Техника безопасности для родителей детей нового времени - Морозов Дмитрий Витальевич 21 стр.

Случай из жизни
Одна вполне достойная женщина реализовывала свою жизненную программу в жесткой, но логичной последова­тельности: развод, защита диссертации, успешная карьера, достижение высокого материального положения. Парал­лельно с этим росла и развивалась ее дочь, которая в началь­ной школе была отличницей, занималась пением, танцами, музыкой. К 15 годам она окончательно поняла, что мама не обратит внимание на ее успехи. Поняла это взрослеющая де­вушка, но реакцию выдала маленькая обиженная девочка, которая страдала все эти годы.
Школа "пошла ко всем чертям" вместе с пианино и при­личными манерами. Девочка компенсировала свою обиду "веселой" компанией, сигаретами, спиртным и наркотиками.
Примечательно, что окончательный разрыв с прежней жизнью произошел после того, как мама родила еще одного ребенка. "А что было беспокоиться о старшей - она с детства отличница. Я думала, у нее все уже хорошо". Так на старшую дочь вообще перестало хватать времени.
Это реальный случай из жизни, хоть и выглядит он не­сколько хрестоматийно. Самое досадное, на той стадии, ког­да мама пришла за советом, что ей делать с дочерью, "бо­лезнь" приобрела необратимый характер. И какой совет мы можем дать на этой стадии? Бросить работу, уехать с дочкой в дальнее путешествие, начать познавать ее душу, искать под­ход. Для возврата к нормальным отношениям маме пришлось бы налаживать отношения сначала с девочкой внутри самой маленькой матрешки, потом со следующей, старшей и т. д.
Глядя на маму, я понимал, что в глубине души она не го­това к кардинальным изменениям в своей жизни ради воз­врата дочери. За деньги можно обеспечить лечение от нарко­тической зависимости, даже сменить среду обитания. Но не­льзя купить доверие, которое выражается в желании слушать советы и следовать им.
По мере взросления подростка родители могут счесть, что с ним уже нечего церемониться. "Чтобы в 10 был дома, ра­но тебе еще… сам должен понимать, не маленький…" Попытка сохранить контроль такими средствами, скорее всего, спро­воцирует разрыв. Пятнадцатилетний юноша не вспомнит о тех игрушках, которые ему дарили. Обида направит его па­мять к какому-нибудь эпизоду раннего детства, полному бо­ли и непонимания. А дальше приблизительно такой ход мыс­лей: "Они меня всегда обижали, но тогда я вынужден был под­чиняться. А теперь я совсем другой, и я рву внутренние нити, связывающие меня с этой болью и несправедливостью. Я другой, я зачеркиваю свое прошлое". На самом деле он его не зачерки­вает, а, наоборот, подтаскивает к настоящему, питает из него свою решимость бороться с родителями, которые, видя его неадекватность, стремятся, наоборот, усилить контроль.

САМОУБИЙСТВЕННАЯ БОРЬБА

ЗА СВОБОДУ

Случай из жизни
Парень пришел домой из школы, переполненный самы­ми важными в его жизни проблемами. Осознанно или нет, но он ищет сочувствия и поддержки родителей. Мама, попи­вая чай с гостями, говорит с юмором: "Ой, какой же ты мя­тый, нестриженый" (или что-то в этом роде).
Она не хочет обидеть ребенка, она хочет пошутить, раз­влечь гостей и заодно весело наставить любимого сына на путь истинный. Но он-то в этот момент находится совсем в ином эмоциональном поле. Для него легкое подшучивание сейчас - свидетельство легкомысленного отношения к его бедам, присутствие же гостей усугубляет ощущение отчуж­денности. И самое главное: в 15 лет никто не любит быть объ­ектом насмешек взрослых. Вот так мы и теряем нити безопас­ной привязанности со своим взрослеющим отпрыском.
Подросток, с претензией на неоцененность, бросит ро­дителей, уютную квартиру, любимую девушку, лишь бы остаться в кругу своих сверстников. Самое смешное, что так ИЗВРАЩЕННО проявляется его потребность в безопаснос­ти. Ну, скажите, разве нам всем не очевидно, что куда безо­паснее остаться с родителями?
Но дети часто не чувствуют родителей. А как можно опи­раться на то, что не чувствуешь?
Обида на невинную шутку родителей толкает к демонс­трации протеста. Так нужно для самоутверждения. Вот они и самоутверждаются, часто по-дурацки, так как внутренние матрешки продолжают подкидывать образцы поведения из раннего детства. Отсюда странные прически, серьги в носу и пупке, секс на мотоцикле.
Юноша уходит из родной семьи в секту, тусовку, фа­шистскую организацию, где, ему кажется, его принимают с любовью и уважением. Девушки выходят замуж за первого попавшегося, чтобы развестись через пару лет, увеличив ко­личество душевных ран.
Тут уж родители понимают, что ребенка надо спасать - вынимать из плохой компании, снимать с иглы. Но на этой стадии маме или папе уже придется отказаться от работы, лич­ной жизни для того, чтобы контролировать каждый шаг под­растающей личности, причем делать это "извне", то есть, поп­росту говоря, следить. Это само по себе усилит раздражение подростка и подтолкнет его к еще большей конфронтации.

Из переписки в Интернете:
(с сохранением стилистических и орфографических особен­ностей)
"Привет ЭГОИСТ!
Вот прикол, наконец-то бог сотворил еще одного эгоиста.
Кстати про музыку, у ваших детей странный нрав слушать Бетховена (он в этом имени сделал две ошибки "Битховин") и прочие вещи…
Ты вот сама говоришь про себя, что ты эгоистка, а про ме­ня люди говорят. Но я не согласен с ними, я не эгоист. Просто я всех слишком люблю и понимаю, что мое присутствие их (вас) тревожит, поэтому мне легче уйти, чем остаться и тупо радоваться со всеми. Быть веселым тусовщиком, намного легче, чем изгоем.
Общительные люди быстро надоедают, учителя выжигают таланты. Зато учат хорошо зарабатывать. Мож­но рискнуть и послать их на 4 буквы то есть на 2, блин, на 3 и положиться на собственный опыт и долго мечтать. Я обожаю мечтать. Я ненавижу правильных людей. Эти люди - нелюди, такое ощущение, что они программы. (Если б только он мог знать, что именно его мироощущение есть программа, опи­санная во всех учебниках психотерапии. Но тут срабатывает эффект отражения: он видит в других только то, что есть в нем самом, поэтому отказывает окружающим и в глубине чувств и искренности.) На 90 процентов я могу предсказать их жизнь, точно знаю, что кто скажет и что сделает. Хоро­шие оценки, хорошие отзывы, хорошая грамматика, хорошие мысли. Все замечательно. Они молодцы, живут так, как 99 людей из 100.
Даже если ты попала в приличное общество Китежа, ты проживешь там 10-15 лет, подчинишься всем правилам (а пра­вила направлены в положительный отрезок земли), забудешь о куреве, деньгах - обо всем и превратишься в романтика, жела­ющего всем людям только счастья и добра, будешь радоваца все­му, не понимая хорошо это или плохо, просто попадешь в нирва­ну. Такое состояние бывает у всех, только оно не отличается продолжительностью. Чем больше взрослеешь, тем меньше по­падаешь именно туда. В итоге ты станешь ангелом. Многие по­падают туда с помощью алкоголя. Как я радовался, живя за стеной, смотря в экран телека и видя насилие, я думал - это там где-то далеко, здесь меня защитят, если не получится, то простят, ведь знаешь, что это игра, и никто не обидит. Но, пе­реехав в город, я понял, что здесь каждый сам за себя, это так пугает. И я думал, почему все такие странные, всего боятся.
(Если подросток на стадии кризиса не получил "аморти­зационной подушки" любви и заботы, которая позволяет че­ловеку постепенно привыкать к реальности мира, то страх парализует развитие.)
Щася уже это просек. Мозг - это иллюзия, главное та­лант! Я точно знаю, что все меня считают, ну, ты поняла. Лично я себя считаю самым ничтожным существом на земле, я привык быть виновным. Наверно, я соглашусь со всеми обвине­ниями против себя. Кстати, даже зная, что я это не делал. Но вся вина на мне".

Перед вами не "плохой подросток", а ребенок с "психо­логическими проблемами", то есть… почти больной. Мой жизненный опыт говорит в пользу того, что такими "боль­ными" в той или иной степени являются 90 процентов всех городских детей.
В некоторых крайних случаях страх несоответствия по­рождает реакцию враждебности ко всем признанным обще­ственным ролям, вплоть до мужских и женских (унисекс); отрицание ценностей общества, предпочтение всего иност­ранного (по принципу "хорошо там, где нас нет").
Свидетельством деформированного развития может стать "боязнь высоты", то есть сознательная попытка принизить себя. Жаль, что она сопровождается стремлением найти ви­новатых. На родителей, запрещающих 16-летнему "пофигис­ту" пить, курить и зачинать детей, можно обидеться. Именно на родителей и переносят свой бунт наши подростки.
Смотреть правде в глаза просто непереносимо. Остается закрыть от себя эту правду. Чем? Религией. Мифом.
Картинки с экрана телевизора, смешиваясь с рассказами друзей и крохами жизненного опыта, обращаются в строи­тельный материал для более сложных моделей в сознании подростка. Эти образы, вернее эти миры, никакого отноше­ния к реальности не имеют, но позволяют преодолеть страх перед будущим. Когда придет время их реализовывать, сво­бодный мечтатель получит много боли и разочарования.
Закономерный, часто болезненный процесс смены про­граммы осознается молодой личностью как крушение всех ее детских идеалов и надежд. Но именно теперь у нас появ­ляется шанс вмешаться. Если до этого у вас не сложился эмо­циональный контакт со своей дочкой или сыном, то теперь постарайтесь установить контакт интеллектуальный.
Теперь с подростками можно начать осторожно разгова­ривать об их проблемах в расчете на то, что они способны понять взрослую логику. Только не сбивайтесь с уважитель­ного тона беседы на менторский или снисходительно-укоризненный тон, который автоматически отбросит подростка на более ранние стадии, где живет ощущение вины и страх наказания.
В 9-м классе я увлекся живописью и решил, что мне по­лезно будет все бросить и целиком посвятить себя картинам. По молодости лет судьбы Ван Гога и Гогена представлялись завидной романтичной альтернативой серым школьным будням. Когда я поделился своими планами с родителями, то они если и пришли в ужас, то смогли не показать этого. Наоборот, моя мама уговорила одного профессионального художника взять меня в обучение. Этот милый человек на­учил меня писать масляными красками, а заодно и дал воз­можность поближе рассмотреть на собственном примере перспективы жизненного пути, на пороге которого я стоял. У меня дома до сих пор висят мои ученические работы. Я "похлебал романтики", познакомился с ее ближайшей подругой - безденежьем, научился чувствовать цвет в при­роде и чужих картинах. Но я также смог убедиться в ограни­ченности собственного таланта. Странно, чувство победы и обогащенности новым опытом смешалось с осознанием своего несоответствия выбранному пути. Я отказался от мечты о чердаке с холстами и натурщицами.
Спасибо мама, что ты не спровоцировала необдуманных шагов глухими запретами, а дала мне возможность НА СОБСТВЕННОМ ОПЫТЕ убедиться в том, что для меня этот путь закрыт.
Прямой запрет, вряд ли приведет к позитивному резуль­тату. Подросток не понимает ваших мотивов и только ощу­щает опасность - вы хотите перехватить управление. Он еще не понимает, что для него лучше. У него в голове МИФ!
Берите управление, но не стремитесь заменить один миф другим. Это не придаст вашему ребенку сил. Просто научите его видеть реальность и не бояться.
И помните, что перед вами свободные полноправные личности, имеющие право выбирать свой собственный путь и набивать собственные шишки на этом пути. Научитесь ра­доваться их победам. Если что-то сейчас и имеет значение, так это базовая установка на успешное самоутверждение хо­тя бы в некоторых сферах. Причем важна здесь не "объектив­ная реальность", а то, что про самих себя думают юноши и девушки.

Вам может казаться, что у ваших детей все в порядке. Но если они сами придерживаются иного мнения, то именно с их точки зрения вам и надо рассматривать проблему.

ЗАНИЖЕННАЯ САМООЦЕНКА И

КАК С НЕЙ РАБОТАТЬ

Особенно опасно, если в поле сознания поселился синд­ром неудачника. "Я хуже всех!" - синдром опасной болезни, угрожающей очень многим. Наш рецепт - помогите вашим выросшим детям изменить самооценку. Необходимо "про­рваться к победе" на одном-двух направлениях, чтобы за­помнить ощущение успеха и свершения. Если юноша или девушка хорошо рисуют или увлеклись каратэ, а об уроках забыли, не давите, не омрачайте радости самоутверждения. Надавите - станете врагом, а успеха все равно не добьетесь. Нельзя человека научить отваге и радости насилием. Он сам (под давлением обстоятельств, которые мы и можем для него создать) должен нащупать эти качества в своей душе, вырас­тить их. Остальное наверстает потом.
Не опрокидывать формирующийся в юном сознании Об­раз Мира, а осваивать его пространство должен заботливый родитель. Только проникнув на чужую территорию, увидев связи явлений и образы, в том числе и ошибочные, можно попытаться там что-то исправить. Больше расспрашивайте, больше поддерживайте, подсказывайте как завоевать любовь и авторитет среди сверстников. Это самая интересная тема разговора для любого, самого закомплексованного и закры­того юноши, это золотой ключик, открывающий дверь в ду­шу вашего ребенка. Воспользуйтесь им, а все остальное пре­доставьте жизни.
Я помню, сколько тщетных усилий потратил мой отец, пытаясь заставить меня заниматься спортом. Его предупреж­дения о том, что мужчина должен быть сильным, так как жизнь не всегда безопасна, были мне абсолютно понятны. Но эта информация как бы скользила стороной, не вопло­щаясь в действия. Потом, когда деревенские мальчишки съездили мне по морде после игры в футбол, я уже без всяких уговоров отца записался в секцию самбо. Помню, что лет пять после инцидента, я не мог спокойно ходить по улицам. Прежняя беспечность, порожденная незнанием, растаяла без следа, на ее место пришел постоянный страх. Но мне потре­бовалось еще пару раз "получить по морде", чтоб под давле­нием неопровержимых свидетельств, принять решение стать сильным. В старших классах я начал заниматься восточными единоборствами, вырабатывая в себе силу духа и тела.
Часто задаю себе вопрос, а был ли способ у отца раньше убедить меня в необходимости стать сильным? И я до сих пор не нахожу ответа.

ПРАКТИКУМ ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ

История Антона
Антон попал к нам из московской школы в 1999 году не по собственной воле. Этого отрока родители привезли в Ки­теж после 8-го класса и сообщили, что он "не учится и не хочет, но учителя его любят за золотое сердце". До этого его жизнь подходила под понятие "благополучной". Подоб­но Кеше из мультфильма "Возвращение блудного попугая", он рассказывал неискушенным китежским одноклассникам о катаниях на скейте, о неистощимых запасах баночного пи­ва и безграничной свободе столичного жителя.

- Да у меня отличная жизнь была до Китежа. И никаких вопросов, пока родители сюда не привезли. До этого у меня бы­ла куча друзей, деньги на пиво и сигареты, свобода. Родители с утра до вечера работали, а я валялся на диване с какой-нибудь девчонкой, курил "ротманс", смотрел телек.
- И когда это счастье тебя настигло?
- В 7-м классе.
- У матери была подруга, а у нее был сын - крутой парень. Он всеми управлял в нашем районе. Я был в его компании, и меня все уважали.
- Ты знаешь, у тебя сейчас даже лицо оживилось от воспо­минаний о счастье в 7-м классе. (Лицо и правду обрело какое-то детско-идиотско-радостное выражение, словно он на мгновение впал в детство.) Тошно все это слушать. Ты опи­рался на чужую силу, удовлетворялся самыми примитивными, животными радостями. И сейчас, вспоминая о том времени, ты внутренне мечтаешь его вернуть. Это знаешь ли неожидан­но для взрослого человека. Значит, до этого что-то было явно не так.
- Да все было отлично.
- Ничего не было отлично. Вспомни, когда ты впервые в своей жизни понял, что предательство между близкими людь­ми допустимо.
После некоторого раздумья.
- Это было в 5-м классе, тогда нам привезли в школу гума­нитарную помощь - конфетки, жвачку. Учительница остави­ла их на парте, но предварительно пересчитала… Ведьма. Мы с друзьями по одной жвачке украли. У нас же этой фигни никогда в жизни не было. Спровоцировала в общем. Подняла весь класс, пол урока допытывалась, а потом один из моих друзей признал­ся, что это сделали мы. Заложил нас всех. Он же друг был. Он мне всю веру в дружбу поломал.
- А сейчас ты как оцениваешь его поступок?
Очень неуверенно, как бы нехотя.
-

Ну, он правильно поступил.