- Несомненно: ты. Не зрыырцы же: Пятого Конбр спас - не кто иной. Мы не потерпим твое желание дальше решать всё одному: отстраняем тебя от руководства нами. Оно уже и так не привело к хорошему: наша главная опора, мудрая элита, вся недовольна лишением многих имеющегося авторства.
- Что?! Кто вам дал такое право? Посмотрите, что скажут младшие Мудрейшие.
- А сейчас мы их тоже пригласим.
Младшие уже, как оказалось, знали о попытке ликвидации Пятого: были возмущены намерением убить децемвира.
- Это недопустимо: ему больше не место в Децемвирате, - выразила их мнение Седьмая.
- Но обстановка сейчас, действительно, не совсем простая: не время, чтобы знали о наших внутренних противоречиях, - снова заговорил Третий. - Придется сохранить видимость, что Грой всё еще остается в Децемвирате: что он якобы сам предложил перейти к полностью коллегиальной его работе. Но в решениях, конечно, больше участие принимать не будет. И не только это…
Грой понял, что иначе они не остановятся перед тем, что ему не удалось сделать с Пятым Мудрецом. Но сдаваться так сразу не собирался: попробовал припугнуть их.
- На кого вы руку подняли в такое время, когда как никогда требуются крепкое единство и полнейшее согласие? Не понимаете, Мудрейшие, что надвигается на нас?
- А что такое надвигается? Что?
- Да то, что ссыльные собираются ликвидировать наш Децемвират, чтобы вернуться к этой нелепой демократии. Как будто вам это неизвестно: всё же было в донесении нашего агента.
- Не ты ли сам составил это донесение? - сразу возразил Третий.
- Опомнитесь, пока не поздно. Не время заниматься дрязгами перед лицом такой опасности.
- Не преувеличивай: не испугаешь! - они не верили.
Понятно, конечно: ведь он сам едва верил в это.
Напрасно: раздался какой-то шум, и в открывшуюся дверь неожиданно ввалилась толпа, вооруженная лазерными излучателями. Впереди ссыльные во главе с Конбром, держащим какой-то незнакомый аппарат.
Пятый узнал тот, которым был парализован чуть не убивший его робот-ликвидатор. Им, наверно, и были отключены роботы, предупреждавшие о появлении посторонних.
- Что вам надо здесь? - не растерявшись, невозмутимо спросил Грой, давая понять и вторгшимся без приглашения, и Мудрейшим, кто еще главный в Децемвирате: остальные децемвиры будто проглотили языки.
- Мудрейший Децемвират давно изжил себя: готовы ли вы добровольно передать власть всем? - ответил ему Конбр.
- Пришли восстановить не слишком-то эффективную демократию? Так она сама, при общем голосовании всех мудрых создала Мудрейший Децемвират: неужели забыли?
- Правление Децемвирата не выявило преимуществ перед демократическим, и потому должно быть сменено. Так мы считаем. Повторяю вопрос: готовы ли вы добровольно передать власть всем?
- Требуете, чтобы мы подчинились силе? Хороша демократия!
- Можем добиться этого иначе. Застопорим временно ваши полномочия, чтобы вы не смогли помешать проведению всеобщего голосования о замене вашей власти властью всего народа. И тогда посмотрим, что он решит.
- Что ж: посмотрим! - Грой изо всех сил старался держаться уверенно. Надо! Напрасно эти инфицированные примитивными взглядами землян думают одержать победу: в этом он слишком мало сомневался. И тогда власть Децемвирата обретет еще больший авторитет и силу.
Но не только это: своим поведением сейчас он докажет и этим недоумкам, считающими себя мудрейшими, кто больше всех достоин стоять во главе их. Это не менее важно! Надо нагнать на них как раз в такой момент побольше страха! И он отважился задать рискованный вопрос:
- Будет поставлен вопрос о физической ликвидации Децемвирата?
- Нет: ни в коем случае, - ответил Конбр, но тут же кто-то из пришедших вместе с зрыырцами перебил его:
- Почему? В случае необходимости - да!
Того, что произошло, Грой никак не ожидал: за сохранение правления Децемвирата проголосовало слишком ничтожное меньшинство. Против оказалась даже его основная надежда - элита мудрых, не простившая лишения кого-то из них якобы присвоенного чужого авторства.
Но Конбр не допустил физической расправы с децемвирами. За что они, опасаясь её, хоть не испытывали благодарность, но вели себя тихо по крайней мере. Грой пока тоже.
18
Но Конбр, тем не менее, быстротой первой одержанной победы не опьянялся: самое трудное было впереди. Второй этап придется начинать со значительно меньшими силами: подавляющая часть зрыырцев, добившись своей цели, превращалась в оппонентов, которые станут отстаивать то, против чего продолжится начатая борьба.
Полная ликвидация отбраковки: надо именно этого добиться навсегда. То, что здесь, на Гардраре, даже трудней, чем удалось на Земле. Произвести социальный возврат от ушедшего в порочном развитии состояния, когда немногочисленными мудрыми становятся лишь превосходящие непрерывно совершенствующихся суперроботов. Как и на Земле, единственный путь - восстановление семьи, надежно защищающей рожденных в ней детей: вне зависимости от их способностей. Но мудрые сочтут это тормозящим дальнейший научный прогресс и воспрепятствуют его осуществлению. А задача подключения к борьбе единственно реальной силы, учащегося потомства мудрых, видимо, будет слишком не легкой.
Не легким будет и решение вопроса о примитивах. Часть тех, на кого могут полностью опереться сейчас Конбр и Лим, до сих пор сомневаются - уже сомневаются, а не уверены, как прежде - в необходимости сохранения будущего потомства и их. Не лучше ли дать им дожить спокойно, и только? Удастся ли убедить таких - на живом примере - что потомство нынешних примитивов необходимо включить в состав будущего человечества Гардрара?
Да, Лим вместе со своей Цангл смог показать и доказать это неопровержимо. Самая первая семья, воссозданная на Гардраре мудрым и примитивой: счастливыми - объединенными чувством, которого так долго не знали. Ждущими своего ребенка: как раз общего потомка мудрых и примитивов. Тех, которые обладали одним и были лишены другого: первые - мощным разумом без чувств; вторые - чувствами с совсем слабым разумом. Но не совсем без него - отнюдь!
Конечно, не могли ничего: даже читать или немного считать. Но: кто учил их этому когда нибудь? А Цангл ведь смогла научиться: только потому что Лим стал учить её этому - сначала чтению, затем цифрам и счету. Не очень-то сразу получилось: она не понимала, зачем - но хотел Лим, и она напрягалась, чтобы сделать хорошо ему. И как рада потом была, когда неожиданно получилось у неё - и как это ей понравилось: читать, что напечатано, и даже самой напечатать что-то. Как игра какая-то! И интересно: прочесть то, что Лим давал ей. А потом еще и считать.
Глядя на них, начал отчетливо понимать, что не только разум важен для человека: чувства в нем - не менее! Именно бесчувственный разум позволил оценивать человека лишь по его работе. Это так: утратившие чувства мудрые уже мало походили на подлинных людей - скорей на сверхсовершенных роботов, почти вытеснивших их.
Иногда Цангл начинает прислушиваться к их разговору, и какая-то мысль, похоже, судя по выражению глаз, появляется у неё в голове. Но при этом продолжает молча улыбаться.
Фигура её уже стала меняться: немного выдается живот, округлилась грудь. Смотреть на неё приятно: веет чем-то успокаивающим.
Конбр понимал, что и внешняя привлекательность таких примитивов - как женщин, так и мужчин - тоже необходима в будущем: для взаимной физической тяги составящих семьи. И тогда гардрарские женщины будут не только умны и талантливы, но и красивы: как земная Лейрлинд. А гардрарские мужчины - похожи на мускулистых земных. Наверно, это сможет послужить еще одним аргументом в пользу необходимости потомства примитивов.
И лишь подопытным, изувеченным сверх меры, тоже иметь потомство не будет возможно: жалко, но ничего не поделаешь.
Часть III: "Недолюдхи"
19
День был жарким, и Марк решил отправиться купаться. До реки было совсем недалеко: он быстро долетел с помощью пристяжного вертолета.
Берега утопали в густой зелени. Под горячими лучами светила Гардрара повсюду яркие цветы: желтые, синие, красные, белые, лиловые, розовые, оранжевые, голубые.
Оставив вертолет под раскидистым деревом с белой, как у земной березы, корой, Марк вбежал в воду. Сразу почувствовал освежающую прохладу: нырнул и поплыл под водой, стараясь продержаться подольше.
Появившись, наконец, на поверхности, поплыл вдоль реки. Иногда ложился на спину, давая себе отдохнуть, и течение само несло его дальше.
Оно и вынесло его в место, где река расширялась, образуя подобие озера. Берег с одной стороны был высоким: это соблазнило возможностью взобраться вверх и с разбега прыгнуть с кручи в воду, как делал вместе с отцом на Земле-2. Предварительно нырнул, чтобы проверить глубину, и стал карабкаться по откосу.
- Нет, ты посмотри, что вытворяет! - Горгл коснулся руки Сиглл, лежавшей рядом.
- Ну, чего тебе? - она продолжала смотреть на раскрытый экран.
- Да смотри же: вот дает!
- Кто? - оторвалась она от экрана и повернулась в указанную Горглом сторону. - Здорово! Ты бы так не смог.
- Конечно: я же не примитив-наложник. Откуда у меня такие мышцы, как у него? Интересно, чего он здесь вдруг появился? Ты его, что ли, вызвала?
- Я? Зачем мне?
- Вдруг тебе приспичило от жары. Не со мной же тебе заниматься удовольствием.
- Ну, какое с тобой может быть удовольствие: сам понимаешь.
- Как и мне с тобой. Смотри, а он таки забрался. Зачем?
Как бы в ответ тот стремительно выбежал к реке и полетел вниз, расправив стрелой руки. Буквально перед самой водой он успел сложить их перед собой и вошел в неё почти без всплеска.
- Молодец: красиво! - они встали - посмотреть, когда он вынырнет. Голова его нескоро появилась на поверхности, и они его окликнули: - Эй!
Он тоже увидел их - вылез и подошел, зачем-то сложив ладони перед грудью.
- Ты кто: наложник? - спросил Горгл.
- Нет: я землянин. Меня зовут Маркд. - Правда, во рту у него вместо скобок были ряды отдельных кусачек.
- А нас зовут: Горгл - меня, и Сиглл - её.
- Её? - не понял Марк: по их мало отличающимся лицам трудно было понять, кто юноша, а кто девушка. Осторожно поэтому перевел глаза вниз на их совершенно голые тела.
- Но ты, всё-таки, наложник? Земной примитив?
- Почему вы так решили?
- У тебя мускулы, какие только у них. Нам такие ни к чему: мы будем заниматься интеллектуальным трудом.
- А они разве мешают? Я тоже буду заниматься интеллектуальным трудом.
- Значит, ты не примитив?
- Нет: мой дед очень крупный земной ученый.
- Дед? Что это?
- Отец моего отца.
- Опять не понятно.
- Мужчина, непосредственным потомком которого являюсь.
- Понятно: который дал свое семя, чтобы создать тебя в пробирке.
- Не совсем так: чтобы осеменить мою мать.
- Мать - это женщина, которая дала свою яйцеклетку для этого?
- Тоже не так: это делается ими при нормальном соитии.
- Но она, зато, примитива? Роженица?
- У неё высшая земная ученая степень: доктор - ученая.
- И она, как Сиглл: с такими же совсем маленькими грудями? - Горгл одобрительно провел ладонью по груди Сиглл.
- Нормального размера - по нашим понятиям: красивая.
- Да зачем ей такая?
- Она выкормила меня ею, когда родился.
- Зачем: она же мудрая. Так совершенно нерационально. Всё это не дело мудрых: для этого и существуют примитивы.
- Они мои родители: любят меня и заботятся. А о вас кто заботится?
- Ну, педагоги - по идее. Но, вообще-то, редко. Мы их даже как-то побаиваемся.
- Есть, почему: они же и занимаются вашей отбраковкой.
- Отбраковка: еще одно непонятное слово.
- Очень немногие из вас становятся мудрыми. Остальных, менее способных, "ликвидируют" - убивают за ненадобностью. Но от вас это скрывается.
- Да не может быть? Откуда ты можешь знать о таком?
- От того, кто учит меня вашем наукам: моего учителя - Конбра. Слышали о таком?
- Который прилетел с вами со Зрыыра?
- Да.
- Трудно поверить, что так. Нас просто периодически переводят в другое учебное заведение.
- Только говорят вам это: никуда не переводят. Вы когда-нибудь встречали снова тех, кого "переводили" до окончания учебной ступени?
- Нет. Ну, и что?
- А то, что их на самом деле просто в живых уже нет. Вот так!
- Горгл, но если правда, нам с тобой надо что-то делать: жить-то хочется. Только как проверить?
- А вы попытайтесь выйти на связь, с кем учились: с теми из них, кто учился хуже вас и был куда-то "переведен". Ответят они вам? Никогда! Тогда поверите?
- Да, так и сделаем. Обязательно. И свяжемся с тобой, землянин. Дай свой адрес связи.
20
Конбр был в восторге: молодец ученик! Как сумел использовать случайный контакт с теми двумя универсантами. Но, похвалив, тут же предупредил:
- Дальше тебе не надо участвовать в наших делах.
- Это почему, учитель?
- Это небезопасно, пойми. Наша цивилизация считает себя ушедшей далеко вперед по сравнению с вашей, но, на самом деле, вернулась к древней дикости с её убийствами. Ты тоже, участвуя в нашей борьбе, можешь подвергнуться смертельной опасности.
- Пусть! Это не ваша только борьба: наша общая - за то, чтобы нигде во Вселенной не было несправедливости. И я обязан участвовать в ней: я же внук моего деда Дангха и ношу имя человека, пожертвовавшего жизнью в этой борьбе. И я уже не только землянин - еще и гардрарец. А еще: твой ученик.
- Мой ученик: поэтому я отвечаю за тебя - так же, как твой отец и твоя замечательная мама. Понимаешь, Марик?
- О, ты уже можешь произносить моё имя по-землянски!
- Потому что очень захотелось. Я ведь тоже уже в чем-то землянин: смотрю на происходящее у нас вашими глазами; мыслю понятиями, воспринятыми от вас.
- Понимаю. И поэтому я не покину Гардрар, пока мы, как на Земле, не добьемся победы. И не надо больше спорить. Знаешь что: давай лучше последуем совету великого земного математика Гаусса. Он сказал когда-то что-то в этом роде: "Не надо спорить, давайте лучше сначала посчитаем".
- И что хочешь посчитать?
- Соотношения сил в нашей борьбе. В первую очередь, чтобы снабдить этими цифрами тех ребят: верю, что они будут с нами.
- Давай: открывай расчетную таблицу. Исходные данные: численность мудрых - 1 миллион; средняя продолжительность их жизни - 100 лет, из них 30 идет на обучение. Становится мудрым один из 10 тысяч. Отбраковку считаем приблизительно одинаковой по всем 10 трёхгодичным стадиям от ясель и завершая докторантурой. Пока достаточно: начинай считать.
- Необходимое ежегодное восполнение мудрых должно тогда быть чуть больше 1/70 - 0.014 миллиона, т. е. 14 тысяч, для чего требуется рождение около 140 миллионов детей. Почти 60 % затем отбраковываются на каждой учебной стадии. Больше 90 %, таким образом, отбраковывается еще на самых первых трёх стадиях.
- Пошли дальше: соотношения сил за и против. Первые три стадии, самые младшие, не должны учитываться. "За" могут стать только стадии от четвертой по восьмую; "против" - сами мудрые и последние две стадии, на которых отбраковка не сопровождается ликвидацией, плюс живущие отбракованные с этих стадий.
- "За" - около 44 миллионов; "против" - 7 миллионов. Соотношение - более 6 раз: в нашу пользу!
- Но это максимальное соотношение: без учета качества. Но взвешенные значения дадут меньшее соотношение.
- Да: 3 только. Но еще в нашу пользу!
- Но те же средневзвешенные числа с учетом отбракованных, но не ликвидированных дают противопоставление среднего между гимназистами и лицеистами чему-то среднему между аспирантами и докторантами. Вот так! Да еще гигантские количества роботов - целиком в руках мудрых.
- А зато отмена отбраковки спасает более 400 миллионов!
- Правильно: увидел главное.
- А не только потомство мудрых: и примитивов немало станут людхами.
- И о примитивах не забыл.
- На то я и внук своего деда: он о "неполноценных" ни на минуту не забывал.
- Хвалю. Но и предупреждаю: больше никаких самовольных действий - только согласованные со мной.
- Ага: военная дисциплина. Да, командир?
- Лим, придется тебе поторопиться: наше дело, кажется, уже сдвинулось с мертвой точки.
- Считаешь, что эти универсанты уже с нами?
- Но они ведь убедятся, что ни один из бывших их соучеников не отвечает.
- Эти попытки совершенно безопасны? Ты уверен?
- Не совсем. Может быть и слежка за связью. Маркд их предупредить, конечно, не мог: откуда ему знать о возможности её существования?
- Если обнаружат их попытки связаться с уже ликвидированными, не решат ли ликвидировать их самих? Может Маркд предупредить их?
- Сейчас свяжусь с ним, - он быстро сделал вызов. - Марик…
- Командир, это ты? Срочная новость: ребята только что связались со мной. Горгл уже успел сделать десять контрольных вызовов: ответов не было - ни одного. А потом началось непонятное: только свист после - вызов не проходил почему-то. Но вызов меня - с телефона Сиглл - прошел.
- А ты связаться с ней можешь?
- Наверно.
- Свяжись немедленно: передай, чтобы сразу исчезли.
- Куда?
- В известное и им, и тебе место.
- Понял: туда, где мы встретились.
- Если удастся, сообщи мне по связи, и сразу на площадку пристяжных вертолетов. Я буду там: полетим, не мешкая.
- Им что: может грозить опасность?
- Да, да! Вызывай быстрей!
- Понял, командир.
Не дожидаясь результата, Конбр быстро ушел к себе: взять тот уникальный аппарат, создателем и единственным обладателем которого был. Возможности его были неисчислимы: можно было справиться с любым, даже самым совершенным, роботом. Что он и сделал, не дав убить бывшего Пятого Мудрейшего.
Вызов Марка застал его по дороге на вертолетную площадку. Связь с Сиглл удалась: они готовы тотчас вылететь. И он ускорил шаг.
Марк уже ждал его на площадке, сидя в седле вертолета: готовый взлететь - лопасти винта над головой медленно вращались. Конбр тоже уселся в седло, застегнул ремни.
- Далеко? - спросил он Марка.
- Минут сорок при средней скорости.
- Она сейчас не устроит: надо быстрей. Взлетай первый - я за тобой.