V. Каган и царь в домонгольской Руси
Резервом повышения знания о начальной русской истории представляется так называемый "мир обойденных величин" - названные, но не раскрытые в исследовательских работах факты, возбуждающие наш интерес. Например, каган по отношению к титулу великий князь Крестителя Руси - Владимира Святославича и его сына Ярослава Мудрого; царь , термин, применённый к шести русским князьям; царские земли в Русской земле первой половины XII века.
1. Митрополит киевский Иларион (XI в.) в своём сочинении "Слово о законе и благодати" называет Владимира Святославича - великий каган (184б 17) [10, c. 92]. Слово "великий" применено здесь в значении "могущественный". Значимым оказывается аварский (тюркский) титул хакан (каган) - "глава империи, федерации племён… Западные авторы… как параллель хакану дают rex" (король, царь) [18, c. 90, примеч. 153]. После присоединения Тмутараканского княжества к Русской земле Владимир Святославич стал "главой федерации племён" - Русской земли, Новгородской и Тмутараканской земли. В русском смысле термин каган обозначал (не мог не обозначать) личные связи князей трёх княжеств и знати с их главой, великим князем киевским. Отсюда, я думаю, личный знак Владимира - знаменитый Трезубец.
2. Иларион там же навал сына Владимира, Ярослава Георгия, каганом (195а 1). Трезубец переходит к Ярославу. У потомков Ярослава, после потери Тмутараканского княжества, трезубец исчезает. Автор "Слова о полку Игореве" (XII в.) воспользовался термином каган в связи с внутриполитическим поступком Бояна, выступившего против великого князя киевского Святослава, отнявшего престол у своего брата Изяслава: "Рек Боян и ходы на Святъславля пестворца старого времени Ярославля Ольгова Коганя хоти…" - сказав, Боян и пошёл на Святослава, песнетворец старого времени Ярославова, Олегова - царя любимец (любимец Ярослава Мудрого. - Пер. наш). Не следует думать, что в какой-нибудь момент времени русские чувствовали больше сходства, чем различия, с тюрками. Скорее необходимое здесь выражается как случайное - сознание русской знати создало из термина каган то, что на тот момент было истинно. Оно было обычным словом для обозначения "социального".
3. Граффити Софии Киевской XI века именуют Ярослава Мудрого каганом и царём : "Спаси, Господи, кагана нашего"; "В лето 6562 (1054 г.) месяца февраля в 20 успение царя нашего" [2, c. 23]. На основании этих эпиграфических памятников мы обязаны сказать о мотивации употребления термина "царь" по отношению к русским князьям той эпохи.
Гельмольд отмечает у западных славян кровно-родственный, родовой принцип устройства божественного "социума": во главе сонма богов - бог богов, царь. "Другие боги повинуются ему, выполняют возложенные на них обязанности, они от крови его происходят и каждый из них тем важнее, чем ближе он стоит к этому богу богов" [3, I, 83]. Эти сведения в главном близки сообщениям о восточных славянах Прокопия Кесарийского: "Они (славяне) считают, что один из богов - создатель молнии - именно он есть единый владыка всего… Однако почитают они… и некоторые иные божества и приносят жертвы также и им всем" [11, c. 183, 185].
Б.А. Рыбаков в своём труде "Язычество Древней Руси" дал картину, отражающую родовой принцип, который воплощал единение легендарных прародителей-вождей из Вышнего мира, обожествлённых людей, и потомков их, славян-пращуров, умерших и ушедших в мир иной. Наконец, их "внуков" - наследников, живущих на Белом Свете [12]. Для понятия "царь" в связи с культом Рода существенно важным является вывод о самом культе Рода, сформулированный В. Л. Комаровичем: "В основе соответствующих обычно-правовых представлений [князей] лежат представления религиозные - языческий культ Рода" [8, c. 84–104].
Изучение значения понятия "царь", представленное словом rex, привело Э. Бенвениста к выводу, что оно появляется лишь на двух противоположных окраинах индоевропейского мира - индоиранском и итало-кельтско-фракийском (возможно, во фракийском царском имени Rhēsos). Понятие о мире, устроенном как империя, по иранским представлениям, относится не только к области политики, но и к религии. Устройство - как земное, так и небесное - имело прообразом государство самодержцев. Мир, куда попадут праведные, обозначен как "царство" или "желанное царство". "В этом выражении мы находим прототип того, что в эсхатологии пророческого иудаизма и в христианстве стало "Царствием небесным", - картина, отражающая в конечном счёте иранские представления" [1, c. 249, 250, 255]. Этот вывод, важный с исторической точки зрения, применим и к славянскому миру.
Ибн Фадлан в сообщении о погребении "выдающегося мужа" из числа русов описал, в частности, такую картину. После того как среди многочисленных рабынь и наложниц покойного нашли такую, которая согласилась умереть вместе со своим господином, её, опьянённую галлюциногенными и хмельными напитками, трижды поднимали на верхнюю перекладину между двумя столбами, на "ворота в потусторонний мир", и девушка трижды видела "желанное царство" (Небесное), своих родителей и родственников, и своего господина там, и она воскликнула: "Так ведите же меня к нему!" - после чего её умертвили [6]. Сюжет, описанный Ибн Фадланом, соответствует славянскому обычаю "считать всех умерших праведниками", с этим обычаем связана языческая "окличка" умерших предков. Запись в Лаврентьевской летописи под 1169 годом: сын Юрия Долгорукого, Михалко, в схватке с половцами чуть не погиб, "но, - добавляет летописец, - Бог отца его молитвою избави его от смерти"; "молитвою отца своего Константина" (умер в 1218 г.) спасается от гибели на Калке Василько Константинович; "молитвою деднею и отнею" спасается от татар Михаил Тверской. Прежде всего следует отметить, что князья, оказавшие посмертную помощь сыновьям, никогда не были причтены церковью к лику святых. Языческая "окличка" умерших предков уцелела в фольклоре, в отречённой письменности и в церковно-дисциплинарных запретах и обличениях [8, c. 84–104].
Не менее важен с исторической точки зрения и конец записи Ибн Фадлана о погребении "выдающегося мужа" из числа русов. "Потом они построили на месте этого [сожжённого] корабля… нечто подобное крупному холму и водрузили в середину его большую деревяшку белого тополя, написали на ней имя умершего мужа и имя царя русов и удалились". В основе соответствующей надписи на столбе из белого тополя, символа девичьей тоски, лежит языческий культ Рода. В славянском обществе власть князя (царя), старейшины племени, главы рода, по сути была сакральной. Земной князь (царь) считался паредром, сидящим возле, собеседником вышнего главы рода - небесного Царя. Представление о характере отношения к князю и языческому божеству даёт, тем не менее, христианский религиозный императив: "Понѣ акы земльномоу кнѧзю, тако же и къ небесьномоу Цару пристоупи сь боазньѫ" (Изб 1076, 263) [13, c. 362, 363]. - "Даже как к земному князю, также и к небесному Царю приступай с боязнью".
Как это ни странно звучит, но в нашей компетенции объяснить имя бога славян, небесного Царя, паредром которого являлся "Царь русов", в связи с чем его имя вырезали русы на "деревяшке белого тополя", водружённой над могилой "выдающегося мужа". Царь - это тот, кто "хорошо рождён", "благороден" [1, c. 292] или, по слову областного словаря, тот, кто "дородился" - родился в состоянии, дающем известные права [16, c. 310]. Наконец, это те члены рода, кто имел право, также как и князь, носить красную накидку или плащ ("чьрьвленоую окроиницю"), и одеваться "в льняную бѣлость" (льняную белую одежду) - "мужи крови совершенные" [14, c. 48; Усп. сб., с. 349, 210а 23–24]. Лев Диакон, сообщая о событиях войны византийцев с русами Святослава, представил два ценных факта для нашей темы: содержание речения "мужи крови" из послания Святослава к императору Цимисхию и описание его одежды во время переговоров с императором. "Мы не какие-нибудь ремесленники, добывающие средства к жизни трудами рук своих, а мужи крови, которые оружием побеждают врага". "В одно ухо у него была вдета золотая серьга; она была украшена карбункулом, обрамлённым двумя жемчужинами. Одеяние его было белым и отличалось от одежды его приближённых только чистотой" ("льняная белость") [9, c. 57, 82]. Святослав "дородился", был "хорошо рождённым" "мужем [благородной] крови", поэтому имел право одеваться в "льняную белость", являясь паредром небесного Царя - славянского бога богов.
Теперь сюжет о призвании новгородцами трёх князей "царского рода", паредров небесного Царя, по известию византийского историка X века Псевдо-Симеона по источнику IX в. о Рос-Дромитах. "Рос… Имя это, которое они носят, распространилось от какого-то сильного отклика "Рос", изданного теми, которые приняли прорицание согласно некоему совету или по божественному воодушевлению и которые стали распорядителями этого народа" (новгородских племён. - Л.Г.) [7, c. 117, 118]. Рассмотренное О. Н. Трубачёвым тождество русский = светлый имеет сюда прямое отношение. "В договоре Олега: "иже послании от Олга, великого князя Рускаго, и от всех, иже суть под рукою его, светлых и великих князь… от сущих под рукою наших князь светлых… ко князем нашим светлым рускым …" - мы видим замечательное соседство светлым рускым , которое ещё сохраняет характер глоссового осмысления, перевода: рускыи = светлыи " [17, c. 37, 38].
А.Ф. Гильфердинг истолковал значение имени главного бога прибалтийских славян Свентовита (Святовита) следующим образом: "Житие св. Беннона [содержит] необыкновенно для нас важное толкование: "Сванте значит на Славянском языке святой, а вит переводится словом свет". Санскритский язык имеет это же самое слово, вити, именно в смысле свет, чешское наречие сохранило доселе выражение витице, свеча, происшедшее, быть может, от того же корня" [4]. Таким образом, в свете сказанного усматривается тождество имени Свентовит "святой свет" и религиозно-правового термина рос / рус "светлый", как бы второго, земного, имени Свентовита, указывающего на связь небесного и земного. "Князья светлые русские" - дети одного отца, жителя неба, "святого света", Свентовита-Руса. Отсюда благодарственный отклик "принявших прорицание по божественному воодушевлению": "Рос!" - "О светлый!". Отсюда же термин русичи в "Слове о полку Игореве" (такая форма слова только в этом памятнике). Форма слова образована по модели: патрономическая основа Рус + патрономический суффикс - ич. Но родоначальником русичей, Русом, выступает здесь св. Владимир, Креститель Руси, Красное солнце. Поэтому русичи - это русские князья-христиане и члены дружины, также "правоверные христиане". То, что Владимир считался родоначальником русских князей, отмечено скандинавскими и русскими источниками. "Началника благоч(с)тью. и проповѣдника вѣрѣ. и княземь рустимъ верховьнѧго [Святого Владимира] днь(с). рустии сбори сшедъшесѧ въсхвалимъ [15, c. 268]. Но сакральное слово "русичи" уже в наше время было кем-то подхвачено и стало расхожим словом, никудышним - ни к селу, ни к городу, применяется к любому историческому виду "русских".
В.Л. Комарович отметил 9 бесспорных случаев в летописи употребления термина "царь" по отношению к 6 лицам: Ярославу Мудрому, святым Борису и Глебу, Мстиславу Владимировичу (сыну Владимира Мономаха), его сыну Изяславу Мстиславовичу и внуку Роману Ростиславовичу. Хотя претензий на титул "царя" в домонгольской Руси не просматривается [8, c. 84–104]. Тогда что стоит за идеей "царь" и "царские земли" в Русской земле? Так, в летописи под 1148 годом об обмене дарами между великим князем Киевским Изяславом Мстиславичем и его братом Ростиславом Мстиславичем, князем Смоленским, читаем: "Изяслав дал дары Ростиславу, что от Русской земли и от всех царских земель, а Ростислав дал дары Изяславу, которые от верхних земель и от варягов". Пользуясь положением дел в Древней Руси, можно сказать, что за идеями "царь" и "царские земли" ничего не стоит, кроме символа. На самом деле "царские земли" составляли частную собственность князей, были населены челядью, на этих землях князья устраивали дворы со всякого рода добром. До определённого момента времени термины "царь" и "царская земля" оставались религиозно-правовыми и социальными событиями в качестве символов. "Ведь что такое символ? Это природное или социальное событие, которое воспринимается так, что оно никогда не означает то, что оно означает". Лучшее имя в современной русской философии - Гирёнок Фёдор Иванович. Он же создал и эту лучшую формулу символа [5, c. 129].
2016 г.
ССЫЛКИ
1. Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. М.: Прогресс
Универс, 1995. С. 249, 250, 255, 292.
2. Высоцкий С.А. Киевские граффити XI–XVI вв. Киев: Наукова думка, 1985. С. 23.
3. Гельмольд. Славянская хроника. М.: Академия наук СССР, 1963. I, 83.
4. Гильфердинг А.Ф. История балтийских славян. URL: http://fanread.ru/book/10099066/?page=26 (Дата обращения 21.06.2016 г.).
5. Гирёнок Ф.И. Клиповое сознание. М.: Проспект, 2016, С. 129.
6. Ибн Фадлан. URL: http://tartar-sarmat.blogspot.ru/2010/09/blog-post_28.html (Дата обращения 15.06.2016 г.).
7. Карпозилос А. Рос-Дромиты и проблема похода Олега против Константинополя // Византийский вемернник. 1988. 49. С. 117, 118.
8. Комарович В.Л. Культ рода и земли в княжеской среде X–XIII вв. // Труды отдела древнерусской литературы; отв. ред. Д. С. Лихачёв. М. - Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1960. Т. 16. С.84–104.
9. Лев Диакон. История. М.: Наука, 1988. С. 57, 82.
10. Молдован А.М. Слово о законе и благодати Илариона. Киев: Наукова думка, 1984. С. 92.
11. Прокопий Кесарийский. История войн. VII. 14 (23, 24) // Свод древнейших письменных известий о славянах. М.: Наука, 1991. С. 183, 185.
12. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. Гл. 6. URL: http://www.e-reading.club/bookreader.php/106742/Bogi_slavyan.pdf (Дата обращения 15.06.2016 г.).
13. Словарь древнерусского языка (XI–XIV). Т. IV. М.: Русский язык, 1989. С. 362, 363.
14. Словарь русского языка XI–XVII вв. Вып. 17. М.: Наука, 1991. С. 48. Статья "поне (понѣ); Успенский сборник. XII–XIII вв. М.: Наука, 1971. С. 349, 210а 23–24.
15. Словарь древнерусского языка (XI–XIV вв.). Т. II. М.: Русский язык, 1989. С. 268.
16. Собрание народных песен П.В. Киреевского. Л.: Наука, 1977. С. 310.
17. Трубачёв О.Н. К истокам Руси. М.: Международный фонд славянской письменности и культуры, 1993. С. 37, 38.
18. Чечуров И.С. Византийские исторические сочинения. М., 1980. С. 90. Примеч. № 153.
VI. Тайное имя Рима
В древней Италии несколько мест имели название Рим (Roma). По Дионисию Галикарнасскому (1, 73) и Диону Кассию (1, 4, 15), в области, где жили латины и аборигены, существовали два или три Рима. Отсюда делался вывод о том, что имя Ромул - производное от названия "Рим", а не наоборот [3, c. 15, 508, № 31]. Но у Рима было второе, тайное имя, которое не дошло, пишет известный английский этнограф и религиовед-атеист Дж. Дж. Фрэзер, и что, к примеру, у древних египтян существовал сходный обычай - табу на тайные имена богов и тайные имена каждого египтянина. Из страха перед происками колдунов человек скрывал своё настоящее имя и считал, что также поступают и боги, чтобы никто не услышал таинственные звуки их имён и не воспользовался ими для заклинаний. Было два имени - первое истинное, второе доброе или, иначе, большое и малое имя. Доброе, или малое, было известно всем, истинное же, или большое, держали в глубокой тайне. Вера в магические свойства божественных имён была присуща, как сказано, и римлянам. Имя бога - покровителя Рима содержалось в строгой тайне [4, c. 236, 249, 250].
Римский поэт Квинт Валерий Соран, учёный филолог и знаток древностей, трибун плебса, в одном из своих произведений открыл имя богини, которая являлась персонификацией города Рима - Ромы, по-видимому, её тайное имя. Соран был казнён - его обезглавили. Тайным именем богини Ромы и самого Рима, "истинным" или "большим" именем в отличие от обиходного, "доброго" или "малого" имени, могло быть "Безумная", "Бешеная", "Наводящая ужас". Поэтому при обсуждении тайного имени Рима важно знать римскую формулу Romano more "по-римски", говорящую о свойствах характера римлян - говорить, разговаривать прямо, просто, открыто. В этой формуле решающим является слово more. Его значения: mora замедление, промедление, задержка; morus глупый, нелепый; de more своеволие, упрямство; переносно - бешено, безумно, ужасно; гнев, негодование, досада; обезумевший [1, c. 423, 649, 885]. Перестановка звуков в магических целях (метатеза) в слове more даёт rome - форму имени, сходную с именем богини Ромы, персонификации города Рима, со значением "безумная, ужасная", которое можно принять за довод в пользу тайного имени Рима как "Безумный", "Бешеный", "Ужасный". Вариант перестановки звуков mōra - amor "любовь" менее убедительный, просматривается модернизация с уклоном в христианство. Мог ли Соран поплатиться жизнью за раскрытие непозволительного имени покровительницы Рима (Рома) - Любовь?
Угроза захвата Рима чужеземцами, которых римляне презирали, в случае овладения тайным именем Города, заключалась в том, что враги могли путём заклинаний переманить покровительницу Рому на свою сторону и овладеть Римом, как это делали сами римляне перед разгромом вражеских городов. Самым ярким примером подобного мистического события является уход Бога из Иерусалима перед разгромом его римской армией под руководством Тита. Историк Тацит повествует об этом с потрясающей точностью со слов очевидцев.
"Во главе обороны города стояли три полководца, каждый со своей армией. Внешнюю стену, самую длинную, защищал Симон, среднюю - Иоанн, известный также под именем Баргиора, за оборону храма отвечал Елеазар. У Симона и Иоанна были многочисленные и хорошо вооружённые армии. А Елеазар был силён неприступным местоположением храма. Они враждовали между собой, вели интриги, устраивали стычки и даже поджоги, так что в пламени погибли большие запасы зерна. В конце концов Иоанн послал к Елеазару своих людей, будто бы совершить жертвоприношение; они убили Елеазара и захватили храм. Город разделился, началась борьба; лишь когда римляне подошли к Иеросалиме, война заставила жителей забыть о распрях.
Над городом стали являться знамения… На небесах бились враждующие рати, багровым пламенем пылали мечи, огонь низвергался из туч и кольцом охватывал храм. Внезапно двери храма распахнулись, громовый, нечеловеческой силы голос возгласил: "Боги уходят", - и послышались удаляющиеся шаги. Но знамения эти лишь немногим внушали ужас: большинство полагалось на пророчество… будто бы около этого времени Востоку предстояло добиться могущества, а из Иудеи должны выйти люди, которым предназначено господствовать над миром. Туманное это предсказание касалось Веспасиана и Тита, но жители города… толковали его в свою пользу, твердили, что иудеи вознесутся на вершину славы и могущества, и никакие беды не моли заставить их увидеть истину" [2, c. 755–757].