С тяжелым сердцем думаю о них,
О всех троих – друзьях мне дорогих,
И обречен с собою взять в могилу
Я таинство о близости двоих.
"Отчего тебя в гости друзья приглашать перестали?…"
Перевод Я. Козловского
– Отчего тебя в гости друзья приглашать перестали?
– Я заносчивым был и не шел, куда звали меня.
– Отчего, как бродяга, ты смотришь на окна в печали?
– Оттого, что за ними хотел бы присесть у огня.
"Что снилось, друг?…"
Перевод Я. Козловского
"Что снилось, друг?" – "Забыл, что снилось ночью!"
"То не беда! Хочу я пожелать,
Чтоб этот день тебе предстал воочью,
Как четки лет начнешь перебирать!"
"Когда обрел я друга в час ненастья…"
Перевод А. Кардаша
Когда обрел я друга в час ненастья,
Слились два сердца воедино вдруг.
Теперь разбилось сердце вмиг на части
От вести горькой, что солгал мне друг.
"Соседей более ворчливых в мире нет…"
Перевод В. Солоухина
Соседей более ворчливых в мире нет,
Все ссоримся мы – я и Магомед.
Таких соседей добрых в мире нет,
Живем в согласье – я и Магомед.
Памяти народного артиста Басира Инусилова
Перевод Н. Гребнева
Мой друг Басир, что ты наделал, милый?
Зачем нам причинил такую боль?
Встань поскорее, выйди из могилы,
Тебе не подобает эта роль.Ты не однажды умирал, бывало,
И в смерть твою не мог не верить зал,
Но гром оваций этого же зала
Тебя опять из мертвых воскрешал.Идет спектакль. На заднем плане горы.
Я – только зритель, но в моей груди
Волнуется помощник режиссера
И шепчет: "Инусилов, выходи".Но не сыграть тебе в любимой драме
Ни нынче вечером, ни через год,
Не вырваться тебе: могильный камень
Сильнее сцены, что тебя зовет.Сегодня упадет другой влюбленный,
Взойдет другой правитель на престол.
И ты без репетиций и прогонов,
На горе нам, в другую роль вошел.Кто автор пьесы, действие которой
Выходит из привычных нам границ
И убивает навсегда актеров,
А не всего лишь действующих лиц?И занавес упал неколебимый,
Гремел оркестр, и молчал суфлер,
Ты прочь ушел без парика, без грима,
В простой одежде уроженца гор.Мавр может уходить, он сделал дело
И навсегда погиб в последний раз,
И сразу же на сцене опустело,
И грустно замер зал, и свет погас.Мой друг Басир, что ты наделал, милый?
Зачем нам причинил такую боль?
Встань поскорее, выйди из могилы,
Тебе не подобает эта роль.
"Сперва тебя я другом называл…"
Перевод Н. Гребнева
Сперва тебя я другом называл,
Но был ты лишь лжецом себялюбивым,
Потом, что ты мне враг, я полагал,
Ты оказался подлецом трусливым.Ну что ж, не плачу я, судьбу кляня,
С тобой не знаясь нынче, как бывало.
На свете, слава богу, у меня
И без твоей вражды врагов немало!
Есть глаза у цветов
Перевод Н. Гребнева
С целым миром спорить я готов,
Я готов поклясться головою
В том, что есть глаза у всех цветов
И они глядят на нас с тобою.Помню, как-то я, в былые дни,
Рвал цветы для милой на поляне,
И глядели на меня они,
Как бы говоря: "Она обманет".Я напрасно ждал, и звал я зря,
Бросил я цветы, они лежали,
Как бы глядя вдаль и говоря:
"Не виновны мы в твоей печали!"В час раздумий наших и тревог,
В горький час беды и неудачи
Видел я: цветы, как люди, плачут
И росу роняют на песок.Мы уходим, и в прощальный час,
Провожая из родного края,
Разные цветы глядят на нас,
Нам вослед головками кивая.Осенью, когда сады грустны,
Листья на ветвях желты и падки,
Вспоминая дни своей весны,
Глядя вдаль, цветы грустят на грядке.Кто не верит, всех зову я в сад,
Видите: моргая еле-еле,
На людей доверчиво глядят
Все цветы, как дети в колыбели.В душу нам глядят цветы земли
Добрым взглядом всех, кто с нами рядом,
Или же потусторонним взглядом
Тех друзей, что навсегда ушли.
"Погоди, проезжий, конь твой в мыле…"
Перевод Н. Гребнева
"Погоди, проезжий, конь твой в мыле,
В Чох сверни, дорога обождет.
Пенится буза у нас в бутыли,
И хинкал доварится вот-вот!""Вааллах, чохинцы, знаю – святы
Ваш напиток пенный и хинкал,
Но еще сегодня до заката
Я домой вернуться обещал!""Гость случайный – это дар господний.
Путник, к нам в Гуниб сверни с пути -
Свадьба звонкая у нас сегодня, -
Не обидь невесту, погости!""Вай, гунибцы, будут пусть богаты
Муж с женою до скончанья дней,
Но домой вернуться до заката
Обещал я матери своей"."Мудрый путник, твой совет нам нужен,
Далеки больницы и врачи, -
Горе нам – сосед наш занедужил.
Если можешь, горе облегчи!Пусть не лекарь ты, но добрым словом
Засвети над ним надежды свет!" -
"Расседлайте скакуна гнедого,
Проводите; где он, ваш сосед?"
На смерть друга – Гамида Темирханова
Перевод Н. Гребнева
И ты уходишь той дорогой,
Где нету места для живых,
По ней и так уж очень много
Друзей отправилось моих.В тот край, где за чертою мира
Знакомый расселился люд,
Где людям ордер на квартиры
Без волокиты выдают.Там нет ни званий, ни мандатов,
В том крае не жалеют мест,
Там с путников, как с депутатов,
Не просят платы за проезд.Там нет с деньгами затруднений,
И не выходят там из смет,
Там нет больных и бюллетеней,
Да и болезней тоже нет.А здесь, верша свой скромный подвиг,
Ночами не смыкал ты глаз.
Ты правом на покой и отдых
Воспользовался первый раз.Мы знаем чудо возвращенья
На землю с междузвездных трасс,
Нет лишь оттуда возвращенья,
Куда тебя несут сейчас.И все ж, привыкшему к потерям,
Мне кажется, что это ложь.
Гамид, ты слышишь, мы не верим,
Что к нам ты больше не придешь.
Из белорусской тетради
Аркадию Кулешову
Перевод Я. Хелемского
* * *
Ты сказал: "Приезжай,
калi ласка,
Гостем будешь, как друга приму.
Не уступит щедротам кавказским
Братский стол в белорусском дому.
Но сама-то земля белорусов
Не похожа, учти, на Кавказ.
Нет в республике нашей Эльбруса,
И Казбек не прописан у нас.
Есть пригорки в раздольях низинных.
Нет ущелий и сказочных скал,
Где орел в первозданных теснинах
Прометея нещадно терзал.
Нам по нраву неброские краски,
Бор, торфяники, лен голубой.
Не у нас простирается Каспий
И гремит черноморский прибой.
Тут не сыщешь потоков отвесных
И обрывистых снежных высот.
Наши реки как тихие песни.
Мы – лесной и озерный народ…"Друг мой, с гордостью, с давней печалью
Углубляюсь я в пущу твою.
Все мне чудится, соснами стали
Партизаны, что пали в бою.Тесно сдвинув широкие кроны,
Утвердившись корнями в земле,
О войне, о сердцах непреклонных
Ветераны поведали мне.
Обитатель вершин дагестанских,
Обращаю к созвездиям взор.
Их лучи отразились в пространствах
Полноводных равнинных озер.
Может, это блестят не озера,
А глаза белорусских сынов,
Смерть принявших в суровую пору,
Защищавших родительский кров.
Я – твой гость, приобщенный к святыне,
Прихожу в достопамятный день
Поклониться сожженной Хатыни
И останкам других деревень.
Время, пепел печальный развеяв,
Складку скорби хранит на челе.
Сколько выросло здесь Прометеев
На седой белорусской земле!
Время в колокол бьет на курганах,
Чтобы мир никого не забыл.
Сколько здесь Хиросим безымянных,
Сколько братских солдатских могил!
Эти холмики выше Казбека,
А курганы круты, как Эльбрус.
На плечах беспокойного века
Нашей памяти горестный груз.
И в душе моей слиты навеки
Шум берез и безмолвие гор,
Могилевские синие реки
И зеленый каспийский простор.
Мухтар-ага
Памяти Мухтара Ауэзова
Перевод Я. Козловского
Однажды возле очага
Сидели в полдень мы январский,
И прочитал, Мухтар-ага,
Тебе стихи я по-аварски.И в лад стихов моих проник
Ты, глядя на очажный пламень:
"Напоминает твой язык
Среди камней летящий камень".Я отвечал: "Не мудрено.
Ему до первой филиграни
Когда-то было суждено
Родиться в каменной гортани.Вместил он около бойниц,
Где черных туч раскатист вымах,
И рокот рек, и клекот птиц,
И лязг клинков непримиримых".Мерцали синие снега,
Огонь метался красноперо.
И молвил ты, Мухтар-ага:
"Велик Кавказ, но нет простора.Махни когда-нибудь ко мне,
Там, приобщась к великолепью,
Скакать ты сможешь на коне
Неубывающею степью.И станут беркуты нам лис
Ловить, кидаясь им на спины.
И буду пить с тобой кумыс
Я за кавказские вершины…"Тянь-Шаня горные луга
Проснулись в утреннем тумане.
Я прилетел, Мухтар-ага,
Но мы не встретимся, как ране.
А солнце, высветив листву,
Ко мне исполнено участья,
Плывя все выше в синеву,
Как беркут с твоего запястья.И, кажется, в прилетный час
Знакомый голос слышу снова:
"Расул, мне дорог твой Кавказ,
Где в облаках гнездится слово!"Я слова этого слуга
И утверждать сегодня вправе:
"Высок Кавказ, Мухтар-ага,
Но лишь по грудь твоей он славе!"
Али Алиеву
Перевод Ю. Мориц
Где ты, песня молодая?
Что ты медлишь там, вдали?
Жду тебя, воспеть мечтая
Дар Алиева Али!Смял и скомкал он немало
Замечательных борцов -
Крепче звонкого металла
Мышцы этих молодцов,Но в разгаре честных схваток
Все они терпели крах,
И следы от их лопаток
Оставлял он на коврах!Славлю мощь его таланта,
Силу воли и напор.
Мир для этого Атланта -
Вечный вызов на ковер!Стал он в мире пятикратным
Чемпионом по борьбе.
Всяк сочтет теперь приятным
Кем-то быть в его судьбе.Шире слава – шире круг:
Каждый – родственник, и друг,
И приятель, и сосед,
И товарищ с детских лет."Я совет ему давал,
Я его тренировал", -
Говорят кому не лень,
Сдвинув кепки набекрень!Но скажу я без обмана:
У Али и у меня -
Общий тренер, как ни странно,
До сегодняшнего дня!Это – скалы Дагестана,
Горский дух моей земли.
Наши горы непрестанно
Блещут в мускулах Али…"Ах, Гамзатов, ты в упадке,
Проиграл ты этот бой,
Ты положен на лопатки!" -
Говорю я сам с собой.Рядом с блеском чемпиона
Голос песни бледноват…
Я увлекся, пел влюбленно,
Друг мой, я не виноват:Торопился основное
Записать я сгоряча…
Пусть добавят остальное
Все аулы сообща!
Отвага и мужество
Перевод Ю. Мориц
– Любовь моя, свет ненаглядной звезды,
Кто в силах тебя оградить от беды?
– Отвага и мужество.– А кто тебя, песня, от мрака спасет
И пламя твое сквозь века пронесет?
– Отвага и мужество.– Кого ты боишься, кошмар мировой,
Угроза, нависшая над головой?
– Отваги и мужества.– Скажи, моя правда, на трудном пути,
Чтоб кривдой не стать и до цели дойти,
Какую опору должна ты найти?
– Отвагу и мужество.– Ответьте, война, нищета и разор,
Какое оружие даст вам отпор?
– Отвага и мужество.– Священная клятва, ты слову верна,
Но кто эту верность во все времена
Хранит от измены, чья сила черна?
– Отвага и мужество.– А дружеской ссоры бушующий вал,
Кто рыцарски грудью тебя закрывал
От злых языков, что разят наповал?
– Отвага и мужество.
Истолкование сна
Перевод Ю. Мориц
Мне теленок ласковый приснился,
Он лизал мне руки сколько мог.
А когда к нему я наклонился, -
Он схватил за горло, как бульдог.Чтоб узнать – какая тут загадка,
К двадцати друзьям потопал я.
Толкований разных два десятка
Дали сну туманному друзья.А под вечер на хмельной пирушке
Трус, который льстил мне, сколько мог,
Расхрабрился после первой кружки
И меня облаял, как бульдог.Я не ждал подобного зигзага!
Что бы значить мог такой фасон?
Это – стограммовая отвага!
Это – сон мой в руку! В руку – сон!Я в лицо обидчику не плюнул,
А сказал: "Спасибо! Молодец!
Ты завесу сновиденья сдунул
И открыл мне правду наконец!"
"Мой друг, я в лес ходил сегодня…"
Перевод Ю. Мориц
Мой друг, я в лес ходил сегодня
И видел там стволы сухие, -
Страшней, тоскливей, безысходней
Лишь песни и стихи такие.Нашел родник, хотел напиться,
А в нем – одна сухая глина.
О, с этим лишь поэт сравнится,
Которого талант покинул.Такое иногда бывает…
И все же случай самый мрачный -
Когда талант не убывает,
Но искренности нет прозрачной,А муть неискренности тухлой
Задушит серым цветом синий…
Невыносимо видеть, друг мой,
Озера, ставшие трясиной.
Молодость
Перевод Я. Козловского
Говорят, он молодой,
Омыт вешнею водой,
Но коль рядом с юных лет
Друга верного с ним нет,
Это, брат, не молодость.Молодой он, говорят,
На веселье тороват,
Но когда, подняв, не смог
Осушить на свадьбе рог,
Это, брат, не молодость.Молодой он, говорят,
С виду крепок, как булат,
Но коль чаркою сражен
Там, где здравиц слышен звон,
Это, брат, не молодость.Молодой он, говорят,
Но как ночи все подряд
Им обманутая ждет
И в подушку слезы льет,
Это, брат, не молодость.Молодой он, говорят,
Но как сам был виноват,
Что для той, кого любил,
Оказался вдруг не мил,
Это, брат, не молодость.Молодой он, говорят,
Но когда с другими в лад
Песню в отческих местах
Не возносит на устах,
Это, брат, не молодость.Говорят, он молодой,
Но когда звезда с звездой
Речь на небе поведет,
А он песню не прервет,
Это, брат, не молодость.Молодой он, говорят,
Но душою плутоват,
Десять раз на дню соврет
И не дорого возьмет,
Это, брат, не молодость.Говорят, он молодой,
Но когда перед бедой
Не к чести своих годов
Свесить голову готов,
Это, брат, не молодость.Ранен был солдат в бою,
Но не выдал боль свою.
Это ли не молодость,
Это ли не молодость?Человек над миром встал,
Слово истины сказал,
Это ли не молодость,
Это ли не молодость?И когда решают честь
Люди благу предпочесть,
Это ли не молодость,
Эго ли не молодость?Как в любые времена,
Растет разума цена.
Это ли не молодость,
Это ли не молодость?
Гавриилу Абрамовичу Илизарову
Перевод Я. Козловского
Гавриил Илизаров, искусный лукман,
Я приеду в Курган, но не в гости,
А затем, чтоб любви, пострадавшей от ран,
Ты срастил перебитые кости.Кто удачи тебе подарил талисман,
Мне гадать лишь дается свобода:
Может, горный Урал, может, наш Дагестан,
Где приписан ты к небу от рода?Как в бою отступать заставляя недуг,
На печаль заработал ты право,
Ведь излечивать вывих душевный, мой друг,
Тяжелее, чем вывих сустава.Знай, в студенты твои перешел бы сам Бог,
Если б ты, не жалея усилий,
Связь времен, Гавриил, восстанавливать мог,
Словно связки людских сухожилий.А в Курган я приеду,
зови не зови,
И скажу: "Мое сердце утешь ты,
Человек, превеликою силой любви
Возвращающий людям надежды".
Алиму Кешокову
Перевод Я. Козловского
Прибыл в Нальчик я, дружбой томим,
И встречавших спросил на вокзале:
"Где кунак мой Кешоков Алим?" -
"Вдалеке он", – они отвечали.И окинули кручи вершин,
И печально потупили взоры.
Опроверг я предвзятых мужчин:
"Неразлучны Кешоков и горы!Гордо горское носит тавро
Зычный стих его, вверенный годам.
И поныне, как прежде, перо
Повествует, откуда он родом.Смерть грозила ему на войне,
Был он конником и пехотинцем.
И при этом в любой стороне
Оставался всегда кабардинцем.Были к странствиям приобщены,
Молодыми на свете мы белом.
Но, где б ни были, обращены
Наши помыслы к отчим пределам.След вам знать, что Алим мой собрат
И, каленная в пламени схваток,
Наша дружба крепка, как булат,
И пошел ей четвертый десяток.Словно ведая дело свое,
Смог кинжально на радость и слезы
Породнить он стиха лезвие
С лезвием им отточенной прозы.И вдали от отеческих лоз,
Как поэт настоящего ранга,
Он аульскую речку вознес
Над волнами великого Ганга.Каждый собственной верен звезде
И в долгу у пожизненной дани.
Я душою – всегда в Дагестане,
А Кешоков – всегда в Кабарде".
Архитектору Абдуле Ахмедову
Перевод Я. Козловского
Мой друг, Ахмедов Абдула,
Построй мне саклю городскую.
И, если в ней я затоскую,
Пусть будет грусть моя светла.Построй такое мне жилье,
Чтоб никогда его порога
Переступить любого слога
Не в силах было бы вранье.Построй мне дом в родных местах,
Чтобы часов не знать потери,
Когда стучит бездельник в двери
С дурацким словом на устах.Предусмотреть бы, Абдула,
В расчете было бы неплохо,
Чтоб в дом не лез бы выпивоха,
Когда я сам трезвей стекла.Любые новшества вноси,
Сойдет постройка мне любая,
Но только в ней от краснобая
Меня заранее спаси.Уму доверюсь твоему,
И постарайся ты, дружище,
Чтоб обходил мое жилище
Вор, как обходит он тюрьму.Пусть будет дом мой невысок,
Зато не ведает изъяна,
Но, чтобы просыпался рано,
Все окна сделай на восток.Пусть никому он не грозит
И колокольчик в нем над дверью,
Согласно горскому поверью,
Всегда отзывчиво звенит.Идут побеги от корней,
Да будет дом в зеленой сени -
И обитают в доме тени
Отца и матери моей.Ты дом построй мне, Абдула,
Чтоб в нем, хоть то небес забота,
Моя бы спорилась работа,
Жар в очаге вздымал крыла.