Комментарии к разделу
1. Объяснение затемнённых выражений
Весной на брёвнах рассчитаемся. В основе шутливого отказа лежит отсылка к старой хозяйственной традиции – рассчитываться за долги после продажи весной заготовленных за зиму брёвен, которые скупали закупщики прямо на берегу сплавляя их затем плотами до Перми и дальше (других денег у крестьян в старину в принципе и не было).
Волосы бы тебе. Выражение является недобрым пожеланием, поскольку слово "волос" используется в говорах как обозначение червя, обитающего в небольших водоёмах и, по народным представлениям, способного вызывать у человека болезни и нарывы.
Всё на свете и топор. Шутливая присказка, придающая сказанному особую значимость; основана на народном восприятии топора как предмета, с которым связана идея силы, крепости. Символические смыслы топора хорошо видны в обычаях использования его как оберега от нечистой силы, ходящего покойника (клали топор молодым под подушку, младенцу в колыбель, втыкали в ворота дома, в котором кто-либо умер, и пр.).
Зев да подвиг! В выражении содержится пожелание ткущей, чтобы ей легко работалось. Слово "зев" в данном случае обозначает широко раздвинутые нити ткацкой основы, между которыми легко пробросить челнок, а слово "подвиг" обозначает не героический поступок, совершённый в трудных условиях, а ход без затруднений движущихся частей ткацкого станка (в частности, бёрда, которым уточная нить плотно прибивается к нитям основы).
Лебеди лететь. Пожелание включает символ чистоты лебедя как птицы белого цвета, связанной с водой и светом.
Ловите зайчика! В паремии представлен один из мифических персонажей – дух растительности заяц (известен многим народам Европы и как хлебный дух, скрывающийся в оставшихся несжатыми колосьях).
Матушка-банюшка, Соломея-парушка, пусти-ка меня попариться, помыться, попарить себя. В выражении использован распространённый в народных быличках образ Соломен (Соломин, Соломониды), восходящий к легендам о повивальной бабке, согласно которым она присутствовала при рождении Иисуса Христа, принимала и омывала его при рождении.
Мели, Елёма, пока я дома. В выражении использована старая народная форма имени Елёма (из Елисей, Елизар), каламбурно усиливающая образную идею молотьбы – вранья.
Не болтай, а то отправят на Алтай. В выражении отражена память о высылке жителей Прикамья в Сибирь и на Алтай как в конце XIX века, так и в годы раскулачивания.
Салфет вашей милости. Пожелание чихнувшему; в прошлом было отмечено в широком употреблении слово салфет; связывается с латинским приветствием salve – здорово, как поживаешь? либо со словом салют.
Солнце на ели, а мы ещё и не ели. В выражении использовано старое обозначение времени суток – указание на положение солнца относительно окружающих деревьев (ср.: о наступлении дня – солнце в дуб, о наступлении вечера – солнце на веточках, солнце в комелях).
Так она ему и сказала: ты, мальчик, за мной не гонись. Шутливый комментарий к излишнему использованию слова "так"; строится на цитировании фрагмента известной в различных вариантах народной любовной песни "Уезжает мой миленький, меня спокидает".
Шесть досок, седьмой придел. Выражение, по сути, содержит пожелание смерти, поскольку сочетание шесть досок эвфемически используется в русских говорах как обозначение шестигранного гроба. Слово придел, в основном значении – пристройка, вероятно, обозначает распространённую на севере Прикамья надстройку над могилой – голубец.
2. Объяснение местных и устаревших слов
Басня – пустые слова.
Бус – пыль.
Вереда – чирей.
Ворагуша – название болезни типа падучей (из враг).
Елозить – тереть.
Забусти – забодать.
Зев – промежуток между раздвинувшихся нитей основы при тканье за станком.
Казак – поросёнок, хряк.
Копсы – грубо о руках.
Крома – кусок.
Кросна – ткацкий станок.
Лютый – диалектное: хороший, милый.
Метлица – сорный злак, нередко проникающий в посевы.
Обнабоить – насадить набои, увеличив размер бортов (о лодке).
Поличка – небольшая полка.
Спичка – деревянный гвоздь в стене.
Торица – небольшое однолетнее растение с длинными нитевидными листьями, полевой сорняк.
Убираться – уезжать.
Щепота – болезнь в виде нарыва.
Раздел IV
Обрядовые этикетные формулы
Предисловие
В разделе представлены обрядовые словесные формулы, которые обычно являются вербальной частью ритуальных действий. Функция этих устойчивых паремий – организация, конструирование обряда, вместе с символическими обрядовыми действиями (акциями) они связывают разные этапы обряда, предопределяют действия его участников. Ритуальные паремии ориентированы на магический мир, на символическую сторону бытия. Исполнение тех или иных обрядовых действий, которые обозначены в паремиях, связано с переходом из повседневного мира в сакральный.
В Словаре в качестве обрядовых представлено несколько тематических групп паремий. Это выражения, связанные с семейной обрядностью (с обрядами, исполняемыми при рождении детей, со свадебным и похоронно-поминальным ритуалами), паремии, относящиеся к календарным, хозяйственным и магическим обрядам. Отнесённость паремии к тому или иному обряду во многом объясняет её качества. Так, большую часть словесных формул, связанных с рождением детей, образуют благопожелания роженице и новорождённому: Дай Бог вскормить-вспоить, красну девку сохранить!; Здорово поить-кормить, на коня посадить! Похоронные словесные формулы в основном представлены выражениями, направленными на защиту от покойного, а фактически на психологическое избавление от страха перед всем, что связано со смертью. Произнося словесную формулу, говорящий проводит чёткую границу между собой и покойным, ограждает себя от него: Иди – тебе дом сделали, и не приходи; Тебе место дали, живи тут к нам не ходи; Я пойду по дороге, ты иди стороной; Нет тебе дела до моего тела! В календарных паремиях на первом месте стоит метеорологический прогноз или указание на необходимость начала или окончания тех или иных работ: Не жди Сдвиженья – режьрепу, не жди Покрова – секи капусту; Георгий принесёт в щепётке, Никола унесёт в зобёнке.
Наиболее разработанным и широко представленным словесными формулами является свадебный ритуал. Паремии не просто вербально сопровождают и комментируют обряд, но, по сути, образуют его, прежде всего, за счёт своей иносказательности. Ритуальные формулы в контексте обряда реализуют знаково-символические функции. Их использование как знаков особого, "другого" языка в обряде обусловлено необходимостью маркировать переход из мира повседневности в мир сакральный, магический. Поскольку свадебный обряд связан с изменением социального статуса и вообще жизни молодых, в нём происходит общение участников не только друг с другом, но и с традицией, устанавливается сакральная связь между предками и потомками, прошлым и настоящим. Применяемые в обряде ритуальные формулы-паремии являются вербальным регулятором поведения его участников, так как они выработаны коллективным опытом и закреплены в традиции.
Устойчивость словесных формул, функционирующих в тексте ритуала, мотивирована тем, что они специальным образом лингвистически оформлены. В частности, их отличают повышенный символизм, особая ритмическая и фонетическая организация. В качестве примера – рассказ об одном из эпизодов сватовства: "Сваты зайдут и начинают: "Под масницу садимся, значит, мы в родню годимся". Сядут и начинают говорить: "Может, самоваром будем трясти и разговоры вести?". Вот тогда невеста уже ставит самовар" (с. Берёзовка). Упомянутая в выражении масница-матица не просто символизирует центр дома, а выступает как ритуально нагруженный священный локус, с которым связано покровительство живущим в доме. Чужой или гость не могли заходить под матицу без приглашения хозяев, а само приглашение являлось неким допуском в личное, семейное пространство, отсюда утверждение в паремии Под масницу садимся, значит мы в родню годимся. Подготовленный для чаепития самовар, обозначенный в приведённом выше тексте о сватовстве, является не только символом гостеприимства, но и знаком человеческого единения. Использованный в паремии оборот трясти самовар мотивирован тем, что самовар закипал скорее, если его потрясти (усиливалась конвекция, лучше перемешивались верхний и нижний слои воды). Как действие, так и само выражение трясти самоваром символизировали согласие родителей на совместное чаепитие, желание контакта.
Словесные формулы активно используются с отправной точки свадебного обряда – этапа сватовства. Коммуникативная функция паремий, используемых в этот момент, связана с целью участников ритуала, пока ещё чужих друг другу, договориться между собой. Магическая функция в обряде сватовства актуализируется в иносказательных диалогах сватов. Для благополучного исхода сват должен мастерски владеть языком: уметь спровоцировать реакцию и непринуждённо реагировать на слова оппонента. Заявляя о цели прихода, сват обычно говорит "о деле": Мы не выпивать пришли, а дело делать (пос. Пожва Юсьв.). Глагол "делать" в русских говорах нередко используется в эвфемическом значении "колдовать", благодаря диффузности семантики слово "дело" также легко становится эвфемическим обозначением магического действия. Сваты зачастую не проходят за матицу, не пьют и не едят, пока не решат "дело": Мы пришли не беседы вести, а пришли дело сводить. В другой формуле сватов, ответе на предложение им сесть Мы не сидечи, мы стоечи, иносказательность задаётся символизмом сидения/ стояния во время ритуала. Как правило, стояние связано с магическими моментами (стоять во время венчания; стоять, прощаясь с покойником, и т. д.). Если во время стояния человек максимально сконцентрирован на чём-либо, собран, то сидение в большей степени связано с состоянием покоя, расслабленности. Стояние предписано молодым в разные моменты обряда: молодых ставили к шестку, т. е. отправляли при отъезде родителей невесты к печи, ставили к столу – оказывая почести, побуждали стоять перед гостями.
Обрядовое иноговорение создаётся различными способами. В сватаний часто используются имеющие мифологическую подоплёку образы животных: "Барашка потеряла, ищу" (с. Вильгорт Черд.); "У нас бычок, у вас тёлочка" (г. Чердынь); "Вот у вас есть овечка, у нас барашек" (с. Карагай); "Есть сокол у нас, у вас соколушка. Нельзя ли вместе их скрестить?" (пос. Куеда). В этих целях может быть использовано в расширительном смысле имя собственное: "Давай твою Маньку за нашего Ваньку сосватаем" (г. Чернушка). Последний пример показывает, что паремии часто содержат ключевые для традиционной культуры в целом символы (ср. также аналогичное осмысление имени Мария как девушки, невесты вообще, а имени Иван – как юноши, жениха в выражении Марья идёт, Иван берёт о принятом решении о свадьбе (с. Сыра Суке).
Иносказание сохраняется и в других эпизодах свадьбы. Чтоб узнать результат сватовства, принято задавать иносказательный вопрос "Грабли – вилы?". "Сватать пошли, на следующий день моего двоюродного брата уж спрашивают: "Грабли – вилы?" – "Грабли", высватали как, загребли, значит" (пос. Сёйва Гайн.). Имеющее эвфемическую природу иносказание строится на символическом осмыслении крестьянских орудий труда – граблей как знака обретения, вил – потери (поскольку вилы связаны с движением от себя, грабли – к себе).
Иноговорение характерно для ритуального приглашения на свадебный пир, оформляемого нередко как особый кумулятивный текст: "Хозяин, иди вот на пир туда-то. Иди – хозяйку не веди. Хозяйка, иди – детей не веди. Дети, идите – собак не ведите" (д. Тимина Юрл.). Иносказательны побуждения молодым целоваться: "Пиво нецеженое" (д. Одинцово Караг.), "Порошок, порошок, доставайся порошок" (с. Троицк Кунг.). Из других паремий с иносказанием отметим ритуальный наговор входящей в дом жениха невесты: "Невеста заходит в дом, говорит: "Волчиха в дом, все волки-волчата из дома". Чтобы хозяйкой быть" (с. Верх-Язьва Краснов.). Уподобление невесты волчице не просто условно иносказательно, оно соотносится с устойчивым в славянской свадебной поэзии в целом сравнением жениха с волком – похитителем невесты. Естественно, эвфемически представлена проверка невесты на честность. В ряде мест Прикамья она была связана со специфическим развёрнутым обрядовым действием – подвешиванием на дерево лагуна с хмельной брагой. Ритуал также сопровождается устойчивым вопросом-формулой: "Утром после брачной ночи гости задают молодому вопрос: "Брага кручёная или не кручёная?". У жениха отец спрашивает. Как кручёная? Там делают: лагун браги ставят и вешают её на ёлку. И вот когда она начинает гулять, брага, она начинает вокруг ёлки крутиться.
И вот получается, если брага кручёная, невеста целая получается. Честная" (с. Калиновка Чернуш.).
Используемые в ритуале паремии чаще всего имеют обереговый и продуцирующий смысл. К таким можно отнести формулы, которые произносятся невестой во время первой брачной ночи: Туша на мне, а душа во мне. "Жених тогда быстро девку-то сохватат и на подклет затащит, а там уже дело тёмное, девка только и успеет сказать: "Туша на мне, а душа во мне"" (д. Одинцово Караг.). В выражении высказано желание невесты подчинить будущего мужа себе (ср. также использование в этой же ситуации выражения Мне рожать, а тебе мучатъся (д. Пож Юрл.). Особенно разработанный в связи с этим жанр свадебных паремий – пожелания, от общих Живите да робят носите до развёрнутых в особый текст Сколько в поле кусточков, столько вам и сыночков, сколько в поле кочек, столько вам и дочек. В этих пожеланиях выражен глубинный смысл свадебного обряда в народном его понимании. Когда крёстная невесты готовит молодым постель, словами Вот вам постеля, чтобы родилась челядь она указывает и на необходимость продолжения рода, и на важность иметь в семье помощников (в связи со старым значением слова челядь слуги).
Среди описанных в разделе паремий преобладают устойчивые выражения, связанные с семейной и хозяйственной обрядностью, что объясняется во многом их лучшей сохранностью и функциональной значимостью. Небольшую группу представляют календарные паремии. Составители ограничились иллюстрацией их особенностей, поскольку в более полном виде выражения, приуроченные к определённым временным отрезкам и народным праздникам, детально описаны А. В. Черных в его словаре "Русский народный календарь в Прикамье. Словарь хрононимов" (Пермь: Пушка, 2009). В группе магических паремий даны лишь отдельные примеры устойчивых заговорных формул, отмеченных в лечебной обрядности, прежде всего, тех, что используются как самостоятельный заговорный микротекст.
Тематические группы обрядовых паремий прикамья
Паремии семейной обрядности
АМИНЬ – Тридевять аминь, вчерась приходи, вчерашний день прошёл – так вовсе не ходи. Слова, которые произносятся в качестве защиты от покойного (с. Касиб Сол.).
БАНЬКА – В баньке помыться-попариться. Иносказательное приглашение в гости родни невесты в день последнего девишника. В утро девишника родители невесты отправляют посыльного по своим родственникам просить их на один зов пожаловать в баньке помыться-попариться (г. Чердынь).
БАРАШЕК – Барашка потеряла, ищу. Обрядовая паремия, наговор сватов. Сватать свекровь приходила. Пришла посмотреть девку, а сказала, барашка-де потеряла, ищу хожу (с. Вильгорт Черд.). У нас барашенъко, у вас ярочка. Обрядовая паремия, наговор сватов. Сватать приходят отец, мать, крёсна. Садятся под матку: "У нас барашенъко, у вас ярочка", договариваются… (пос. Куеда).
БЕГАТЬ – В гору бегала – не запыхиваласъ, с горы бегала – не запинываласъ, босиком не ходила, ботиночки носила, так и у тебя пусть будет. Обрядовая паремия, наговор-наказ участников свадьбы со стороны невесты. Брат подведёт девушку к жениху и передаст со словами: "В гору бегала – не запыхиваласъ, с горы бегала – не запинываласъ, босиком не ходила, ботиночки носила, так и у тебя пусть будет". За стол-то жених уж сам поведёт, за платочек тоже, заводит её так осторожно. Посадит невеста платок-то здесь ещё из рук не выпускает, пока столуются, всё его держит (д. Одинцово Караг.).
БЕСЕДОВАТЬ – Пожалуйте беседовать. Обрядовая паремия, слова жениха при первом его знакомстве с невестой в просватанье. В просватанье, когда жених сказал: "Пожалуйте со мной беседовать", невеста подала один конец своего носового платка подруге, и последняя повела её за платочек к столу (г. Александровск).
БИТЬ – Бьём челом. Было ли сватовство? Было ли любовство? Было ли обрученье? Обрядовая паремия, наговор сватов. Когда приехали за невестой, "Ждали ли гостей?" – спрашивает дружка.
"Звали, ждали, – отвечает хозяин из избы. – Бьём челом. Было ли сватовство? Было ли любовство? Было ли обрученье?" – "Было", – говорит хозяин (с. Юсьва).
БЛАГОСЛОВЛЯТЬ – Я благословляю на живущее. Благословение молодых родителями. Богородицей благословляют, икону Богородицы ставят и говорят: "Я благословляю на живущее" (д. Усть-Уролка Черд.).
БОЯТЬСЯ – Тыменя бойся, а не я тебя. Слова, которые произносятся в качестве защиты от покойного (с. Романово Ус).
БЫК – У нас бычок, у вас тёлочка. Обрядовая паремия, слова, которыми предварялось сватовство невесты. "У нас бычок, а у вас тёлочка" – так сваты говорят когда в дом заходят и снимают шапки (д. Игнашина Ус).
ВЕЗТИ – Кого везём? Ту ли везём? Вопрос, сопровождающий традиционное перегораживание дороги свадебному поезду – препятствие молодым. По дороге в церковь свадебный поезд также могли остановить несколько раз, чтобы посмотреть на невесту. Едут, едут дорогой. Остановятся. "Кого везём? Ту ли везём?". Жених пойдёт глядеть невесту: "Ту!". Выпьют, дальше поедут (пос Куеда).