чтобы ею считать и писать, а для того, чтобы быть в сообществе Бога, в
абсолютном стимулируемой экзальтации радости. Только эта кондиция духа
утверждает возможность трезво и мыслить, и считать, и писать, и, несмотря на
весь этот сутолочный ад, уверено принимать нужное решение в самые сложные
и опасные моменты. Только ясность ума и радость любящего сердца в трудный
ответственный момент побуждает человека совершить правильный поступок
любви. Только это есть движитель эволюции формирования образа человека.
Ведь на протяжении миллионов лет человек не умел ни читать, ни писать и жил.
Этот момент хорошо нам показывает Николай Михайлович Карамзин в
"Истории государства Российского", что счастье и стремление к нему – есть
движитель цивилизации. Теперь представьте себе, что молодой человек колит
дрова пожилой соседке на морозе. Ради чего он это делает? Вы думаете, что он
хочет заработать? Нет совсем, ему нужен сам этот процесс, стимулирующий
ясность ума, экстаз духа. Он может колоть их всю жизнь, не ради дров, не ради
выгоды, а ради того, чтобы мозг его получал все необходимое, и оттого он весел.
Счастье остается знаменателем для всех категорий ценностей людей и деньги
одна из них. Вот как формировалось человечество.
Эволюция жизни
Священное Писание нам рассказывает о том, что такое истинное счастье,
что оное рождается только Богом при любом состоянии человечества. Не зря
само повествование Библии начинается во Царствии Небесном и Царствием
Небесным всё заканчивается. Библия – это ещё и рассказ о том, что некоторые
искали счастья в ином, вдали от Творца и что с ними потом стало за
отступничество. Современной науке это не противоречит, ибо всякое учение
всегда есть какая-то часть более общего. Вопрос стоит совсем иначе – как
примирить научное и религиозное. Но эволюция всего живого – это тоже
реальность. Ученые свидетельствуют о реальном положении вещей, но даже их
атеистическое мировосприятие не противоречит Закону Божьему. Почему?
Потому что исследуемые ей события происходят в пределах творения Божьего и
не выходят за грани Его. Они как бы исследуют человеческую кожу, но при этом
отрицают само его бытие. Но, как бы то ни было, полученный опыт и знания о
коже все равно остаются в пределах общей природы людей. Сделаем пояснение
сказанному. Какой исходной формой мог обладать человек в самом начале
зарождения жизни во грехе после его отпадения от Бога? Ответ также должен
быть заложен в самом человеке. Так как подобное всегда рождает своё подобие,
то согласно этому закону мы принимаем образ того, на что смотрим, с кем
общаемся. В Писании сказано, что Ева общалась со змием. Отсюда следует, что
человек изначально должен был стать змеем – просто так работает закон. Это
трудно представить, но само Писание как раз нам дает намек о начале
зарождения жизни. Так как быть змеем – противоестественный образ для
человека, ибо это есть скованность свобод из-за чего счастье человека сильно
уничижается в этом образе. Так как возникло противоречие между естеством
человека и его образом, то тут же начинается борьба, в которой реальные
порывы души человека противостоят возможностям людей. Это противостояние
естественного Богу с противоестественным Ему в единстве борьбы
противоположностей становится движителем эволюции, в процессе которой в
организме формируются оба признака и печать образа Божья и печать звериной
природы змея. Причем важна не сама борьба ради борьбы в противоборстве, то
есть сама борьба ещё не есть полнота жизни. Важна победа в ней, естественное
торжество Божественного над телесным, то есть важно постоянное духовное
торжество над телом, как образ изначального бытия во Царствии Небесном.
Повторюсь, что речь идёт не о силе воли в борьбе, а о радости торжества в
победе. И потом, важно заметить не уничтожение тела, как врага, а только
обуздание его в Богом откровенном порядке. Тело должно занять естественное
для себя место. Потому последующее развитие эволюции могло идти только в
торжестве над природой, что и выразилось на самом человеке: он носит в себе
фотографическую печать победителя над животным началом – над змеем. По
слову святых отцов Церкви Василия Великого и Григория Богослова: "Бог
сотворил человека животным, получившим повеление стать Богом". Как это
выражено в физиологии? Ответ простой. В каждом из нас живёт змей длинной 4
метра, который в науке называют кишечником. Строение его в процессе
эволюции выразилось в образ победы над природой, в образ обуздания природы,
в образе победы над судьбой и смертью. То есть главное – не еда и пожирание
всего на своём пути, а этот именно Божий порядок торжества духа над
собственной природой. Так человек из ползающего червя в процессе развития
стал прямоходящим; у него нет приспособлений для облегчения борьбы за
выживание, как у животных; у него нет шерсти; клыков и рогов. Ближе всего к
небу находится голова, ниже – сердце и руки, потом уже – желудок и потом – все
то, что менее всего значимо для вечности. Странно, конечно же, получается: чем
беззащитнее организм, тем он ближе с Богу. Но вы поймите, что Бог общается
только с тем, кто смог обуздать себя, победить в духовной брани, а так как в
такой кондиции жизни абсолютной беззащитности наиболее острое
противостояние, то поэтому наиболее сильно стимулирована внутренняя
духовная борьба человека. Дело в том, что так без физической защиты труднее
жить, острее борение и выше победное торжество в борении – и все. Чем выше
победное торжество в борении себя, тем мы сильнее подобие Богу. Богу нужна
от нас кондиция духовного торжества, нужно счастье победы над собой, а не
рога и копыта, толстая кожи так далее. Слабость физическая – это постоянное
уничижение от сильных. Более того, тяжело жить в воздержании, быть
прямоходящим на двух ногах, также сложнее передвигаться, чем ползать на
брюхе и при этом иметь устойчивость на площади двух ступней, и тяготах
противостояния холоду, и другим опасностям. Всё как бы предстает перед нами
в ужасной трудности, но абсолютно легко, если, имея этот набор слабостей,
сделать верный шаг, правильный поступок. Богу нужна наша терпеливая победа
над собой, ибо именно в этом мы подобны всепобеждающему Творцу, ведь Он –
победитель. Много в храме молящихся, но останавливается Творец возле
обуздавших себя. Вот почему Православие важно не как сонмище послаблений,
а как большая острота в борении самого себя, несущее человеку сонмище
строгих ограничений в еде, в поведении, в любви, деторождении и так далее.
Если есть подобие Богу, то будет все то сопутствующее такой кондиции жизни и
вечность одна из них.
Исходя из этих размышлений, нам понятна мотивация столь высокого
трудолюбия людей, строивших в течение многих десятков и даже сотен лет
египетские пирамиды, Стоунхендж, кромлехи, дольмены, менгиры. Человек,
пребывая в таком тяжёлом труде, очищает сердце, что также усиливает
присутствие Божье и радость жизни в большей остроте борения своей природы.
Но так было до Рождества Христова. После пришествия Сына Божьего
несколько изменился план подвижничества, ибо, как говорит пословица: "Храм
не в брёвнах, а в рёбрах". Люди ищут уединения, уходят в пещеры, прячутся в
болотах, в горах, уплывают на острова. Но все равно мы видим, как русская
монашествующая братия устраивала свой быт. Мы видим огромные стены
монастырей Русского Севера, Сибири, центральной части Руси. Каменные
глыбы с размерами двухэтажного дома были приволочены вручную издалека и
вложены в первые ряды высокой монастырской стены. Благодать Божия им
придавала силы на строительство в таких суровых условиях Севера. Ещё раз
повторюсь, что только с высшей экзальтацией счастья в богообщении человек
способен себя отдать на такие жертвы.
С чем можно сравнить эту радость? Представьте, что вы мастерите для
своего ребёнка кроватку. Эти трудности вам приятны. А теперь представьте себе,
что вас попросили ведром выкачать воду из моря в соседний овраг.
Бессмысленный труд убивает, а потому это вы делать не будете. Или вы узнали
плохую новость – у вас все валится с рук. В том то и дело, что Бог – Творец, и,
приобщившись к Нему, человек обретает образ Бога, тоже тяготеет к творчеству
и преображает этот мир. Он даже не бежит, а просто летит, чтобы все успеть в
этой жизни. Он хочет поделиться, обрадовать. Без этой радости в монастырь не
пускают ни философов, ни музыкантов, ни знающих много молитв и так далее.
Там нужны люди счастья – трудоголики.
Исходя из этих суждений, нам становится понятным смысл жизни
человека. По слову святых отцов Церкви мы призваны через обоженье себя
обожить Вселенную и представить его на Суд Творцу. Приобщившись
абсолютной радости, человек должен этой радостью наделить Вселенную и
только этой радостью крепить порядок в ней. Мир должен держаться не
правилами поведения, не законом, а радостью исполнять свой долг в сослужении
Богу человеком. Представьте себе, что вы попали в лес зимой. Чтобы согреться,
разжигаете костер. Все те, кто возле вас ходят по лесу и собирают дрова, –
никому не надо доказывать целесообразность этой работы: в этом морозном лесу
все хотят пребывать возле тепла и света. Костер – это маленький отклик
Царствия Небесного в этом аду, а потому никому не надо говорить, что надо
быть всем вместе, что в этом сила. А теперь представьте себе, что огонь затух.
Вот тут уже нужно убеждать людей, чтобы они не расставались, а кто-нибудь
даже начнёт применять угрозы и даже репрессии. Вот в чем вопрос, радостью от
того, что Бог есть утвердилась Вселенная.
Вообще следует сказать самое важное, что у этой Вселенной и человека в
ней нет цели, которую надо достигнуть. Бог не преследовал какое-то решение
задачи, создавая этот мир. Так как Господь абсолютно счастлив, то от
переизбытка своей радости Он возжелал, чтобы было все красиво вокруг и
счастливо. И пустота начала цвести Вселенной. Каким-то иными рычагами Бог
не управляет миром. Хотя первый человек не смог выполнить этот план и после
грехопадения был изгнан из Рая, и вся Вселенная вместе с ним несет поражение
грехом. Но несмотря на это Бог не нарушил своих слов, Он по прежнему
управляет миром только радостью и счастьем. А потому по великой любви
Своей Творец проявил нежность к первому человеку, дабы не повредить его
радости жить. Представьте себе Солнце, насколько оное обогревает нас, но
лучше к нему близко не приближаться, ибо можно ожечь себе тело. Так и Бог
возжелал не навредить нам, не поранить, а потому следовало несколько удалить
на безопасное расстояние. Бог, как абсолютное добро, не может творить
противоестественное Себе – он продолжает любить. Замысел на человеке не
изменился, и он по-прежнему насельник Царствия Небесного. Изменился только
путь обоженья, иным стал образ жизни: теперь предстоит трудиться в поте лица,
а именно отделять доброе от злого, чтобы выделенным от злого, жить естеством
природы добра все того же Царствия Небесного. Теперь, чтобы пребывать в той
же реалии неизреченной радости, человеку подобает, как прежде, общаясь с
Богом и созерцая мир через призму Божественного, трудиться в поте лица –
отделить Божественное доброе от злого. Это как кружка, которая валяется на
полу, – это есть беспорядок, то есть зло, но сама кружка злом не является. Её
следует поднять и поставить на нужное место. То есть теперь, чтобы обрести
полноту радости и счастья, появилась необходимость отделять одно от другого,
одним словом, все ставить на свое место в строгом соответствии приоритетов
перед Богом.
Общение
Всякое Слово Божье не может быть временным для Вселенной, а потому
всё то, о чём было заявлено Богом во Царствии Небесном о тварном мире, то
является законом Вселенной навечно и не утрачено из-за грехопадения. Также
Энергия Божественного не поддается разрушению и пребывает вечно. Это
хорошо явлено нам в основном законе физики – в законе сохранения энергии.
Энергия вечна и абсолютно неуничтожима, только постоянно переходит из
одного состояния в другое. Носителей энергии множество, вопрос в том, как
вычленить из проводника Божественного само это Божественное неуничтожимое
живое зерно. Так как Божественное не может быть разрушенным, утраченным,
тогда можно смело разрушать то, что разрушается. Это как дрова: как ни коли
их, калорийность их не падает и при этом все они легко умещаются в печи. Это
выразилось на образе бытия человека, ведь сама природа людей – это ничто
иное, как инструмент разрушения, чтобы вычленить Божественное из Его
проводника, благодаря чему утверждается живое тело в земных условиях. Мы
выделяем неуничтожимую энергию Царствия Небесного из материи и,
приобщаясь к ней, обретаем её неуничтожимые свойства на какое-то время,
образ Божественной вечности, точнее, какую-то степень вечного рая. Итак, вся
наша жизнь – это отделение доброго от злого с помощью эволюционно
сложившегося инструмента – нашего организма с его пищеварительной
системой. Перед тем, как начать прием пищи, мы её подготавливаем, мелко
нарезаем, варим, солим, добавляем специи. Потом пища становится пригодной
для пережёвывания. Во рту продукт раздробляется, смачивается слюной и
поступает в желудок, где происходит дальнейшее расщепление. При этом
калорийность и энергоёмкость пищи не падает. Кровь разносит носители
энергии к клеткам всего организма, где начинается распад и выделение энергии.
После чего кровь выводит из клеток продукты распада. Неуничтожимая энергия,
согласно закону сохранения энергии, остается, а сам носитель её выводится из
организма. Итак, наше тело – это сгусток пополняемой энергии. Так как для
человека естественно жить только в Раю, где его единению с Творцом служит
вся Вселенная, то становится понятным, что комфорт для служения Богу и для
единения с Ним – также один из важных слагаемых для богообщения. Таким
образом, молитвеннику приходится не только потреблять пищу, но и
обустраивать свой быт, создавать комфортную рабочую обстановку. Прошу
заметить: не огромную кровать и бассейн, а комфортный труд в служении
Творцу. Комфорт необходим для удобства общения с Творцом.
Так как мы отпали от Бога и получили поражение грехом, то теперь
воспринять или познать единое целое бесконечно великое Божьих Обителей так,
как это было естественно до отпадения из Рая, стало уже невозможным. Но, как
я уже сказал, несмотря на это замысел Бога о человеке не изменился, он по
прежнему должен пребывать во Царствии Небесном, по прежнему должен жить
в радости и счастье, так как по прежнему естественно ему быть только
обитателем Рая. Изменилась природа человека, но не сущность, а потому
изменился только образ общения с Богом – он адаптировался под возможности
природы испорченной грехом. С одной стороны живое требует себе полноту
Божественного, а с другой стороны восприять бесконечное в ограниченном
нашем естестве невозможно. Как совместить жизненную потребность с
возможностью природы людей, ограниченной порчей греха? Непосредственную
связь с Богом необходимо осуществлять постепенно, растягивая во времени
порциями адаптировать Его энергоносители под возможности нашей
пораженной грехом природы и под пораженный грехом разум людей. Просто нам
немощным и ослабленным поражением греха так удобнее входить в общение с
Ним, так легче воспринимать всю Его бесконечность величия полноты. Именно
по этой причине, Бог нам открыл Вселенную разорвано в кусочках – мы видим
отдельные предметы. Ведь это позволяет нам поглощать Божественное величие
соизмеримыми нашим возможностям кусочками, не нарушая себя и тем самым
подниматься до Божественного совершенства, постепенно возрастая в Боге. Вот
насколько велика любовь Творца к Своему нам.
Без возрастания жизнь невозможна, мы не можем стоять на месте, нам
постоянно надо идти к чему-то новому более лучшему, к чему-то более
совершенному и при этом только в Боге. так как всякий предмет – это есть
уникально сложившееся свидетельство о Боге, специфическая связь с Творцом,
то раздельность мира в предметах творения Божьего – это есть удобствие для
способности живого возрастания через приобщение к полноте Божественной.
Так как мир состоит из отдельных предметов, то мы имеем возможность
совершенствоваться – мы получаем способность жить в таких условиях,
приобщаясь к Его абсолютной полноте постепенно, понемногу, малыми
кусочками, порционно-квантово, шаг за шагом восходя к Его полноте в течении
всей жизни до самой старости. Именно по этой же причине всё в нашей
Вселенной наделено порционностью, отдельностью и частичностью. Всё
адаптировано под природу человека. Так выглядят эти звезды, планеты, материя
состоят из атомов, а свет – это кванты энергии. Образ всех их есть зеркальное
отражение образа нашего пораженного грехом естества. Мы видим то, что сами
есть.
Именно по этой причине, всё вокруг нас представлено не как единое
монолитное целое творение Бога, а как множественные разделения на отдельные
предметы: звезды, планеты, какие-то множественные вещи. Но тогда чему
радуется разум и душа, созерцая окружающую Вселенную? Но тогда чему
радуется разум и душа, созерцая окружающую Вселенную? Ведь все в ней
разрозненное, разорванное и расщепленное? Душа видит своё подобие – она
видит эту Божественную связь между разрозненными частями, различает
порядок расщепленной Вселенной. Душа распознает своё естественное подобие.
Мы как бы через щели толстой стены тюремной камеры созерцаем настоящую
реальность, многоцветие мира Царствия Небесного опосредовано сочетания вот
этих никчемных рванных кусков материи. Также как художник с помощью
простого карандаша, то есть одним выражает суть вопроса, но настоящая гамма
цветов остается за пределами возможности одного цвета. Так и с помощью
обрывков материи нам кое-что оказалось доступным для восприятия. Мы узнаём