть самими собой - а в этом смысл Конституции - и гарантируют, что они могут быть сами собой, и держит нашу страну на плаву. Я сейчас не говорю про государственное устройство федеративное и прочее, что тоже описано. Я говорю о том, что Конституция говорит, что "каждый справа имеет право на то, что слева, на то, что справа". И я хотел бы вернуться в этом смысле к теме нашей передачи и сказать следующее. Я не уполномочивал Владимира Путина, канал НТВ следить и выносить оценку патриотизма как отдельным гражданам, так и организациям. Ты не замечаешь, что ты говоришь чудовищные вещи, ты говоришь, что некоторые у нас, они в душе… Тебе так может казаться, и Путину так может казаться. Но я задаю вопросу. Я так скажу образно, я не употребляю в отношении тебя и Владимира Владимировича таких слов. Но это же не ваше собачье дело. Я имею в виду в конституционном смысле. Поэтому мне абсолютно всё равно, что думает Путин по поводу этих сложных названий, которые сказал Носик…
Антон Носик: Монополярный мир?
Матвей Ганапольский: Нет. Вот эти организации.
Антон Носик: Charities Aid Foundation.
Матвей Ганапольский: Да, смотри начало нашей передачи. Есть государство, там построена вертикаль. И мне абсолютно плевать, как будут называться эти организации, но, по моему разумению, они должны существовать. Дальше второй вопрос. Их кто-то должен финансировать. Я думаю, что не является большим открытием, что их финансирует Запад ровно потому, что их не финансируют наши бизнесмены. А наши бизнесмены, не будем играть комедию, понятно, почему они их не финансируют. Поэтому не дело Путина или Суркова, когда он был еще на своей должности той, давать указания, кого травить или не травить. К американскому послу должны ходить кто угодно, кого он пригласит и кто решит пойти на встречу с ним. Дальше, у нас есть служба разведки, которая должна профессионально знать: эти люди, которые пошли, они пошли на встречу с целью шпионской деятельности… Понятно, да? Между мной, тобой, Путиным стоит Конституция, и я хочу с Путиным разговаривать только одним способом - на выборах. И вот эта передача, она ровно потому, что мы на выборах с Путиным разговаривать не можем. И когда ты начинаешь говорить фразы "не травите"… Это кого, Владимира Владимировича?
Сергей Марков: Я утверждаю, что фраза "как нам похоронить Путина" и дальше волна позитивных комментариев…
Матвей Ганапольский: Не позитивных. Ты не понимаешь ничего в Интернете. Ты себе Twitter, FaceBook заведи, стань хипстером… Я сам ученик в Интернете в силу возраста, я, к сожалению, уже во многом опоздал. Ты же понимаешь, что никакой радости… Ну, девочка ошиблась, по этому поводу есть много всяких стебных шуток. Как ты понимаешь, Владимиру Владимировичу желают все здоровья и долгих лет жизни.
Сергей Марков: Я не вижу этого.
Матвей Ганапольский: А тебе и не надо видеть. Ты не судья.
Сергей Марков: Я вижу шельмование.
Матвей Ганапольский: Ты не судья. Ты сказал свое мнение - и отдыхать, смотреть телевизор.
Сергей Марков: Моя функция как политика, общественного деятеля - предупредить общество, сказать о том, что демократия возможна только в условиях гражданского диалога, а не противостояния и что, когда происходит травля в отношении одной из сторон, то это приводит к гражданскому расколу, развалу, к гражданскому противостоянию. Поэтому я и утверждаю, что, когда Антон Носик обвиняет Путина в том, что он неправославный, язычник, это элемент травли Путина, это подрывает российскую демократию.
Матвей Ганапольский: Это ложь, то, что ты говоришь.
Сергей Марков: Как? Он написал: Путин язычник.
Антон Носик: Сообщаю - зря вы не услышали, Сергей Александрович. Матвей сказал: в России существует Конституция. В Конституции записано: свобода совести. Невозможно утверждать, что, назвав человека не христианином, а язычником, я его оскорбляю. Россиянин имеет такое же право на уважение, как язычник, как атеист и христианин.
Сергей Марков: Антон, это не нарушает Конституцию.
Антон Носик: Это мое конституционное право на мнение.
Сергей Марков: Имейте, пожалуйста, свое мнение. Но внутри Конституции существуют различные <положения>. Например, президент может определять внешнюю политику. Внутри Конституции она может быть проамериканской, антиамериканской, нейтральной по отношению к Америке может быть. Внутри Конституции можно хвалить Путина, ругать Путина, быть нейтральным по отношению к Путину. А можно травить Путина. Это будет внутри Конституции. Это разжигает политическую словесную гражданскую войну.
Татьяна Фельгенгауэр: Сергей Александрович, еще немного и выяснится, что это 282-я статья - разжигание ненависти по отношению к социальной группе премьер-министр.
Сергей Марков: Этого нет. Я очень хорошо помню, когда про начало гражданской войны в Испании в 36 году… последняя фраза про этот период: гражданская война стала неизбежна, когда невозможно было увидеть католика, читающего левую газету, и сторонника левых взглядов, читающего католическую газету. Сначала идет словесная война, только потом она превращается в подавление друг друга политически. Я очень хочу гражданского мира и демократии в России.
Матвей Ганапольский: Давай начнем гражданский мир с того, что государство, в лице соответствующих мощнейших структур, перестанет шельмовать оппозицию и называть ее… как сказал Владимир Владимирович, у некоторых паспорта лежат в других странах. Это по какому поводу? Вообще, какое дело Владимиру Владимировичу Путину, у кого где лежат паспорта? Он что, пользуется тем, что мы не можем проверить, где лежат его паспорта? Ты можешь сказать, я в этом уверен, что не лежат у него другие паспорта в других странах.
Антон Носик: У Тимченко лежат.
Матвей Ганапольский: Подожди. Не про Тимченко. Он может позвонить в службу разведки и сказать: а ну сообщите мне… Он не будет этим заниматься, другие люди занимаются.
Антон Носик: Докладывают ему.
Матвей Ганапольский: Вот у него лежит бумажечка в папочке. А мы этого проверить не можем.
Сергей Марков: Матвей, я считаю при этом, что травля, которая у нас сейчас происходит в отношении Майкла Макфола, американского посла, это неприлично. Человек - очевидный сторонник улучшения российско-американских отношений.
Матвей Ганапольский: И почему это делают? Почему, как только он приехал, было сказано, МИД выразил недовольство по поводу его приезда. Офигеть.
Сергей Марков: Личный посланец Обамы, с президентом обговоренный, сейчас занимается подготовкой встречи президента с Обамой.
Матвей Ганапольский: Сережа, говори дальше. И почему?
Сергей Марков: Это политическая ошибка, которую люди делают, в том числе затравленные вами.
Татьяна Фельгенгауэр: Мы затравили нашистов, а они затравили оппозицию.
Сергей Марков: Да.
Татьяна Фельгенгауэр: Декабристы разбудили Герцена, а Герцен разбудил революцию, я помню.
Сергей Марков: Одна девушка три года назад мне говорила: слушайте, чего вы задавили оппозицию, чего вы им слова не даете сказать, всех задавили вообще. Год назад она мне уже говорила: почему вы ничего не отвечаете, почему вас оппозиция полностью подавила, а вы молчите в тряпочку и не отвечаете? Мы пробуем отвечать. Оппозиция захватила ключевые газеты.
Татьяна Фельгенгауэр: Федеральные каналы.
Сергей Марков: Федеральные каналы нет.
Татьяна Фельгенгауэр: Этого мы им не отдадим, правильно, Сергей Александрович. Федеральные каналы за нами.
Сергей Марков: Основные газеты, основные радио.
Матвей Ганапольский: И как захватили? Войско ввели?
Татьяна Фельгенгауэр: Деньгами Госдепа.
Сергей Марков: Политически.
Матвей Ганапольский: Как политически? Объясни, как можно политически захватить газету? Я считаю, что политически - это ОМОН надо вводить, сместить главного редактора.
Сергей Марков: Две-три фигуры назначаются редактором отдела политики, редактором отдела экономики, редактором отдела мнений, и они начинают проводить такую политику… Например, газета "Ведомости". Матвей, я нескромно скажу. Вы знаете, я довольно много выступаю. В газету "Ведомости" не могу пробиться: не хотят меня печатать. И потому что я сторонник Путина…
Антон Носик: А Путин пробился.
Татьяна Фельгенгауэр: Да, Путина-то напечатали.
Сергей Марков: Обратите внимание: главный редактор, по сути дела, выпорол его в своем комментарии.
Татьяна Фельгенгауэр: Они тоже травят Путина.
Сергей Марков: И потому что я экономически противник той линии, которую проводит газета "Ведомости". Мы же помним, что зачастую есть политические силы, которым кажется, что они носители такой правды, что можно оскорблять противников, можно называть язычником православного.
Антон Носик: Это не оскорбление, по российским законам.
Сергей Марков: Можно говорить, что лжец, подлец, негодяй тот человек, который правдивый репортаж про английскую разведку сделал. Неужели не хотите меня услышать?
Матвей Ганапольский: Да слышим тебя.
Антон Носик: Жертвы из вас никак не получается.
Сергей Марков: Жертвы не было. Три года назад вас травила "Единая Россия". А сейчас вы травите "Единую Россию". Ситуация изменилась.
Татьяна Фельгенгауэр: Я не травлю никого. Протестую.
Антон Носик: Они начали гражданскую войну и проиграли ее. Но ответственность почему-то на тех, кто оборонялся.
Матвей Ганапольский: Сережа, выборы дай нормальные, и сразу всё встанет на свои места. Тебе не придется здесь сидеть и говорить, что кто-то кого-то травит. Я прямо вижу, как несчастный Путин с переметной сумой бежит по Кутузовскому проспекту, затравленный, а за ним Навальный с гавканьем. Прямо вижу.
Татьяна Фельгенгауэр: С улюлюканьем.
Матвей Ганапольский: Да, Ганапольский с улюлюканьем, и Фельгенгауэр на своей мини за ним гонится. Это уже какой-то постмодернизм во всем. Надо это дело прекращать. Я тебе еще раз говорю. Как будто в конторе всё нормально. Сколько раз мы с тобой были в эфире? Ты ж вхож там куда-то, ты же не только ретранслируй, ты немножко им сообщай. Да не было бы никаких митингов, если бы в конторе всё было нормально. Так, может быть, ты затравленный? Может, нам с Носиком тебя надо пожалеть. Я серьезно, без дураков. Потому что ты говоришь такие слова, где всё upset down, где тот человек, который насиловал политику…
Сергей Марков: Если хотите меня поддержать, пожалуйста. Реально в отношении меня водочные бароны и транснациональная табачная мафия, все против меня ополчились.
Татьяна Фельгенгауэр: И травят Сергея Маркова.
Сергей Марков: Я думаю, они сыграли ключевую роль, чтобы я не был депутатом. Вот это реально те, с кем я борюсь. С ними у нас идет серьезная борьба.
Антон Носик: Это которые "Путинку" выпускают?
Сергей Марков: И те, и эти, и другие, и третьи.
Татьяна Фельгенгауэр: Тяжело махнул рукой Сергей Марков.
Сергей Марков: Если хотите поддержать, в этом поддержите. Потому что там идет реальная борьба. Но и здесь тоже идет реальная борьба. Я, с одной стороны, говорю: ребята, мы должны быть максимально честными, прозрачными в отношении оппозиции. Всегда говорил. Я же с "Нашими" работал - вы не любите "Наших", - я приходил к ним, выступал и говорил: неправильно показывать Америку исчадием зла. Это неправда. И Рыжков, и Хакамада не фашисты.
Матвей Ганапольский: И что? Как твои слова помогли ситуации? Кто-то принес извинения за фашистскую шапочку на Алексеевой?
Сергей Марков: Видите, Рыжков сейчас на всех основных телеканалах.
Матвей Ганапольский: Не понял.
Татьяна Фельгенгауэр: Это они так извинения принесли?
Матвей Ганапольский: Это уже земля под ногами горит.
Сергей Марков: А мне кажется, что это связано. Я всё время утверждал и утверждаю.
Татьяна Фельгенгауэр: Прошло три года, и они решили извиниться таким образом?
Сергей Марков: Неприлично такого человека, как Рыжков, отключать от федеральных телеканалов. Неприлично. Вообще неприлично каких-то значимых людей отключать от федеральных телеканалов.
Матвей Ганапольский: Сергей Александрович, неприлично не соблюдать Конституцию.