Да, идеализировать западных людей – бессмысленно. У них, разумеется, огромное количество своих собственных проблем, сложностей и стрессов. Но, как бы там ни было, они к самим себе относятся куда более рачительно, чем мы с вами. Бережно они к себе относятся, заботятся о своем душевном состоянии и, как результат, чаще и объемнее переживают чувство счастья. С этим невозможно поспорить. Каждый второй американец хотя бы раз в жизни побывал на приеме у психотерапевта. Разумеется, это они не от хорошей жизни делают. Стрессы, напряжение, усталость, ощущение бессмысленности жизни – все это есть в любой стране мира. Но они идут к психотерапевту, а не на фонарных столбах развешиваются. Они борются за свою жизнь, потому как считают ее ценной. А мы спиваемся в масштабах страны, нам на свою жизнь – наплевать. И это еще один наш национальный способ самоубийства. О каком субъективном уровне счастья мы говорим? Нет, в этом пункте нам точно гордиться нечем. К великому сожалению…
В целом то, что европейцы, американцы тоже сводят счеты с жизнью, не найдя в ней смысла и тем более счастья, – это, увы, закономерный исторический процесс. Цивилизация выходит на такой уровень, когда мы перестаем сталкиваться со стрессами, требующими от нас активной мобилизации, и то внутреннее напряжение, которое должно было бы пойти на эту мобилизацию, остается нерастраченным. Энергия как бы запирается внутри человека, дальше все это накапливается и в какой-то момент выливается в совершенно непредсказуемые реакции. От пристрастия к наркотикам до расстрела учеников в школе.
В сложно организованной системе, а психика именно такая – сложно организованная система, – начинается своего рода хаотическое движение, верх берут энтропийные процессы. Система теряет стабильность, включаются защитные механизмы, которые сначала помогают человеку выправиться, а затем, напротив, усугубляют ситуацию, забивая последний гвоздь в гроб, где покоится его психическое здоровье. Много маленьких ошибок в работе психического аппарата способны привести к серьезному коллапсу внутри системы. Это то, что происходит с западным человеком. И то, к чему, к сожалению, неизбежно подойдем и мы с вами, когда столкнемся с ужасом социально-экономического "благоденствия". Впрочем, я надеюсь, что мы к этому вызову цивилизации уже будем готовы и он не застанет нас врасплох.
Я не говорю, что мы входим в культуру, цивилизацию или эпоху, когда у нас все будет плохо. Я говорю, что XXI век – это век психиатров, психотерапевтов, психологов. Это так. В скором будущем нас ожидает катастрофический, лавинообразный рост психических расстройств, личностных кризисов и прочих несчастий подобного рода, будет расти количество суицидов – это неизбежно, потому что мы входим в такую эпоху. Но это не связано с тем, что культура наша какая-то неправильная. Это связано, с одной стороны, с усложнением среды нашего обитания, а с другой – из-за банальных генетических аберраций. Мы научились неплохо лечить психическую патологию, и как результат – гены этих заболеваний передаются и аккумулируются в генофонде. Это правда, это издержки медицины как таковой.
– То есть медицина нарушила естественный отбор?
– А как иначе?.. Разумеется, нарушает. Но это лишь один из факторов. Другой, не менее важный, как я уже сказал, – это наша "среда обитания". Во-первых, информационное давление, которое мы все на себе испытываем, как правило, совершенно не осознавая этого. Испытываем и будем испытывать дальше. Во-вторых, огромные и систематические нагрузки, связанные с дезадаптацией, с нарушением привычных стереотипов жизни и деятельности. Например, уже сейчас люди в западных компаниях меняют работу каждые 3–5 лет, а это – серьезнейший стресс, который явно или неявно дает о себе знать.
Появилось огромное количество таких стрессов, которые мы не считаем стрессами, а поэтому и не пытаемся их снижать, не предпринимаем усилий в данном направлении. Тут возникает парадокс: мы испытываем стресс, но отреагировать на него как на стресс естественный, органический, биологический мы не можем. Просто в силу того, что он разворачивается не в биологической, а в социальной и информационной среде. Как результат – увеличение напряжения, деструктивные процессы в работе психики и последующий взрыв.
Мы входим в очень сложную эпоху, и нам предстоит своего рода испытание на прочность. Понятно, что страны, которые первыми пришли к "благополучию", встречаются с этими вызовами раньше. Их берут врасплох. У нас же есть возможность подготовиться, но только если мы будем думать об этом и работать в соответствующем направлении. Учиться на чужих ошибках. И как вы заметили, я же не предложил нам американскую модель счастья… Я ни слова не сказал о том, что счастье сопряжено с пресловутой "американской мечтой" – угробить жизнь, но добиться успеха. Нет. Напротив, я даже отговаривал от этого. Хорошо, если человек "делает себя сам", но что приоритетно?.. Приоритетно наше душевное здоровье, наш социальный круг и личностно значимые для меня цели. Можно быть "селфмейдом", а можно и не быть им. Уровень счастья зависит не от этого.
Там счастья нет!
– Давайте пожелаем западным людям еще больше счастья в работе и личной жизни и вернемся к своим. А как россиянину достичь счастья? Особенно в такой неблагоприятной обстановке.
– Первое, что всем нам нужно понять, – это то, что счастья нет ни за каким горизонтом. В книге "Самые дорогие иллюзии" я как раз описываю эту психологическую ошибку – иллюзию счастья. У нас подсознательно есть эта иллюзия, что мы, мол, сейчас как-то соберемся необыкновенным образом, эх-ухнем, и через четыре года тут будет город-сад, а аккурат в 1984-м коммунизм в стране наступит. Мы как-то очень искренне и в то же время наивно приняли на веру этот сомнительный тезис – прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете. И еще что лучше три дня потерять, а потом за час долететь. Лететь, как это ни прискорбно, придется всегда, потому как рая на земле нет и не предвидится. Так что придется летать – туда, сюда, туда, сюда – всю жизнь. А три дня потерять нужно просто потому, что без этого вообще никаких полетов не будет.
– Андрей, но сейчас, и ответы моих респондентов это показывают, настроения меняются и некоторые уже не ищут счастья в будущем, находят его в прошлом: счастье – это то, что было. По прошествии двадцати лет человек понимает, что когда был молод и что-то делал – вот именно тогда он был счастлив. И вряд ли это повторится.
– Ну, это лукавство, я вам скажу! Оценить себя со стороны невозможно, это самая необъективная из оценок. Изнутри себя оценивать без толку, а со стороны – вообще полное безобразие. Вот давайте подумаем… Если бы счастье в жизни человека закончилось окончательно и бесповоротно, он должен был бы, как порядочный человек, лечь в гроб и помереть. Если он действительно думает, что в его жизни, как в анекдоте, "все уже было", то в целом надо с этой жизнью заканчивать. Точнее, сначала к психотерапевту, а за тем в аптеку – за антидепрессантами.
– Ну, надежда умирает последней…
– Поэтому я и говорю, что есть в этом ответе на ваш вопрос определенное лукавство, которое я не поддерживаю только по той причине, что оно глубоко пессимистического свойства и ни к чему хорошему не приведет, а к плохому – сколько угодно. В действительности мы все живем надеждой на счастье, на то, что станет лучше, что все еще наладится. "Счастье будущим живет", как писал Пушкин Александр Сергеевич. Люди верят, надеются, ждут: "Вот разведусь со своей женой ненавистной, найду себе женщину, которая меня полюбит и будет родной душою, и наступит мне счастье. Вот поменяю свою рухлядь, которая глохнет на каждом перекрестке, на новую машину и буду счастлив абсолютно. Вот будет у меня работа, где я смогу реализовываться на 100 %, и будет мне счастье". Живет счастьем…
Так что предложите ему: "А давай, дружок, прямо сейчас по SPA-программам всяким разным пройдемся, будет тебе полное восстановление жизненных сил организма. Потом подыщем тебе девушку мечты твоей незаурядную, новую машину приобретем, новые дом-квартиру-дачу. Да, еще сразу отпуск на Канарах! Ну и дальше работу распрекрасную организуем, на которую ты приходишь, а там все от тебя в восторге, тебе все подчиняются, и ты рулишь там по полной программе, всего добиваешься…" Где, он скажет, у него счастье? Вот тут, где мы ему нарисовали. У него оно сразу появится "в будущем", понимаете? Это психологический закон.
Но и то и другое – лукавство. "Счастье в будущем, счастье в прошлом"… Теория одна! Счастье – это не "полный комплект всего для полного счастья". Счастье – это специфическое переживание, которое вы или натренировали в себе, или не натренировали. Если ты не умеешь чувствовать себя счастливым, если навыка соответствующего у тебя нет, если ты сам – одно сплошное брюзжание и жалобы на несправедливость жизненных обстоятельств, то счастье тебе заказано. И все твои реминисценции в прошлое – это только жалобы, а все твои проклятия, предпосланные будущему, – саморазрушительные действия, ничего больше.
Есть такой замечательный режиссер и актер Антон Адасинский, руководитель театра "Дерево", и он как-то раз замечательно по этому поводу высказался – мол, надо в один какой-то момент остановиться, наконец, и понять, что линия горизонта – это то, что у тебя под ногами, а небо начинается от земли. Это – правда. И там вдали линия горизонта, и линия, что у тебя под ногами, – та же самая линия горизонта, только если смотреть на нее из другой точки. А небо действительно начинается от земли. Поэтому ты уже, в общем-то, в небе. И счастлив, если ты это понимаешь: счастье – это не какое-то неимоверное достижение, счастье – это нехитрая способность оглядываться по сторонам.
В общем, я бы предложил закончить всю эту ахинею с попытками добраться до некоего счастья за границей канадской и понять: счастье – это, во-первых, результат твоих собственных усилий, во-вторых, это просто такое переживание (умеешь его чувствовать – хорошо, не умеешь – прости, пожалуйста, никакими средствами тебе не поможешь) и, в-третьих, это навык, привычка, умение замечать и ценить то хорошее, что всегда есть в жизни. Вообще же, по моему глубокому убеждению, счастье – это привычка так себя чувствовать. Умеешь – в любых обстоятельствах сможешь чувствовать себя счастливым, хотя бы чуть-чуть, но по-настоящему. А не умеешь, то что с тобой ни делай, как над тобой ни колдуй, какие блага неземные к ногам твоим ни клади – тоска зеленая и спасите-помогите.
Мастер-класс счастья
– Даже вредные привычки – они обычно с человеком "случаются" как-то непроизвольно, то есть неожиданно: "бах" – и ты уже двадцать лет как курильщик. Ну, так получилось. А что же тогда хотеть от полезных?
Вы во многих своих книгах пытаетесь обучить этой привычке – быть счастливым. Предполагаются какие-то осознанные, планомерные занятия, домашние задания. Но я, извините уж, что за всю Одессу говорю, уверена, что у многих наших сограждан понимания того, что счастье – это работа, это кропотливый ежедневный труд, – нет. Счастье – оно "вдруг в тишине постучалось в двери". Это то, что приходит случайно. И его можно только терпеливо ждать. А вот работать, выпиливать свое счастье лобзиком – это непонятно.
– Вот, не слушают доктора и сидят потом горюют! А я говорю: "Лобзиком! Лобзиком!" А если серьезно, то никакого особого труда в этом нет. Нужен с умом труд, и все получится.
– Просто сесть и начать его – это счастье – ощущать?
– Просто сесть и начать его выпиливать. Нам же хочется всего и сразу, поэтому и счастье должно упасть откуда-нибудь – сразу, готовое такое, с бантиком и поздравительной открыткой. В действительности счастье достигается постепенно, формированием этого пространства – психологического, социального, общественного – вокруг себя. Это дает результат, а к результату нужно формировать отношение – отношение счастья. А потом надо проникнуться этим чувством и быть с ним. И если мы не научимся этому чувству, то мы не почувствуем счастья даже тогда, когда нам, наконец, дадут все то, о чем мы мечтали.
Счастье – это ощущение, переживание, состояние, иными словами – психологическая реакция. Если вы не умеете ощущать счастье, простое появление в вашем жизненном пространстве каких-то, пусть даже сногсшибательных внешних факторов, ничего не изменит и ничему не поможет. Если вы дальтоник и не можете видеть зеленый цвет, то сколько зеленых вещей вокруг вас ни раскладывай, вы их не увидите как зеленые. Дело не в зеленых вещах, дело в зрении. И со счастьем – так же: дело не в мире, который окружает человека, а в самом человеке. Поэтому сначала надо работать со "зрением", тренировать, так сказать, свой воспринимающий, реагирующий, чувствующий аппарат.
И еще проблема, я думаю, в том, что у нас почему-то считается, что счастье – это что-то такое необыкновенное, огромное, бесконечное, такое пронзительное – до щенячьего визга, до мозга костей, до мурашек по спине и конечностям.
– Конечно. А разве не так? Комета! Молния! Ослепило! Сразило наповал! – Я, наконец, поняла последнее, что меня смущало в определении счастья. Счастье всегда представлялось мне очень сильным переживанием, самым сильным.
– Это ерунда, это все выкиньте. В действительности счастье – это в целом достаточно спокойное, умеренное по интенсивности переживание. УМЕРЕННОЕ! Нет тут никакого экстаза. И не надо путать экстаз и счастье – это ошибка. Экстаз не может быть долгим, а будет долгим – вы перегорите, как лампочка, через которую пустили избыточное напряжение, на которое она не рассчитана. Вы – это психический аппарат, у него определенная есть мощность. Поэтому это очень условно, метафора. Можно и перегореть невзначай. Я все время говорю: "Если вы хотите понять, что такое ужас-ужас, – представьте себе оргазм, который продолжается сутки". Вот это будет пытка! Все умрут. И это никакое не счастье.
Счастье – это тот коридор самоощущения, в котором вы не испытываете выраженного дискомфорта, а комфорт, который вы испытываете, не превращает вас в жареную котлету. Вот навык к такому самоощущению и надо выпиливать. Лишнее – отпиливаем! Причем все лишнее – от передозы восторгов до перегретых нашей собственной неадекватностью трагедий и треволнений. То, что увеличивает ваши переживания комфорта и удовольствия, напротив, следует оставить или даже приклеить. В общем, формируем в себе, с одной стороны, привычку не испытывать негативных эмоций, а с другой – привычку испытывать позитивные эмоции.
Как лечить отсутствие счастья в жизни
Неловко в этом признаваться, но такие рекомендации я пока принимаю со скрипом. Как НЕ испытывать негативные эмоции, если вокруг столько плохого, если каждый день видишь чужие трагедии, несправедливость, боль и страдания людей? Закрыть на это глаза? Отвернуться? Пройти мимо? Сделать вид, что этого нет? Моя мама, когда слышит похожие советы или читает что-то карнегиподобное, заявляет еще более решительно: "Не хочу всю жизнь, как китайский болванчик, с идиотской улыбкой на лице ходить!" Надо разобраться, может, Андрей имеет в виду что-то другое?
– Андрей, вам, видимо, придется мне, как первокласснице, арифметику счастья на счетных палочках показывать. Вот к вам на консультации, например, счастливые люди не ходят, это понятно. Жалуется кто-то на дефицит счастья: "Хочу быть счастливым, а счастья – нет". Были ли у вас случаи, когда вы давали какие-то советы, человек следовал данным рекомендациям, а потом пришел к вам и сказал: "Черт побери, я, кажется, счастлив"?
– Приходят, действительно, с дискомфортом. Но вы допускаете ошибку, когда так передергиваете рекомендации доктора. То, что доктор предлагает избавиться от привычки раздражаться, – это не значит, что он предлагает быть индифферентным, равнодушным, этим китайским болванчиком. Нет. Я не говорю, что вы не должны реагировать на то, другое, третье. Вопрос в том – как вы на это реагируете. На одно и то же событие можно реагировать истерикой, сдержанным гневом, простым недовольством… А можно – делом. Спокойно, рассудительно, делом.
Вот сидит себе доктор в травмпункте, привозят к нему человека со сломанной ногой. Как ему на это реагировать? Начать биться в конвульсиях: "Боже-боже, горе-то какое! Что ж это деется-то! Как же такое могло случиться?! Караул!"? "Зайчик бежал по дорожке, ему перерезало ножки!" Ну нет, наверное. Причитания доктора ничем не помогут больному. И точно так же ваше раздражение на близкого человека ничего не изменит, по крайней мере, в лучшую сторону. Ваше благородное негодование никому не нужно, если только это не способ воздействовать на зарвавшегося субъекта. Ваши призывы к небесам по поводу восстановления попранной справедливости – только нагрузка на голосовые связки. Небеса склонны, вообще-то говоря, игнорировать подобного рода обращения. Нужно дело делать.
Ко мне, как и к любому психотерапевту, люди приходят на прием со всеми скорбями земли русской. И что мне с этим делать? Начать впадать в депрессивный транс? Реветь в тридцать три ручья на пару с моим пациентом? Нет уж, увольте. У меня есть привычка правильно на это реагировать – делом! Реагировать делом – это способ реагирования на негативные события. Я сопереживаю человеку, который обратился ко мне за помощью, но я не ныряю в пучину его трагедии, я его из нее вытягиваю. При чем тут китайский болванчик?.. Просто некоторым кажется, что если мы забились в истерике при виде какого-нибудь чужого несчастья, то, значит, мы хорошие люди, а не забились – значит, бессердечные и вообще – дрянь-человек. Это абсолютно не так. Потому как истинное сострадание заключается в помогающем действии, а не в артистичных позах.
– И как же надо реагировать, когда человек говорит: "Я несчастлив!"?
– Как это лечится?.. Тут все до банальности примитивно и просто. Сначала мы осваиваем нехитрые техники коррекции собственных эмоциональных состояний, и тут человек начинает понимать, что все его негативные эмоции – его же собственных рук дело. В общем, читайте, что называется, книжку "Счастлив по собственному желанию". Это первая составляющая счастья, о которой мы с вами уже говорили.
Далее переходим к более сложным "упражнениям"… Люди счастливы, когда они сами любят и когда чувствуют, что их тоже любят. И я утверждаю, что есть способы научиться любить больше, "чем обычно", и способы увеличить свою собственную чувствительность к любви другого человека (научиться чувствовать, что тебя любят, – это, я вам скажу, целая наука!). Кроме того, всегда есть ресурс повысить в отношениях с близким человеком само– и взаимоуважение. Все это, как мы помним, второе условие счастья.
Наконец, третий пункт, о котором мы с вами говорили, – это личные цели. Те мои пациенты, которым за время психотерапии удавалось найти какие-то важные для себя цели и приступить к их реализации, в целом чувствовали себя значительно более счастливыми, чем те, кто филонил в этой части работы. Это жестокая правда жизни – мы вынуждены заниматься делом, в противном случае мы перегреемся и умрем. Но заниматься делом без радости от того, что ты им занимаешься, – это уже другая форма самоистязания. Поэтому лучше делать то, что ты считаешь важным и нужным. И получится лучше, и самоощущение будет совсем другое.