4. Процесс распределения
Нет нужды, чтобы каждый потреблял всеположенное ему. Что-то у него пропадет, что-то онможет раздать либо, если есть физическаявозможность, сохранить на будущее. Что-то, однако,он сможет обменивать. Любитель пива с радостьюотдаст свою долю безалкогольных напитков задополнительное пиво. Непьющий откажется от своейдоли спиртного ради чего-то другого. Эстетобменяет билет в кино на возможность еще разуслышать хорошую музыку; неразвитый человеклегко уступит свой билет в картинную галерею вобмен на что-то ему более доступное. Каждый будетготов меняться, но обмен будет ограничен толькопотребительскими благами. Производительныеблага будут res extra commercium [133].
Не обязательно, чтобы такой обмен сводился кпрямому бартеру: в каких-то пределах он можетпринять косвенный характер. Те же причины,которые вели к непрямому обмену в обществахдругого типа, могут сделать его привлекательными в социалистическом обществе. Значит, даже здесьокажется возможным использовать универсальныйинструмент обмена -- деньги.
В социалистической экономике роль денег будетв основном такой же, как и в свободной экономике,-- служить общеупотребительным посредникомобмена. Но при этом значение денег будетсовершенно другим. В обществе с коллективнойсобственностью на средства производствазначение денег будет гораздо меньше, чем вобществе с частной собственностью на средствапроизводства. Ведь в социалистическом хозяйствесам обмен гораздо менее важен, поскольку онограничен только потребительскими благами. Напроизводительные блага, не участвующие в обмене,не могут существовать денежные цены. Роль,которую деньги играли в сфере производственногоучета в обществе свободного обмена, всоциалистическом обществе не может сохраниться.Денежное исчисление ценностей здесь невозможно.
Тем не менее централизованное управлениепроизводством и распределением не сможетоставить без внимания обменные связи, которыенеизбежно возникнут. Ясно, что их придетсяучитывать, чтобы обеспечить взаимозаменяемостьразных благ при распределении общественногодохода.
Так что если в ходе обмена будет установленоравенство одной сигары пяти сигаретам, тоадминистрация не сможет произвольно объявлятьодну сигару приравненной к трем сигаретам, чтобыпотом выдавать одному только сигары, а другому --только сигареты. Если табачные фонды былираспределены неравномерно, частью в сигарах ичастью в сигаретах, иначе говоря, если кто-то -- пособственному выбору или по указу правительства --получил только сигары, а кто-то -- только сигареты,уже установившиеся пропорции обменаигнорировать не следует. В противном случае поотношению ко всем, кто получил сигареты, будетпроявлена несправедливость, посколькуполучивший сигары из расчета "одна сигара затри сигареты" сможет их обменивать по курсу"одна за пять".
Изменения обменных пропорций в этой торговлемежду гражданами будут понуждать администрациюк внесению изменений в коэффициентыэквивалентности разных благ. Каждое такоеизменение засвидетельствует, что соотношениемежду потребностями граждан и ихудовлетворением изменилось, что люди теперьстали одни товары предпочитать другим.Руководство экономикой скорее всего будетстремиться к тому, чтобы приспособитьпроизводство к этим изменениям. Оно постараетсявыпускать побольше того, на что увеличился спрос,и поменьше того, что не столь желанно гражданам.Но одного оно, однако, сделать не сможет: оно несможет допустить, чтобы отдельные граждане посвоему усмотрению выкупали по своим табачнымкарточкам либо сигары, либо сигареты. Еслипозволить такой выбор, то граждане могутпредъявить спрос на большее количество сигар илисигарет, чем было произведено, или вовсе невыбрать произведенное и затоваритьраспределительные склады.
Может показаться, что трудовая теориястоимости предлагает простое решение этойпроблемы. За час труда гражданин получает талонна получение полного продукта одного часа трудаза вычетом расходов на общественныеобязательства: поддержку больных, культурныерасходы и пр. Каждый работник имеет право за частруда получить продукты, производимые другими затот же час. Каждый отдавший обществу свое рабочеевремя может получить в распределительныхцентрах потребительские блага и услугисоответствующей ценности и употребить их насебя.
Но такой способ регулирования распределенияреализовать невозможно, ибо труд далеко неоднороден. Качественные различия между разнымивидами труда в сочетании с вариациями спроса ипредложения на конечные продукты порождаютразличия в ценности конечных продуктов. Ceterisparibus [134] нельзяувеличить производство картин, не пожертвовавкачеством. Тот, кто отдал обществу час простоготруда, не может получить право на потреблениерезультатов часа квалифицированного труда;социалистическое общество просто не сможетопределить отношение между важностью работ,выполненных для общества, и вознаграждением,полагающимся за этот труд. Оплата труда будетвынужденно произвольной. Ведь методы исчисленияценности, принятые в обществе с частнойсобственностью на средства производства,применить не удастся, поскольку, как мы видели,такое вменение дохода неосуществимо всоциалистическом обществе. [135]Экономическая реальность ставит пределы властиобщества произвольно вознаграждать труд: общаясумма заработной платы не может сколь нибудьдлительно превосходить общественный доход. Но вэтих границах общество будет вполне свободно.Можно решить, что за все работы следует платитьодинаково, невзирая на качество труда, чтобыкаждый рабочий час вознаграждался так же, каклюбой другой, а можно ввести различия в оплате,зависящие от качества труда. Но в любом случаеобщество должно будет оставить за собой правопринимать решения о конкретном распределенииплодов труда.
Даже если мы отвлечемся от различий в качестветруда и его продуктов и предположим, что мы всилах установить стоимость каждого блага втрудовых единицах, общество никогда не дастотработавшему один час потребить продуктчасового труда. Ведь материальные блага включаютне только труд, но и материальные затраты.Продукт, на изготовление которого израсходованобольше сырья и материалов, не может быть уравненс тем, на который всего этого израсходованоменьше.
5. Издержки распределения
Социалистические критики капитализма многосокрушаются о высоких расходах на то, что ониназывают (или считают по смыслу) аппаратомраспределения. В эту категорию они включают всерасходы на содержание политических игосударственных организаций, военные иоборонные расходы. Сюда включаются такжерасходы, порождаемые свободной конкуренцией. Всерасходы на рекламу и на конкурентную борьбу(оплата коммивояжеров и пр.), а также все расходына сохранение независимости фирмы (вместо тогочтобы слиться в более крупную фирму илиприсоединиться к картелю, что создаетвозможности для специализации и удешевленияпроизводства) относятся на издержкикапиталистического распределения. Критикиутверждают, что социалистическое обществообеспечит громадную экономию, просто положивконец этому расточительству.
Представление, что социалистическое обществосэкономит то, что правильно было бы называтьгосударственными расходами, заимствовано издоктрин анархистов и социалистов марксистскоготолка, согласно которым государственноепринуждение окажется излишним в обществе, незнающем частной собственности на средствапроизводства. Они доказывают, что всоциалистическом обществе "люди постепенно привыкнутк соблюдению элементарных, веками известных,тысячелетиями повторявшихся во всех прописяхправил общежития", но это предположениеподкрепляется тем, что, когда вооруженный народбудет осуществлять "учет и контроль тунеядцев,мошенников... уклонение от этого всенародногоучета и контроля неизбежно сделается...невероятно трудным... будет сопровождаться...быстрым и серьезным наказанием (ибо вооруженныерабочие -- люди практической жизни, а несентиментальные интеллигенты, и шутить с собойедва ли позволят)" [142*]. Все этопросто игра словами. Контроль, вооруженныерабочие, наказания -- разве все это не есть"особые органы подавления","государство", как это называл сам Энгельс [143*]? Осуществляется ли принуждениесамими вооруженными рабочими, которые не могутработать, пока они держат оружие, либо ихсыновьями, носящими полицейскую форму, -- расходына процесс принуждения останутся теми же.
Государство -- это аппарат принуждения нетолько по отношению к собственным гражданам; оноприменяет принуждение и вовне. Толькогосударство, охватывающее весь обитаемый мир, небудет знать направленного вовне насилия, и лишьпотому, что у этого государства нет заграницы,нет враждебных иноземных государств ииностранцев. Либерализм с его принципиальнымнеприятием войны хотел бы создать что-то вродемирового государства. Но и такое государствонемыслимо без аппарата принуждения. Распустиввсе армии отдельных государств, мы не сможемобойтись без общемирового аппарата принуждения,без мировой полиции для обеспечения мира во всеммире. Объединит ли социализм все государства водно или сохранит их независимость, -- в любомслучае ему не обойтись без аппарата принуждения.
Социалистический аппарат принуждения не можетбыть бесплатным. Нельзя сказать, будут ли этирасходы больше или меньше, чем вкапиталистическом обществе. Для нас достаточнознать, что соответствующие расходы сохранятся.
О расточительности капитализма нет нуждыговорить подробно. Поскольку капиталистическоеобщество не знает самого распределения всобственном смысле этого слова, здесь нетиздержек распределения. Торговые издержки и т. п.нельзя назвать издержками распределения нетолько потому, что эти расходы не связаны соспецифическим процессом распределения, но такжеи потому, что результат соответствующих услугдалеко не сводится к простому распределениюблаг. Действенность конкуренции неисчерпывается распределением: это только частьее функций. В равной степени она служиторганизации производства, и именно такой,которая обеспечивает достижение высокойпроизводительности. А значит, сравнение этихрасходов, порождаемых конкуренцией, с расходамина аппарат распределения и управления всоциалистическом обществе нам мало что скажет.Если социалистические методы производства ведутк падению производительности, -- а об этом мыбудем говорить ниже, -- не столь уж важно, что приэтом экономится труд коммивояжеров, брокеров испециалистов по рекламе.
Глава VIII. Социалистическое общество при стационарных условиях
1. Стационарные условия
Предположение о неизменности экономическихусловий есть теоретический прием, а не попыткаописания некоей реальности. Если мы хотим понятьзаконы экономических изменений, мы не можемотказаться от таких приемов. Для изучениядвижения нам следует сначала вообразитьусловия,, когда его еще нет. Стационарные условияесть та точка равновесия, к которойпредположительно тяготеют все формыэкономической активности и которая будетдействительно достигнута, если новые факторы современем не породят новую точку равновесия. Ввоображаемом состоянии равновесия каждаяединица факторов производства используетсянаиболее экономичным образом, и нет никакихпричин для изменения их количества илиразмещения.
Хотя и невозможно вообразить живущую,изменяющуюся социалистическую экономику,поскольку немыслима экономическая деятельность,когда нет условий для экономических расчетов,довольно просто постулировать существованиесоциалистической экономики при стационарныхусловиях. Следует только избегать вопросов о том,как было достигнуто это стационарное положение.Тогда у нас не будет трудностей при анализестатики социалистического общества. Всесоциалистические теории и утопии всегда имели ввиду только стационарные условия.
2. Тяготы труда и удовлетворенность
Для социалистических авторов социализм -- земляс молочными реками в кисельных берегах.Болезненные фантазии Фурье дальше всего заходятв этом направлении. [136] Вфурьеристском государстве будущего все опасныетвари исчезли, а на их месте поселились животные,помогающие человеку в труде или даже работающиевместо него. Антибобр станет ловить рыбу; антикитстанет плавно вести по морю корабли; антибегемот-- влечь на буксире речные лодки. Вместо льва наземле заведется антилев для поразительноплавной верховой езды, и на его спине ездокубудет столь же удобно, как в хорошоподрессоренной карете. "Счастьем будет жить насвете с такими слугами" [144*].Годвин даже полагал, что человек мог бы обрестибессмертие после уничтожения собственности [145*].Каутский рассказывает нам, что при социализме"создастся новый тип человека ... супермен ...человек высокой души" [146*]. [137] Троцкий дает ещеболее детальную информацию: "Человек станетнесравнимо сильнее, умнее, тоньше; его тело --гармоничнее, движения -- ритмичнее, голос --музыкальнее. ..Средний человеческий тонподнимется до уровня Аристотеля, Гете, Маркса.Над этим новым кряжем будут подниматься новыевершины" [147*]. И авторов подобноговздора постоянно перепечатывают и переводят надругие языки, о них пишут историческиедиссертации! [138]
Другие социалистические авторы болееосмотрительны в своих высказываниях, но всущности исходят из тех же представлений. Воснове теории Маркса лежит смутная идея, что нестоит заботиться об экономичном использованииприродных факторов производства. К такомупредставлению неизбежно приводит система, вкоторой труд рассматривается как единственныйэлемент затрат, которая не признает законубывающей отдачи, отрицает Мальтусов законнародонаселения и запутывается в смутныхфантазиях о неограниченных возможностях ростапроизводительности труда. [148*] Нам не стоитуглубляться дальше в эти вопросы. Достаточноосознать, что даже в социалистическом обществеприродные факторы производства будутколичественно ограничены, а значит, будутзаслуживать экономного к себе отношения.
Вторым элементом, заслуживающим экономии,является труд. Даже если мы проигнорируемразличия в качестве, очевидно, что предложениетруда всегда ограничено: индивидуум можетвыполнить не больше некоего объема работы. Дажеесли бы труд был чистым наслаждением, его всеравно следовало бы экономить, посколькучеловеческая жизнь конечна, а человеческаяэнергия -- исчерпаема. Даже совершенно досужийчеловек, не затрагиваемый денежнымисоображениями, должен распределять свое время, т.е. выбирать между различными способами егоиспользования.
Достаточно ясно, что мы живем в мире, в которомповедение человека должно управлятьсяэкономическими соображениями. Хотя наши желаниябезграничны, даруемые природой блага первогопорядка ограничены, а при даннойпроизводительности труда блага более высокогопорядка могут служить растущему удовлетворениюпотребностей только при увеличении труда. Номало того, что доступное количество труда всегдаограничено, рост труда сопровождается ростом еготягостности.
Фурье и его школа считали, чтотягостность труда есть результат извращенногообщественного устройства. [139]Согласно их взглядам только такое устройствоследует винить в том, что в обыденной речи слова"трудиться" и "надрываться" стали почтисинонимами. Сам по себе труд не имеет ничегонеприятного. Напротив, все люди нуждаются вактивности. Бездеятельность порождаеттруднопереносимую скуку. Чтобы труд сталпривлекательным, им нужно заниматься в здоровых,чистых помещениях; радость труда должнавздыматься радостным чувством союза с другимирабочими и доброжелательным соревнованием междуними. Главная причина отвращения к труду -- егонепрерывность. Даже удовольствия надоедают, еслидлятся слишком долго. Значит, рабочим нужнопозволить меняться по желанию видами труда; трудстанет тогда удовольствием и больше не будетпорождать отвращения [149*].
Несложно выявить ошибку в этих рассуждениях,хотя они принимаются социалистами всех школ.Человеку свойственно стремиться к активности.Даже если нужда не заставляет его трудиться, онне всегда будет доволен возможностью валяться натраве и греться на солнышке. Даже молодыеживотные и дети, которых кормят их родители,брыкаются, танцуют, прыгают и бегают, чтобыпоупражнять силы, еще не востребованные трудом.Подвижность -- это физическая и умственнаяпотребность. Так что, в общем, целенаправленныйтруд приносит удовлетворение. Но только доопределенного момента, после чего он становитсятолько тяготой. На диаграмме ось 0Х, накоторой отмечается производительность труда,разграничивает зону, в которой труд тягостен, изону, где господствует удовлетворение отпроявления силы, что можно было бы назватьнепосредственным удовлетворением от труда.Кривая abcp представляет тягостность труда инепосредственное удовлетворение от труда взависимости от разной производительности.Первые трудовые усилия неприятны. Послепреодоления начальных трудностей, когда тело иум лучше приспособились, неприятные ощущенияуменьшаются. Для точки b можно отметитьпримерное равенство удовлетворения инеудовольствия. Между b и c преобладаетчистое удовлетворение. После с опятьдоминирует неудовольствие. При других формахгруда кривая может выглядеть иначе, как,например, кривая 0с1 р1 или 0р2.Этозависит от природы труда и личности рабочего.Кривые различны для землекопа и жокея; ониразличны для вялого и энергичного человека [150*]
Почему человек продолжает трудитьсяи после того, как тяготы начинают превосходитьпрямое удовлетворение от труда? Потому чтодействует еще что-то, помимо прямогоудовлетворения от труда, а именно удовлетворениеот продукта труда; мы можем называть это непрямымудовлетворением от труда. Труд продолжается дотех пор, пока его тяготы не перевесятудовольствие от результатов труда. Труд будетпрекращен лишь тогда, когда его продолжениебудет порождать больше бесполезности, чемполезности.