П.: Да, совпадений много… Даже, может быть, подозрительно много. Многие писатели брались за Понтия Пилата, но далеко не все из них - русские, а тем более - москвичи. И тем более в полуподвальной квартирке. Плюс ведьма, начало любви с ней, с того времени, когда существенная часть романа уже завершена… Первый, заметь, в его - и его! - жизни роман! Поневоле начинаешь представлять, что писатель, настоящий, я имею в виду, может сквозь годы заглянуть в будущее, в другой виток уходящей в вечность спирали, в чью-нибудь каморку, и описать то, о чём для себя ему остаётся только мечтать… Заглянул, но всю красоту описать постеснялся. Решился взять только отдельные детали… Или наоборот: взял основное, прочие же штрихи укрыла дымка будущего… И эти скачущие в вечности кони… Странные всё-таки эти люди - писатели. Как будто грёзы, как будто в сознании лишь какие-то силуэты, - но потом проходят десятилетия и всё исполняется. Взять того же Толстого: он сначала, во многом списывая свою Наташу с Тани Берс, и придумал её несчастную любовь к негодяю Анатолю, - а уж потом Таня Берс действительно очень гадко влюбилась, и звали его даже не Анатолием, а именно Анатолем. Или ещё: "Крейцерову сонату", где жена изменяет с музыкантом, дрянным человеком, Толстой написал до того как его жена стала вытворять безобразия с Танеевым, профессором музыки. И ведь что поразительно: характерная черта, через которую Толстой передаёт характер музыкантишки - "развитый зад", - и действительно, профессор Танеев, как оказалось, не знал ни одной женщины, был гомосексуалистом, и не каким-нибудь, а именно толстым. Но это проза, тёмная сторона бытия. Толстой, как и Булгаков, не мог не искать в будущем и чего-то прекрасного. А действительно, почему бы и самому Льву Николаевичу при таких его пространственно-временных способностях также не заглянуть в "каморку папы Карло"? Конечно, увиденное он неизбежно должен был отобразить иначе, чем Булгаков. Булгакова, телесно закандаленного всепроникающим железным занавесом коммунистической империи, кроме вопросов души и духа беспокоили ещё и осязаемые преграды, - отсюда в каморке он разглядел и стены, и полуподвальное расположение комнат, и печь, пригодную для сжигания рукописей. Толстой же осязаемым пространством скован не был, конкретные формы во взаимоотношениях двоих для него были как бы ничто, поэтому мы и наше конкретное бытие в его творчестве отобразились в самом главном - в судьбах его любимейших героев. Своеобразной мечте. Как бы грёзе. А жизнь иногда даже прекрасней, чем грёзы… Да, странно, что грёзы, странно, что исполняются, и странные эти люди - писатели… И вообще все люди - странные. Где они живут, в каком мире? Или мирах?
В.: Милый, как мне хорошо с тобой!..
П.: Да, но тогда, когда я впервые шёл с тобой в твою каморку, я даже и представить себе не мог, во что я впутываюсь. Порог какой истории я перешагиваю. Думал: каморка - пусть будет каморка. Может, бандитская, а может - и нет. От азиатских бандитов, помнится, ушёл. Сначала из одной банды, потом из другой. А во второй - ух и круто же было! Потом какая-то каморка! Ладно, думаю, пойдём в каморку. И, помню, отшутился. Говорю, раз каморка, то есть на холсте и очаг, а над огнём, часом, нет ли вертела? На котором меня изжарят? Ты рассмеялась. Я: а за холстом, часом, нет ли какой дверцы к сокровищам? Заросшей паутиной?
В.: Да-да, там есть. В подвал. Только я туда никогда не лазила. Дом-то старинный… А вдруг там и взаправду - сокровища?! Вот было бы смешно, правда?
П.: Смеяться - ты и тогда смеялась, но всё равно в твоём смехе чувствовалось беспокойство. Как, мол, восприму эту твою странно пустую комнату, с полом ниже уровня мостовой. В квартире, в которой нет даже ванной. Да… Но всего этого я тогда не знал, и мне представлялось нечто из книжки про Буратино и папу Карло: подвал и глухой низкий ход вниз, к зияющей неизвестности.
Глава вторая
Половинка
Если он бежит по дороге со скоростью 9 км в час, а она - со скоростью 4, то его раздражает, что она словно сонная, а её раздражает, что он как всегда препротивно мельтешит. Ничего не изменится, даже если он подхватит её на руки: её будет раздражать его частое дыхание, а его - что она уселась и ноги свесила. В постели то же несоответствие; как следствие, они будут грызться от разочарования, точно так же, как грызутся и все наши соседи, в чём мы можем убедиться, присмотревшись к их жизни.
Постель, кстати говоря, всегда стоит там же, где бегут с разной скоростью: в символе "пути" вообще умещается всё. Да, на этой дороге, к несчастью, слишком уж часто он и она из любой наугад выбранной супружеской пары - биоритмически друг другу явно не соответствуют, а следовательно, не половинки. А если не половинки, то чужие, в сущности, друг для друга люди - партнёры. Чужие, чуждые, а потому друг друга не понимающие, словно разговаривают на разных языках, - и даже враждебные. Что, скажете, в жизни разве не так?
Да и сможете ли вы вспомнить того, кто пытался, а тем более смог дать отчётливое определение, что это такое - половинки? Интересная, согласитесь, и важная проблема.
Книга эта о любви, о возможности существования половинки, поэтому даже психотерапевтические приключения среди азиатских бандитов суть материал для проникновения на тот уровень сознания, который позволяет решить наиважнейшую из всех существующих практических задач. Да-да, важность не преувеличена, ибо ещё Шекспир сказал:
"Одна Джульетта важнее всех философий мира!"
Лев Толстой настолько был не согласен, как полагают толстоведы, только с художественным методом Шекспира, что на полях собрания его сочинений оставил множество пометок ругательного характера. Но на фразе о Джульетте Лев Николаевич споткнулся, что-то написал на полях, зачеркнул, вновь написал и вновь зачеркнул, и, наконец, после нескольких таких попыток оставил бессмертное:
"Похоже, случайная удача".
Самому Льву Николаевичу в этом удача не сопутствовала. 48 лет брачной жизни он прожил с партнёром (партнёршей) - подобно окружающим его индивидам. Почему ему не повезло? Почему "не везёт" всем прочим?
Ответить на этот вопрос можно лишь в одном случае, если сравнить узловые события жизни и особенности психики реализовавшихся (!) половинок с психикой и духом окружающего их населения. Всё, как говорится, познаётся в сравнении.
На феномен половинки, оказывается, можно взглянуть естественнонаучно, то есть построить математическую модель соответствия, что в науке есть высший из аргументов. Да не пугается читатель этих слов - расчёт прост и доступен каждому. Параметров для расчёта несколько и, прежде чем ознакомиться с методикой расчёта, надо осмыслить сущность нескольких из этих параметров.
Соединение с половинкой, как мы увидим из дальнейшего, в судьбе некоторых людей удача отнюдь не случайная. Как оказалось, вполне закономерная. А потому, возможно, доступная каждому, кому прискучили партнёры. По-настоящему прискучили. Подсознательно.
Этапы общения с партнёром описаны в литературе (художественной, научной и т. д.) вдоль и поперёк - знакомство, ухаживание, выяснение, кто кого больше "любит", "счастливый" брак, развод или похороны. А о половинке не написано ничего, разве что встречаются некоторые догадки, скажем, у гениального Льва Толстого.
Как узнать половинку? Похожа она или не похожа? Почему, скажем, она не стала половинкой прежде? Чем она занималась вместо того чтобы идти навстречу самой себе?
Если половинка - женщина, то только расспросами не обойтись: слова женщины в прямом смысле почти ничего не означают, даже если она, рассказывая о своей жизни, пытается быть предельно искренней. Одному французскому писателю удалось красиво и точно выразить эту особенность женщин. Он сказал приблизительно так:
"Размышляя над речью женщины, можно по её словам выяснить только одно: кем по профессии были её любовники".
Так как же узнать, что реально происходило с ней? Без психокатарсиса это невозможно. Но без психокатарсиса, как выясняется, невозможно не только рассмотрение прошлого (а в прошлом каждого человека заключено и его настоящее, и его будущее), но и формирование половинок, а следовательно, и история их любви.
Это ещё не знакомство с понятием половинки. Это ещё только постановка задачи.
Итак, как мы уже сказали, на пути к половинке лежат любые неадекватности сознания, в частности, - неврозы.
Глава третья
Невроз
- Скажите, разбираться в женщинах - полезно это или нет? - обратился П. к начинающим и, помолчав, сам же и ответил: - Полезно. - И, вздохнув, добавил: - И насладительно!
Есть понятия, обозначающие некоторые жизненные феномены, не понимая которые, невозможно разобраться не только в дамах, но и вообще в закономерностях жизни. "Невроз". Это понятие описывает феномен, царствующий в тайной жизни всякой женщины и, в частности, той, которая вас в настоящее время привлекает.
Работники сыска, желая поймать убийцу, часто устраивают засаду на месте преступления. Об этой практике знают все - от мала до велика, и преступник в том числе. Следовательно, в месте засады, казалось бы, он появляться не должен. В таком случае, почему же засады столь часто приносят успех? Почему сексуальный маньяк закапывает трупы изнасилованных и убитых (а часто и наоборот: сперва убитых, а уж затем изнасилованных) им женщин в одной и той же клумбе? Ведь логическое же мышление подсказывает, что лучше не появляться там, где тебя - а это известно наверняка - ждут.
Но это - логика, сознание, здравый смысл. А у людей есть ещё смысл нездравый, если вообще его можно назвать смыслом. Это - подсознание. Или, что то же самое, бессознательное. Вернее, некоторая его часть. Итак, невроз - это неконтролируемый сознанием возврат в особую, случившуюся прежде, ситуацию.
Люди, а женщины в особенности, раз уж мы осмелились называть вещи своими именами, "преступны", хотя бы в том особом смысле, что вновь и вновь возвращаются в ситуации, которые их некогда потрясли. Вы помните случай с атаманшей: когда к ней подходил её муж-бандит, пусть даже с самыми нежными намерениями, она немедленно "проваливалась" в прошлое, когда после удара автомобильным бензопроводом она корчилась от боли. А поскольку главарь подходил к ней регулярно, то жизнь для неё превратилась в непрерывную головную боль. Это, согласитесь, кошмар. Для неё. Но каково же и ему, бандиту, если женщина, которая ему нравится, которую он предпочитает, вместо того чтобы млеть от удовольствия, сжимается от боли? Таким образом, невроз - это ещё и боль.
Не все мужчины - дельцы наркобизнеса, но каждый оказывается рядом с женщиной. И женщина на мужчину как-то реагирует. И всякий раз выучившийся логическому мышлению мужчина удивляется: почему столь странным образом? В этом смысле всякий из нас, мужчин, оказывается в шкуре того азиатского неудачника. Почему так происходит? (Мы имеем в виду не сам факт реакции, а именно странные, неадекватные, непонятные её формы.) Отсюда, невроз - это ещё и неадекватное поведение.
Человек - как мужчина, так и женщина - устроен таким образом, что некоторые события жизни запоминаются не только на уровне логическом, но и на уровне эмоциональном (подсознательном) и здесь отзываются болью. Боль - состояние неестественное, от которого можно освободиться правильным усилием ума, поэтому сознание, стремящееся к своему здоровью и к здоровью тела, всячески напоминает человеку об этой болезни непрерывным на боли сосредоточением. Это очень верное поведение организма, но люди естественное течение дел выучились извращать. В большинстве случаев, а правильней сказать, практически во всех, люди не освобождают себя от неврозов (цилиндры не исчезают, вязкая жидкость с локтевого сустава не стекает, камень из груди не выпадает), а к ним приспосабливаются. На практике это проявляется в том, что у атаманши от близости мужа-бандита хоть и начинает болеть голова, но дети рождаются, а его невестка ненавидит русских. Иными словами, и жена главаря с её частыми головными болями, и его невестка с плохо действующей левой рукой так бы и пребывали: одна в судорогах боли от удара бензопроводом, а другая - на огороде, так бы они и мучились, если бы в их самодовольном мусульманском мире не появился Психотерапевт и не подсказал естественный способ выхода из невроза. Таким образом, невроз - это ещё и повод от него освободиться.
Невроз, как мы уже видели и основательней убедимся несколько позднее, приводит к потере сил, или, корректнее, приводит к как бы визуально наблюдаемой деформации энергетического поля. Следовательно, невроз - это спровоцированная внешними причинами фиксация искажения энергетического поля человека. (Мы считаем, что пространство (поле) образов человека мы имеем право называть энергетическим хотя бы уже потому, что всякий, кто видит "предмет", может сказать, сколько процентов энергии он "пережигает".) Сейчас для наших целей несущественна природа "видимых" образов (кавычки потому, что эти образы можно наблюдать не только с открытыми, но и с закрытыми глазами); для дальнейшего постижения достаточно, что всякий человек - всякий! - может наблюдать это искажение непосредственно, без всякой подготовки. В чём можно убедиться, предложив закрыть глаза вашей соседке.
Сообразительный читатель, верно, уже обратил внимание, что невестка, хоть и ненавидела свою мать (а потому и всех русских), тем не менее была вылитая она и поступала со своим мужем точно так же, как мать - со своим. Кроме того, она в точности повторила брачную судьбу своей матери, которая предпочла наркомана всем прочим. Социологические исследования показывают, что, погибни её муж, она бы вновь вышла замуж только за агрессивного наркомана, пусть из всех претендентов наиболее тупого и сексуально ущербного, но, главное, агрессивного наркомана. Точно так же дочка военного делает всё, чтобы выйти замуж за военного, а попова дочка - за попа. Поскольку на словах, на логическом уровне, они до брака декларировали, что ищут себе в мужья человека умного, благородного, честного, доброго, то внешне поведение данных женщин напоминает невротическое. Так оно и есть, только это не невроз ситуации, а невроз характера. Но в научной и иной литературе психологическое основание подобного рода поведения носит название не невроза, а комплекса. С точки зрения исцеления - а мы сейчас приступим к обучению читателя технологии исцелений - комплекс от невроза принципиально не отличается: и то, и другое ведёт к неадекватному поведению, и то, и другое имеет границы, работать же можно с "предметами" любой формы. Мы не осмеливаемся быть дерзкими настолько, чтобы изменять признанную научную терминологию, поэтому под комплексом будем понимать тот вывих сознания, который возник не одномоментно, а на протяжении продолжительного времени, скажем, всего детства. Желание дочери выйти замуж за отца и, отсюда, ненависть к матери как к более удачливой сопернице свойственно практически каждой женщине и носит название комплекса Эдипа (или комплекса Электры, см. "Орестею" Софокла и труды Фрейда).
Освобождение от неврозов (иначе - кодировок, психоэнергетических травм), комплексов и т. п. - естественное стремление здорового организма. К тому существуют естественные пути. Однако люди, привыкшие воспринимать мир только как муштру, т. е. как подавление прочих при одних обстоятельствах и подчинение подавлению - при других, выработали приёмы, освобождающие не от причин неврозов, но лишь от внешних проявлений (симптомов). Например, к атаманше приближается её супруг и сладким голосом, особенно улыбаясь, говорит: "Пора". У неё немедленно начинает болеть голова, и возникает сильнейшее желание убежать, уползти, закопаться, зарыться, закрыться, забросаться, чтобы он ни в коем случае её не нашёл и до неё не дотронулся. Но она твёрдо помнит слова муллы о том, что Аллах не хочет, чтобы жена сопротивлялась мужу. Она делает над собой усилие… и детей у них уже шесть или семь. Многократное повторение подобных волевых усилий приводит к тому, что женщина муштрой выучивает себя действовать вне зависимости от своей головной боли. И если бы атаманша от рождения не была столь женственно слаба, а была бы более похожа на окружающих нас мужеподобных женщин, то ей бы и в голову не пришло признаться, что у неё с головой что-то не в порядке. Атаманше повезло. Теперь, всякий раз ложась в постель, она, атаманша, возможно, будет вспоминать оказавшегося в их доме христианина.
Если верить Библии, то весь мир погряз в заблуждениях и уродствах мышления. Мышление, вымуштрованное на ложное понимание окружающего, подменило мышление истинное, адекватное, данное Богом. Это уродство настолько прогрессировало, что один из естественнейших способов мышления (освобождение от неврозов) большинством людей остаётся невостребованным. Дело дошло до того, что из обыденного языка исчезли даже подходящие слова для описания здорового процесса самоосвобождения. Но истина неистребима, и проявилось это в появлении слов, которые поначалу воспринимались как научные, а теперь уже во всех более или менее культурных слоях населения привычны настолько, что не вызывают ужаса. К примеру, "невроз" или "психотерапия". "Невроз" - мы уже разобрали. Психо - это душа, терапия - врачевание.
Здесь необходимо сделать некоторое отступление. Книга эта предназначается, прежде всего, для юношества, т. е. обращена не к "богатящимся", которых Козьма Прутков метко окрестил "колбасой - чем бы ни начинили в молодости, то они всю жизнь и носят". Юношество же обилием жизненных ошибок ещё не принуждено их (эти ошибки) отстаивать и даже обожествлять. Потому некоторые молодые духом ещё не отказали себе в праве задумываться. Ту же самую мысль Христос выразил в несколько иных словах: "Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное" (Матф. 5:3). Для тех, кто задумывался над страницами Священного Писания, комментарии излишни.