Глобальный революционный альянс
Осуществивший уничтожение суверенного государства Ливия военный блок НАТО – это очень дорогая военная машина. Войска Каддафи в материальном плане несли потери, несопоставимые с теми, которые несло НАТО. Но войну против Ливии вели очень прагматичные люди, и, конечно, цена вопроса – не какая-то там эфемерная свобода местных жителей. Тут интерес более конкретный. Касательно геополитической ситуации в регионе речь шла о прецеденте, потому что мы имели дело с ситуацией, когда политический лидер суверенного государства открыто бросил вызов коалиции западных стран, противостоял военной операции самого боеспособного и самого сильного, по сути, блока на сегодняшний день в мире и, сохраняя лицо, продолжал настаивать на своём до самой смерти, действительно одержав моральную победу. Фактор Каддафи, если его правильно осмыслят в разных частях планеты, тяготящейся американской гегемонией, уже в ближайшее время изменит геополитическую картину мира. Образ Каддафи, погибшего за свою страну и свой народ, уже сегодня вдохновляет и мобилизует все те суверенные государства, которые находятся перед угрозой десуверенизации со стороны коалиции западных стран, на более решительные ответные действия. Революционные действия.
Это должно вдохновить сирийский режим и деморализовать те силы, которые сегодня действуют под патронажем США в тех государствах, где пали суверенные режимы. Это в значительной степени изменит конфигурацию и расстановку сил. Глобальное сопротивление имени Муаммара Каддафи силам НАТО возможно, и оно вскоре даст старт более интенсивному формированию антизападных блоков – стратегических и военных. Созданных на основе тех государств, которые сегодня стоят перед угрозой десуверенизации по модели Туниса и Египта, Ливии и Ирака и всего того, что мы наблюдаем в последние месяцы в арабском мире. Смерть Каддафи открыла дорогу новому объединению сторонников многополярности – Глобальному революционному альянсу всех антиамериканских сил на планете. Растерзанный американскими наёмниками Каддафи стал лидером не только своего народа, но и лидером движения государств и суверенных стран, которые сегодня стоят на грани десуверенизации и готовы бросить стратегический вызов единоличному доминированию и гегемонии США. Каддафи – это знамя грядущей многополярной революции.
Судьба Ливии – больше не в наших руках
Что же касается дальнейшей судьбы Ливии, то здесь встаёт вопрос о том, будут ли США стремиться разделить Ливию или им, напротив, выгодно сохранить её целостность. Конечно, с точки зрения геополитики большое пространство всегда менее удобно для десуверенизации и взятия под контроль, чем небольшие локальные зоны. Эта судьба постигла и Советский Союз, и бывшую Югославию, и в принципе разделение большого пространства на сегменты – это один из тактических приёмов, которые использует Запад, чтобы брать под контроль те или иные суверенные государства и территории.
Безусловно, вариант разделения Ливии является для Запада приоритетным, особенно это было актуально на стадии борьбы с режимом "неистового полковника". Это было бы в принципе вариантом сохранения лица, если бы Каддафи согласился уступить хотя бы половину государства, что отчасти бы скрасило то моральное поражение, которое Запад потерпел в Ливии, столкнувшись со всеобщим осуждением. В любом случае, даже если бы Каддафи ушёл сам, Запад постарался бы сегментировать это пространство для того, чтобы хотя бы на одной его части установить прямое управление и уже не иметь дело с силами оппозиции, получив режим, прямым образом подконтрольный коалиции западных стран. Сегментирование – это один из тактических ходов, который активно используется и в принципе облегчает во многом решение подобных задач, так как гораздо проще откалывать один сегмент за другим, нежели колоссальными усилиями пытаться брать его целиком, сохраняя целостность, что очень трудоёмко, затратно и довольно-таки сложно.
В ситуации с Ливией больше всего моральных потерь понесла Россия. Заявления Лаврова о том, что Каддафи должен отказаться от власти, стало моральным поражением российской власти, хотя в принципе власть и президент Медведев старались всё-таки соблюдать какой-то нейтралитет, несмотря на ошибку, которая была осуществлена в самом начале, когда Медведев поддержал резолюцию № 1973. После этого всё-таки российское руководство пыталось несколько раз продемонстрировать нейтральное отношение к ситуации, но заявление Лаврова, которое он сделал после встречи с Хиллари Клинтон, значительно подорвало имидж российского МИДа на международной арене. Последствия этого мы будем ощущать ещё довольно долго, ибо мы не лучшим образом выглядели в этой ситуации.
Но даже после тех довольно неуклюжих шагов, которые осуществил российский МИД, Россия всё ещё имела все возможности реализовать сценарий восстановления полноценной политической власти и политического контроля сил, которые поддерживали Каддафи на всей территории Ливии. Россия могла бы вернуть эти позиции и даже укрепить их не только в Ливии, но и во всём регионе. Но это означало бы бросить открытый вызов мировому гегемону. Это смелый, решительный шаг, и для его осуществления у нас просто нет лидера. Есть наёмные менеджеры, которые поочерёдно "работают" то президентом, то премьером. Но нет национального лидера, нет вождя. Нет сакральной фигуры, объединяющей народы пространства размером в половину мира. А значит, и самого этого пространства нет. Такой вызов глобальному американскому доминированию был бы желателен ещё и с точки зрения взаимоотношений России и НАТО, военно-стратегического блока, который во всём ориентирован против российских интересов, и в первую очередь на постсоветском пространстве. Триумфальное продвижение коалиции западных стран во главе с США по постсоветскому пространству ничего хорошего России в любом случае не сулит. Россия стоит в списке тех государств, которые США будут десуверенизировать, делить на части, начав с дестабилизации внутриполитической ситуации, для того чтобы брать сегменты внутреннего пространства под свой контроль. Жаль, что Ливия не стала камнем преткновения, о который НАТО сломало зубы или хотя бы один зуб, несколько остудив свой пыл. Это отложило бы те агрессивные планы, которые Запад разрабатывает и реализует в отношении России. Остаётся одна надежда – Глобальный революционный альянс сторонников многополярности, вдохновлённый героической смертью Муаммара Каддафи, единолично бросившего вызов зверю. Целые народы и государства не решились сделать этого. А он – сделал, и умер героем, и останется им в веках.
В случае народной войны российские руководители станут мировыми изгоями
Первый звонок прозвенел в Ливане – в январе 2011 года там без особого шума "ушли" правительство Саада Харири, считавшегося ставленником Запада. Затем рухнула прозападная власть в Тунисе и Египте, где правили проамериканские режимы. В Египте США, не скрывая, пытались направить события в нужное им русло. Некие люди в Каире раздавали брошюры на арабском языке, содержащие планы организации акций протеста и прочие "полезные советы": как одеваться на митинги, какие лозунги кричать, как общаться с полицейскими. Подобные брошюры распространялись на майданах в Киеве и Тбилиси. На первый взгляд план США – поставить во главе Египта вице-президента Омара Сулеймана, как говорят, сотрудничавшего с израильской разведкой МОССАД, – провалился. Но и революция там пока что не закончена, акции протеста направлены теперь против победивших (надолго ли?) "Братьев-мусульман". Когда-то в Египте правила военная хунта, которая вышла из-под опеки американцев; в наши дни с согласия новой египетской власти два иранских корабля с оружием прошли в Сирию через Суэцкий канал, однако смеяться в итоге будут снова в Вашингтоне.
Несмотря на заверения Каддафи о том, что он не враг США и Европы, волна "цветных" революций докатилась до Ливии. Вооружённые Западом мятежники начали сопровождаемый военными действиями конфликт, но Каддафи отказался покидать свой пост. Пока побеждали мятежники, Запад молчал, но когда верх стал одерживать Каддафи, Запад начал бомбардировки. Франция и Англия заявили, что убьют Каддафи.
США давно обкатали схему "оранжевых" переворотов. Технология проста. Её мы наблюдали в действии уже много раз. На площадь помогают выйти недовольным, выплачивают гранты руководителям, обучают их в Штатах, поддерживают в прессе. Неважно, чем именно они недовольны. Это могут быть обманутые дольщики или борцы за Химкинский лес. Они выходят на улицы, площади и намеренно провоцируют власть на применение силы, начинается эскалация насилия. В этот момент власть встаёт перед выбором: либо проявить малодушие и уйти в отставку, поддавшись на провокацию менее чем 1 % населения страны, либо силой подавить беспорядки, защищая жизнь и права 99 % своих граждан. В случае если руководство страны уходит, к власти приходят проамериканские силы – и активы государства достаются Западу. Это уже было в России при Ельцине. Готовится эта операция и сейчас.
Французский писатель, политолог Тьерри Мейсан, постоянно живущий в Ливане, считает, что бунт в арабском мире зрел несколько лет. И дело не столько в бедности, безработице и т. д. Людей стали раздражать правящие режимы – проамериканские и произраильские. В итоге попытка усидеть на двух стульях закончилась катастрофой для этих режимов. Стремясь угодить антиамериканскому большинству в своих странах, политические лидеры этих государств вызывали нарастающую неприязнь у американских элит и сообщества западных стран. А заигрывая с Америкой и Западом, они же теряли легитимность внутри, провоцируя нарастание протестных настроений, вылившихся в итоге в бунт. Такое двоякое поведение должно стать уроком и для российских элит, всё больше заигрывающих с Западом, реализуя либеральные модели. Следует понимать – на Запад это не производит никакого впечатления, так как для его элит это не более чем очевидная уловка.
А теперь вернёмся к Ливии. Почему Запад убил Каддафи? Он показал всему миру, что США можно бросить вызов. До Ливии это было невозможно. Грузия, Югославия, Украина, Египет, Киргизия – искусственные перевороты в этих странах проходили на ура. Каддафи же почти победил мятежников и за это был приговорён к смерти. Иначе изменились бы правила игры, навязанные миру США и Англией. Зададим себе один вопрос: кто следующий? Кто бы ни был, ясно одно – Путин один из тех, кого уже внесли в этот список, вероятно, он его и замыкает. Именно непоследовательность российской власти ставит её под удар, помещая между молотом западной военной агрессии и наковальней социального протеста внутри страны. Сначала жест в пользу Запада, либерализация внутри страны и, как следствие, социальная делигитимация, потеря поддержки со стороны большинства, затем патриотический антизападный жест и, как результат, – выступление несогласных западников и либералов, требование свобод со стороны меньшинств и удары со стороны Запада. Пора определиться со своей позицией: политическая элита с Западом против патриотического большинства, что приведёт к ситуации, в которой в итоге оказался Ельцин, или же власть на стороне консервативного большинства против Запада? Тогда надо перестать заигрывать и делать уступки, идя на поводу западных элит. Попытка же усидеть на двух стульях – это неизбежный конец по сценарию арабских диктаторов. "Цветные" революции, реализуемые Америкой, действуют по нарастающей. Мягко – там, где нет сопротивления, но там, где режим держится, бомбардировок не миновать.
Глава 4
"Кольца анаконды": задушить Россию в объятиях
Бриз с Индийского океана
Любые контакты политического руководства России с политическими элитами Индии в рамках восточной политики России, провозглашённой Владимиром Путиным в начале его третьего президентского срока, всегда представляются позитивными шагами в области нашей внешней политики. Ввиду того что Индия, так же как и Иран, является одним из главных стратегических партнёров России на южном направлении. И Индия, и Иран дают России выход к Индийскому океану, стратегический доступ к тому, что в геополитике называется тёплыми морями. При этом Индия, так же как и Иран, имеет все перспективы стать одним из региональных центров многополярного мира после того, как единоличное доминирование США будет поставлено под вопрос и под давлением нынешнего экономического кризиса фактически будет демонтировано.
Индия, таким образом, становится одним из полюсов нового, постамериканского, мира. Сама по себе Индия, учитывая её цивилизационную базу, представляет собой государство-континент, отдельное государство-мир. Это государство, которое населено древнейшими народами, существующее на основе древнейших культур и традиций. В ценностном плане это один из оплотов, хранящих древние знания и традиции, лежащие в основе многих мировых цивилизаций. С этой точки зрения Индия также важна для России, если Россия намерена восстанавливать свою традиционалистскую составляющую и развивать свой потенциал не только в области экономики, но и на уровне нравственности, традиции и религии, к чему имеются все предпосылки.
Помимо геополитического аспекта, помимо огромной традиционалистской и нравственной ценности Индии она ещё представляет собой передовую, динамично развивающуюся державу и в экономическом, и в технологическом плане. Сегодня огромное количество программистов, работающих, в том числе и на американскую технологическую индустрию, физически находятся в Индии и работают экстерриториально. Таким образом, Индия представляет собой ещё и интеллектуально-технологический центр, где подрастают и воспитываются новые кадры, способные обеспечить и себе, и союзникам ещё и технологический рывок. И этот индийский технологический потенциал в первую очередь должен работать всё-таки не на укрепление нашего геополитического оппонента – США. В консолидации с российскими учёными, технологами он должен укреплять нашу геополитическую субъектность. Для того чтобы работать не на укрепление однополярного мира – американской единоличной доминации, а на укрепление многополярного мира, где Россия, Индия, Иран и Китай могли бы быть самостоятельными полюсами, также влияющими на мировую политику, мировые события на основе консенсуса, как сегодня, пока ещё единолично, это делают США. Таким образом, во всех отношениях Индия является одним из наших важнейших стратегических партнёров. Не только в геополитическом и религиозно-традиционном, но и в нравственном, а также в технологическом и экономическом аспектах. Отсюда – любые контакты на всех уровнях между Россией и Индией для нас крайне важны и должны рассматриваться исключительно позитивно.
Возникает вопрос: насколько такое представление присутствует в самой Индии, ведь у неё, казалось бы, довольно дружеские отношения налажены и с Соединёнными Штатами Америки? И насколько в Индии будет возможно такое же понимание, как и в России, относительно сотрудничества во имя создания многополюсного баланса в мире? В этой связи хотелось бы напомнить, что в период, когда мы жили в состоянии двуполярного мира, когда существовали два идеологических и стратегических полюса – Соединённые Штаты Америки и Советский Союз, – Индия находилась в авангарде Движения неприсоединения. Одной из причин невхождения Индии ни в один из двух доминировавших на тот момент блоков было то, что и США, и Советский Союз были державами атеистическими, светскими, а Советский Союз вообще агрессивно, даже на формальном уровне, отрицал религию и традицию, называя религию неприемлемым для себя идеологическим компонентом. Но даже при этом Индия всегда больше тяготела и испытывала симпатию к евразийскому геополитическому блоку, в центре которого находился Советский Союз, и только агрессивный атеизм СССР и номинальный марксизм отталкивали её, заставляя создавать альтернативный полюс Движения неприсоединения. Марксизм был единственным фактором невозможности прямых стратегических отношений с СССР, в то время как возможность блокирования с США даже не рассматривалась. Сейчас же марксизм удалён из нашей реальности в качестве идеологически довлеющего элемента, а в России, несмотря на то что формально она всё ещё является светским государством, восстанавливаются традиционные религиозные ценности. И сегодня никакой марксизм и официальное "безбожие" не мешают тому, чтобы позиции Индии и России сблизились по всем направлениям, в том числе идеологическим. Исторически Индия больше тяготеет к сотрудничеству с Россией, ориентирована на неё, и в этом плане Америка сегодня выглядит более агрессивным, более светским, более безбожным государством, нежели Россия. Сегодня нет никаких фундаментальных, серьёзных причин для стратегического сотрудничества Индии с США. Максимум, что может сближать, это сиюминутный экономический, технологический прагматизм, но это укладывается в рамки формального взаимодействия между государством Индия и государством США. Никакого цивилизационного, геополитического или даже политического сближения между ними быть не может, ибо для этого нет никаких предпосылок.
На фоне того, что более десятилетия в России доминировала позиция ориентации на Запад, сегодня Россия всё ещё уделяет недостаточное внимание восточному вектору внешней политики, в частности отношениям с Индией. Между тем Запад с каждым годом всё более открыто демонстрирует свою неприязнь к России. Сейчас уже стало довольно очевидно, что ни в каком виде Запад Россию не принимает, не принимал и не будет принимать. Исторически это подтверждено огромным количеством примеров. Даже когда в основе внешней политики России лежала либеральная парадигма, а сама она была полностью ориентирована на США, когда Россия по сути геополитически самоликвидировалась, даже в этой ситуации Запад продолжал наступать, расширять НАТО, продвигая границы этого военного блока на Восток, что свидетельствует о фундаментально враждебном отношении.
Ничего не изменилось с тех пор. Запад видит Россию ослабленной, расчленённой и несуществующей, поэтому никаких перспектив отношений у России с Западом нет. Единственное, что сегодня может давать почву для сотрудничества с Западом, – это необходимость отсрочить прямое военное столкновение. Между тем именно в своих восточных союзниках Россия черпает основной и стратегический, и геополитический, и экономический потенциал. Плюс перспективы многополярного мира, которые дают России шанс на выживание. Эти перспективы как раз лежат в области восточного вектора развития основных отношений, и здесь следует выделить именно Иран, Индию и Китай в качестве главных партнёров по будущему многополярному клубу, который на консенсусной основе мог бы балансировать ситуацию в мире.
В связи с этим развитие восточного вектора для России является геополитически обоснованным, приоритетным, в то время как следование в фарватере западной геополитики всегда оказывается для нас самоубийственным. Никакое сближение с Западом хорошо для России не закончится. Сотрудничество с Западом не может для нас обернуться ничем, кроме как расчленением и прекращением существования. Движение России на Запад может быть только геополитическим, отстаивающим наши геополитические интересы, но никак не мировоззренческим.