В облике сильного ветра, вихря (или сопровождающих, вызывающих вихрь) представляли умерших неестественной, безвременной смертью (самоубийц, удавленников, опойц). Душа (или посмертный, повторяющий человека "летящий облик") таких особых умерших оказывалась, соответственно, бурным, разрушающим вихрем: когда ветер завывает в трубе, это плачет покойник; вихрь же, срывание крыш - выражение недовольства умерших. По мнению псковичей, вихрь - это умерший неестественной смертью. После гибели удавленницы в деревне поднимается вихрь и "открывается все". Она "проносится вихрем" мимо окон (Новг.). Верили, что буря, метель "разыгрывается перед головой" (Волог.), т. е. перед чьей-то безвременной смертью. "Во время метели играют на полях черти и мертвые выходят из могил" (Твер.). Несущиеся вихрем покойники могли принимать и традиционные для вихря, ветра облики летящих коней, в том числе - представляться едущими на тройках или, наоборот, везущими на себе нечистую силу, лешего, чертей.
Рассказы о вихревых полетах-поездках лешего и чертей на обернутых лошадьми самоубийцах (удавленниках, утопленниках, опойцах и прочих грешниках) популярны у русских крестьян в XIX и XX вв. По рассказу орловских крестьян, мужичка-плотника, идущего из Одессы на родину (переход более чем в тысячу верст), нагоняет на тройке барин с кучером: "…поравнявшись с мужичком, барин приглашает его сесть: подвезу, мол. Тот садится, тройка летит, как стрела; барин все покрикивает, чтобы кучер подгонял пристяжную с правой стороны. "Подгони, - кричит, - правую-то, попадью!" Мужичек спрашивает, зачем лошадь прозвали "Попадьей". Барин отвечает, что это не лошадь, а попадья в действительности, что "это я, мол, приучаю ее, чтобы лучше бежала, да и вас, дураков, скорее домой доставляла". После крика петуха мужик оказывается валяющимся на дороге, у околицы родимого села, а барин "хохочет и пропадает", "отмочив" на тройке "с вечера до петухов более тысячи верст"".
В повествовании из Костромского края утопленник "возит" лешего, сохраняя человеческое обличье: "Сидит он (леший. - М. В.), сударь мой, на мужике, а сам знай щекочет его хвостом-то. <…> Да слышь, весело больно окаянному, что загубил грешную душу христианскую; иногда, говорят еще, подхватит эдакого мертвеца, да и ну вертеться с ним. Это, по-вашему, называется вальсик делать, что ли" <Андроников, 1856>. Сходные представления прослеживаются и в быличках второй половины XX в.
Приобщаемые своей особой смертью к нечистой силе (а в общем-то, к еще дохристианским божествам, духам), покойники принимали ее облик, служили ей, сами становились частью стихийных сил, в том числе вихря. Но поскольку самоубийцы в поверьях XIX - начала XX в. воспринимались двойственно (и как наделяемые сверхъестественными способностями, и как согрешившие, самовольно прервавшие жизнь люди), то некоторые крестьяне утверждали, что "черт насвистывает и накрикивает сильный ветер и этим ветром уносит к себе тех, кто прогрешил" (Пенз.).
Широко бытовало представление, согласно которому возня чертей (вихрь, метель) объясняется их радостью по поводу того, что к ним попадет человечья душа (Волог.).
Ветры же, вихри, отчасти под влиянием христианской проповеди (например, у раскольников Смоленской губернии), могли представляться и душами, "дыханием" грешных людей, которые носятся по земле, не находя покоя.
Верили, что в результате вихря образуется вихорево гнездо или ведьмина метла - скопление веток на березе (на сосне, реже - на других деревьях). Такие ветки подвешивали на скотных дворах; в заутреню Чистого четверга ими окуривали скот (Енис.).
По мнению крестьян Череповецкого уезда Новгородской губернии, от вихря мог уберечь собранный утром Великого четверга и воткнутый под крышу верес (можжевельник), считающийся "святым деревом". Заговор "от вихря" записан на Орловщине: "Ветры и вихри налетные, наносные, набродные, незаведомые, полдневные, лесовые, болотные, луговые, пошлю я вас во чисты поля, во сини моря, во гнилы болота. Не я вас высылаю, высылает вас Матушка, Пресвятая Богородица".
"Для утоления вихря" крестьяне Владимирщины трижды произносили: "Как вода огонь заливает, так и слова мои бурю утишают. Аминь".
ВЛАСАТАЯ ЗВЕЗДА - комета (см. ЗВЕЗДА С ХВОСТОМ).
ВОВА - фантастическое существо, которым пугают детей; бука.
Вовой в русских говорах Карелии (Медвежьегорский район) именуется и покойник, утопленник, являющийся во сне <Черепанова, 1983>.
ВОДИЛО, ВОДКА, УВОДНА - нечистая сила, которая "водит", заставляет блуждать людей; леший.
"Ой, видно водка увел: ищем корову, нет ее" (Новг.).
"В лесу водит" означает, что в нем нечисто, живет нечистый дух (или леший), который сбивает людей с дороги: "Не ходите туда, там водит" (Новг.); "Парня-то водило-водило - на третьи сутки нашли" (Онеж.); "Этот лес нечистый, тама завсегда водит" (Том.).
Водило, водка по своим характеристикам похож на блуда. Веря, что человек по большей части не сам теряет дорогу, но его "водит", заводит нечистая сила, крестьяне представляли ее по-разному: и невидимой, и неопределенного облика, и в обличье животных, людей. "А ведь лес это самое нечистое место: тут всего есть, то есть всякой всячины набито. И поводит тебя иногда - и сам не знаешь, где ходишь, и притимится всякая тварь, да и подшутит иногда" (Олон.).
В повествовании, записанном в окрестностях Дербента, леший "водит" урядника, заночевавшего в лесу, в "не совсем чистом месте": "Только, так около полуночи просыпается, глядь: на нем лежит кто-то косматый, да такой тяжелый, что под ним ни дышать, ни подвинуться нельзя… Стал урядник кричать и гнать его с себя, - не идет! Так он с ним больше часу возится, наконец Господь надоумил его осениться крестным знамением. Только что он, значит, осенился, глядит: никого и нет! Лежит на нем одна только бурка… Вот он встал, надел на себя бурку и пошел, - вдруг видит, что впереди его что-то чернеется, словно человек идет, вот урядник и стал ему аукать! Урядник закричит - a-у! И тот ему отвечает: a-у! А сам все не останавливается и идет впереди урядника. Урядник за ним побежит, и он побежит. Урядник закричит: стой! И тот отвечает: стой! Да так он его целую ночь водил по лесу, и завел, значит, в такую трущобу и дичь, что урядник совсем выбился из сил, - да опять Господь Бог его и надоумил осениться крестным знамением! Только что осенился, глядит никого нет, кругом болото и стоит он значит по пояс в воде".
В рассказе из Мурманской области мужика "уводит" белая важенка; "уводит" кошка (Новг.). "Увести" может нечистая сила в облике двух мальчиков, юношей, двенадцати мужиков, всадника, старушки, знакомых, родственников, попутчиков: "Тута баба была недалече заведена… Как подскочили два мальчика, как повели ее: "Пойдем, пойдем, вот сюда надо идти". Вот привели ее на камень большой. И сколько они ее там держали - образумилась баба на камне и уже замерзает. А сами засмеялись и убежали" (Новг.). "Пьяный шел с Клинов… И двое ребят ему встретилось - в гармонь играли, песни пели. И его под руки завели в лощину, в кусты. Разули до портянок. И в такое болото увели, что ему не вылезть было. Мы всей деревней спасали этого деда" (Новг.). В рассказе конца XIX в. из Вологодской губернии нечистые "водят" крестьянина под видом предводителя дворянства и жителя соседней деревни.
Чаще всего, по поверьям, "водят" (и людей, и скот) леший, черт.
Иногда водящая сила невидима и как бы подразумевается: "Я была сама заведена, две ночи в лесу ночевала. Потом - как будто повел назад. Я все Богу просилась, чтоб от меня отстал. Он, наверно, уж наводил меня, уж ему полно стало. И пустил… Тут, говорят, в какой день выйдешь, в какую часину!" (Новг.). Хотя рассказчица и полагает, что ее "водил черт", он ей не показывается, остается невидимым. Такой невидимый "увод" исчерпывающе характеризует часто встречающаяся в подобных повествованиях безличная форма: "увело", "завело", "унесло" и т. п.
"Вождение" нечистой силой, особенно невидимой, неясного облика, - нечто вроде помрачения; человек не может объяснить, как попал в то или иное место, не может разорвать невидимые круги, внутри которых и которыми его "водит", не в состоянии найти дорогу. Причинами "увода" обычно считали сказанное вслед недоброе слово (особенно "веди, леший", "понеси, леший"), проклятье, уход из дома и появление в лесу без предварительной молитвы, без обращения к лесному хозяину, по "запретным" дням, а также шумное, беспокоящее (или привлекающее) лешего поведение в лесу.
"Вождению" приписывались и несчастные случаи (пропажа людей, скота), никак вроде бы не объяснимые. Их пытались истолковать тем, что человек вошел в лес в "недобрый" час или минуту, попал на невидимый след, дорогу лешего, "сругался на худом следу" и т. п.
Избавиться от "уводящей нечистой силы" можно помолившись или, наоборот, выругавшись; переодевшись в вывернутую одежду, переобувшись. "Отводили" блуждающих и молитвы родных, специально отслуженные молебны (во время которых, по рассказам из Мурманской области, переворачивали вверх ногами свечи). "Отводили" заблудившихся и колдуны. Если все это не помогало, человек оставался у нечистой силы, лешего.
Хотя представления о "вождении" человека нечистой силой общераспространены, такие названия, как водило, водка, по имеющимся пока материалам, отмечены на севере и северо-западе, в лесных районах России.
ВОДЯВА, ВОДЯВКА, ВОДЯНАЯ БАБА, ВОДЯНАЯ ЖЕНЩИНА, ВОДЯНАЯ ЧЕРТОВКА, ВОДЯНИХА, ВОДЯНИХА, ВОДЯНИЦА, ВОДЯНИЦА, ВОДЯННИХА, ВОДЯНОВКА, ВОДЯНУХА - дух (женского пола), обитающий в воде; утопленница из некрещеных; русалка; чертовка.
"В воде сидит, волосы распустит, водяниха-то" (Свердл.); "Села водяница голову чесать" (Свердл.); "Кому матерью, кому сестрой, кому невестой покажется, а которая-нибудь из водяниц этих анафемских возьмет да песни и запоет" (Влад.); "В Черном море есть плавает черт да чертуха, водяной да водянуха" [из заговора] (Арх.).
Водяниха - женщина с длинными распущенными волосами, обитающая в воде и показывающаяся из нее. "Чаще всего водяниху видят, когда она сидит на камне и расчесывает волосы, но при появлении человека тут же исчезает в воде, реже - угрожает ему. У водянихи большие отвислые груди. Из воды она выходит нагою в полночь и садится на камень; тут она расчесывает свои волосы большим гребнем" (Арх., Перм.).Водяная "сидит на берегу, чеше гребнем голову, волосы по песку далеко. Она белая, полная, садится под сосну" (Оять).
По свидетельству из Новгородской губернии, "водяных женщин видят редко. Священник Заболотской церкви отец Андрей шел ночью через плотину к больному. Увидел женщину, чесавшую золотые волосы. Хлопнул ее по заду. Она сказала: "Хорошо, что на тебе сумочка [что имеет в виду рассказчик - не ясно], а то я бы тебя утащила"". От новгородцев можно услышать о водяной бабе, которая появляется на том месте, где мельник "отдал головы людей" (посулил их водяному).
По рассказу одной из крестьянок с реки Оять, ее отец повстречал на берегу водяную "под видом соседки": "Несе зыбку, ён ска: "Михеевна, ты куда?" А ёна с зыбкой и воду бултых - только и видели. Тою осенью спустили мы жеребенка - конь был хороший - волки и съили его: вот ёна к чему привиделась".
Описания водяних, рассказы о них, как правило, лаконичны. Одно из исключений составляет повествование из Олонецкого края о "речезерской водянихе", пасущей свое стадо, и старике Савке, сумевшем обойти стадо с иконой и похитить коров. Водяниха борется с Савой, он вырывает ей косы и этим лишает ее сил. В сюжете из Орловской губернии "голая простоволосая баба" чешет волосы гребнем, который затем подбирают рыбаки. Из-за этого у них путается невод.
Похоже рассказывают о водяной женщине-чертовке жители Забайкалья. "Она может быть красивой или некрасивой, доброй или злой, часто же безразличной. Живет она в воде и только изредка выходит на берег чесать золотым или медным гребнем свои прекрасные, черные как смоль и длинные волосы. В это время можно подкрасться к ней и выхватить гребень, который имеет магическую силу. Вообще, обладать гребнем чертовки, по народному верованию, хорошо. Иногда чертовка имеет сожительство с охотниками в лесу и беременеет от них, но ребенка, прижитого ею от человека, она разрывает при самом рождении его" <Логиновский, 1903>.
Появление водяной женщины (как и русалки, чертовки) нередко предвещает беду.
Иногда водяниху (водяницу, водяву, водявку) отождествляют с русалкой (Арх., Костр., Влад., Астр., Сарат., Перм.). Великорусы называют русалок водяными <Снегирев, 1838>. Считают ее и женой водяного (Арх.), и даже самим водяным: водяной - баба с гребнем (Новг., Нижегор.). В рассказе крестьянки из Новгородской губернии водяниха - "превращенный водяной": "Мама моя шла с сенокоса мимо Солб. Река была тихая. Как вдруг она услыхала, что будто что-то выскочило из воды. Глядь, а на камне сидит баба, вся голая. Она и подумала, верно, какая-нибудь баба с сенокоса купается, подошла и говорит: "Али ты, голубушка, греешься на камушке?" Как она это сказала, та и бултых в воду, только вал пошел по берегу и из воды никого не стало видно. Мама испугалась, да скорей бегом домой. Ничего ей водяной так-таки не сделал. Она опосля рассказывала, что это был он, только принял на себя лик бабы. Да и опосля на этом месте несколько раз видели голую женщину".
В. Даль сообщает, что водяница - русалка, но при этом она "утопленница из крещеных" <Даль, 1880>. В поверьях Муромского уезда Владимирской губернии существо, именуемое то русалкой, то водяницей, обитает в огромном моховом болоте, заманивая путников "чудными песенками" (см. БОЛОТНИЦА). Отождествляют водяниху и с чертовкой: "В летнее время, в поздние сумерки, чертовки выходят на берег и чешут длинные свои волосы. При появлении человека они тотчас бросаются в воду. Зато и видевший их в тот же год непременно умрет" (Нижегор.). На Ярославщине "моющуюся в бочагах длинноволосую женщину" считали "водяным шишком".
В тех районах, где отмечены названия женского духа воды - водяниха, водяница, водяновка и т. п. (Арх., Олон., Новг., Нижегор., Костр., Свердл., Ср. Урал), - это скорее всего самостоятельный мифологический персонаж, связанный с водой и с колдовскими действиями у воды (и, видимо, с колдовством над водой, стихиями). Водяная женщина сходна с русалкой, но с русалкой "страшной", образ которой традиционен для северной и северо-восточной, несколько реже - центральной России. Образ этот достаточно древний, представляющий персонификацию стихийных сил, существо, которое почти не вступает в отношения с человеком, а лишь "проявляет" свое присутствие, возникая и исчезая у воды.
ВОДЯНОЙ, ВОДЕНИК, ВОДОВИК, ВОДЫЛЬНИК, ВОДЯНИК, ВОДЯНИК, ВОДЯНОЙ ДЕДУШКА, ВОДЯНОЙ ДЬЯВОЛ (ДЕДКО ВОДЯНОЙ ДЬЯВОЛ), ВОДЯНОЙ ЛЕМБОЙ, ВОДЯНОЙ ЛЕШИЙ, ВОДЯНОЙ ХОЗЯИН, ВОДЯНОЙ ЦАРЬ (ВОДЕН-ЦАРЬ, ЦАРЬ-ВОДЯНИК), ВОДЯНОЙ ШИШОК, ВОДЯНОЙ ШУТ - дух, обитающий в воде; "хозяин" воды; черт (Дьявол, бес), живущий в воде.
"Воденики есть в каждой воды. Чого у нас небольшая копань (пруд), а и тут е воденик" (Петерб.); "Машозерский водяник проиграл в карты Онежскому всю ряпуху" (Олон.); "В чистом поле бежит река черна, по этой реке черной ездит черт с чертовкой, а водяной с водяновкой в одно весло не гребут, одной думы не думают, совет не советуют" [из заговора] (Арх.); "Когда пьешь квас, считается предосудительным глядеть в это время в поверхность его, или смотреть в колодец, ведро, вообще в воду, потому что может сказаться водяной и напугать своей чертовой образиной" (Волог.); "Вышел к ним старшой водяник и девку с собой вывел: хорошая такая девушка, в богатом снаряде…" (Олон.); "Цариця по утрам стряпала, а девоцька вокруг ей кружилась да мешала стряпать. Мать раз и скаже: "На те воденник!"" (Арх.).
Образ водяного - один из наиболее распространенных и "любимых" на Руси. Он сложен и полисемантичен. Водяной может быть и "живой" водной стихией, и "хозяином" воды (реки, озера и т. п.), и обитающим в воде нечистым духом, часто именуемым чертом.
Водяной - "живая" стихия воды - выглядит и ведет себя в общем-то так же, как озеро, река или пруд: он просыпается весной (по поверьям некоторых районов России - 16 апреля); радуется весной новоселью (Тамб.); когда вода в реке рябит - это сердится водяной (Тамб.), наводнение - свадьба водяных; мутный вал, несущийся по реке, - их лошади: "Водяные любят иногда пошалить. <…>
Вощерма [река] вдруг зашумела, поднялась, вышла из берегов, и пошел по ней страшный вал, который на пути своем прорвал все плотины на мельницах, сорвал все мосты. Мужички поглядят на все разрушения по Вощерме да и примолвят: "Дьяволы эти водяные! Небось не по-нашему разгулялись со свадьбой-то, да и поезд-от, знать, через горлышко хватил; вишь как разомчался"" (Вятск.).
Наводнение 1800 г. под Петрозаводском было, по мнению местных жителей, "не чем иным как свадьбой в водяном царстве", а гул перемешанной с песком и глиной воды - "музыкой водяных" <Барсов, 1874>.
Иногда водяной словно являет собой всю реку: пена - это у водяного слюна со рта бежит, а тина - "это волосья евоныи, он как осерчает, так и зачнет волосы-то выдирать с головы да с бороды, только клочья летят. Лохматый-прелохматый, волосья-то предлинные, длинные. Станет он свои кудри расчесывать чесалом (гребнем), ну и запутляется, потому горазд кудрявый уродился… Сучья-то чесало, самое и есте, ему таким не дойдет, как у нас бабы да девки чешутся, потому башка больно неохватиста, что твой котел… Ну вот, как он это чесанет себя с сердцов-то… волосья на сучьях и остаются. <…> Он вытащит-то прядь, а на место ее чуть что не копна вырастет" (Новг.).