Двое мужчин стали разбирать кровать на части, чтобы вынести её в узкие двери.
– Мама, – сказала Исла, – это же твоя и…
Холли тяжело вздохнула.
– Что поделаешь, – ответила Холли, – мы тоже должны достойно ответить на подарок жениха. В моё время дарили кровать. Пусть эта традиция сохраняется.
– Но на чём ты будешь спать?
– Как на чём, на твоей кровати, – ответила с грустью мать, – ведь она тебе здесь ни к чему.
В этот свадебный день родственники семьи Маккензи несли свои подарки в дом Холли. Поздравляли новобрачную и желали ей счастья, не забывали поиграть с младенцем, вешая на его кроватку различные амулеты.
Олаф решил провести церемонию регистрации брака в крошечном помещении христианской церкви (большую ещё не успели построить). Дверь была снята, чтобы гости могли наблюдать за молодожёнами и священником, в церкви площадью не более пятнадцати квадратных метров. Олаф пожелал провести обряд бракосочетания со священником. Для этого он, как король, совместно со жрецом, Варгом, произвёл Натана, дядю Ислы, в священники.
Натан, к тому времени уже успел познакомиться и изучить основные законы христианства и некоторые традиции. Одной из таких традиций и был обряд бракосочетания. Варг отказался стать священником, а Натан принял это по зову сердца, принимая христианство, как необходимость нового времени. Само собой, Натан проводил эту церемонию впервые, и поэтому волновался. Его одели в чёрную рясу священника, грудь была украшена серебряным крестом, который привёз с собой Олаф, с целью не только покорить новые земли, но и принести в них христианство.
Свадебная церемония, на которой присутствовало не менее трёхсот человек, двинулась к церкви, где их ждал священник. В церемонии участвовали не только викинги, но и фермеры со своими семьями, прибывшие из соседних деревень и с других островов. Мужчины-шотландцы были в нарядных традиционных костюмах, женщины прибыли на свадьбу в своих самых красивых платьях. Цвета одеяний, как мужских, так и женских, носили красные, алые, зелёные, голубые, синие и пурпурные оттенки. В солнечных летних лучах одежды викингов и шотландцев блестели и пестрели красками. Викинги надели кожаные пояса с причудливыми пряжками, различные обереги, вплели в косы украшения. И вся эта пурпурно-синяя свадебная, яркая, сияющая в солнечном свете золотом и серебром, процессия, под переливающимися тонкими мелодиями волынок и песнопения, насчитывающая более трёх сотен человек, двинулась по свежей, податливой зелёной траве к месту церемонии. Путь был не близок и извилист, считалось, что чем дальше новобрачные пройдут путь, преодолевая большое расстояние, тем крепче будет их союз. Это шествие издавало пение, звуки волынок, радостные крики, все шумели, полагая, что чем громче они это будут делать, тем больше напастей они отгонят от будущей семьи.
Сотни любопытных глаз наблюдали за действиями священника. Дети с интересом поглядывали на молодожёнов и пёстрых викингов, женщины в тайне завидовали невесте и удивлялись новому обряду, а мужчины поглаживали свои густые бороды, следя за робким поведением жениха и невесты и неуверенностью нового священника.
Священник сделал шаг в сторону, и все увидели то, ради чего многие пожелали прийти в церковь. Их взору открылась небольшая статуя бога называемого Христос. Многие жители, узнавшие и проникнувшие новой верой, хотели увидеть его. Какой он? Какие черты характера отражены на его лице? Могуч, силён ли он, как воин? Сможет ли он их защитить? Но увидели они прямо-противоположное. Перед ними, свисая с креста, полуобнаженный, находился образ мученика. Его худое тело, с согнутыми от боли ногами, изнемогало на кресте. Бледное лицо выражало боль, граничащую с прощением в его больших добрых глазах. На груди виднелся кровавый порез. Деревянную скульптуру вырезал один из умельцев с острова Эйстурой, он же, по заказу викингов, вырезал на их кораблях головы драконов, установленных на носу новых лодок. Удивлённые образом нового бога, жители взирали на щуплого Христа. Женщины желали прикоснуться к образу, чтобы ощутить его силу.
Два кольца, подготовленные для церемонии, подали молодожёнам на кончике мечей. Сама церемония носила переплетённые традиции двух обрядов: Языческого и христианского. После того, как молодожёны надели кольца, Натан торжественно объявил их мужем и женой.
Варг помогал Натану в церемонии, подносил священную воду, чтобы окропить молодожёнов, одаривал собравшихся детей, подарками – это он придумал для того, что бы завоевать доверие к королю.
После завершения бракосочетания шествие направилось в деревню, к самому длинному дому – резиденции Олафа, где были накрыты столы. Все не поместились в доме, и поэтому были накрыты дополнительные столы во дворе.
Перед тем, как приступить к пиршеству, Олаф взял Ислу на руки и внёс её в дом. Он пронёс невесту, нежно прижимая её к груди, до места пиршества – в изголовье стола. При этом люди внимательно следили за его шагами. Считалось, что если жених упадёт или споткнётся, то жизнь супругов так же будет колебаться. Когда жених и невеста сели на свои места, два длинных стола (по обе стороны) были заполнены викингами и шотландцами. В этот день люди не делали отличий между рангами, богатством, национальностью, вероисповеданием, они все были равны и веселы.
Прежде чем гости приступили к пиршеству, необходимо было выполнить ещё один обряд. На пороге появился мальчик, торжественно держащий в руках меч. Мальчик направился между столов к жениху и невесте. Он держал перед собой меч и, дойдя до стола, где сидел Олаф, вручил его жениху. Олаф встал, взял меч с рук мальчика, дал ему со стола сладкое угощение и поднял меч над собой. Раздались восторженные крики людей.
Столы ломились от угощения, пили хмельные напитки, которые текли по пышным усам, намокая густые бороды мужчин. Какая-то женщина, прислуживающая на пиршестве, внесла на большом круглом блюде пирог и поставила блюдо на стол, где сидели люди Олафа. Вскоре, вслед за первым блюдом, появилось и второе – такой же пирог появился и на других столах. Испробовав пироги, начиненные мягким мясом божественного вкуса, кто-то из воинов Олафа спросил: "Что это за мясо внутри пирога?" Но его голос утонул в многочисленных голосах пирующих. Лишь, Оливия, сидящая рядом с Олафом, знала, что это было за мясо, внутри душистого пирога. Мясо чёрной рыбы, приготовленной так искусно Оливией, находилось лишь в пироге, приготовленном для людей Олафа, на других столах были пироги с мясом обычных рыб, вкусных и безобидных.
За дверью раздались песнопения, послышались стонущие, причудливые мелодии волынок и гости, наполнившие свои желудки едой, кинулись танцевать. Олафа окружили друзья, поздравляя его. Он отошёл от стола. Кто-то пригласил его выйти во двор, где он увидел бурное веселие людей.
В разгар пиршества, когда день подходил к вечеру, окрашенному багряным цветом, на фоне темнеющего горизонта, гости обнаружили, что пропала невеста. Друзья мужа, Роалд и Хакон, знали об этой шутливой традиции, когда воруют невесту. Более того, они были предупреждены об этом, но только не знали, когда это произойдёт. Разыскивая невесту среди пирующих людей, просмотрев все столы, соседние дома, они решили сократить путь поиска, зная на кого, была поручена эта традиция. Олаф был в легком волнении, переходящим в тревожное беспокойство.
– Найдите их, и вы найдёте Ислу, – сказал он. – Мне это не нравится. Эта шутка затянулась.
– Мы договаривались с ними, что невеста будет в одном из соседних домов, – ответил Роалд.
– И где же тот дом? – спросил Олаф чуть раздражённый.
– В одном из них. Но…
– Но там никого нет, – ответил Хакон.
Олаф заволновался всерьёз. Перед его глазами танцевали, пели, пили, веселились сотни неугомонных людей, всем было хорошо, но на сердце Олаф чувствовал беду. Она прокралась в его грудь незаметно, покрывая густой тенью тревоги его мысли. Всё веселье снялось в миг, сердце беспокойно забилось, и Олаф почувствовал опасность.
– Мы даже выкуп подготовили, – оправдывался Хакон.
– Кому вы поручили выкрасть невесту? – спросил Олаф.
– Хавру и Йохану, а так же Свеину и Ригу, – сказал Роалд.
– Свеин и Риг – это люди Сурта, – заметил Олаф в тревоге.
– Да, и что?
– Узнайте у него, где они.
– Ясно, будет сделано.
Когда нашли Свеина и Рига, то выяснилось, что они ещё не приступали к этой традиции. Похитить невесту они планировали в более поздний час. Они клялись, покачиваясь от хмеля, перед Олафом, что не похищали Ислу. Вскоре разыскали Хавра и Йохана, которые тоже не похищали невесту. После двух дознаний, Олаф пришёл в ярость и велел своим людям искать пропавшую невесту.
На берегу залива, где стояли три корабля, небольшая группа викингов во главе с Олафом встретила дежурного, который им рассказал, как видел собственными глазами, что Исла и Натан садились в небольшую лодку. Олаф знал, что Натан покинул пиршество, но куда он отправился, не знал. Эта новость его сильно огорчила.
– Не ведёт ли мой священник Игру за моей спиной? – произнес Олаф.
Он велел всем сесть на два корабля. Судна отправились в погоню.
– Куда он мог отплыть? – спросил Хакон.
– Сейчас поздно для путешествий, – ответил Роалд. – Вероятно, он мог обойти остров и высадиться с другой стороны.
– Но зачем? – спросил Олаф. – Ради этой дурацкой традиции?
– Нагоним, узнаем, – сказал Хакон, – Возьмём один корабль, остальным продолжать поиски.
Пока Олаф и его люди преследовали лодку Натана, отчалившую в неизвестном направлении, Оливия выкрала сына Ислы, и передала завернутого в плед младенца Варгу.
Уже было темно, последний румянец заката таял в горизонте, уступая место растущей тьме. Подруга Ислы, Айлин, совершенно случайно оказалась у одного дома на окраине деревни. Она намеревалась переночевать в соседнем селении, где жили её родственники из клана Маккензи. Дойдя до незнакомой хижины, она остановилась, её внимание привлёк странный разговор между двумя мужчинами, скрытыми в сумерках. Они говорили, понизив голос, словно чего-то опасаясь. Она знала о том, что похитили невесту, но считала, как и многие фермеры, что это розыгрыш – традиция, и невеста вскоре найдётся. Путь был не близким, и она заранее отправилась в соседнее селение, чтобы успеть дойти до наступления сумерек. Она не успевала.
Остановившись у низкой ограды, Айлин внимательно прислушалась к голосам. В одном она смогла узнать голос жреца. Он ей никогда не нравился, от Варга она чувствовала скрытую угрозу. Она доверяла только Оливии, которая внесла в её дом новую веру. Христианство наполнило её душу новым ощущением тепла, в котором были надежды на силу и доброту нового бога, Христа. В шепчущих голосах она почувствовала какую-то угрозу, словно она застала двух воришек. Она затаила дыхание, и превратилась вся вслух.
– Положишь его в ящик. Вот, держи, – сказал Варг.
– Но он может кричать, и тогда услышат… – сказал неизвестный голос. – Я прикрою его чем-то.
– Хорошо, вот, возьми плед. И помни: он нужен мне живым. Вас никто с ним не должен видеть.
Голоса говорили так, словно люди украли драгоценности. Но что это были за драгоценности, которых Варг назвал живыми? – думала Айлин. Неожиданно голоса умолкли и в догорающем закате уходящего дня, она увидела одного из мужчин, держащего в руке небольшой ящик, схожий с тем, в котором носят инструменты для работы по дереву. Варг передал незнакомцу ящик и ушёл прочь. Незнакомец внес ношу в дом.
Глава 47
Корабль Олафа вышел из залива, и направился на северо-запад, огибая остров Вагар. В алых лучах угасающего дня, Натан, сидевший в лодке с девушкой, прикрытой пледом, молча наблюдал за торопливо идущим по волнам кораблём викингов, где находился Олаф и двадцать его воинов. Девушка скинула плед с головы, когда корабль прошёл мимо, не заметив скрытую за камнем лодку.
– Накинь, ещё не время, – сказал Натан. – Нам ещё нужно добраться до Колтура. Там ждёт нас большая лодка.
Натан представил себе, как Исла стоит на берегу острова Колтур, рядом с лодкой и дюжиной молодых шотландцев, готовых помочь ей – отправить её и младенца на дальний северный остров Фуглой, где она и ребёнок будут в безопасности. Сердце Натана колотилось. "Но больше всех рискует Исла, – подумал Натан. – Она рискует не только собой, но и сыном, она сильней меня, пожилого мужчины, раз решилась на бегство".
Тем временем, пока Натан не спеша уходил от тайного места на восток к острову Колтур, расположенного рядом с Валгаром, корабль Олафа погружался в ночную тьму. Корабль обогнул узкую полосу берега и подошёл к западной части острова. Если бы не ночь, они могли бы увидеть крошечную церковь, где днём было весело и проходило бракосочетание, где столпились сотни людей, что бы поглазеть на первый свадебный обряд, проводимый по христианским законам. Олаф велел остановить корабль недалеко от берега.
– Ещё немного и мы ничего не увидим, – сказал Роалд.
– Кого мы ждём, что медлим? – спросил Хакон.
– Перед тем, как отправиться в погоню, – ответил Олаф, – я велел Сурту обыскать землю, ведь Исла могла быть и на острове, и передать мне результат поиска. Встреча назначена в этом месте.
Его сердце тревожно щемило. Ему хотелось сойти на берег, спрыгнуть в море и броситься на поиски. Ему казалось, что корабль слишком медлительный. Он чувствовал, что Исла где-то рядом, где-то ждёт его, и ей нужна его помощь.
Корабль стоял в неспокойной воде, колеблясь на волнах. Прошло некоторое время, прежде чем на берегу появились люди. Это были трое мужчин, викингов. Но среди них не было Сурта.
– На острове её нет, – крикнул один из викингов с берега.
Его лица Олаф не видел из-за наступивших сумерек. Но Роалд узнал голос, он принадлежал одному из людей Сурта.
– Сурт передал, что видели лодку, в ней находились двое. Они вышли в то же время, что и вы.
– Куда же они направились? – спросил Олаф.
– На восток, – был ответ, – к острову Колтур.
Олаф сел и задумался, угрюмо склонив голову, казалось, что печаль наполнила его своей горечью, парализовав его сопротивление.
– Они обхитрили нас, – сказал Хакон.
– Но мы можем их нагнать, – добавил Роалд. – Если они доберутся до Стреймоя раньше нас, то придётся обыскивать и этот остров.
– В какую игру играет этот священник? – спросил Олаф так, словно вопрос был направлен самому себе.
– А может они вернулись обратно, – предположил Хакон, – и мы зря напрягаемся?
– Возвращаемся? – спросил Роалд, глядя на грустное лицо Олафа. – Нам придётся идти медленно, чтобы не напороться на подводные рифы и скалы, да и ветер против нас.
Олаф провёл рукой по лицу, словно снимал с себя тени ужасного сна.
– Говоришь: это розыгрыш, – сказал Олаф. – Когда я его увижу, то убью.
– Он же священник, – сказал Роалд.
– Все равно.
– Значит, для тебя чувства сильней, чем страх согрешить перед богом, – сказал Роалд.
– Ещё слово, и ты поплывёшь за лодкой, – грубо ответил Олаф.
– Не трогай его, – сказал Хакон, успокаивая друга. – Для него это не розыгрыш. Эта игра слишком затянулась.
– Мы не будем разворачиваться, – сказал Олаф. – Продолжим путь и обойдём остров с севера.
Он посмотрел на север, в чёрную мглу неба, где рядом с Полярной звездой тускло мерцали две звезды. Он вспомнил рассказ Ислы, об этих двух, слабо горящих голубым светом, звёзд. Её глаза, её манящие, чарующие синие глаза. Он вспомнил их блеск, и тот огонёк нежных чувств, которые вспыхнули в нём, зажгли его сердце, и теперь оно без устали бьётся, желая вырваться наружу, подсказать ему, где находится она – та, ради которой он готов, не задумываясь отдать свою жизнь, готов обойти весь мир в поисках её.
Корабль медленно шёл всю ночь, обходя подводные рифы и стараясь не столкнуться со скалами узкого пролива, разделяющего острова Вагар и Стреймой. Ранний рассвет, застал корабль на восточной части острова Вагар. Олаф и его люди обошли остров по морю. Корабль подходил к острой скале, выступающей из воды, словно призрак окутанный туманом. Это была скала называемая "ведьминым пальцем". На горизонте, на половину укрытом серым туманом, словно призрак, выплывающий из своего укрытия, показался остров Колтур, стоящий восточнее острова Вагар.
Олаф вспомнил слова людей Сурта: "Они отправились к острову Колтур". Но зачем Натану, которого произвели в священники, скрываться от Олафа и похищать его невесту?
– Коль мы здесь оказались, – сказал Олаф, – проверим этот остров.
И корабль, в лучах восходящего солнца, направился к Колтуру, скрывающемуся в тумане, словно проленившийся воришка.
– Надо обыскать этот остров, – предложил Олаф, когда корабль вошёл в серую мглу тумана, охватившего корабль, словно морское чудовище.
На берегу была замечена пустая лодка. Корабль пристал к берегу. Олаф и его люди обыскали лодку и берег. В лодке они обнаружили плед, который носила Исла. Олаф сразу же узнал его, сердце приятно защемило. На берегу они никого не обнаружили, но были замечены следы нескольких пар ног. Следы терялись на камнях. Было решение следовать в центр острова.
Колтур был небольшим островом. Здесь была гора метров пятьсот в высоту, небольшая долина и множество прибрежных скал. Олаф приказал викингам обойти гору с двух сторон, что бы проверить весь остров. Не было сомнений, что Исла и Натан были здесь. Обойдя гору, две группы соединились, так никого и не встретив. Они вышли в долину наполовину скрытую туманом.
– Сперва ночь, теперь туман, – жаловался Хакон. – Я чувствую, они где-то здесь, в тумане.
И, действительно, спустя некоторое время, они увидели отряд викингов – человек сорок, ровно столько поместилось бы на двух кораблях. Среди викингов Олаф увидел Сурта. Он выглядел каким-то спокойным и вместе с тем готовым к любым переменам. Ему показалось, что Сурт разогревался, готовился к каким-то действиям. На лицах других викингов, столпившихся за Суртом, как волки за вожаком, Олаф прочёл томительное ожидание, переходящее в азарт, так, если бы они были очевидцами какого-то важного события.
От людей Сурта отошёл один длиннобородый викинг, и смело подошёл к Олафу.
– Что всё это значит?! – спросил Олаф в назревающем гневе.
– Ваш брат вызывает вас на поединок, – спокойно сказал викинг, словно это было обыденным делом. – Он готов биться с королем по закону викингов – один на один.
Роалда и Хакона удивило равнодушие Олафа. Он вёл себя так, как будто не было ни Сурта, ни его людей, ни вызова на поединок.
– Возьмите шесть человек и продолжите поиск, – спокойным тоном велел Олаф своим друзьям.
– Олаф, я не могу тебя оставить, – ответил Роалд. – Их вон сколько, в два раза больше наших.
– Я согласен с Роалдом, – поддержал его Хакон. – Нам нельзя разъединяться.
– Хорошо, – ответил ледяным голосом Олаф, – тогда отправьте на поиски несколько человек.
– Король принимает вызов?! – вызывающе громко произнес длиннобородый, стараясь нарочно вызвать гнев у короля.
Викинги Сурта молчали и не шевелились, словно монолитная скала.
– Сделайте это незаметно, – продолжил Олаф, говоря это Роалду и Хакону.
– Хорошо, Олаф, – ответил вполголоса Роалд.