"Наш апостол"
Игуменья София, первая настоятельница Шамординского монастыря, была особо расположена к отцу Анатолию. Старца Амвросия она называла "великим", а отца Анатолия – "наш апостол". Большинство сестер Шамординской обители старец Амвросий поручил своему помощнику, и отец Анатолий стал духовником-утешителем монахинь Шамординского монастыря.
Отец Анатолий всегда переживал за всех, кто нуждался в его утешении, наставлении, совете. Особенно он любил детей, и когда в Шамордине организовали приют, отец Анатолий, несмотря на большую занятость, стал усердным попечителем приюта. Дети его обожали. Он имел на них огромное нравственное влияние. Дети доверяли ему и были с ним откровенны настолько, что если после исповеди кто-то из них вспоминал какой-нибудь грех, о котором забыл рассказать отцу Анатолию, то сразу писал ему письмо. Разумеется, отец Анатолий всегда отвечал на письма, давая наставления ребенку.
Монастырская жизнь очень трудна, особенно для женщин. Многие из сестер Шамординского монастыря остались в обители только благодаря непрестанной заботе, влиянию и утешению отца Анатолия. Двадцать один год был отец Анатолий им духовным отцом. Он поучал и наставлял их, но первым его вопросом всегда оставалось: "У тебя все есть?" Неудивительно, что сестры относились к нему так, как не к каждому родному отцу относятся. Старец Амвросий говорил сестрам Шамординской обители: "Я редко с вами беседую потому, что я за вас спокоен: вы с отцом Анатолием".
Старец Анатолий был наделен даром прозорливости и духовного исцеления, ему были открыты судьбы его духовных детей. Предвидя близкую кончину кого-то из них, тяжелую болезнь либо суровые житейские испытания, он очень осторожно и деликатно предупреждал о грядущих несчастьях, старался подготовить к ним, укрепить дух. Он внушал принимать с покорностью любые ниспосланные испытания.
Однако предупреждения его не всегда были услышаны. Рассказывали историю о послушнице, которая получила благословение на пострижение в монахини Шамординской обители, но в последний момент без видимой причины отказалась. Старец Анатолий, не скрывая огорчения, трижды задавал ей вопрос: "Что, приехала в монахини постригаться?" И послушница трижды отвечала: "Нет, но думаю, что слова ваши так не пройдут". Старец посмотрел на нее затуманенным взором, вздохнул и сказал: "Нет, пройдут". Так и случилось: старец вскоре умер, а послушница так и не была пострижена в монахини.
Для старца Анатолия не было чужой беды, каждую беду он принимал как свою. Если узнавал о чьем-то горе, грядущих несчастьях, у него начинались сильные головные боли и болело сердце.
Одна монахиня вспоминала: "Я, поступив в монастырь, заболела. Мне было пятнадцать лет, доктора нашли у меня порок сердца и горловую чахотку и сказали, что я скоро умру, но мне не хотелось умирать. Батюшка сказал мне: "Читай, как можешь – и сидя, и лежа, молитву Иисусову и все пройдет". Так я и сделала, и за святыми его молитвами выздоровела. С тех пор прошло двадцать три года. Я живу и послушание несу по силам, и делаю все для себя, хотя и не имею большого здоровья, а прежде не могла и по келье ходить".
Старец Анатолий был очень любим мирянами. Кто хотя бы однажды побывал у него в келье, искал его советов в дальнейшей жизни. Ежедневно старцу Анатолию приходило до двухсот писем. И на все письма он старался отвечать незамедлительно.
О великой силе молитвы старца Анатолия свидетельствовал старец Амвросий: "Ему такая дана молитва и благодать, какая единому из тысячи дается". Сам старец Анатолий говорил о том, что истинная молитва должна рождаться не под впечатлением хорошего чтения и пения, а быть плодом великого труда и любви к Богу.
Тяжелым ударом для старца Анатолия стала кончина старца Амвросия, последовавшая 10 октября 1891 года. Она подорвала здоровье старца Анатолия. Он чувствовал себя осиротевшим. Приближение заката собственной жизни стало для него очевидным. Началась изнурительная болезнь.
Тем не менее, в 1892 году он сумел съездить в Петербург и Кронштадт, где встретился с отцом Иоанном Кронштадтским. Оба старца сразу почувствовали друг к другу симпатию и взаимное уважение.
10 октября старец Анатолий вместе с отцом Иоанном Кронштадтским отслужили литургию в память старца Амвросия, после чего старец Анатолий имел длительную беседу с отцом Иоанном. Со слов оптинского старца Варсонофия, отец Иоанн Кронштадтский, когда началась литургия, ясно увидел, что со старцем Анатолием правят службу два ангела.
Болезнь не отпускала старца Анатолия. Приглашенные к нему в Оптину пустынь столичные врачи единодушно констатировали диагноз – отек легких, и прогноз – болезнь приняла необратимый характер.
Старец Анатолий угасал, но болезнь переносил кротко и смиренно. 15 декабря 1893 года старец тайно был пострижен в схиму, а через сорок дней, 25 января 1894 года, мирно почил во время чтения отходной.
Старец Анатолий был похоронен у стен Введенского собора рядом с любимыми и чтимыми им учителями и наставниками.
Советы и наставления Анатолия Старшего Оптинского
Видно, что стараешься и желаешь спастись, – только не умеешь, не понимаешь духовной жизни.
Тут весь секрет в том, чтобы терпеть, что Бог посылает. И не увидишь, как в рай войдешь.
Считай себя хуже всех, и будешь лучше всех.
…Терпение твое не должно быть нерассудное, то есть безотрадное, а терпение с разумом, – что Господь зрит во все дела твои, в самую душу твою, как мы зрим в лицо любимого человека… Зрит и испытует: каковою ты окажешься в скорбях? Если потерпишь, то будешь Его возлюбленною. А если не стерпишь и поропщешь, но покаешься, все-таки будешь Его возлюбленною.
Молитва к Богу всякая доходна. А какая именно – об этом мы не знаем. Он – Один Судия праведный, а мы можем ложь признать за истину. Молись и веруй.
…Сказываю по секрету, сказываю тебе самое лучшее средство обрести смирение. Это вот что: всякую боль, которая колет гордое сердце, потерпеть.
И ждать день и ночь милости от Всемилостивого Спаса. Кто так ждет, непременно получит.
Учись быть кроткой и молчаливой, и будешь любима всеми. А раскрытые чувства то же, что ворота растворенные: туда бежит и собака, и кошка… и гадят.
Глава девятая
Жизнь по совести
Исаакий I Оптинский
Преподобный схиархимандрит Исаакий I, в миру Иван Иванович Антимонов (31 мая 1810 – 22 августа/4 сентября 1894)
В 1860 году старец Макарий отправился в Москву на аудиенцию к митрополиту Филарету. Благодаря дару прозорливости старец Макарий предвидел скорую кончину нынешнего настоятеля Оптиной пустыни старца Моисея, да и прочувствованные на себе подступающие болезнь и упадок физических и духовных сил не позволяли ему питать иллюзий по поводу продолжительности собственной жизни. Благоволивший к старцам Оптиной пустыни митрополит Филарет встретил старца Макария милостиво. Во время продолжительной беседы с митрополитом старец Макарий попросил, чтобы место настоятеля Оптиной пустыни после кончины игумена Моисея занял скитский иеромонах Исаакий. И подкрепил свою просьбу подробным рассказом об отце Исаакии.
Рассказ старца Макария
31 мая 1810 года в городе Курске в семье потомственного купца и почетного гражданина Ивана Васильевича Антимонова родился пятый ребенок, сын, названный при крещении Иваном. Семья Антимоновых была старой купеческой закваски и по традиции вела строгий и суровый патриархальный образ жизни. Антимоновых любили и уважали за купеческую честность, благотворительное милосердие к бедным, постоянные пожертвования на украшение городского храма.
Неудивительно, что Ивана воспитывали в строгом соответствии с семейными традициями, в послушании родителям, уважении к старшим, любви к Церкви и молитве. Дед мальчика по отцу был человеком глубоко верующим. Любовь к посещению храмов дед привил и отцу Ивана, и всем другим членам семейства. Но сердцем он прикипел к младшему внуку и часто брал его с собой в храм, куда ходил ежедневно к утрене и обедне.
Иван рос скромным и добрым. Он был общителен, умел и любил пошутить, легко находил общий язык с другими детьми. Постепенно отец переложил на него практически все хозяйственные обязанности. С делами Иван управлялся умело, в этом помогал ему ясный ум и легкость в общении, как со своими работниками, так и с поставщиками и другими клиентами. Со всеми он был приветлив, мягок в обращении, чем снискал ответное уважение. На практике постигая хитрую купеческую науку – торговля, склады, управление хозяйством, людьми, – во всем добиваясь успехов; он тогда еще не знал, что все эти навыки пригодятся ему в монашеской жизни.
К монашеству Иван стремился всей душой, но скрывал это стремление от близких. Для отца он уже стал незаменимым помощником в делах. В нем было очень развито послушание, а послушание родителям стояло на первом месте. Однако он строго соблюдал все посты, а становясь на молитву, ежедневно клал по тысяче поклонов.
Долгие годы трудился Иван на благо семьи, и все это время зрела у него мысль об уходе в монастырь. Отец неоднократно находил ему невест, но каждый раз сватовство по разным причинам расстраивалось. Иван, которому шел уже тридцать шестой год, посчитал это знамением, особенным знаком свыше и окончательно принял решение покинуть мирскую жизнь и уйти в монастырь. Тем более что немногим раньше его старший брат, Михаил Иванович, поступил в Оптину пустынь.
Иван часто и с удовольствием навещал брата в обители. Во время этих приездов он знакомился с монастырской жизнью. Ему посчастливилось лично узнать старца Льва, который произвел на него огромное впечатление. Старец Лев побеседовал с Иваном Ивановичем, с отеческой любовью выслушал все его сомнения и, когда настало время прощания, предсказал, что в недалеком будущем тот обязательно станет монахом.
Познакомился Иван Иванович и с настоятелем обители – старцем Моисеем, и со старцем Макарием. Оптинские старцы сразу расположились к приветливому и пытливому гостю обители, отмечая его доверие к ним. После смерти старца Льва особо сердечные и доверительные отношения сложились у Ивана Ивановича со старцем Макарием. Он даже состоял с ним в переписке.
Решимость уйти в монастырь крепла в Иване Ивановиче. В 1847 году отец послал его по торговым делам на Украину. Выполнив все порученные ему дела, Иван Иванович написал письмо отцу. Он ставил отца в известность, что решил порвать с миром и отправляется в Оптину пустынь, чтобы стать монахом.
Прибыв в Оптину пустынь, Иван Иванович не застал в ней своего брата, тот был переведен в Тихонову пустынь, а позже в Киево-Печерскую лавру (там достиг сана архимандрита и должности наместника лавры).
– Отец, разумеется, был очень рассержен решением сына? – утвердительно спросил митрополит старца Макария.
– Очень! – подтвердил старец. – Конечно, мы приняли Ивана Ивановича в Оптину. Я посоветовал игумену Моисею дозволить поступить ему в скит. Все-таки по всему было видно, наш человек. Игумен не возражал. Послушника Иоанна определили сначала на пасеку, заодно поручили и послушание печь хлеб. Некоторое время он был и поваром. Все послушания Иоанн выполнял с радостью и старанием. Видим, что не ошиблись в нем, по своему пути человек идет. Через год я вызвал его и настоятельно посоветовал отправиться в Курск просить у отца прощения за самовольный поступок. И, предчувствуя, что тяжелое это будет дело, как его духовный отец вызвался сопровождать послушника. Да и интересно было познакомиться с отцом, который двух таких монахов воспитал.
Я не ошибся, дело действительно выдалось непростое. Иван Васильевич был очень обижен на сына. На него возлагал отец большие надежды, думая, что он унаследует купеческое дело Антимоновых, продолжит и сохранит славные купеческие и семейные традиции. Он мне рассказал, что еще до рождения Ивана, в 1809 году, по совету своего отца совершил паломничество в Киев к старцу иеромонаху отцу Парфению. Прозорливый старец встретил незнакомого купца словами: "Блаженно чрево, родившее монаха". Иван Васильевич постеснялся спросить старца о смысле высказывания и понял его значительно позже, когда его старший сын, Михаил, ушел в Оптину пустынь и стал монахом. Но внутренне он уже был готов к такому решению старшего сына, возможно, поэтому и не готовил его в преемники. Поступок же младшего сына застал его врасплох, Иван Васильевич чувствовал себя обманутым в своих ожиданиях.
– Полагаю, примирение отца и сына состоялось не без вашего горячего участия, молитв, заступничества и ходатайства? – снова утвердительно спросил митрополит.
– Благословение отца послушник Иоанн получил, – спрятал улыбку старец и продолжил рассказ.
В обители послушник Иоанн не только исправно выполнял возложенные на него послушания, но и пел на клиросе, по благословению старца Макария келейно выполнял переплетные работы. На все службы в храме являлся первым и уходил последним.
Семь лет он был послушником. Порой ему приходилось очень трудно, он признавался, что исконный враг человечества сильно возмущал его душу помыслами покинуть святую обитель. Помогали усердные молитвы и строгий пост. В его келье, хоть и пришел он в монастырь человеком состоятельным, не было ничего лишнего, даже ценных икон.
5 октября 1854 года послушник Иоанн принял монашеский постриг с новым именем Исаакий. С этого времени он еще более ревностно стал относиться к совершенствованию своего внутреннего духовного мира, ограничивал себя в еде и отдыхе. Он оставил даже невинные шутки, которыми по природному своему остроумию прежде любил веселить монастырскую братию, стал уклоняться от лишних разговоров, постепенно привыкая к безмолвию. Отец Исаакий думал только о спасении своей души, всячески уклоняясь даже от принятия сана священства. И только многолетняя привычка беспрекословно подчиняться воле своего духовного отца, старца Макария, заставила послушаться его убеждений, и против своей воли, со слезами на глазах, отец Исаакий согласился на посвящение, после чего был рукоположен в иеродиакона, а 19 июня 1858 года в иеромонаха.
Старец Макарий вернулся из Москвы в Оптину с благословением митрополита Филарета готовить в преемники игумену Моисею отца Исаакия.
Не гордись!
Эта новость недолго была тайной для монахов Оптиной. Когда слух дошел до иеромонаха Исаакия, он тотчас отправился к старцу Макарию, полный решимости отказаться от столь высокой должности. Но старец Макарий, выслушав возражения иеромонаха Исаакия, ответил: "Если воля Божия будет на это и будут тебя избирать, то не отказывайся. Только не гордись!"
Старец Макарий скончался в конце 1860 года, препоручив отца Исаакия на попечение своему ученику и преемнику старцу Амвросию. Отец Исаакий, послушный воле своего умершего духовного наставника, с готовностью вручил себя духовному руководству старца Амвросия. И хотя старец Амвросий был на два года моложе отца Исаакия, он относился к своему новому духовному наставнику с неизменной преданностью, сыновней любовью и послушанием. Уже занимая высокие посты в монастырской иерархии, он каждую субботу, накануне служения, отправлялся в скит для исповеди. На исповедь к старцу Амвросию приходило много народа, и отец Исаакий стоял со всеми в очереди, терпеливо дожидаясь, когда придет его черед. Ждать иногда приходилось очень подолгу. Послушание отца Исаакия было образцовым. Будучи даже настоятелем обители, он никогда не принимал важных решений и не приступал ни к каким делам без совета и благословения своего старца. И следовал этому неукоснительно. Будучи уже в преклонном возрасте игуменом обители, а позже, в 1885 году, архимандритом, ходил он на исповеди к своему духовнику и беседовал с ним, стоя на коленях, как простой послушник. И не только сам регулярно исповедовался у старца, но и призывал к этому монастырскую братию: "Отцы и братья! Нужно ходить к старцу для очищения совести", – повторял он при каждом удобном случае.
Через два года после смерти старца Макария, в 1862 году, скончался и старец Моисей. Помня суровый наказ старца Макария, отцу Исаакию пришлось заменить старца Моисея в управлении обителью. 8 сентября 1864 года отец Исаакий был возведен архиепископом Гермогеном в сан игумена.