4 года
Аня, как оказалось, выучила песенку об английском алфавите.
Я решила посчитать, сколько Аня букв знает, – 18 (7 забыла).
Аня без ошибок и запинок поёт песенку об алфавите (Алек повторяет, кривляясь, делая вид, что эту песенку вообще-то знать не желает). А потом поёт ещё раз, но уже заменяя буквы набором звуков (охотно играют в простейшие языковые игры: замены не обязательно остроумные, вообще бессмысленные чаще всего).
Забыла выражение "Когда я ем, я глух и нем" – "Мама, сказай!" Вспомнила – глаза блестят, цитирует. Алек тоже захотел повторить – память отказывает даже на таком коротком промежутке (после "я ем" следует практически набор звуков, хорошо хоть, не отказывается учить по частям…).
Алек твёрдо знает (вспоминает без подсказки) около 4 букв (А, М, О, К).
По-русски "читаю", собственно, я (быстро произношу буквы), а они опознают (когда не узнать уж нельзя).
Алеку до сих пор трудно выговаривать трёхсложные слова (путаница вроде "вычичил"), да и повторять их (по слогам получается, вместе – опять путаница). До сих пор у нас по-русски склоняются большей частью те слова, что часто употребляются, "нет" рода…
Аня, оказывается, выучила названия языков по-немецки: englisch, russisch… "deutsch" пришлось называть мне. И объяснять, что Russisch – язык мамы, а не Николь.
Проблема: забывают. Не можем запомнить (после нескольких повторений пару дней подряд) названия времён года. Алек забыл и наименования родства. Сценка: обидевшийся Алек объявляет Ане, что она ему "не брат". Пробую вступиться – рассерженный Алек заявляет мне, что и я ему не брат. Соглашаюсь, пытаюсь объяснить, что я мама, а Аня сестра, – Алек упёрся: "Аня мне не сестра. Мне папа сестра". Но это, похоже, просто упрямство в чистом виде (раз уж начал говорить "нет", надо продолжать в том же духе).
Трудно вычислить, что он может и что не может рассказать / вспомнить. Уже знаю, что их группа в цирк не пошла, спрашиваю, был ли в цирке, – "был". А что видел? слона видел? – "видел". А что слон делал? – "вылез" и "летал"! Да разве слоны летают – смеётся и подтверждает: летают!
Русские буквы (из предложенных: таких же, как в английском, и отличающихся) – все, кроме двух.
Алек дедушке по телефону: "Я умею всё сказать".
Алек: "Дырочка идёт in die воду. Ein крыша" – артикль в одном случае по роду русского слова, в другом – соответствующего немецкого. Немецкий – разговорный: "Sieh, was ist da los. Du muß sagen "o". Wenn man "o" sagt, dann ist es kaputt". "Kommse" (kommst du в разговорном варианте).
Аня впервые написала слово: Ball (разве что В перевернула). А пару дней назад пела алфавит – и рассматривала буквы. М.: впервые соотнесла названия с видом. М., кстати, учит именно названиям букв, со всеми трудностями: hall Аня пыталась прочесть как эйчолл. (Я скромно ориентируюсь на звуки, и только.)
Кажется, мне пора взять дело изучения немецкого в свои руки – спрашивать, как Николь говорит: в, из, вчера… И корректировать немецкий (что уже начинаю делать!).
Аня оставалась одна дома. Много рисовала. Человечки: круг-голова с точками-глазами, линией-ртом, торчащими линиями-волосиками. У некоторых есть прямоугольники-туловища, у других из головы растут палочки-ноги и палочки-руки, от которых отходят веером палочки-пальцы (Аня их явно не считает: их то 2, то 6…). Папу нарисовала почему-то скорее в духе геометрической абстракции: чёрный круг-голова, разноцветные уши (одно – красный полукруг, другое – бирюзовый, а контур жёлтый), тело наполовину коричневое, наполовину зелёное (контур фиолетовый), палочки-руки чёрного цвета.
Аня сама написала "Amelie" латиницей.
Есть придаточные: времени, условные, дополнительные, определительные. Падежи. впечатление, что спрягают правильно (иногда неправильные формы: "держаю"). "Возьмёла" удерживается. Трудности с родами и словом "сама" у обоих; но когда спрашиваю, как в конкретных случаях говорить (обращаем внимание на форму), говорят правильно! Не выговаривается "л" в быстрой речи, у Ани ещё "ш".
Алеково "Я не умею!" – как отказ учиться; самолюбивый человечек!
В поведении откат к младенчеству: "Мама, ты корми меня / одевай меня!" Ожидание нежности – отказывают М., когда хочет помочь им одеться: он просто одевает, не ласкает.
Аня рисует абстрактные цветовые пятна (красками в детсаду), в последнее время иероглифо– / каллиграммоподобные закорючки, которые называет "письма"! (Я рассказала В., с предложением: на выставку абстрактного искусства с темой "Абстракция и дети" вывесить и Анины работы; сначала обиделся, потом вроде внял.)
М. в отчаянии: "I want not", "gefoundet".
Много рисуют – и многое заслуживает выставки (хотя бы дома). Яркие абстракции Алека. У Ани они постепенно уступают "реализму". Впрочем, и цветные абстракции тоже время от времени рисует.
На всякий случай спрашиваю, что изображено. Если затрудняются ответить, подсказываю: "Просто красиво?" Об одном рисунке Алек сказал: "Просто красиво", – но потом поправился: "Рыба" (выглядит как "чистая" абстракция). У Ани многие рисунки смешанные, это отражается в названиях. Одна картинка называется "Зонтик и просто так" (выглядит как лицо на палочке рядом с короткими линиями – дождевыми каплями?).
Аня в огромном количестве производит "письма" и "книги". Это сложенные в 2 и больше раз листы бумаги, испещрённые закорючками-"буквами" (попадаются и настоящие буквы). Иногда рядом с "буквами" размещает и рисунки, чаще абстрактные, но есть и "солнышки" (правда, не обязательно жёлтого цвета) или "цветы".
4 + 1
Алек испугал. Прочитали сказку о Морозке, начали разговаривать – заявил, что… убьёт меня: отведёт "на лес" и оставит, стукнет "палкой по голове" и убежит, "ха!" Интуитивно было понятно, что агрессия связана с восприятием сказки (Морозко "палкой"-посохом стучит по земле, заморозил старухину дочку, которую старик отвёз в лес, как и свою), но я хотела обсудить Алекову ярость. И причины её. Однако Алек только твердил: "Тоже нехорошо", – а что нехорошо, не мог толком объяснить. Попробовала понарошку обидеться и предложила ему тогда уйти. "Сама уйди". – "А почему я должна уйти с моей кроватки?" Наконец выяснили, что эта сказка не понравилась, и решили: Алек будет "читать" книжку про машину. Пообещала ему больше не выбирать для чтения книжку со сказкой о Морозке – сразу гнев прошёл, нежности, очень горячо попрощались перед сном. Воспринял чтение мной сказки как моё одобрение того, что там рассказывается? М. заявил, что в английских сказках насилия нет.
Алек до сих пор говорит "вычичил" (выключил), многосложное слово такого типа повторить не может.
Говорила с русским логопедом об их сложностях, о том, что Аня не выговаривает "ш" – в тот же вечер Алек хорошо повторял, а Аня хорошо сказала "Маша"!
Грамматические неправильности – даже у Ани: "глазы", "колёсы", "ножниц" (в винительном), "принцессу и принц", "останет" (в смысле: останется), "мы Алека останем" (оставим). (Ср. неотчётливое, но звучащее правильно у Алека: "Я тебя оставю / оставлю / оставью".) "Возьмёла", "ходу́". М. окончательно уверился, что русский язык невероятно трудно учить: "даже дети не могут усвоить" грамматику!
Произношение Алека: "килесо", "вычичил", "малёт". "На штаниках" (в смысле в штаниках), "на здесь" (в смысле: туда). (Играет: паук ползает якобы у него в штаниках, лягушка прыгает по ноге.) "На домики" (стойкое) вместо домой.
Г.: у Андрея – "жду на тебя".
Оба: "хо́чу". "Прячу", "прятал" (вместо прячусь, спрятался / ась) – т. е. у нас опять трудности с возвратными глаголами!
Аня назвала меня "бусий" (?) – я ответила: "А ты кусий. А Алек мусий". Обиделись. А раньше протестовали, услышав от меня "жадные", – ещё не зная слова! реагировали на интонацию упрека? На этот раз интонация была нейтральная. Получается, обиделись на языковую абстракцию! Угадали в ней "намерение". Значит, и "бусий" было намеренной вредностью, хитрой попыткой тайно дразнить меня. Мои слова поняли как ответную дразнилку и поэтому обиделись.
Не могут пересказывать – забывают? После рождественского базара, где 4 раза катались на карусели, не ответили, что видели, что было лучше всего, какая карусель, даже с наводящими вопросами…
"Позитив": Аня правильно назвала зелёные лампы на гирлянде green one. По образцу, заданному М. (blue one), но с интервалом в пару дней!
Аня всё ещё рисует в абстрактном жанре.
Анино "письмо" под названием "Окно" – одновременно и окно, и лицо с торчащими вверх палочками-волосиками.
Аня желает знать, "почему папа ушёл на работу, у нас ведь есть компьютер!" И что будет, "если у кого тем-пе-ра-тура". В ответ на моё разъяснение, что тогда не повезём смотреть большую модель поезда, спрашивает: а что будет, "если у кого тем-пе-ра-туры нет, а кашель плохой…"?
Ночью Аня кашляет, но принимать сок от кашля не хочет. Пытаюсь её соблазнить шоколадкой – "Мне нельзя сладкое!" (Я ей говорила, что ей временно нужно отказаться от сладкого: из-за красных пятен – детского "диатеза" / "атопического дерматита".) Сила воли! Сознательное решение.
Алек каждый раз в детсаду, утром и вечером, вызывая усмешки родителей: "Ich habe auch abgeholt!" [вместо "Меня тоже забирают (домой)" получается: "Я тоже забрал"] И я не должна его поправлять?!
Играли долго: сматывала шарф, называла слово, Алек должен был отзываться: она, оно, они, он; если правильно отвечал, отпускала слегка шарф, т. е. позволяла отбегать, шарф разматывая. Закончить игру захотела я – он хотел продолжать! Поначалу почти все ответы были правильные – пока слова были мужского и женского рода (только в роде "медведя" ошибся: "она"). На множественном числе (а это всё известные слова: штаники, огни и т. д) вышла запинка (ножницы -?; кубики – "он? она?"; в таких случаях обычно сначала предлагал женский род: "она"). Потом отвечал правильно, пока вопросы повторялись по типу. Когда начала предлагать слова среднего рода (дерево, окно и т. п.), запутался (одеяло – "он"), после этого начались ошибки даже в мужском и женском роде (мама – "он"!). Начали ещё раз, теперь уже слова среднего рода и множественного числа называла уже с самого начала вперемешку со словами мужского и женского рода – ошибок больше, чем правильных ответов.
"Моя нету слопи" – Алек (…).
"Поедем на лес", "на бабушке", "падает на воду".
Алек смотрит книжку ("Where the Wild Things Are"), рассказывает мне, что видит. "Хочет кулить вилка!" (уколоть собаку вилкой). Иногда говорит как "иностранец"! Правда, случаи такие всё же редки.
Нарисованное Алеком привидение сначало было голубовато-бирюзовое, с парой жёлтых и розовых штрихов. Потом Алек, видимо, передумал: обвёл рисунок чётким чёрным контуром, закрасил почти всё коричневым, только верхушка стала чёрная. Очень необычное "привидение".
Алек захотел сам собрать паззл с волком и козлятами – понадобилось полчаса, с моей помощью (и с напоминаниями, чтоб не отвлекался). Потом собирала Аня при моей минимальной помощи – 15 минут.
Аня "делала книгу" (как объяснила Алеку), "сочинила сказку" (как сказала мне). Около получаса "читала" по своему рисунку. Больше всего действо напоминало радиопостановку: Аня то пела, то рассказывала; повествование то текло спокойно, то драматизировалось: актриса топала ногами, вскрикивала: "Ein Geist! Ein Gespenst!!" (импровизировала дочь по-немецки). Героями были яблоня, уехавшие папа и мама, брат и сестра. Этим сходство со сказкой "Гуси-лебеди" исчерпывалось: сестра оказалась принцессой, действие неожиданно перенеслось в… тюрьму ("Gefäng", как наши дети её называют), призрак вдруг явился… Услышав о призраке, Алек вклинился: принёс куклу-привидение и попытался ввести интересных ему персонажей (самолёт).
Я отсняла.
Фантазировать им легче, чем рассказывать? Или немецкий настолько обогнал родной русский?
Я начала и продолжаю тренировать по словарю в картинках все 3 языка – слово за словом, с указаниями: "Николь говорит…" – у Алека интерес в глазах. Вспоминает больше слов, чем Аня! Результаты лучше, если показываю не картинки, а вещи. Иногда слово, однозначно знакомое, не вспоминается – начинаю вопрос на том же языке, что и забывшееся слово, тогда всё получается (!). Так, кажется, можно залатать дырки.
Аня: "Я тошнюсь!"
Я начала бороться с Алековым "сама". Так: "Алека сказала, она сама сделает; умная девочка!" – действует.
Алек говорит darum вместо da rum.
Алек:
– Не могу больше есть.
– Почему?
– У меня там, – показывает на тело, – батарейка старая.
4 + 2
Аня, после секундного "эканья" (думала, как лучше сказать), оформила своё желание в виде "правила": "Когда кто-то съел суп, надо дать конфету". В смысле: "Съешь суп – получаешь конфету". Сама вывела для "правила" грамматическую формулу – "изобрела" "языковой велосипед".
М. раздражает вечное "I want don’t…", "I want cake to eat": и кого же будет есть кекс? И если отвечают: "Кекс!", – издевается: кекс будет есть самого себя?!
Алек папе: "Папа сайзе!" [ "Scheiße", кака, – немецкое ругательство.] От неожиданности не сразу поняла. Выяснить, понимает ли смысл, не удалось.
Узнаю новое от Ани! "Joey" (детёныш кенгуру).
Алек задержался в ванной, дурил. Сама умыла его – Алек рассердился, запротестовал: сам может умыться. Побежал к полотенцу, вытерся, удовлетворённо заявляя: "Теперь я снова грязный!" И пошёл к умывальнику – умываться ещё раз.
Аня начинает рисовать "принцесс" (как другие девочки в детсаду). Я не смогла удержаться, поинтересовалась, почему у принцесс такие страшные зубы (треугольные, как клыки). Оказалось, это губы. Аня не обиделась.
Когда дети рисуют, предпочитают не "гармонию", а "контрасты": сочетания далёких цветов.
Я взяла в руку 2 сосиски. Аня: "Сосиска как ракета!"
Спор с Алеком. Я решила его наказать: читать только Ане, а его отправить в другую комнату. Алек всё ж пришёл, говорит: "А я всё слышу". Отвечаю:
– А мы уйдём в комнату с ключом и запрёмся.
– А я возьму ключ и отопру.
– А мы ключ с собой возьмём.
– А я возьму лестницу, поднимусь и всё увижу.
– А мы пойдём в комнату с дверью без стёкол.
– Тогда… Тогда… Тогда ты глюпая!
Аня придумала слово: "пикникали". Понимает, что сама сочинила: сказала и смеётся. У Алека какая-то смешная форма "с тебями". Ещё хуже "вместех тебя".
Аня: "Ein Bär… eine берлоге" – этимологическую связь между словами разных языков чувствует?
В рисунках сложные геометрические формы; замкнутые линии – то извилистые, то угловатые.
Аня раскрасила зайчика так, что он получился пёстрым: 7 цветов!
Алек отказывается учиться – и с воодушевлением ходит по буквам, выложенным мной на полу.
Детский детектив. Спросила, почему кукла сидит на экскаваторе. Ответ: у неё украли туфельки и малыша, увозят в машине, надо догонять. (Впереди Алек с игрушечным микроавтобусом.)
По выходным рисуем "как большие": акварелью на листах поставленного на мольберт альбома; краски смешиваем на палитре. Пробуем работать "в соавторстве": импровизируем втроём на одном листе.
4 + 3
Напомнила поговорку "Когда я ем, я глух и нем" – не подействовало, восприняли как повод к упражнениям в остроумии. Аня переиначила: "Если я ем…" (в её случае, к сожалению, это совершенно правильная формулировка…). Алек, подумав, продекламировал: "Когда я ем, я ПЛОХО ЕМ" (специально скандировал, чтобы подчеркнуть отличие нового варианта от "поговорочного").
Утром: "Mama, wo bist du?", "Mama, where are you?", "Мама, где ты?" (превратили вопрос в игру, подхватывая её, поочерёдно зовут на разных языках).
"Не браю из дома машинки", "упауа" (Аня!), "вычичить" (всё то же выключить – Алек).
Ходили в клуб / русскую группу. Были в основном сидячие игры, подвёрстанные к сказке "Рукавичка". Алек отказался "играть". Аня поучаствовала, несмотря на то, что стеснялась (говорила опустив голову). Придумывала задания ("танцевать"), загадывала предмет и помогала отгадывать: называла цвет и т. д. Отгадывала "загадки", вставляя слова в специально для того задуманные паузы во время чтения сказки (лиса – рыжая… Аня: "Краса!"). Выяснилось, что знает слово "варежка"… Потом всё же убежала в спортивную комнату. Оба примчались назад делать самолётики, но, увидев, что те будут из бумаги, опять скрылись. Пожелали "играть в оркестре" (каждый бьёт ложкой по кастрюле). Алек весь вечер был тяжёл: брал вещи у малышей (обычно такого не делает), не отвечал на просьбы, капризничал и упрямился (хотел есть в клубе и, хотя понял, что еды там нет, отказался идти ужинать домой; потребовал жёлтую машинку и ныл об этом всю дорогу, другие машинки отверг…). Педагог, отвечающая за русский, говорит не без ошибок ("загинаете" = загибаете!)…
Алек: "прыгает и лахает" (от немецкого lachen).
Аня вечером слушала старинную ирландскую матросскую песню; была очень заинтересована, спрашивала о каждом слове, захотела выучить наизусть.
Алек: "fahren bis zum снега", "sitzen на лошадь". В одном случае склоняет русское слово, в другом нет.
Аня:
– Schneewittchen wird heiraten mit seiner Mama… [Белоснежка выйдет замуж за её маму…]
– Аня, что такое heiraten?
– Когда кто-то танцует друг с другом.
У Алека: der Menschen. В немецком глаголы сильные без изменения, с чужой связкой ("hat gespringen")…
Ходили в первый раз вместе в библиотеку (детское отделение). Ане понравилось, потребовала несколько книжек взять домой (одну без слов): заинтересовала история. Алек сидел недовольный, на приглашение почитать отвечал, что хочет только смотреть им выбранную книжку.
Аня о театре, организованном в детском садике: дядю зовут Пётр Пан. Приносит куклы с собой, а сегодня приходил один. Говорил "с Николем".
Алек о новом домике в комнате Николь (только этим вопросом удалось вызвать на разговор): "чёрный, немного white, наверху немного жёлтый". Аня о домике в комнате Сибиллы: pink.
Отметили до сих пор единственный случай "интерференции" из английского, у Ани: "Ich bin kalt". М.-во примечание: только он не слышал, чтобы Аня по-английски говорила это правильно (I’m cold)…
Аня требует вечером песенку, "Я не сплю без песенки" (не засыпаю).
Аня весь месяц в ответ на мои просьбы упорно отказывается говорить в моём присутствии (но не со мной) по-русски: "Я же говорю с Алеком".
Алек о руке, застрявшей в пальто: "Сделала вот так (показывает пальцы кольцом), и что-то застрялось. А потом расстрялось".
Наконец, переходим на систему: только английский и русский – хотя бы в их присутствии.
В первый раз смешение английского и русского – у Алека: "Ты будешь сидеть на моём лэпе" (на коленях).
"Er hat ausgetrinkt" – Аня! Как же не поправлять? Вот и поправляю уже с месяц. И слова учим – на двух языках…