Жертв в избытке
1
От жажды, голода погибла птаха,
От ужаса – лишенная всего,
Внесенная крыла беспечным взмахом
Вглубь будущего склепа своего.
И странные следы встречались в доме –
Следы, что бедный призрак оставлял
До той поры, покамест не упал
В глухом углу, как узник на соломе.
И трупик скорченный мы в темноте нашли,
И с отвращеньем отвернулся кто-то.
За что страдало детище Земли,
За кем захлопнулись ловушки шторы?
А перышки, живое существо
Когда-то согревавшие привычно,
Хранили очертанья. Ни с чего
То чучелко не виделось добычей
Безжалостного жесткого конца
С неотвратимостью – по первой же ошибке.
И трупик – в мусор, чтоб убрать с Земли лица
Ту жертву малую, которых здесь в избытке.
Но ужас тот, что стало пережить
Несчастной узнице, судьбы не понимая,
Включил под ток невидимую нить,
Чем связана вся жизнь земная.
И все в глазах прокручивает диск
Следы на мебели, что изредка встречали,
И слезы рвутся от крутой печали,
И тельца скорченность не тяготит руки.
2
Ах, напиться б, пережить
Эти связи, параллели
Аналогий, совпадений –
Оборвать бы канители
Все связующую нить.
Оборвать бы, позабыть
Все обиды, все печали,
Все, что Парки навязали,
Все проблемы – быть, не быть.
Ах, оставить для себя
Только розы сотворенье,
Виртуальное виденье,
И – не трогайте меня!
(8.10.08)
Общество "Надежда"
Сегодня приношений день,
Сегодня щедрость на асфальте,
Сегодня все в медвяной смальте,
Сегодня огрызаться лень.
И милосердие тотчас
Организованно сыграло –
Мешки с приданым расставляло,
И альтруизм лился из глаз.
И желтого листа флажок
Внимание! – сигналит бодро,
И сердце греет огонек,
Что хлопотали всем народом.
(9.10.08)
Смещается лето
Растут младенцы, мальчики, мужчины –
Их мамы и подруги охранят,
Чьи пра, покинув рай не без причины,
Из райского сложили детский сад.
Качаются весы, баланс пытаясь
Взволнованному октябрю придать,
И бабье лето, медленно смещаясь,
Старается к 10-му попасть
В Алтуфье, в дом.
И выросший на целый год Артем
Пойдет к нему навстречу.
Он буй-октябрь своим наличьем лечит
И пра, уверенные в том.
(10.10.08)
Кубок Грааля
Все ошибаюсь я с одеждой на прогулку –
То перелет, то недолет,
То солнечно, то ветренно в проулке,
А ведь октябрь идет.
Поджавши хвост, бездомной сукой
Спешу под солнца луч.
Куда тащу мешок беды и муки
Сквозь ядовитый плющ?
А ветер дует, шерсть вздымая
И уши холодя.
Куда ведет меня земная
Моя стезя?
Я мелких минусов напрасных
Встряхну мешок,
И бодрый плюс возникнет красный.
На посошок
Налью вина бордосской крови,
Как этот плюс,
И легкий кайф с тобой отловим –
Мисюсь, Мисюсь!
И вот бегу под солнцем ранним –
Крепка нога,
На грудь пространство протаранив –
Леса, луга.
Уже несет попутный ветер
Мой парус вдаль.
Еще зачем есть жить на свете –
Грааль… Грааль…
(10.10.08)
Поиски истины
1
Чресполосность тени, света
На восходе режет глаз.
Я лечу комком кометы –
Ищем, ищем veritas.
Ту, которая средина
Меж добром и злом,
То мужская половина
С женскою – одно.
Там в космическом далече,
В гуще звезд, планет
Мелких истин человечьих
Не было, и нет.
Где архангел хладнокровный
Крылья распростер,
Человеческая свора –
Невеликий сор.
Человеческой букашки
Неприметна жизнь.
Колокольный звон расскажет –
Динь-динь-динь, динь-динь…
Вот и все… А я кометой
Ледяной лечу.
Солнце встанет над планетой,
Хлопнет по плечу:
"Время таять наступило –
Не тяни и тай!"
Шило-мыло… Шило-мыло
Кончилось. Прощай…
2
Мысли ветер выдувает,
Остается сила глаз.
Принимаю, проживаю
Потрясающий пейзаж.
Дуют ветры оголтело,
В небе мчатся облака.
Удивительное дело –
Продолжаю жизнь пока.
Теплых и холодных струек
Преисполнен чудный мир –
Ветродуи, ветродуи
Разделяют этот пир.
Шпарит луч напропалую,
Ветры пальмы теребят.
Ветродуи, ветродуи –
Гульбище шальных ребят.
Вздуй грудную клетку, ветер,
Чтобы смаху впала в раж –
Мелкой буковкой отметить
Виртуальнейший мираж.
(11.10.08)
Девятый вал
С ума сойти – камелии в цвету.
Кому сказать – никто и не поверит.
Сентябрь, октябрь в зиму ширят двери,
А здесь шмелей и пчел крепчает гул.
Ночей холодных в октябре завал,
Бассейн остужен, насморку на радость.
Камелий не смущает эта малость,
И запаха растет девятый вал –
Особый сорт. В воздушную трубу
Напрасно льются арктиковы ветры.
Здесь в крик кричат ТV и все газеты,
Что jet уйдет однажды поутру.
Гибискус спятил, пеларгониям подстать,
И в цвет идет, слепя на конкурс с солнцем.
А все же день пораньше к ночи клонится,
И надо календарь на веру принимать.
(12.10.08)
Демисезонье
Этот легкий завтрак – груша-виноград
Я несу в мешке салата цвета.
Подо мной вращается планета,
А во мне защитный аппарат.
Ставит он барьер для искушений,
Что готовно формирует плоть,
Приглушая совести сомненья, -
Гонит дурь, что рад язык смолоть.
Не всегда мой аппарат исправен,
У него свои пределы есть.
Иногда чуть приоткрою ставень –
В щель вольются словоблуд и лесть.
Забушует естество в одно мгновенье –
Бьется, воет, страсти рвет в клочки,
Но почуяв лишь поползновенье,
Аппарат в нокаут и в тычки
Лупит плоть, как тесто в квашню загоняя,
Из тюрьмы к свободе щель закрыв…
Как прекрасны октября и мая
Предвкушенья и конца надрыв!
Бабье лето, что с тобою делать –
Холод ночи, пламя полудня.
Спелость бабья, бабья перезрелость
Из огня бросает в полымя.
Мудрость для инъекций не сподобить,
Разума вакцин не накопить,
Чтоб в особый греховодный возраст
В май-октябрь прививку проводить.
(12.10.08)
Карусель
В малиновой машине сполох солнца,
Удар в глаза.
Малиново отзвонит звонница –
В ушах гроза.
Нет, не гроза, а полонез Огинского,
Тот плавный шаг,
Когда в мечтах, почти Маниловских,
Дойдя до дна
Ночного, воспарю над прозою,
Как в парке Трек –
На карусели, ветка с розами,
Владикавказ и "Бег".
(13.10.08)
Будильник сердца
Я чувствую солнечный ветер,
Я чую давленье корпускул.
UV беспощадные метят
Сквозь кожицу каждый мой мускул.
Я солнечный парус раскрою
Огромной невидимой сетью,
И я поплыву над Землею,
Едва континенты заметив.
Минуя Луну и планеты,
Я в космос открытый вплываю,
И только закаты-рассветы
Я все ж по земному встречаю.
Будильником сердце земное
Гремит в бесконечности ночи,
И парус сверну я – но, впрочем,
В кладовке он будет испорчен,
Он выведен будет из строя –
И я отпускаю героя.
Мечтатель беспочвенный парус
Сумеет себе приспособить.
Прощально махнет ему Штраус,
Качнет париком Вольфганг Моцарт.
И в волнах небесных гармоний,
Средь межгалактических всплесков
Увидит он след посторонний,
Оставленный мной в наднебесной.
(13.10.08)
Микрокосмос
1
Желтая лужайка -
Глина да песок.
Солнечные зайки,
Тонкий голосок.
Бабочки и пчелы,
Муха и оса,
Одуванчик голый.
Тише голоса.
Замкнут микрокосмос:
Солнышко и дождь.
Тихий, тихий голос
Меж полей и рощ.
Устоялся климат
Малых биосфер:
Лето, осень, зимы
Без больших потерь.
2
Раз пришел хозяин
Поменять ландшафт –
Изгородь поставил,
Настелил асфальт.
Что сказать, подруги,
Что сказать, друзья –
На своя на круги
Убираюсь я.
(14.10.08)
Слова, слова…
Архангелы в трубы трубят, и рушатся прочные стены,
Что я возводила защитой напрасной вокруг и вдали.
И факел затух, и гордое имя Елена
На землю стечет, как часы Сальвадора Дали.
Но давит на шею ярмо короля-диктофона,
И вол беспородный шагает по тракту в пыли.
Прохожий не слышит рыдания, вздоха и стона,
И пыли словесной столбы истают вдали.
Как солнце палит, на ходу подгибаются ноги,
Мерзлотный бассейн сердечные клапаны рвет.
Я мулом усталым тащу персональные дроги –
Дали циферблаты без стрелок…
А время вершит оборот.
(14.10.08)
На скатерти синего льна
Замешкалась в утреннем небе
Головкой чанахи луна.
Я гостья на званом обеде –
Торжественно приглашена.
Прелестной хозяйкою осень,
И слуги в богатом шитье.
Хозяйка радушная просит
К столу именитых гостей.
И каждый кусок сулугуни,
Чанахи и брынзы отъел.
А следом грядет новолунье
И масса обыденных дел.
(15.10.08)
Octoberfest
Я, конечно, доползу,
Я, конечно, дошагаю.
Ни в одном моем глазу
Этот праздник урожая
Не оставил ни хрена,
Ни следа от буйной ночи,
Где кричали – пей до дна!
А Дионис раскурочил
Бочку свежего вина –
Пьяный в стельку, пьяный в доску –
У сатира, у козла
Свел Венерку из Милоса.
Слезы пьяные Силен
На лужайку проливает.
Вакх octoberfest справляет
И вино он заливает
В кровь аорт и вен.
(16.10.08)
Мыльная опера
1
А под горку хорошо –
Петухи кричат вдогонку,
Сыпят сосны порошок
Желтой пыли. Звонко-звонко
В школах верещат юнцы,
Пенье птичек покрывая,
А ворон бесстыжих стая,
Цапнув Лошадь под узцы,
Тормозили, стервецы.
2
Опять луна на голубом,
А облачность ей сети ставит.
Хор птичий мир покоя славит…
И снова покидаю дом.
Я – ловчий, и веду я гон
Вот этим утром за луною,
И облака своей рукою
Забросила на небосклон.
В загонщики зову ветра,
А им помощники – вороны –
Они прекрасны в деле гона –
На месте с самого утра.
Иду сейчас по мостовой –
Здесь неизвестны тротуары,
А ветер, в сговоре с луной,
Меня обманет под фанфары.
Природных фокусов не счесть –
Не в силах сладить я с ветрами.
А что ж луна над облаками? –
Стареет, душка, так и есть.
3
…А пальмы высоко лохматою башкой
Уперлися в бездонье неба…
И то же видел древний Галилео,
Что я, простушка, вижу предо мной.
Несутся кучевые облака,
Прически им лохматит шалый ветер…
А Кеплер, не снимая парика,
Неторопливо карты неба чертит.
И я, простушка, в памяти храню
Названия двух-трех созвездий…
Эйнштейн лохмат – я стрижена. Соседи
По континенту, что Европою зовут.
Я на плечах великих не стою –
Не выживу в бездушном безвоздушном.
Пойдет ли дождь и сменится ли сушью –
Утилитарно в небо я смотрю.
4
Как машинно заселен
Этот час моей прогулки,
Как вонюче в тех проулках,
Как избыточен бетон!
Оттого-то что ни миг,
Задираешь нос на небо,
Чтоб от вони он отвык –
Чет и нечет, был и не был.
Там на небе благодать –
Просто гжельские мотивы.
Кто-то кистью шаловливой
Любит в синеве махать.
А в подворье возвращусь –
Громыхают бензокосы.
И верчу-кручу я носом –
К Образцову, без вопросов,
В героини я прорвусь.
(17.10.08)
Тутотамы
1
… А как камелия цвела,
Пока в общине мной не пахло,
И белым ручейком стекла…
А воздух почему-то затхлый.
Штрихом построю параллель
Меж возвращеньем и туманом –
Тем, что сегодня начал день,
И пасмурно с утра, и странно…
И груды зелени густой
Лежат, острижены небрежно…
А там – дрожат над каждой нежной
Травинкой, в солнечный простор
Пустынь аридных устремленной,
И куст колючий, но зеленый
Привлек невольно восхищенный
Взор.
2
А тут надоевшие розы стригут
И валят до кучи в огромные груды.
А тут занимаются мойкой посуды
И вновь создают санитарный уют,
Несвойственный мне. Неудобный отчасти.
И тем выдается искусственность страсти,
С какой одобрямсы поют.
(27.10.08)
* * *
Туман… И влагой пересыщен
Холлоуиновский пейзаж,
И терракота мокрой крыши
В сурик покрасила гараж.
Дождинки собирались с духом,
Чтоб превратить туман в потоп,
И что-то сделалось со слухом –
То Макбеты вливали в ухо
Смертельной глухоты сироп.
Свернулся мир до многоцветно
Посыпанной листвой тропы.
Туманы осень пустит в дело,
К зиме готовя тыл.
(28.10.08)
* * *
Здесь дорога на Мадрид,
Малое селеньице.
Битте-дритте, ай, едрит!
Крутится и вертится!
Нью-Мехико
1
… А что там горы, что там горы? –
Стеной кремлевской стали вдоль дорог.
И затихает мелочь спора
В разборке: Запад и Восток.
2
… А Джорджия О`Киф нашла костей в пустыне
На целый сепулькарий, или два.
Ах, Джорджия О`Киф, твоё известно имя –
Картины бронзовеют и слова.
3
В табакерке Альбукерка ночь под звездами стоит,
В табакерке Альбукерка мне не спится. Город спит.
Тень проходит по долинам, бродит призрак по холмам –
В приближенье Холуина души отпускают к нам.
Джорджия О`Киф фантомом из умертвия взошла,
Легкой тенью, дымной тенью над горами проплыла.
Своей фермы не узнает – переполненный людьми,
Дом музейный процветает – эй, душа, уйди, уйди!
Улетай туда, где горы неприступные стоят,
Неизменные просторы, незатоптан скальный ряд.
Те же краски – синий-синий, яркий красный, белый – снег.
На твоей ли на картине восстановлен прошлый век?
Те же горы, те же реки, те же чувственны цветы – Да, уходят человеки… Остаешься только ты.
Кратки ночи Холуина, тени утром убегут, А расцветшей георгины не заметят на углу.
4
Не хотела признать откровенной реакции взгляда
На цветы непомерных размеров в картинах своих.
Эта чувственность льется от них, невзирая – надо, не надо,
И хотел ли художник, и плачет ли сердце, Зоил?
Эти калы капризные, снегом белеют летом,
Этот столбик центральный из сердцевины цветка –
Своим знаком астральным он переносит в веках
Основания жизни, что в галактике сеет планета.
Этот сильный росток, только пустишь его в огород,
Расползется повсюду, ища подходящего места.
Притащите их груды и дайте на свадьбу невестам –
Демографии – толк, человеческой расе приплод.
5
Берегись, покупатель – тебя все равно облапошат.
Продавцу ты не ровня, а только источник деньги.
Помогай тебе бог, да и сам ты себе помоги,
Потому что иначе посаженным будешь в калошу.
И китайцы залетные, турки, а тут – филипинцы
Предлагают хорошую скидку – на грош пятаков.
Заморочат, да так – в наркотическом сне не приснится,
И с намыленной шеей по свету пойдешь – будь здоров!
Кость из пластика, а серебро – чистый никель,
Бирюзой и не пахнет, а тигровый глаз из стекла.
И турист-остолоп, как ты глазом пугливо ни зыркай –
Струйка гринов твоих в бумажник чужой утекла.
6
На лысом черепе горы
Когда-то тысячи индейцев
Делили дар общежитейства,
В землянках прячась от жары.
Вздымались толщи скальных стен,
К жилью вела тропа крутая…
Цивилизация иная
Преобразила цитадель.
В руках туриста фотоглаз,
Он равнодушно любопытен.
… А тыщу лет тому назад
Там приютился первый житель.
Со всех сторон неслись ветра,
Грозя в полет отправить в бездну.
Эль Морро стало им полезным,
Пока не кончилась пора.
И вот юнцы и старички
В раздумье смотрят на руины…
Цивилизаций путь не длинный –
С концами чтоб связать концы.
7
Акулы прежних дней – апачи и навахо,
Давали пришлым жиру накопить
И в час голодный нагоняли страху
И, сея смерть, тем продолжали жить.
То не со зла, а что бы вы хотели –
Ведь голод страшный, люди мрут и мрут.
У тех, наверное, хлеба уже созрели.
Их надо пощипать – другие заберут.
Панцырь
Ментальным панцырем О`Киф
Я плоть обмякшую одела,
И так он облегает тело,
Как будто прячет динамит.
А сталь забрала дряблость щек,
Морщин каньоны покрывает,
Зеркальным блеском ослепляет
Дерзнувшего на злой упрек
И прячет тут же – между строк –
Души незакаленной слабость,
Усильем сдержанную ярость
На незаслуженный щелчок,
И слез проглоченную горечь,
И груз непонятого горя,
И горб,
Что до земли бесстрастно клонит.
Зарисовка
Склоны гор, что юбки "солнце-клеш",
Разлетелись складками каньонов,
В книксенах присели – не столкнешь
Этот ряд, застигнутый в поклоне.
Осыпями юбки разбросав,
Путают в подолах бег долины.
Шевелят плечами седловины –
Головы срубили гильотины
Мегавулканических забавв.