ГОЛОС ВАДИМА. Ошибаешься, Максим! Все камеры работают!
Лина отталкивает Максима, выходит.
МАКСИМ (в камеру). Ты что, обманул меня? Зачем? Сотри эту запись! Я сейчас все разломаю к черту!
Берет стул, встает на него, но камера слишком высоко. Придвигает стол, на него стул, влезает. В комнату входит Вадим, закрывает за собой дверь.
ВАДИМ. Не торопись.
МАКСИМ. Ты откуда?
ВАДИМ. Передвижная студия в соседнем дворе.
МАКСИМ. Не понимаю. Ты хотел снять что-то с одной камеры, я хотел перескандалить жильцов…
ВАДИМ. У тебя плохо получается, не тем занят.
МАКСИМ. Что происходит, объясни.
ВАДИМ (садится). У меня давно возникла гениальная идея. Художественно-документальное кино. Не с одной камеры, конечно. Играют не актеры, а настоящие люди. Играют сами себя. Но не реалити-шоу, хотя и в этом жанре. Я бы сказал: такое реалити-шоу, которое уничтожит все другие реалити-шоу. Вскроет их гнилую сущность и закроет тему. Скандалы, борьба за квартиру и деньги – это все фуфло, это сто раз было. Кино о другом. О том, как легко можно манипулировать людьми. Как легко заставить их играть то, что ты им придумаешь. И в кино мы этого даже не будем скрывать, наоборот, в этом главная соль. Я вот сейчас говорю – меня снимают, это тоже часть кино.
МАКСИМ. И мной ты тоже манипулировал?
ВАДИМ. Максим, если бы я тебе все сказал, ты начал бы переигрывать. А так ты великолепно существовал. Очень естественно. После моего фильма ты пойдешь по рукам, я тебе обещаю. Вернешься в профессию.
МАКСИМ. Кина не будет. Я всё сейчас всем расскажу.
ВАДИМ. Что ты расскажешь? Что их снимают? Они и так это знали.
МАКСИМ. Скажу, что контракты – липа, денег не заплатят, никакой квартиры победителю не будет!
ВАДИМ. Ошибаешься. Контракты настоящие, деньги заплатят. Ты хоть знаешь, какой бюджет бывает у настоящего кино? А я снимаю настоящее кино. Актеры обошлись бы мне намного дороже.
МАКСИМ. Ну ты и гад. Ты мелкий жулик, Вадик.
ВАДИМ. Почему же мелкий? Обижаешь! Мелкий – ты, как все риелторы. Ты же сюда пролез? Пролез. Согласился людей поссорить? Согласился. Ради чего? Ради денежек, Максимушка. Ради денежек! Ради денежек ты и жену готов у мужа увести.
МАКСИМ. А вот это ты точно врешь! (Слезает со стола.) Я тебе морду набью, сволочь!
ВАДИМ. Нет, женщина замечательная, я тебя понимаю. Мадонна с младенцем.
МАКСИМ. Замолчи!
ВАДИМ (в камеру). Сережа, дай крупный план, сейчас меня будут бить!
Затемнение.
Кухня. Все жильцы и Вадим. У Вадима на щеке пластырь.
ВАДИМ. Господа! Мы смонтировали материал и показали руководству. Оно в восторге. С понедельника запускаем в эфир. Еще приятная новость. Руководство решило поощрять материально наиболее активных участников.
ЖУЧКОВА. Деньгами?
ВАДИМ. А чем же еще? Не конфетками же. (Смеется. Все молчат. Он хмыкает.) Деньгами. Наличными. Здесь и сейчас. (Достает папку и оттуда конверты с деньгами.) Настя, тебе. Великолепно! Ты всем понравилась, ты уже почти звезда. Полностью в роли! (Дает ей деньги.) Костя Бурский – спасибо, тоже отлично сработал. (Дает деньги.) Михаил – очень хорошо! Но можно прибавить. (Дает деньги.)
ЖУЧКОВ. Я больше не выпью.
ВАДИМ. Я не говорю – больше. Я про отношения! Ревновать надо! Мощно, сильно!
ЖУЧКОВ. Понял, сделаем.
ВАДИМ. Нина, извините, никак. Не в роли. Не обратили на Николая Ивановича никакого внимания.
ЖУЧКОВА. Ему за пьянку – деньги, а мне шиш?
ЖУЧКОВ. Нина, одна семья, ты чего? В общий бюджет!
ВАДИМ (Жучковой). Зрителям нравится вариант, что Нина динамит Николая Ивановича, но хочет посмотреть, на что он способен ради нее. (Суепалову.) Вас, Николай Иванович, естественно, тоже касается. Извините, без вознаграждения. Зато Нина Петровна хороша, спасибо. Не очень много, но будет больше, если продолжите в том же духе. (Дает ей деньги.) Павел Рамкин – извините, ноль. Но супруга ваша – по высшей категории. Спасибо. (Дает Лине деньги.)
РАМКИН. За что? Лина, это что значит? За что тебе платят? (Максиму.) Ты, козел! Давай, объясни, в чем дело?
ВАДИМ. Успокойтесь, ничего не было. Только намерения. Но очень убедительные.
РАМКИН. Какие еще намерения?
ЛИНА. Паша, не кричи. Я изображала.
РАМКИН. Что изображала, когда? Пойдем отсюда! Быстро, я сказал!
ЛИНА. Не орать можно? Я тебе жена, а не обслуга!
РАМКИН (зуммер … зуммер… зуммер) …поняла?
ВАДИМ. Отлично! Вот и вы заработали. (Протягивает ему деньги.)
РАМКИН. Когда?
ВАДИМ. Только что!
Рамкин растерянно берет деньги, растерянно смотрит на камеру и садится.
ВАДИМ. Римма. Извините – никак. При этом руководству вы очень понравились. Очень. Все решили даже, что вы актриса. Но вы ничего не сделали. И это странно, ведь вы же хотите прославиться, разве нет?
РИММА. Без комментариев.
ВАДИМ. От вас ждут поступков! (Курениной.) Юлия Юрьевна…
КУРЕНИНА. Никак, никто, ноль, отстой. Знаю без ваших слов. И очень рада, что не заслужила ваших похабных денег!
ВАДИМ. Ошибаетесь. Вы понравились чуть ли не больше всех. Фокус-группа просто плакала, когда вы читали стихи. Народ соскучился по благородству. Я даже жалею, что не устроил вам роман с Николаем Ивановичем. (Протягивает ей деньги.)
СУЕПАЛОВ. Еще чего!
КУРЕНИНА. Но за что?
ВАДИМ. Я уже объяснил.
КУРЕНИНА. Я никогда ни от кого не брала дармовых денег.
ВАДИМ. Это не дармовые деньги. Это – за вашу работу. Вернее, за вашу жизнь. Жизнь, которая накопила в вас благородство. И оно начинает приносить прибыль.
КУРЕНИНА. Первый раз слышу, что благородство приносит прибыль.
ВАДИМ. У нас приносит. Берите, берите. Не бойтесь быть смелой в своем благородстве. Даже агрессивной.
КУРЕНИНА. Я не знаю… Как-то это… Даже странно… (Теребит в руках конверт.)
ВАДИМ. Максим. Пока – плохо. Очень плохо. Переигрываете. (Максим поднимает голову, хочет что-то сказать. Не говорит.) Но потенция есть. Это все видят. Поэтому тоже – примите. (Протягивает деньги.)
МАКСИМ. Обойдусь.
ВАДИМ (прячет деньги). Дело ваше. А теперь слушаем: очередные сюжетные повороты! При этом учтите, убедительность – это рейтинг. Рейтинг – это прибыль. Мое руководство готово делиться. За повышение рейтинга – денежное вознаграждение.
ЖУЧКОВ. Дайте мне его!
ВАДИМ. Кого?
ЖУЧКОВ. Рейтинга вашего! Я его повышу – прямо сейчас! (Падает со стула на пол.)
Квартира 1 - Суепаловых. Они в санузле.
СУЕПАЛОВА. Она на кухне сейчас, иди! Пять минут попридуриваешься – тысяча в кармане! Мы так тысяч десять за месяц намолотим!
СУЕПАЛОВ. А что Толик скажет? Он же увидит? А Соня, ехидна его, что скажет?
СУЕПАЛОВА. Когда мы им объясним – смеяться будут. А когда принесем им денежки, вообще в ноги упадут!
СУЕПАЛОВ. Не знаю… Не умею я этого… Я, пока с тобой живу, никогда… Ни с кем…
СУЕПАЛОВА. Серьезно, что ли?
СУЕПАЛОВ. А ты как думала?
СУЕПАЛОВА. Нет, знала, что ты верный. Но не до такой же степени. Я думала, ты с Люсей…
СУЕПАЛОВ. Какой Люсей?
СУЕПАЛОВА. Сестра моя двоюродная. Лет двадцать назад приезжала, а я в больницу попала тогда, помнишь? Она приехала – вся раздрызганная после развода, а уезжала – светилась! Я думала…
СУЕПАЛОВ. Мужика она нашла. Неделю встречались, она меня просила, чтобы я погулять выходил. Ну, я и гулял. А тебе даже не рассказывал – неприятно было.
СУЕПАЛОВА. Вот лопух-то! Ты мой любимый лопух, ты самый лучший лопух! Постарайся, Коля!
СУЕПАЛОВ. Ладно…
Кухня. Жучкова развешивает белье, стоя на стуле. Входит Суепалов.
СУЕПАЛОВ. Здравствуй, Нина. (Идет к плите, не знает, что там делать.)
ЖУЧКОВА. Здравствуйте, Николай Иванович.
ГОЛОС ВАДИМА. Активнее, Николай Иванович! Жадно смотрите на ее ноги!
Суепалов неуклюже поворачивается, смотрит исподлобья.
ГОЛОС ВАДИМА. Нина, вытягивайся повыше. Вот так, хорошо! Николай Иванович, подошел, погладил по ноге.
Суепалов подходит, касается ноги.
ГОЛОС ВАДИМА. Нина: "Что это вы делаете, Николай Иванович?"
ЖУЧКОВА (возмущенно). Что это вы делаете, Николай Иванович?
ГОЛОС ВАДИМА. Не так! Мягче. С улыбкой.
ЖУЧКОВА (с улыбкой). Что это вы делаете, Николай Иванович?
СУЕПАЛОВ (в камеру). Что говорить?
ГОЛОС ВАДИМА. Я за вас работать должен? Фантазируйте!
СУЕПАЛОВ. Нина… Я хочу тебе выразить признательность.
ЖУЧКОВА. Да не за что еще!
СУЕПАЛОВ. Я в смысле… Я в смысле, что у человека, даже если возраст, у него есть душа. Я к тебе не физиологией тянусь, Нина, а душой!
ЖУЧКОВА (спрыгивает). Это почему же не физиологией? У вас что, ее нет?
СУЕПАЛОВ. Почему? У меня ее достаточно. Не пил, не курил. Нахожусь в отличной форме.
ЖУЧКОВА. Тогда в чем дело?
СУЕПАЛОВ. А что?
ЖУЧКОВА. Докажите свою физиологию!
СУЕПАЛОВ. Нина… Ты должна понимать… У меня традиции… Привычки… Потом – жена.
ЖУЧКОВА. Что жена? Она лучше меня?
СУЕПАЛОВ. Нет. То есть… Меня обуревает.
ЖУЧКОВА. Да бросьте. Это вы говорите только. (Отходит от него, приоткрывает крышку кастрюльки.)
Суепалов подходит к ней сзади. И вдруг обнимает, вернее, обхватывает.
ЖУЧКОВА. Ого! Это серьезно!
ГОЛОС ВАДИМА. Михаил, готов? Пошел!
Входит Жучков.
ЖУЧКОВ. Ах ты гад! Ты что это делаешь! А ну, отойди!
Подходит к Суепалову, пытается оторвать его от жены. Но тот словно окоченел. Жучкова тоже отрывает от себя Суепалова.
ЖУЧКОВА. Николай Иванович, вы что это, в самом деле! Надо же, мертвая хватка! Да отцепитесь вы!
Совместными усилиями отрывают Суепалова. Тот садится на пол и вдруг плачет.
ГОЛОС ВАДИМА. Сережа, максимальный зум, крупный план!
Квартира 5 – Курениной. Куренина в своей комнате читает, а Максим и Лина в соседней целуются. Стук в дверь.
КУРЕНИНА. Открыто!
Входит Рамкин.
РАМКИН. Извините, Лина у вас?
КУРЕНИНА. Кажется. Вы проходите, Паша. Чаю?
РАМКИН. Нет, спасибо. (Подходит к двери комнаты Максима.) Лина, ты здесь?
ЛИНА. Да!
РАМКИН. Ясно… Ты не увлекайся там… Я понимаю, ты на камеру, но все-таки…
ГОЛОС ВАДИМА. Паша, оштрафую.
РАМКИН. А вы вырежьте.
ГОЛОС ВАДИМА. Я и так тебя все время вырезаю. Ты должен ворваться, устроить скандал!
РАМКИН. Понял.
После паузы ударяет ногой по двери, открывая ее, стремительно входит, Лина и Максим едва успевают отпрянуть друг от друга.
РАМКИН. А что это вы тут делаете?
ЛИНА. Общаемся. Нельзя?
РАМКИН. Пойдем домой!
ЛИНА. С какой стати? Присоединяйся, пообщаемся вместе.
РАМКИН. Ты что мне предлагаешь?
ЛИНА. Пообщаться.
РАМКИН. Знаю я это общение! (Видит на кресле кофту Лины.) Это что?
ЛИНА. Кофта.
РАМКИН. А что она тут делает?
ЛИНА. Я сняла.
РАМКИН. Зачем?
ЛИНА. Жарко.
РАМКИН. Ты что, издеваешься? (Осматривает Лину с головы до ног.)
ЛИНА. Что, следы ищешь? Отпечатки пальцев?
РАМКИН. Хорошо!
Выходит из комнаты, хлопнув дверью, а потом из квартиры.
КУРЕНИНА. Павел, осторожней, пожалуйста! Так и дом может рухнуть!
Квартира 6 - Риммы. Она в полной боевой готовности. Стук в дверь, она открывает, видит Рамкина.
РИММА. Наконец-то! Как я тебя ждала!
РАМКИН. В самом деле? Слушай, я по делу. То есть… В общем, давай … (зуммер).
РИММА. Ты считаешь меня проституткой?
РАМКИН. Нет, я…
РИММА. Ты считаешь меня… (зуммер).
РАМКИН. Да нет, я…
РИММА. Тогда почему ты так пришел? Это ужасно, Паша.
РАМКИН. Да что ужасного-то? Я от души…
РИММА. Ты не понимаешь? Я ждала тебя… Как ждут лета после долгой зимы. И оно приходит – и оказывается пыльным, душным, жарким… Очень обидно.
ГОЛОС ВАДИМА. Пережимаешь.
РИММА. Заметно?
ГОЛОС ВАДИМА. Очень. Будь проще. Без пафоса, как в жизни. Без красивых слов.
РИММА. В жизни тоже красивые слова бывают.
ГОЛОС ВАДИМА. Не в нашей.
РИММА (Рамкину). Чаю хочешь?
РАМКИН. Что мне все сегодня чай предлагают? Ну давай. (Проходит, садится к столу.) Уютно у тебя.
РИММА. Я старалась. У тебя вид усталый.
РАМКИН. Работать начал. У меня документы дома, в компьютере. Решил поработать.
РИММА. Нравится?
РАМКИН. Что?
РИММА. Работа?
РАМКИН. А. Как сказать. Да нет, нормально. Работа хорошая, люди мешают. Тупых полно. Каждому объяснять.
РИММА. С сахаром?
РАМКИН. Не хочу. (Встает, идет к софе, садится полулежа.) Поговорим?
РИММА. Говори.
РАМКИН. Иди сюда.
РИММА. Я слышу.
РАМКИН. Кричать не хочу. Иди сюда.
РИММА (подходит, садится рядом). Ну?
РАМКИН (берет ее руку, рассматривает). Красивая.
РИММА. Не жалуюсь.
РАМКИН. Цвет хороший. Солярий?
РИММА. От природы.
РАМКИН. Красиво. Мне нравится.
РИММА. Ну спасибо.
Рамкин притягивает ее к себе. Объятия. Поцелуи. Римма сдергивает покрывало, натягивает сверху, чтобы их не было видно. Возня под одеялом.
ГОЛОС ВАДИМА. Римма, в чем дело? У тебя есть что показать! Все режиссеры истекут на тебя слюной!
Римма отбрасывает покрывало. Она почти обнажена.
Квартира 1 - Суепаловых.
СУЕПАЛОВ (долго стоит у окна, потом оборачивается.) Зачем я жил?
СУЕПАЛОВА. Чего?
СУЕПАЛОВ. Я спрашиваю – зачем я жил?
СУЕПАЛОВА. Это ты туда? (Кивает на камеру.)
СУЕПАЛОВ. Это я тебе. Зачем я жил?
СУЕПАЛОВА. Тоже вопрос. Работал. Для государства… Сам гордился все время.
СУЕПАЛОВ. Ничего я не гордился. Бумажки сочинял всю жизнь. Входящие – исходящие. Зачем? На моем месте мог быть любой другой. И государство ни при чем, я о себе. Что я лично себе нажил? Какой результат?
СУЕПАЛОВА. Замечательный. Сына родили, воспитали.
СУЕПАЛОВ. Сыну я не нужен. И никому вообще. Никому. Я это понял. Я даже себе не нужен. Мне от себя никакого удовольствия.
СУЕПАЛОВА. Брось, Коля. Ты мне нужен.
СУЕПАЛОВ. А ты мне?
СУЕПАЛОВА. Что, не нужна?
СУЕПАЛОВ. Мне приснилось лет пять назад, что ты умерла. Стоим над могилой. Толик, Соня, еще кто-то… Почему-то еще президент американский… Этот, как его, господи… Неважно. Но почему американский, а не наш? Это я сейчас удивляюсь, а во сне никакого удивления, будто так и надо. Ну вот. И все плачут. И президент американский тоже плачет. А я нет. Стою и не плачу. Я проснулся и подумал: а ведь, когда ты умрешь, я, наверно, быстро тебя забуду. Я быстро привыкну один. Потому что я и так один. Всю жизнь. Всю жизнь. Всю жизнь. Я вот ее обнял и понял, что я не один, а с кем-то. Первый раз в жизни.
СУЕПАЛОВА. Ты нарочно меня дразнишь, да?
СУЕПАЛОВ. Ничего ты не поняла.
СУЕПАЛОВА. И не хочу понимать. Всякую глупость я понимать не должна. Ужинать будешь?
СУЕПАЛОВ. И себя мне тоже не жалко. Умру – не жалко. Плакать не стану.
СУЕПАЛОВА. Все умрем. Так ужинать будешь?
СУЕПАЛОВ. Буду.
Квартира 3 – Бурских. Бурский и Настя в санузле, сидят на краю ванны и курят.
НАСТЯ. Как-то мы с тобой вне игры оказались. Римма занята, мне задания нет кого-то охмурять… Скандал, может, устроим?
БУРСКИЙ. На тему?
НАСТЯ. Ну, ты будешь играть, я скажу – надоело.
БУРСКИЙ. А тебе надоело?
НАСТЯ. Нет. Зато заработаем. И просто скучно ничего не делать.
БУРСКИЙ. Тоже верно.
Выходит, берет гитару, начинает играть и напевать.
Чуть погодя выходит Настя.
НАСТЯ. Не надоело тебе? Дай передохнуть, а?
БУРСКИЙ. Я работаю.
НАСТЯ. Какая это работа?
БУРСКИЙ. Творческая.
НАСТЯ. За работу деньги платят. Ты сколько песен сочинил?
БУРСКИЙ. Не считал.
НАСТЯ. Ну примерно?
БУРСКИЙ. Сотни две.
НАСТЯ. Ого! И ни одну не купили. По радио не поют, на диски не записывают. Почему?
БУРСКИЙ. Покупают попсу. Мне один продюсер объяснил: твои песни слишком хорошие. Ясно? Для эфира песня должна быть достаточно плохой.
НАСТЯ. Неужели у тебя не нашлось ни одной достаточно плохой песни?
БУРСКИЙ. Я подозреваю, что ты говоришь серьезно.
НАСТЯ. А как еще? Время тратишь, а толку нет. Вот у нас магазин – если бы у нас не покупали ничего, мы бы тут же закрылись.
БУРСКИЙ. Ты предлагаешь мне закрыться? Спасибо. Нет, я давно вижу, что ты ничего не понимаешь в моем деле. Тебе наплевать. А я тебе сразу говорил: я могу жить только с женщиной, которая меня понимает.
НАСТЯ. Костя, я тебя понимаю…
БУРСКИЙ. Хочешь правду? Я очень жалею, что мы поженились. Есть единственная девушка, с которой я хотел бы жить. Римма. Она сейчас с Максимом – это ерунда. Это временно. Я умею дожимать, и я ее дожму. Вот. Это тебе вся правда.
НАСТЯ. Костя, ты что? Да я верю в тебя! Ты еще себя покажешь! Эти идиоты ничего не понимают!
БУРСКИЙ. Как только все кончится, мы расстанемся. Заявляю официально.
НАСТЯ. Костя, не говори так! (Становится на колени перед Бурским, обнимает его.) Ты что? Я тебя обожаю, я ребеночка от тебя хочу! Я умру без тебя просто! (Вскакивает, кричит в камеру.) Эй вы, сволочи! Я перебью вам все камеры! (Хватает плюшевую игрушку, бросает в камеру.) Мне надоело! Я отказываюсь! Вы сволочи, вы фашисты, вы издеваетесь над людьми!
ГОЛОС ВАДИМА. Отлично, Настя, спасибо.
Кухня, общий сбор.
ВАДИМ (просматривает свои записи). Так… Это я сказал, это сказал… Да! За секс в эфире отдельное спасибо и отдельная премия! (Вручает конверты Рамкину и Римме.)
ЛИНА. Какой секс? Паша?
РАМКИН. Я изображал.
ВАДИМ. Очень достоверно и красиво.
ЛИНА. Ты скот! Ты…
РАМКИН. Что я? А ты с Максимом – что?
ЛИНА. Ничего! Я по-человечески, я увлеклась, я пар выпускала, признаю. Но я себе ничего не позволила! Максим, ведь так? А ты – как животное! Набросился на кусок мяса!
РИММА. Это о ком, интересно?
ЛИНА. О тебе! Это ты его затащила! Порнозвездой хочешь стать? Станешь! Если я тебе рожу не испорчу. (Хватает кастрюльку, плещет водой в Римму.)
РИММА (отскочив). Ты с ума сошла?
ЖУЧКОВ. Так обварить можно!
ЛИНА. Убью!
Бросается на Римму, та защищается. Драка. Их растаскивают.