свойств Царствия Небесного. Появляется лишь какое-то удобство, позволяющее
лучше решать какие-то задачи без нарушения самого важного качества духа, а
именно без нарушения душевного комфорта во время самого священного
молитвенного единства с Творцом. Так как счастье и радость – это иные имена
жизни, то эта кондиция живого, которая возникает в полноте лишь при общении
с Богом, стимулирует все чаяния и подвиги самопожертвования. Человек ко
всякой физической болезни и боли склонен привыкать, но к боли душевной
привыкнуть он никогда не сможет. Лишь бы душе было хорошо и мы согласны
обживать районы крайнего Севера, уходить в затвор, скрываясь от людей в
болотах, островах или в горах. Таким вот образом в процессе эволюции эта
палка становится культовым прибором, вспомоществующим душе в деле
творить весь богослужебный цикл. Так прошла вся жизнь первобытного
человека. Только и всего, на что-то иное научный прогресс претендовать не
может и не имеет на то права. Также как хорошо сервированный обеденный стол
со всеми приборами на нём не является источником пищи, а лишь удобством для
приема пищи. Иными словами, какой бы ценной палка не была, оная только
помогает выживать, но не является самой жизнью. В противном случае, эта
палка становится идолом для поклонения, как бы тем, что иногда даже спасает
жизнь. Люди начинают думать, что если не будет её, то человек перестанет
искать ей замену в деле выживания. Или если Личность Бога не является нам в
антропоморфных образах, то это не Бог. Хотя на самом деле, общение с Богом –
это акт межличностный, то есть когда одна личность общается с другой. Ад –
состояние не физическое, а душевное, при котором человек теряет вот это самое
избирательное качество, когда люди путают Божественное с инструментом для
облегчения присутствия в Боге. К примеру, поездка на велосипеде до места
работы усиливает молитвенный экстаз в единстве с Богом. Но сам велосипед
проводником Божественного влияния быть не может. С его помощью удается
совместить условия жизни, потребности общества с потребностью души быть
причастницей Творцу. Итак, мы пришли к важному выводу о том, что научный
анализ имеет право на свое бытие только как дополнение к религии и её
утверждение. Отныне мы имеем право смело использовать научный анализ для
своих суждений.
Наука – это совсем не инородное тело в естестве религии, а специфическая
форма богословия. Она не может быть противопоставлением религиозному
чувству. Так как всякая научная доктрина зиждется на законе, то следовательно,
перед нами возникла потребность дать верный ответ на вопрос: что есть закон?
Это нам важно, чтобы ясно представлять себе, где именно место научному
анализу. Правильный ответ на этот вопрос виден в самом устройстве природы, о
котором мы уже рассуждали, когда говорили о двоичности естества.
Всякий из нас стоял на берегу реки. Воды её текут вдоль береговой линии.
Если бы земля под нами (и мы, стоя на ней) двигалась тоже с такой же
скоростью, то нам не распознать перемен в воде – река для нас была бы лужей.
То есть первым условием, которое позволяет человеку видеть изменения в реке,
является постоянство берега, закреплённая на нем недвижимая точка отсчёта.
Всякий из нас помнит все перемены в своем организме от раннего возраста до
этих минут, когда вы читаете или слушаете эти строки, помнит все
биологические изменения в себе в процессе взросления организма. То есть в
каждом из нас есть некоторый берег, относительно которого или стоя на
котором, мы можем замечать перемены, происходящие в себе самом от раннего
детства до этих минут. Всё в нас и вокруг нас пребывает в постоянном
перерождении, то есть рождается и отмирает, что-то начинается и потом
заканчивается, появляется и исчезает. И в нашем теле всё в постоянном
перерождении: клетки отмирают и появляются новые, но сам этот "берег"
остаётся недвижим, и относительно его мы видим и будем видеть перемены в
себе и вокруг. Это та самая часть человеческой природы, которая останется жить
после следующего перерождения – нашей физической смерти. В любом законе
присутствуют две составляющие его сущность: неизменная и изменяющаяся.
Закон – это постоянство формы протекания. То есть закон – это форма
взаимодействия двух составляющих двоичную природу: постоянства и течения.
Точнее закон – это уникально проявившееся свидетельство течения реки о
береге – о его постоянстве. То есть всякая наука, если оная строится на законе –
это есть форма свидетельства об одном из свойств Бога – о постоянстве Его.
Всякая наука – это тоже богословие. Если сказать, что окружающий мир – это
есть множественные формы выражения закона, то от сюда следует, что весь мир
– это разноликое, многообразное свидетельство о Боге. Единственное, что мы не
привыкли воспринимать личность в таком вот образе. Мы хотим видеть глаза,
слышать Его речь и чувствовать Его ладонь. Просто дело в том, что природа
свидетельствует о Боге в меру своих способностей это делать. А чтобы
распознать Личность Творца, нужно не формы и не явления, а межличностные
отношения. Нужно общение с Богом так, как это естественно нам с другом, как
с живым человеком. Представьте себе, что гуляя по берегу ручья мы увидели
человеческий след, отпечатавшийся на песке. Мы знаем, что здесь был человек,
но какой его рост, какой его пол, цвет глаз и каковы одежды, о чем он думали что
говорил – для нас так и останется тайной. Но так как глина не может нам всего
этого выразить, то это ведь не означает, что мы заблуждаемся. Глина в силу
своих возможностей свидетельствует о жизни и на большее мы претендовать не
должны. Точно также любая научная доктрина – специфическое свидетельство о
Боге в пределах её возможностей. Нам просто остается смиряться с тем убогим
набором полученных знаний и бесконечной ограниченности исповеди о Творце.
Или другой пример, вы встретили друга и пожимаете ему руку. Да перед вами
живой человек, но что у него в душе творится, какие он думы думает – то нам не
ведомо, ибо для этого нужно более глубокое межличностное общение. Даже
если мы слышим речь и отвечаем взаимностью, то это не говорит о том, что мы
все знаем о друг друге, ибо знаем только чисто внешние проявления единства.
Также при познании Бога мы всегда будем иметь дело с каким-то Божественным
проявлением, но только в молитве мы будем иметь дело с Самим Творцом, при
котором сознание приобщено к сознанию. Надо заметить, что так как в бытии
ничего кроме Бога нет, то эта кондиция богообщения есть самая значимая связь
во Вселенной и самая влиятельная на Вселенную. Это единение обуславливает
высшую экзальтацию радости бытия. Не важно то, как живет тело, не важно в
каких стеснённых условиях и что ему приходится терпеть. Важно, что счастье,
активированное Богом, томит душу и потому тело смирится со всеми условиями
жизни. Потом уже в процессе эволюции жизни, тело перестроится, в нём
появятся некоторые достоинства, которые позволят приспособиться к условиям
бытия.
Всякая грань природы людей призвана ухаживать за умственным трудом,
нежно стимулировать рабочее состояние мозга, беречь внимание человека на
делах любви и радости. Каждая фибра природы человека и Вселенной призвана
сослужить уму в его самой значимой радости совокупления с Творцом
посредством прямого общения в молитве, посредством восприятия Бога умом,
посредством тех продуктов, которые человек вкушает во время еды. Весь
организм человека – это инструмент богообщения, вне коего никакая жизнь
невозможна. Но бывает в жизни иначе. Но если радости плоти оказались вне
сослужения душе Богу, то это не то счастье, которой утверждается вечность.
Стимулируя какую-то грань от общей полноты своей природы счастья, человек
научился получать оттенки радости, из-за чего возникли целые религиозные
течения, в которых жертвой Богу было эгоистическое стимулирование граней
природы тела, рождающие разрушающее жизнь удовольствие. Так, к примеру,
появилось высказывание "истина в вине", а также нирвана, храмовая ритуальная
проституция Месопотамии и так далее. За этот грех Господь умертвил Онана.
Все эти радости не несут полноты Божественной связности настоящего с
будущей вечностью, а так как жизнь требует только Божественной полноты, то
отсутствие оной делает нас бесплодными – мы не можем таким счастьем
служить ближнему и обществу. А это важная составляющая миропорядка. К
примеру, что такое нирвана? В Раю человек всё имеет. А так как все имеет, то
нет никаких желаний, ибо все достигнуто, всё в достатке. Поэтому согласно
йоге, достаточно освободиться от желаний и всяких побуждений и ты спасен.
Человек уединяется, уходит в себя и постепенно отчуждаясь то от одной
влечения плоти, потом от другой, освобождается от всех желаний – уходит в
нирвану. Всё просто, если есть желание, то есть цель. Есть цель – надо её
достигать. Достижение цели – это всегда проблемы, ибо всегда будут
преодоления трудностей. Не хочешь проблем – уйди в нирвану. Вспомните
птицу счастья в фильме "Садко", где она повелевает: "Спать, спать, спать,
спать". В принципе, сама эта схема самоудовлетворения заложена во всех
маниакальных расстройствах психики, не исключая грех Онана, блуд и
самоубийство (как крайнее проявление). Талант жизни расходуется не ради
творческой вечности жизни на Земле, а так для его уничтожения, ибо творчество
– это проблемы устроения быта и красоты жизни. Если душа мертва, если
совесть не тревожит, то живи без проблем. Таким образом, сам по себе экстаз
вне служения Богу – образ идола, ведущего к трагедии.
У православных подход к самоочищению диаметрально иной: "Вот шёл я и
попался на пути моём пьяный в кустах. Я не отвел его домой. Прости меня,
Господи, за этот грех! Я счастлив, но когда вижу несчастного то хочу, чтобы он
тоже был счастлив, ибо нет мене радости в одиночестве. В следующий раз
исправлюсь". Вот какое очищение и радость у православных. Вот тут ему будут
нужны крепкие мышцы, здоровье для того, чтобы волочить пьяного по улице до
дома. Это специфический пример, но в нём ясно и понятно выражена вся схема
становления человечества. Ясно и понятно почему именно в процессе эволюции
человека появились крепкие мышцы, а не то, что делает человека более
приспособленным к позе лотоса или для бытия в позе йогического кренделя.
Хотя надо сказать, что выдержка, которую достигают упражняющиеся в йоге,
как инструмент может хорошо послужить настоящим жизнеутверждающим,
спасительным целям, если человек обретет верный образ служения Богу. Хотя
мне тут сложно судить, ибо отцы говорят, что вегетарианство и православный
пост диаметральны по сути и потому несоизмеримы по нагрузке на душу. Пост
нужен в той же степени, в какой нужны мышечные напряжения при
перетаскивании пьяного. Это не самоудовлетворение и не самосовершенство для
спортивной формы. Это желание помочь, поделиться своим счастьем.
Вегетарианство, как обет ради спасения любимых людей невозможно. А ради
фигуры – пожалуйста, даже изнеженные девушки к этому прибегают. Наверное,
такая же ситуация с йогой. Представьте себе хорошо накаченного культуриста,
его красивое тело, но вся эта масса мышц на ринге ничего не значит и даже
мешает. Ему даже бегать на средние дистанции нельзя, ибо сердце своё
надорвать могут. Примерно в таком же сопоставлении действия йога и монаха,
стоящего на коленях в молитвах. Несмотря на это культуристов много ныне и
они получают своё иллюзорное удовольствие от красоты тела. Это можно
сравнить также с автомобилем, который на холостом ходе может развивать
большое число оборотов двигателя – только в пустую. Но при передаче
вращающего момента коленвала от работающего двигателя на колёса,
появляется нагрузка, которая изнашивает механизм. Да без нагрузки машина
может долго прослужить. Тогда зачем она нужна? Но поймите, что для движения
к вечности, для жизни вообще эти пустые радости – только иллюзия мощи и
совершенства. Нагрузка нужна, подвиг необходим в служении живому.
Таким образом, все религии как бы можно поделить на две части: одни
сильно стимулируют только пустую природу эго, а другие – жертвенность ради
ближнего. Одни имеют жизненность только в условиях благоприятного климата,
а другие утверждают живое даже в самых трудных районах Севера. Радость –
ещё одно имя жизни. И если эта радость исходит от истинной веры и если
стимулирована во всем сообществе, то оная объединит любой разноликий
коллектив, сплачивает абсолютно разных людей в одно целое. Только в этом
случае неизбежно проявится свойство жизни побеждать смерть во всех
многогранностях её проявления.
Таким образом, изначально мы имеем связь с Богом, утверждение которой
стало смыслом жизни и деятельности людей. Обладать Истиной и быть на
Голгофе – разные имена одной и той же кондиции духа. Человек искал Истину
вокруг и всегда не потому, что ей не обладал или утратил, а потому, что
приобщаясь к этой Истине посредством Её носителей в окружающей стихии,
человек облегчал себе участь носителя оной. То есть Истине надо было
выразиться в данной реалии, создать для этого естественную (не инородную)
среду обитания, чтобы потом жить в ней. Таким образом образ служения Богу во
Царствии Небесном, как естественная потребность человека, постепенно
выкристаллизовывается в земных условиях, становится всё более и более
комфортным и качественным. Это заложено в замысле Божьем на человеке,
согласно которому он должен обожить себя через служение Богу и преобразить
Вселенную в образ Бога, и в образ служения Ему и отдать на Суд Творцу.
Какого-то иного движения в природе окружающей нас Вселенной нет – просто
Бог один. Непосредственное отношение личностей человека и Бога остается
знаменателем всего. Эта кондиция в процессе эволюции множественно
выразится в самых причудливых понятийных языковых формах. Остается
жизненно важным создавать общественное единство, для чего оказался
востребованным ритуал и культ. Вы поймите, что это тоже форма облегчения
участи ношения в себе Истины, которая со временем обрела многообразные
ритуальные формы и обоснования в культовых действиях. О самом ритуальном
действии, как богослужебном культе, сложно говорить сжато, ибо история
накопила много опыта, который несёт в себе исповедование различных форм и
степеней совершенства в Господе.
Но дело даже не в этом. Опыт переживания Божественного присутствия
разнится у всех, но общий план пути к истинному единению с Ним так и
остается тем же самым изначальным межличностным отношением между Богом
и человеком. Потому, для того, чтобы сделать сообщество сплочённым,
необходимо именно сформировать этот общий и ясный для всех понятийный
язык, необходимо сделать едиными всех в этом пути приобщения к Богу или
хотя бы понятными друг другу, ведь стремление к единству в этом моменте
становится государство образующим началом. Именно как общее культовое
действие возникали все государственные образования.
Богослужение
Постоянство – одно из самых значимых для жизни свойств Божественного,
приобщаясь к которому мы проникаемся важным качеством устойчивости перед
стихией хаоса, не покорности собственной слабости, распущенности.
утверждению чуждого Богу порядка вещей (коррупция, воровские сообщества,
пьянство и так далее), то есть мы стоим против самих себя как в
повседневности, так и в самые ответственные минуты жизни и даже когда надо
пожертвовать самим собой. Это тот самый фундамент, на котором строятся все
человеческие отношения, государственность, безопасность жизни, семья и так
далее. От сюда следует, что более значимого, чем то, что несёт нам это
приобщение к данному свойству Божественного, нет в природе вещей ничего.
Это та самая грань человеческой природы, усиленная стимуляция которой
самопроизвольно наделяет человека сопутствующими достоинствами высокой
любвеобильной, подвижнической, трудолюбивой личности. Это ценность,
которая называется народными святынями, обуславливающими всякое
эволюционное движение вперёд. Теперь поговорим обо всём том, что несёт нам
это приобщение, о национальных святынях.
Надо сказать, что современная археология всё более и более очевидно
свидетельствует об этом факте. Древний человек многое делал не для выгоды и
не для облегчения своего быта и жизни, а совсем наоборот. Организация
Объединённых Наций по вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО)
выпустила восьмитомное издание "История человечества", в которое вошли все
новейшие археологические открытия, известные до 2003 года. В нём
прослеживается мысль о том, что древний человек всегда руководствовался
Божественными принципами в своих устремлениях, руководствовался
Божественными ориентирами, заложенными в нём. Он искал и ищет то, что
более всего облегчает ему утверждение своей природы (постоянства) в
переменчивой окружающей Вселенной, ту первичную часть естества человека,
названную мной постоянством-берегом реки – Истину, а значит и самого себя,
как носителя оной. О чём здесь речь? Речь здесь не о великих стройках, таких
как Стоунхендж, а о совсем ином. В каждом из нас есть тот второй "я", победив
который побеждаешь мир и имеешь возможность построить тот же Стоунхендж
и не только. К тому же это есть высшая экзальтация радости бытия и счастья.
Вот это достичь и удерживать и есть самое тяжёлое. Человек рожден во
Царствии Небесном и все Его составляющие, Его Сущность дыхания жизни так
и осталась знаковой в природе человека. Прибавилось то, что скрадывает это
счастье, высшую экзальтацию радости – поражённая грехом плоть. Так как
Божественное в человеке нетленно есть, то для того, чтобы вновь обрести
радость изначального бытия, необходимо убить все то, что тленно, временно и
тяготит этим дух, скрадывает счастье. Для этого Бог указует путь, следуя