Фрада в Дрангиане. Плутарх считает, что этот город основал Александр, а Стефан Византийский пишет, что он лишь переименовал его в Проффазию и под эти именем он упоминается Страбоном [15, с. 342].
Никея и Букефалия. Эти два города были выстроены на разных берегах Гидаспа в том месте, где произошла битва Александра с Пором [8, V, 19, 4; 65, 5; 31, IX, 1, 6; 23, XVII, 30; 49, LXI]. Никея была названа в честь победы над Пором, а Букефалия в честь геройски павшего в битве личного боевого коня Александра Букефала. Плутарх при этом насмешничает, что и в честь любимой собаки Периты Александр также основал город. Правда, расположение этого города неизвестно.
Что касается Никеи, то можно быть уверенным, что городов с таким названием Александр основал больше одного, поскольку и побед совершил немало. Во всяком случае, на старинных картах Никей как минимум две, а в текстах упоминается больше.
Надо ли говорить, что успешность поисков основанных Александром сибирских городов всецело зависит от того, насколько правильно будет восстановлен его сибирский маршрут? Однако ясно, что Александрию Эсхату нужно искать не на Сырдарье, а севернее.
Этот поиск может быть более успешным, если его совместить с поисками основанного Киром Кирополя. Кирополь стоял на левом берегу Танаиса (Урала) в устье притока, который летом пересыхал. Взять Кирополь было нелегко: он имел мощные крепостные стены, а защитники его были "самые воинственные". "Тут, однако, он обратил внимание на реку, которая протекала через город и от зимних дождей становилась полноводной, но теперь совершенно пересохла. Стены не перегораживали ее русла вплотную, так что солдаты могли по нему проникнуть в город. Александр взял с собой телохранителей, щитоносцев, лучников и агриан; варвары обратили все свое внимание на машины, оборонялись в том месте, где они стояли, и он, никем не замеченный, с малым числом людей по руслу этой реки вошел в город. Разбив изнутри ворота, находившиеся рядом с этим местом, они сразу же впустили и остальное войско" [8, IV, 3, 2, 3].
В нижнем течении реки Урал леса нет, обнаженность прекрасная, и в силу этого весьма эффективными могут оказаться дистанционные методы (дешифрирование аэрофотоснимков, космических и радиолокационных снимков). Весьма перспективным представляется устье пересыхающей реки Уил.
Что касается Александрии Кавказской, то ее поиски зависят от того, где Алксандр переходил Алтае-Саянские горы. Известно, что переходил он их дважды, первый раз с севера на юг и второй раз с юга на север. Страбон утверждал, что первый маршрут располагался восточнее второго. Почти бесспорно, что второй переход через горы шел вдоль Катуни. Отсюда можно предполагать, что первый переход, с севера на юг, проходил по так называемой "дороге Чингисхана" вдоль Енисея. Следовательно, Александрию Кавказскую необходимо искать в горах южнее Минусинской котловины, в устье притока Енисея.
Арриан, однако, говорит, что Александр вновь заходил в этот город и, значит, переходил горы одной и той же дорогой. "Из Бактрии в конце весны Александр с войском пошел на индов. Переправившись за десять дней через Кавказ, он пришел в Александрию, город, основанный им в земле паропамисадов во время его первого похода в Бактрию… Придя в город Никею и принеся жертву Афине, он повернул к Кофену" [8, IV, 22, 3, 4, 6]. Это событие происходило поздней весной 327 года до н. э., а упоминаемые города Александрию и Никею он основал весной 329 года до н. э. Повторю эту цитату, описывающую события 329 года: "…он пошел в Бактрию на Бесса, подчинив себе по пути дрангов и гадросов. Подчинил он и арахотов; сатрапом же у них поставил Менона. Он дошел до земли индов, живущих по соседству с арахотами. Войско истомилось, проходя по этим землям: лежал глубокий снег и не хватало еды. …Александр подошел к горе Кавказ, где основал город и назвал его Александрией" [8, III, 28, 1, 4].
Александрию Опиану, поставленную в среднем течении Инда (Оби), следует искать неподалеку от устья Ишима. "Тут, при впадении Акесина в Инд, Александр простоял, пока не явился с войском Пердикка, покоривший по дороге независимое племя абастанов. Теперь же прибыли к Александру еще тридцативесельные корабли и грузовые суда, которые построили ему в земле ксатров. Покорились ему и согды, другое независимое племя индов. И от оссадиев (тоже независимое индийское племя) пришли послы сказать, что оссадии сдаются. Филиппу он указал, что сатрапия его доходит до впадения Акесина в Инд; он оставил ему всех фракийцев, лучников, столько, сколько казалось ему достаточно для охраны страны; при слиянии рек он велел основать город (он надеялся, что город этот будет велик и славен) и построить судостроительные мастерские" [8, VI, 15, 1, 2].
Можно предполагать, что в этом городе Александр оставил смешанный греко-персидский гарнизон. Греки, в отличие от македонцев, – искусные мореходы, а персы – прекрасные лучники. Можно также предполагать, что этот великий и славный город существует доныне. Через 17 столетий после основания, золотоордынский хан Тохтамыш пригнал сюда 200 тысяч персов из города Тебриза, что возле юго-западного угла Каспия. По-видимому, Тохтамыша сильно просили потомки персов, оставленных Александром, иначе трудно понять, что за блажь ударила в голову хану, чтобы гнать двухсоттысячный полон три тысячи километров. Населенный пункт под названием Тевриз до сих пор стоит на левом берегу Иртыша в устье реки Тевриз в 70 км выше устья Ишима. Интересно, проводили ли археологи раскопки в Тевризе и с какими неожиданностями столкнулись?
Города Никею и Букефалию необходимо искать на Иртыше между Павлодаром и Качирами. Сюда должна подходить ровная дорога с Оби, по которой на телегах привезли флот Александра: "Александр послал Кена, Полемократова сына, обратно к Инду с приказом разобрать суда, которые были заготовлены для переправы через Инд, и доставить их к Гидаспу. Суда были разобраны и привезены; те, которые поменьше, разобрали на две части, а корабли в 30 весел на три. Части эти везли на подводах до самого берега Гидаспа; здесь их сколотили вместе, и на Гидаспе через некоторое время появился флот" [8, V, 8, 4, 5].
Арриан и Курций Руф несколько по-разному описывают берега Гидаспа в районе сражения. Один говорит, что там были горы и лес, другой – что местность была открытой, залесенным был лишь остров, где и можно было спрятать войско в глубоком рву. "Над Гидаспом поднималась гора как раз в том месте, где река образует сильный изгиб; гора эта густо заросла всяким лесом, напротив нее находился остров, лесистый и совершенно безлюдный. Александр, заметив, что остров расположен прямо против горы, что оба эти места заросли лесом и могут служить прикрытием при переправе, решил, что войско переправится здесь. Гора и остров отстояли от главного лагеря стадиев на полтораста (около 30 км)" [8, V, 11, 1, 2].
Курций Руф также описывает остров посреди реки. "На реке был большой остров, покрытый лесом и удобный для засады; там же находился очень глубокий ров недалеко от берега, где стоял сам царь. Этот ров мог скрыть не только пехотинцев, но и людей с их конями" [31, VIII, 13, 17]. На нем происходили стычки разведчиков, "по результатам которых оба царя предугадывали исход всего дела" [31, VIII, 13, 12]. Мне, правда, непонятно, как можно было с большого расстояния наблюдать стычки в лесу? Еще больше непонятно, какую маскировочную роль может играть ров в лесу? И уж вовсе странно, зачем нужно было распиливать корабли и перевозить их с одной реки на другую, если на этой другой стоит свой лес? Скорее всего, на Гидаспе леса не было. А ров на острове давно замыло наносами, так что с поисковыми признаками на Иртыше дело обстоит не вполне благоприятно.
Один из основанных Александром городов, называвшийся, скорее всего, Никеей или Никой, был посещен арабским путешественником Салламом ат-Тарджуманом в середине IX века. Он был послан арабским калифом ал-Васиком (842–847 гг.) для проверки целостности стены, построенной Александром против гогов и магогов. В этом городе, который Саллам называл Икой, были железные ворота, город имел квадратную форму и фантастические размеры в 10 фарсахов одной стороны. Фарсах – это расстояние, которое проходит конь шагом за час, зависит от качества пути и принимается равным 6–7 км. Думается, Саллам имел в виду периметр в 10 фарсахов, но и при этом размеры Ики непозволительно велики.
Любопытно, что иранский энциклопедист Рашид ад-Дин упоминает город с похожим названием – Кикас, и помещает его в устье правого притока Енисея: "Та река [Анкара] находится вблизи города по имени Кикас и в том месте, где она и река Кэм сливаются вместе. Город тот принадлежит к области киргизов" [55, с. 180]. Л. Р. Кызласов, посвятивший исчезнувшим сибирским городам спецкурс, который он читал в МГУ, и соответствующее пособие [38], считает, что Кикас стоял в устье Ангары.
Древние, и в их числе Рашид ад-Дин, Абуль-Гази и др., правда, основной рекой считали Ангару, а Енисей – ее притоком. Так же считали и русские землепроходцы, и опиравшийся на их материалы первоисторик Сибири Герард Миллер. На его карте, опубликованной в середине XVIII в., Енисей определенно впадает в Ангару (рис. 13). Можно предполагать, что и древние ученые греки Гангом считали основную реку – Ангару, а Енисей – ее притоком, и неслучайно население ангарских берегов у них называлось гангаридами.
Возможно, неслучайно близ Ангары, правда, достаточно далеко от ее устья, было обнаружено бронзовое зеркало с изображением кентавра (рис. 17). Зеркало было найдено геофизиком Ю. А. Немковым в устье реки Угоян, левого притока Подкаменной Тунгуски, в ее верховьях, в 70 км к северу от Ангары, при проходке шурфа на глубине 1,5 метра.
Как и когда предмет с древнегреческим символом попал в центр Сибири? Специалисты, изучавшие зеркало, считают, что "зеркало было изготовлено по художественным и мировоззренческим канонам среднеазиатско-средневосточных мастеров доисламской эпохи, когда в искусстве допустимы были антропоморфные изображения. Сами же истоки таких канонов восходят ко времени Ахеменидов, периоду главенства на западе Азии митраизма и зороастризма" [36, с. 326–334]. При этом двое авторов, Ларичев и Бородовский, считают, что предмет попал в Сибирь с переселенцами из Средней Азии в середине первого тысячелетия новой эры, а Сибгатуллин приписывает изображение Александру Великому и связывает его появление здесь с походом Александра.
Существование среднеазиатской колонии на Ангаре возле города Балаганска доказано археологически. "При раскопках этого уникального памятника в начале второй половины XX века была обнаружена гемма с изображением "Человека-Быка", великого божества, сотворившего человека (рис. 18). Это произведение искусства сродни "зеркалу" с кентавром, найденному невдалеке от устья Ангары" [36, с. 334] (рис. 17).
Вернемся к Ике-Кикасу. Не исключено, что этот город стоял в устье Нижней Тунгуски, а не Ангары, поскольку от города Ика до стены, согласно Салламу, было три дня хода, это около ста километров, ровно столько от устья Нижней Тунгуски до Полярного круга. Ведь стену, если верить "Роману об Александре" и ал-Омари, Александр воздвигал в Заполярье.
Рашид ад-Дин упоминает в связи с Ангарой еще один город, возможно, имеющий отношение к сибирскому походу Александра. Он пишет (кстати, эта цитата – прямое продолжение предыдущей): "Утверждают, что эта река [Анкара] течет в одну область, по соседству с которой находится море. Повсюду [там] серебро. Имена этой области: Алафхин, Адутан, Мангу и Балаурнан. Говорят, что лошади их все пегие [ала]; каждая лошадь сильная, как четырехгодовалый верблюд; все инстументы и посуда [у населения] из серебра. [В этой стране] много птиц… Соркуктани-беги послала с тысячью людей на корабле в ту [страну] трех эмиров… с тысячью мужей. Они доставили к берегу [из глубины страны] много серебра, но положить его на корабли не смогли. Из этого войска больше 300 человек не вернулись обратно, оставшиеся погибли от гнилости воздуха и от сырых испарений. Все три эмира [впрочем] возвратились благополучно и жили долго [после того]" [55, с. 180].
Соркуктани-беги – вдова младшего сына Чингисхана Толуя, совершенно реальный персонаж монгольской истории. Важнейшая подробность этого похода за серебром состоит в том, что треть экспедиции погибла от гнилых испарений. Можно предполагать, что эти испарения были связаны с процессом добычи серебра путем плавки реальгар-аурипигментовых руд с большим содержанием киновари, дававшей ядовитые ртутные испарения.
Несомненно, именно этот город под названием Алакчин описывает хивинский хан Абуль-Гази (1603–1664). "Айкара-муран протекает посреди киргизских владений… При устье реки на берегу моря стоит большой город; селений около него много, стада и табуны пасущегося скота многочисленны… Этот город они называют Алакчин. Близ него есть серебряные рудники: у тамошних жителей котлы, чашки, блюда все из серебра" [1].
Страбон, описывая местности, которые проходил Александр в конце похода после устья Инда (Оби), описывает Карманию, и в ней рудники. "Кармания – последняя страна на побережье, считая от Инда, хотя она лежит гораздо севернее устья Инда… По словам Онесикрита, какая-то река в Кармании несет вниз по течению золотой песок; там есть и рудники, где добывают золото, серебро и киноварь, а также 2 горы: одна содержит желтый аурипигмент, а другая – соль" [59, XV, 2, 14].
Аурипигмент – "золотая краска" – минерал мышьяка As2S3. За Енисеем в бассейне Тареи действительно есть реальгар-аурипигментные ртутно-сурьмяно-мышьяковые месторождения с ураганными содержаниями золота и серебра. Мышьяк из этих месторождений издревле использовался в качестве присадки при изготовлении мышьяковистых бронз, о чем свидетельствуют результаты химических анализов этого сплава.
В-шестых, вошедшие в легенды "Железные ворота", построенные Александром против яджуджей и маджуджей. Вслед за Владимиром Мономахом лучше называть эти ворота Медными. Анализ замечательного "отчета об экспедиции" Саллама ат-Тарджумана выводит нас в поисках этих ворот в устье Нижней Тунгуски и далее на север в горы Путорана. Отчет другого, правда, вынужденного, путешественника позволяет еще более сузить район поисков.
Речь об известном баварском солдате Иоганне Шильтбергере, отправившемся в самом конце XIV в. в крестовый поход с венгерским королем Сигизмундом. В первом же бою он попал в плен к туркам. В 1402 г. в битве при Ангоре он был пленен воинами Тимура. После смерти последнего в 1405 г. он несколько лет передавался из рук в руки, пока не попал к Едигею, "серому кардиналу" Золотой Орды. Едигей взял Шильтбергера с собой в Сибирь, и здесь тот оказался свидетелем тому, как местный хан подарил Едигею двух диких волосатых людей, мужчину и женщину. Они были пойманы на горе Арбус. Вернувшись на родину после тридцатилетних скитаний, Шильтбергер опубликовал книгу о своих злоключениях, где и привел этот случай [38, с. 163].
Итак, отправимся из устья Нижней Тунгуски на север. Всего в сотне с половиной километров начинаются горы, называющиеся "Возвышенность Брус-Камень". С возвышенности стекают в Енисей две речки: Брус и Горбиачин. И если в "Брусах" наблюдается инверсия согласных относительно "Арбуса" ("БР" = "АР"), то в "Горбиачине" такой инверсии нет ("РБ" = "РБ").
Севернее Брус-Камня все возвышенности называются "горы": горы Буракан, горы Кета, горы Тонель, горы Аян-Тал, горы Имангда, горы Дынкенгда, горы Чая-Аян, Ламские горы, горы Микчангда, горы Бучарама, горы Харыялах. Таким образом, слово "гора" в названии горы Арбус представляется неслучайным.
Наконец, обращает на себя внимание топоним "горы Тонель". Если этот топоним современный, то почему в нем всего одна буква "н"? А может быть, этот топоним древний и свидетельствует о наличии в горе рукотворной пещеры, где скрывались волосатые пещерные троглодиты? А что, если именно этот тоннель перекрыл медными воротами Александр Македонский? Конечно, не приходится надеяться, что это архитектурное сооружение ждет нас в целости и невредимости. Во-первых, две опоры-башни, высота каждой 25 м, ширина 12,5 м. Во-вторых, две створки ворот, каждая шириной 25 м и высотой 37 м. Наконец, притолока, длиной 60 м и высотой 5 м. Такое сооружение должно быть видно издали, и оно не могло остаться незамеченным на земле, исхоженной вдоль и поперек. И то, что оно не обнаружено до сих пор, свидетельствует о том, что оно либо разрушено, либо скрыто под водой. Но в любом случае то обилие металла, которое, по описаниям, использовалось при строительстве ворот, позволяет надеяться, что использование современных металлоискателей может оказаться эффективным в проведении поисков.
В этой связи более чем любопытно то, что на горе Тонель есть озеро с одноименным названием Тонель, а из этого озера вытекает река Тонель. Очень может статься, что построенные Александром Медные ворота скрыты под водами этого озера.
Крайне важным для локализации Медных ворот именно в этом районе является обнаружение здесь гог-магоговской топонимики. При работе с топокартами плато Путорана в ходе подготовки экспедиции "По сибирским следам Александра Македонского" нами был обнаружен десяток гог-магоговских гидронимов. В их числе реки Тонельгагочар (река тоннель Гога), левый приток реки Тонель; Ирбэгагочар (рыбная река Гога), Гогочонда, Могокта (две реки и залив Хантайского водохранилища), реки Мокогон, Умокогон, Макус, Могады, Моген (и одноименный залив водохранилища). Все это "богатство" локализовано на площади радиусом 15 км. Немаловажно, что здесь же локализуются "тоннельные" топонимы. Тесная сопричастность гог-магоговской и тоннельной топонимики на локальной территории позволяет предполагать, что Александр перекрывал своими воротами не ущелье, а тоннель, через который выходили на поверхность подземные жители – гоги и магоги.
Остается узнать, кого называли "гогами и магогами"? Какие племена, народы? Действительно ли они были столь могущественны и воинственны, что оставляли после своих набегов лишь выжженную землю и разрушенные до основания города?
Вопрос оказался совсем не прост. Существует три подхода к нему: библейский, этногенетический и антропологический (поэтический). Согласно Библии, "Гог и Магог" были прямыми потомками Иафета, в переводе на современный научный язык – европеоидами в антропологическом плане и индоевропейцами по языку.
В этногенетическом плане относительно гогов и магогов существует полная разноголосица: на протяжении истории их считали киммерийцами, скифами, армянами, лопарями, гуннами, сабирами, татарами, хазарами, а после набегов викингов провозгласили норвежскими норманнами. Арабы "йаджуджами и маджуджами" считали тюрков, позже монголов. Кончилось тем, что слова "Гог и Магог" превратились в собирательное название северных воинственных язычников, не принадлежавших ни христианской, ни мусульманской, ни иудейской вере.
Несколько особняком в рамках этой традиции выглядят древнебританские легенды о Бруте и его войне в Гоемагогом. Последний в этих легендах, как и его спутники, описываются не обычными людьми, но гигантами.
Согласно антропологическому подходу, "гоги и магоги" вовсе не европеоиды и не индоевропейцы, кроме того, они не тюрки, не монголоиды и вообще не кроманьонцы. Они неандертальцы, реликтовые гоминоиды. У истоков этого направления трудились доктор зоологии из Бельгии Б. Эйвельманс, профессор Айвен Сандерсон из США и советский ученый, доктор исторических и одновременно философских наук Борис Федорович Поршнев.