Мотив Неотвратимого - один из сквозных мотивов сборника, тонкой, без нажима, гармонической инструментовки. <…> И ощущение Времени?– некий, как уже было сказано, почти на слух уловимый фон. <…> Не знаю, как ценители недоступного, но ценители подлинного в поэзии мимо этого не пройдут. Как и мимо другого прекрасного в книжке" (Мосты. 1963. №10. С.416–418).
Я.Н.Горбов в своем отзыве также подчеркнул важность темы времени в творчестве Кленовского, отметив мотив неотвратимостии нежелание смириться с неотвратимым. Больше всего его восхитило в поэзии Кленовского то, что "о главном говорится в стихах так великолепно простых, что почти это страничка из записной книжки" (Горбов Я.Н. Литературные заметки // Возрождение. 1962. №124. С.141–147).
Ю.К.Терапиано счел, что "шестая книга стихотворений Д.Кленовского и пятая, изданная им в эмиграции, в основном является продолжением прежней творческой линии этого поэта и не вносит никаких изменений и неожиданностей в наше представление о его поэзии <…> Читая его новый сборник, как-то еще яснее, чем прежде, видишь три главных "ноты" в его поэзии, которые, сосуществуя и порой взаимопроникая одна другую, составляют ее основную тональность. Назовем их символически: 1) "Рассуждающая поэзия"; 2) "Некрополь" (воспоминания, память о прошлом) и 3) "Прорывы"" (Терапиано Ю. Новые книги // Русская мысль. 1962. 28 июля. №1870. С.6–7).
220. Новый журнал. 1961. №63. С.83.
221. Мосты. 1960. №5. С.5. Фра Беато - Фра Беато Анджелико (fra Beato Angelico), в миру Гвидо ди Пьеро (Guido di Piero; ок. 1400–1455), итальянский живописец флорентийской школы, монах-доминиканец (под именем Фра Джованни да Фьезоле; fra Giovanni da Fiesole), настоятель монастыря Сан Марко во Флоренции. Перед тем как взять в руки кисть, молился и не мог писать Распятие без слез. После смерти его стали называть Беато (Блаженный), несмотря на то, что этот статус не был официально признан за ним церковью.
222. Новый журнал. 1960. №61. С.64.
223. Новый журнал. 1960. №61. С.63.
224. Воздушные пути. 1960. №1. С.258.
225. Мосты. 1959. №3. С.53. С измененной заглавной строкой: "Когда мой ангел на плечо...". Подборка стихов в альманахе настолько пришлась по вкусу В.Завалишину, что он посвятил ей отдельный (заключительный) раздел в обзорной статье об эмигрантской поэзии: "В третьей книжке "Мостов" помещены новые стихотворения Дмитрия Кленовского. Мимо этих стихов нельзя пройти - слова действуют как музыка - и горестная, и в то же время умиротворенная. Самая совершенная техника - та, совершенства которой не замечаешь" (Завалишин Вяч. Поэзия этих дней (Из записной книжки) // Новое русское слово. 1960. 27 марта).
226. Новый журнал. 1960. №61. С.65. "миллиарды лет скитаясь с нею" - Эта строчка вызвала протест у Шаховского, написавшего Кленовскому: "Грустно, конечно, было мне читать рефрены о том, что мы "миллиарды лет скитаемся" со своей душой. Это языческое антропософско-теософическое марево (или, лучше сказать, космический кошмар) так далеко от драгоценнейшего кристалла Истины логоса жизни нашей. Господь да простит Вам эту измену Кротчайшей, но Огненной Истине Христовой" (Переписка с Кленовским. С.119).
227. Мосты. 1960. №5. С.13.
228. Новый журнал. 1961. №63. С.84.
230. Мосты. 1960. №5. С.18.
231. Грани. 1961. №49. С.6.
232. Новый журнал. 1961. №63. С.86. Отзываясь на подборку Кленовского в 63 номере "Нового журнала", Терапиано написал: "В этом цикле его стихотворений мысль философского порядка, размышления о цели жизни, о значении времени, о душе доминируют над лирической стихией, подчиняя ее, заставляя как бы иллюстрировать ту или иную глубокую мысль. Пятое стихотворение цикла "Мне больше ничего не надо", конечно, сознательно, вносит эмоциональный перебой в эту возвышенную музыку и тем самым согревает ее" (Терапиано Ю. "Новый журнал". Книга 63. Часть литературная // Русская мысль. 1961. 6 мая. №1678. С.6–7).
233. Новый журнал. 1960. №61. С.66.
234. Грани. 1961. №49. С.5.
235. Мосты. 1960. №5. С.16.
236. Мосты. 1960. №5. С.14. В журнальной публикации цикла "Стихи о Петербурге" первое стихотворение было другим ("Среди всего, чего не надо…"; см. в разделе "Стихотворения, не включавшиеся в сборники"), и весь цикл был датирован 1956 годом.
237. Грани. 1956. №31. С.52–52. Отзываясь о подборке стихов Кленовского в "Гранях", Ю.Терапиано отметил непонравившиеся ему строки и, в частности, обратил внимание на это стихотворение: "К сожалению, и сейчас, в стройных, вполне акмеистических "Стихах о Петербурге", опять встречается такое странное сочетание: "Не те коня четыре у моста" (Терапиано Ю. "Грани", выпуск 31-й // Русская мысль. 1957. 12 января. №1003. С.4–5). Позже Кленовский внес поправки в строки, о которых писал Ю.Терапиано, однако это стихотворение включил в сборник, оставив без изменений.
238. Новый журнал. 1961. №65. С.30.
239. Воздушные пути. 1960. №1. С.87. Г.П.Струве счел, что это стихотворение не удалось автору, и писал В.Ф.Маркову 24 ноября 1959 г., отзываясь о первом выпуске "Воздушных путей": "Из стихотворений всего лучше - моршеновское. И Кленовский (особенно в первом стихотворении), и Чиннов - ниже собственного уровня" (Собрание Жоржа Шерона, Лос-Анджелес).
240. Новый журнал. 1961. №65. С.28.
241. Новый журнал. 1961. №63. С.87.
242. Новый журнал. 1961. №63. С.84.
243. Мосты. 1959. №3. С.56.
244. Мосты. 1959. №2. С.102.
245. Мосты. 1960. №5. С.19.
246. Грани. 1961. №49. С.5–6.
247. Новый журнал. 1961. №65. С.29.
248. Новый журнал. 1961. №63. С.85.
249. Мосты. 1959. №3. С.55.
250. Мосты. 1961. №8. С.37.
251. Мосты. 1961. №8. С.38.
252. Грани. 1961. №49. С.7. С датировкой 1961.
253. Мосты. 1959. №2. С.101.
254. Грани. 1961. №49. С.7.
255. Мосты. 1959. №2. С.100.
256. Мосты. 1959. №3. С.54.
257. Мосты. 1959. №3. С.57.
Разрозненная тайна (1965)
9 октября 1964 года Кленовский написал Панину: "После почти двухлетнего молчания у меня этим летом проснулся аппетит к стихам, и сейчас их хватает для нового сборника обычного моего объема. Мечтаю, если Бог даст живота и обстоятельства это позволят, издать его к весне. Это будет шестой за 15 лет. До этого стихи частично появятся, видимо, в журналах" (Письма Кленовского Панину. №207. С.162).
Менее чем через месяц, 3 ноября 1964 года Кленовский сообщает Шаховскому: "Новый мой сборник фактически готов, но удастся ли его издать - более чем сомнительно" (Переписка с Кленовским. С.143). О причинах сомнений он подробно рассказал Панину: "Та типография, где я печатал все мои книги, ошарашила меня пренеприятным сообщением, что типографские цены повысились и что издание новой книги обойдется мне в полтора раза дороже, чем предыдущей! Это ставит издание книги еще больше под сомнение" (Письма Кленовского Панину. №207. С.163).В письме от 25 декабря 1964 года Шаховской предложил Кленовскому прислать ему рукопись: "Я попробую найти ей издателя (на условиях, которые вас не свяжут ничем). Что в моих силах, я сделаю" (Переписка с Кленовским. С.147).
Растроганный Кленовский пишет Шаховскому 1 января 1965 года: "Очень-очень Вам за все это признателен! Впрочем, судьба моей книги теперь определилась: я издаю ее сам, поскольку добрые друзья наскребли для меня сумму, необходимую для оплаты первых шагов издания, а что касается оплаты шагов последних - надеюсь, что подойдет в течение ближайшего месяца-двух еще кое-что". (Там же. С.149). Дело, однако, затянулось не по вине Кленовского, 24 февраля 1965 года он писал Панину: "Сборник мой сдал я в печать уже месяц с лишним тому назад и думал, что вот-вот придут гранки, тем более что мюнхенская типография клятвенно обещала закончить издание за месяц–полтора, но вместо гранок получил на днях известие, что единственный наборщик типографии, катаясь на коньках, сломал руку и неизвестно когда приступит к работе! Вот досада! Теперь нельзя и мечтать о том, чтобы книга вышла в свет раньше апреля или мая… Благодаря этой задержке я, впрочем, добавил в нее еще несколько стихотворений" (Письма Кленовского Панину. №207. С.165–166). Книга вышла даже позже, во многом благодаря чеку, высланному Шаховским. 6 июня 1965 года Кленовский писал ему: "На днях я получил, наконец, из типографии первый (и пока единственный) вполне готовый (т.е. отпечатанный, сброшюрованный и в обложке) экземпляр моего нового сборника". (Переписка с Кленовским. С.154).
Седьмая книга Кленовского - "Разрозненная тайна" - была напечатана, как и почти все его книги, в мюнхенской типографии И.Башкирцева, с посвящением "Моим друзьям" (в отличие от других сборников, традиционно посвящаемых "Моей жене").
Отзывы на книгу друзей и поклонников в письмах были, по обыкновению, теплыми, а вот немногочисленные печатные рецензии в большинстве своем показались Кленовскому поверхностными. 15 декабря 1965 года он жаловался Шаховскому: "Вы вот пишете: "Вышла книга ‘Разрозненная тайна’. Почему же набрали воды в рот критики литературные". Вы совершенно справедливо заметили, дорогой Владыка, именно вот это отсутствие полновесных отзывов о моей книге. В "Нов<ом> рус<ском> слове" один Аргус, действительно крепко любящий мои стихи, откликнулся на книгу в своих "Слухах и фактах", откликнулся очень искренне и тепло, но все же это был только фельетон, статьи серьезной в газете не появилось и не появится. В нью-йоркской "России" очень хорошо, но кратко, откликнулся на книгу Месняев. И это все, что было в американской печати (газетах). Что касается толстых журналов, то, казалось бы, должна была бы появиться рецензия в "Новом журнале", но надежды на нее у меня нет. Гуль не откликнулся письмом на присылку ему книги. Журнал его промолчал о моих двух предыдущих сборниках: "Прикосновении" и "Уходящих парусах" - я уверен, что промолчит и об этом. Так же поступят и "Грани". "Посев" не дал, хотя я просил, краткого сообщения о выходе моей книги. В "Русской мысли" была статья Терапиано. Не помню, писал ли я Вам о ней? Написана она в обычной по отношению именно ко мне манере: начинается с разных попреков и придирок и лишь под конец упоминается, что есть, мол, и хорошие стихи. И на этот раз Терапиано "зачеркнул" все те мои стихи, в которых трактуется "эзотерическая (как он выразился) тема" и заявил, что "прекрасным поэтом" я становлюсь лишь тогда, когда я "перестану размышлять". Вот полнейший отчет о том, какие отклики на мою книгу появились в печати. <…> Я получил, конечно, и превосходные отклики. Очень умно и чутко откликнулись на мою новую книгу из тех, чьи имена Вам известны, - Моршен, Алексеева, Чиннов и др. - но именно поэты, а не критики. Пришли совсем замечательные письма от незнакомцев, случайно купивших и прочитавших мою книгу - они доставили мне особенно большую радость. <…> Каких-нибудь новых "высот" я в "Разрозненной тайне", конечно, не достиг, но мне представляется (и это многие отметили), что она на уровне моих предыдущих книг; и уж во всяком случае, таких вопиющих срывов, которые заставили бы отвернуться от меня моих друзей, в ней нет" (Переписка с Кленовским. С.166–167). О рецензии Терапиано Кленовский уже писал Шаховскому не без горького сарказма тремя месяцами раньше, 15 сентября 1965 года: "Должен с прискорбием сообщить Вам, Владыка, что влиятельным критиком Ю.Терапиано, подвизающимся в парижской "Русской мысли", мне запрещено писать об ангелах! Уже в рецензии о №10 "Мостов", где было опубликовано мое стихотворение (впоследствии по Вашему совету несколько видоизмененное) "Мы ангелам не молимся совсем" - сей Терапиано писал: "уж какие теперь ангелы!". В рецензии же о моей новой книге он возражает против "обилия (в ней) ангелов" (хотя их там, кстати, совсем мало! Д.К.), "приходящих на помощь". "Без ангелов - добавляет он - поэтам обойтись невозможно!" Как же быть, Владыка? Вообще, за "метафизическую часть" (как он выразился) моей книги получил я от него порицание и осуждение. <…> Вот так и остаешься: с несправедливым обвинением, намаранным поперек книги! Ведь на критиков управы нет!" (Переписка с Кленовским. С.159-160).
Чтобы поправить ситуацию, Шаховской опубликовал хвалебную статью сразу в двух изданиях: в "Новом русском слове" 12 июня 1966 года и перепечатал тот же текст в "Русской мысли" 23 июня 1966 года.
Кроме упомянутых, было и несколько журнальных отзывов. Я.Н.Горбов в рецензии попытался объяснить название сборника: "То тайное, что мы храним в сердце, и то тайное, что живет в наших душах, не отзвук ли это разлитой вокруг нас единой и общей тайны, о которой поэзия - лучше всего иного - позволяет что-то сказать? <…> Кленовский "подобрал в пыли таинственные черепки" и размышляет:
Как хороша должна быть в целом
Разрозненная тайна их.
Принимая непреложность назначенного пути (как другие) он (так же, как другие) верит
…все-таки в возможность
До невозможного дойти.
<…> читателям помогает "дойти до невозможного" <…> обостренное чувство ритма, отбор рифм, гармоническое сочетание образов, умение сделать почти музыкальные фразы и созвучие с теми, "кто всматривается в приближающийся берег". Поэзия, очевидно, над всем преобладает и продолжает преобладать для автора "Разрозненной Тайны"" (Возрождение. 1965. №165. С.141–143).
Ту же мысль повторил в своей статье Георгий Месняев (в основу статьи был положен его доклад, сделанный 1 мая 1966 года на собрании Общества имени А.С. Пушкина в Америке, посвященном творчеству Кленовского): "Некоторые могут спросить: что же это такое "разрозненная тайна", и разве может быть тайна разрозненной?
Она разрозненна потому, что во всей полноте человеку не дано постигнуть тайну жизни и смерти. Только по отдельным летучим чертам, по неясным намекам, по едва заметным следам - мы можем догадываться о ней.
Каждому, на его жизненном пути, даются некие знамения, те "таинственные черепки", собирая и сопоставляя которые, мы можем как-то догадываться о целом". (Месняев Г. Последний царскосельский лебедь // Возрождение. 1966. №175. С.138–149).
258. Новый журнал. 1965. №78. С.29.
259. Мосты. 1965. №11. С.3.
260. Новый журнал. 1964. №77. С.38.
261. Новый журнал. 1962. №69. С.31.
262. Новый журнал. 1964. №77. С.38.
263. Новый журнал. 1962. №68. С.26.
264. Грани. 1956. №31. С.50. С заглавной строкой "Я с давних пор в моих мечтах…" и с разночтением во второй строке: "Желанье это сохранил".
265. Новый журнал. 1962. №68. С.29.
266. Мосты. 1963. №10. С.3. С разночтением в строке 5: "А между тем до Бога далеко". В книжном варианте строка была изменена после полемики с Шаховским, который написал Кленовскому 7 апреля 1963?г.: "Ваши стихи в №10 "Мостов" еще более зрелые, чем раньше, чистое у них звучание, и лишь один духовный диссонанс есть в первом стихе: "А между тем до Бога далеко". Это плохая строка, потому что неверная: Бог безмерно ближе к человеку, чем ангелы! Ибо только Он "везде Сый и всея Исполняяй". И нельзя Бога ставить как бы рядом с Ангелами, соразмерять их" (Иоанн Шаховской, архиепископ. Переписка с Кленовским. С.22). Кленовский согласился с Шаховским, объяснившись в письме от 19 апреля 1963 г.: "Должен, однако, признаться Вам, Владыко, (ожидая новой нахлобучки…), что представляя себе духовный мир, как некую сложнейшую организацию, я привык обращаться, если можно так выразиться, к младшим ее сотрудникам (у них и время больше и мне с ними как-то проще), конкретно к моему ангелу-хранителю, а уж он замолвит за меня слово перед Богом, а то и сам, где может, выручит. Это от чувства своего ничтожества и малости, конечно. Ну как может Бог тратить на меня драгоценную Свою Субстанцию!? Есть у него дела поважнее! Вот отсюда и представление "до Бога далеко", хотя расстояние создано, конечно, мной самим, а не Богом. Но быть с Богом запросто я не решаюсь…" (Там же. С.136).
267. Новый журнал. 1965. №78. С.30.
268. Новый журнал. 1965. №78. С.29.
269. Мосты. 1963. №10. С.5.
270. Новый журнал. 1962. №68. С.28.
273. Грани. 1965. №57. С.117–118.
274. Новый журнал. 1962. №68. С.27.
275. Новый журнал. 1962. №69. С.31.
277. Новый журнал. 1964. №77. С.39.
279. Грани. 1965. №57. С.117.
283. Новый журнал. 1964. №77. С.39.
284. Новый журнал. 1964. №77. С.40.
286. Новый журнал. 1965. №78. С.31.
287. Новый журнал. 1965. №78. С.31.
290. Грани. 1965. №57. С.118–119.
295. Мосты. 1963. №10. С.4.
296. Мосты. 1963. №10. С.4.
297. Мосты. 1963. №10. С.5.
Стихи: избранное из шести книг и новые стихи (1965–1966)
Решение опубликовать избранное еще при жизни созревало у Кленовского довольно долго. 30 сентября 1965 года он писал, отвечая на вопрос Панина о новом сборнике: "Мне на днях минуло 73 года, силы слабеют, память тоже - если не запишу мелькнувшую в мозгу строчку стихов - тотчас же забываю... Если песенка не спета, то во всяком случае она уже допевается. Недуги донимают все сильнее. Нет, дорогой, не будет следующей книги! Maximum, что может быть, - это книга избранных стихов из шести изданных в эмиграции сборников. Мои литературные друзья все уговаривают меня решиться на это, тем более что два моих первых сборника ("След жизни" и "Навстречу небу") давно распроданы, а спрос на них есть, и в "Избранное" можно было бы включить наибольшее число стихов именно из этих книг. Но мне думается: не целесообразнее ли будет издать такое "Избранное" после моей смерти?" (Письма Кленовского Панину. №207. С.169–170).