Пи Ай жарил бекон. От третьего выстрела сковорода с беконом взвилась вверх, обдав его руки шипящим жиром. Он вскочил на ноги и бросился к своей лошади, но четвертый выстрел сразил лошадь прежде, чем он успел схватиться за повод уздечки. Оставалась только огромная кобыла Брукшира, но не успел Пи Ай переступить через своего упавшего коня, который еще дрыгал копытами, как лошадь Брукшира упала на колени, попыталась подняться, но получила очередную пулю. Боль от ожога кипящим жиром была дикой, но Пи Ай знал, что надо срочно бежать в укрытие, иначе ему не придется беспокоиться о такой мелочи, как обожженные руки.
- Беги! - закричал он Брукширу, который с ошарашенным видом сидел среди рассыпанного кофе. - Хватай ружье и беги в укрытие!
Только прокричав это, Пи Ай сообразил, что сам был без оружия. Пистолет он снял, потому что ремень натирал ему бедро, а винтовка была прислонена к седлу. Пистолет оказался ближе, поэтому он повернулся и схватил его. Брукшир подхватил огромный дробовик и запихивал в карман патроны.
- Нет, возьми винтовку, нам нужны винтовки! - крикнул Пи Ай.
Вид у Брукшира был совершенно обалдевший. Решив все же достать свою винтовку, Пи Ай бросился назад и схватил ее. Затем повернулся и побежал вниз к руслу реки. Вскоре за спиной послышался стук сапог Брукшира. Пробежав сотню ярдов, Пи Ай остановился, дожидаясь его. Как Пи Ай ни напрягал слух, он ничего не услышал, кроме топота Брукшира по каменистому берегу.
- Думаешь, это он? - спросил Пи Ай, когда Брукшир поравнялся с ним. - Думаешь, это Гарза?
- Я не знаю, кто это такой, - сказал Брукшир. Умирающий мул, падая, вышиб из него дух. Сам не зная как, он схватил дробовик и припустился к берегу, так и не восстановив дыхание. Остановившись возле Пи Ая, он сделал первый вдох и только тут сообразил, что сделал не самый правильный выбор, схватив дробовик, нести который было все равно, что тащить на себе небольшую пушку. Но ни винтовка, ни пистолет не попались ему на глаза, а стоять, когда вокруг тебя падают подстреленные мулы и лошади, ему не захотелось.
Недалеко от того места, где они остановились, от реки отходил узкий каньон. Ручей в нем пересох, но его отвесные склоны служили лучшим укрытием, чем берега реки. Пробираясь с Брукширом к узкому каньону, Пи Ай вдруг вспомнил, как когда-то в Монтане они с раненым Гасом Маккрае прятались в таком же каньоне, пытаясь отбиться от кровожадных индейцев. Правда, тот каньон, в отличие от этого, был заполнен водой, и он, воспользовавшись этим, проплыл ночью мимо подкарауливших их индейцев и долго шел голым, пока не набрел на табун и не вернулся с капитаном туда, где был Гас. Если бы не глубокий каньон, индейцы прикончили бы их тогда. Послужив однажды, каньон может послужить ему еще раз.
Сняв шляпу, Пи Ай вскарабкался по склону и осторожно осмотрел равнину. Единственным движущимся существом на всем ее огромном пространстве был коршун, пикировавший на куропатку.
Тут Пи Ай вспомнил о Знаменитом Ботинке. Старика не было поблизости, когда началась стрельба. Впрочем, ничего необычного в этом не было. Знаменитый Ботинок редко сидел на месте по утрам. Обычно он еще до рассвета отправлялся бродить или выслеживать какую-нибудь рысь или барсука, в зависимости от того, чьи следы ему попадались. Потом он появлялся опять, словно возникая из-под земли. Если они ехали, Знаменитый Ботинок выходил вдруг из-за какого-нибудь куста или выныривал из балки и молча присоединялся к ним. Иногда он упоминал об интересном следе, который ему случалась увидеть, а иногда за весь день не произносил ни слова.
Однако теперь они нуждались в нем. Сам Пи Ай никогда не бывал в этой части Мексики, а Брукшир, проезжавший здесь с капитаном Каллом, не отличался наблюдательностью и наверняка мог заблудиться без знающего человека.
- Я помню только, что, если идти вдоль этой реки до Рио-Гранде, мы придем в деревню, где живет мать Джо Гарзы, - сообщил Брукшир. Он выровнял дыхание, а его огромный дробовик был заряжен. Правда, подхватить он успел всего четыре патрона к нему и совершенно не представлял себе, что теперь делать.
- Если бы появился капитан… - проговорил Пи Ай. Раньше, когда он с кем-нибудь попадал в переделку, часто случалось так, что откуда ни возьмись, появлялся капитан и брал дело в свои руки.
Однако сейчас были только он и Брукшир, да еще индеец, который мог объявиться, а мог и не объявиться. Лошади их были убиты, так же как и вьючные мулы. Если удастся уцелеть, им придется выбираться пешком. А пешком до Рио-Гранде топать дня три, если не больше. Можно вернуться в лагерь, когда совсем стемнеет и запастись провиантом на дорогу. Они везли с собой достаточно продуктов и боеприпасов. К тому же они находятся у самой Рио-Кончо, и если убийца не оттеснит их от реки, им не придется опасаться, что они заблудятся и умрут от голода.
И все же Пи Ай нервничал, и более того, он был напуган. Когда начался обстрел, он сделал то, что делал всегда при этом: бросился в укрытие. Неожиданный обстрел - это всегда потрясение, к которому он так и не смог привыкнуть. Для того чтобы оправиться от этого потрясения и обрести способность соображать, всегда требовалось какое-то время. Иногда проходила целая неделя, прежде чем удавалось избавиться от шока, но в данном случае у него не было отряда рейнджеров рядом и недели времени, чтобы успокоить нервы и овладеть ситуацией.
- Зачем он перестрелял лошадей и мулов? - спросил Пи Ай у Брукшира. Этот вопрос не давал ему покоя еще тогда, когда он несся со всех ног к руслу реки. - Почему он просто не пристрелил нас? Ведь мы были у него как на ладони. Если не считать вашей огромной клячи, на каждое из животных ему хватило бы по одному выстрелу. Он мог бы уложить нас с такой же легкостью, как и мулов. Я не вижу в этом никакого смысла.
- Я вообще ни в чем не вижу никакого смысла, - отозвался Брукшир. - Вся наша поездка не имеет смысла. Капитан уже должен был поймать этого парнишку, а он все еще тянет с этим. Если это Гарза стреляет в нас, то капитану следовало бы быть здесь. Хотя это, может быть, и не Гарза, - добавил он. - Может быть, это пастухи, которые застрелили Теда Планкерта. Может быть, они вернулись, чтобы поживиться еще.
- Нет, - сказал Пи Ай. - Стрелял один и стрелял так, что я совершенно ничего не заметил. Если бы это были пастухи, их было бы трое или четверо, и они бы просто ворвались, паля направо и налево. К тому же, зачем им было стрелять лошадей. Они бы попытались убить нас, чтобы стать богаче на пару лошадей и пару мулов.
- Может быть, он целил в нас, а попал в лошадей? - предположил Брукшир.
- Нет, он попал туда, куда метил, - ответил Пи Ай. - Он хотел оставить нас пешими, и добился этого. Вот зачем только?
Брукшир впал в полное уныние. Он испытал ужасный испуг, когда вдруг стали падать животные, и продолжал испытывать его, пока бежал и ждал пули на каждом шагу.
Но никакая пуля не ударила в него, и теперь он просто впал в уныние. За время поездки собственная судьба постепенно перестала интересовать его. Он знал, что совершил огромную ошибку, приехав в Техас. Он мало что понимал в той жизни, какой она была в Бруклине, а в жизни, которой жил Техас, он вообще ничего не мог взять в толк или, по крайней мере, в той жизни, которой жили капитан Калл и ему подобные. Они пришли откуда-то в никуда, ничего не добившись на своем пути, а лишь потеряв помощника шерифа Планкерта. Все, чего он ожидал от утра наступающего дня, так это куска бекона и большой кружки кофе. Почему какой-то маньяк вдруг стреляет в того самого мула, который везет на себе кофе, а затем в другого мула и в лошадей, было выше его понимания. Это не поддавалось никакой логике, но соответствовало всему остальному, что он наблюдал здесь со времени своего приезда в Техас. Капитан Калл, который представлялся ему самым разумным и последовательным из людей и который был самым опытным из охотников на всем Западе, за все время поездки не предпринял ни одного понятного шага. Мальчишка Гарза все еще волен делать все, что ему взбредет в голову, и, в частности, стрелять в мулов и лошадей. Единственное, что совершил Калл за все время их поездки, это избил до смерти шерифа. Надо признать, конечно, что поймать одного шустрого парнишку на такой огромной территории - задача нелегкая, но для того и наняли такого профессионала, как Калл, который занимается этим всю жизнь. Если он не справится со своей работой на сей раз, ему придется бросить заниматься этим делом.
Брукшир больше не верил - как, похоже, и Пи Ай тоже, - что капитан все еще контролирует ситуацию. Он не верил, что капитан возьмет и появится в нужное время и в нужном месте и положит конец преступной карьере Джо Гарзы. Пока капитан искал его в Мексике, Джо ограбил поезд в Техасе. Теперь, когда капитан пропадал где-то в Техасе, Джо оказался в Мексике и прикончил мула, который возил кофе. Это провал. Когда об этом услышит полковник Терри, он лопнет от злости и будет на этот раз прав.
Брукширу было все равно, живой он или уже мертвый. Холод выморозил в нем волю к жизни. Кэти, его прекрасная жена, умерла. За последние недели у него было время припомнить, какой она была прекрасной женой. Ему становилось все труднее представлять себе Бруклин, свою контору, великолепные котлеты, что готовила Кэти, кота и их уютный домик. То, чего он боялся в то первое утро на продуваемой ветром станционной платформе в Амарилло, случилось на самом деле. Его унесло-таки ветром и занесло в пересохший каньон в Мексике, где днем и ночью холод, все время ветер, песок в еде и в кофе, никаких домов и никакого уюта. А теперь он так устал, что долгое возвращение против ветра туда, где он когда-то был, и к тому, кем он однажды был, больше не казалось ему стоящим делом. Пусть уж придет молодой убийца и прикончит его. Может быть, он даже успеет выстрелить из своего дробовика восьмого калибра, хотя вряд ли ему удастся сразить Джо Гарзу так же легко, как старый Боливар сразил их несчастного мула.
- Что нам делать дальше? - спросил он Пи Ая, не рассчитывая получить ответ. Но что-то же надо было делать. Не будут же они просто стоять весь день на дне каньона, где, к тому же, был страшный сквозняк.
- Дождемся темноты и вернемся за припасами, - сказал Пи Ай.
Так они и сделали - весь день простояли на сквозняке в пересохшем устье ручья. А когда не стояли, то сидели на корточках. Пи Ай хотел дождаться наступления полной темноты и тогда уже отправиться в лагерь за провиантом и боеприпасами. Это было самое долгое, скучное и промозглое ожидание в жизни Брукшира. Погода стояла пасмурная, и он был лишен даже возможности наблюдать за движением солнца. Развлечься было совершенно нечем, а Знаменитый Ботинок все никак не возвращался оттуда, куда ушел.
- Это начинает тревожить, - заметил Пи Ай. - Я бы не хотел оказаться в Мексике без проводника, даже если под боком есть река, по которой можно выйти.
- Разве реки недостаточно? - спросил Брукшир.
- Достаточно, пока он не отогнал нас от нее, - ответил Пи Ай. - Но у меня появилось ощущение, что он хочет прогнать нас отсюда. Вот только не знаю почему.
Когда наконец наступила полная тьма, они пришли в лагерь, где не нашли ничего - лежали только убитые животные. Исчезло все: запасное оружие, сковорода с кофейником, седла, мешки, одеяла - все. Не осталось ни спичек, ни ножей, ничего. Брукшир наступил на ложку, которая упала в золу от костра. Убийца лошадей, очевидно, не заметил ее. Но это было единственное, что укрылось от его глаз. Брукшир отдал ложку Пи Аю, который сунул ее в карман рубашки, хотя им нечего было есть ею.
Когда Пи Ай увидел, как обчищен лагерь, его опасения усилились. Ни один бандит не пренебрежет возможностью ограбить лагерь и заберет то, что ему понравилось. Один возьмет оружие, другой провиант, третий может забрать седло или хорошее одеяло. Но такого еще не бывало, чтобы бандиты брали все. Ведь им надо постоянно находиться в движении. Они не хотят перегружаться вещами, которые им не нужны или не нравятся.
Однако этот бандит забрал все, и не потому, что нуждался. Их снаряжение ничем особенным не отличалось. Он забрал его потому, что не хотел, чтобы им воспользовались они. Он хотел заставить их мерзнуть и голодать.
- Неужели у вас не найдется даже спички? - спросил Пи Ай. Брукшир изредка курил трубку и подумал, что одна-две спички завалялись, в кармане его рубашки, но на поверку оказалось, что нет.
- Думаю, что я использовал последнюю этим утром, - сказал он. - Я уже выкурил трубку к тому моменту, как он пристрелил мула.
- Предстоит померзнуть, - отозвался Пи Ай. - Единственное, что мы можем, так это укрыться от ветра и переждать ночь, сидя на корточках.
- Мы можем пойти, - предложил Брукшир. - Нам все равно придется уходить. Почему бы не выйти этим вечером? Так мы, по крайней мере, будем меньше мерзнуть.
Они едва покинули пределы лагеря, как раздался первый выстрел. Пуля ударила в камень у самых ног Брукшира и с визгом отскочила в темноту. Вторая пуля сбила ветку куста у локтя Пи Ая. Они остановились. От неожиданности и испуга оба не могли произнести ни слова. Нападавший видел их, или слышал, или то и другое вместе. Хлопки выстрелов прозвучали совсем рядом. Убийца лошадей, очевидно, находился ярдах в пятидесяти от них.
- Нам надо быстрей возвращаться к руслу реки, - проговорил Пи Ай.
- Нет, пусть уж лучше он убьет нас, - откликнулся Брукшир. - Он все равно сделает это. Ему известно, где мы. Мне кажется, он слышит нас. Он забрал наши патроны и продукты, а теперь просто играет с нами. У нас нет ни единого шанса, и он знает это. Я уже так намерзся с тех пор, как приехал в Техас, что мне совсем не светит провести еще одну холодную ночь на корточках лишь для того, чтобы утром все равно схлопотать пулю. Он может пристрелить меня прямо сейчас и не заставлять дрожать всю ночь.
- Нельзя сдаваться, Брукшир, - уговаривал Пи Ай. - Пошли к реке. У нас еще есть оружие и, пока мы живы, всегда остается шанс. Нас двое, а он один. Мы еще можем одолеть его или же утром может появиться капитан и отпугнуть его.
- А что, если он уже убил капитана? - спросил Брукшир. - Я лично так и думаю. Капитана нет уже пять дней, а вы же сами говорили, что он никогда не опаздывает.
- Обычно не опаздывает, - согласился Пи Ай. Мысль о том, что капитан может быть убит, приходила ему в голову, но он сделал все возможное, чтобы прогнать ее прочь. Во время войн с индейцами капитана не раз считали погибшим. В ряде случаев Пи Ай сам испытывал подобные опасения. И все же капитан всегда появлялся. Если они не сдадутся, капитан еще может объявиться.
- Пойдемте к каньону, - настаивал Пи Ай. - Потерпите еще одну ночь, Брукшир. Если мы двинемся по направлению к бандиту, он застрелит нас, а если пойдем обратно, может отпустить.
- Куда обратно? - спросил Брукшир. - Обратно можно только в Чиуауа, но мы загнемся от голода задолго до того, как попадем туда. По мне лучше умереть от пули, чем от голода. Это даже лучше, чем дрожать еще одну ночь. Я устал дрожать. Я так и скажу этому Джо Гарза, если увижу его. Полковнику Терри у меня тоже найдется, что сказать, если приведется вернуться в контору: Джо Гарза может ограбить хоть все поезда на свете. Нед Брукшир увольняется. И пусть я никогда больше не получу другой работы на железной дороге, но будь я проклят, если буду и дальше слоняться по этой Мексике, замерзая до смерти.
Это были не просто слова. Его унесло ветром, но он не шляпа и попытается вернуться назад. Если не удастся, так тому и быть. Вся эта затея была ужасной ошибкой. За это время умерла Кэти. Капитан Калл, считающийся непобедимым охотником на бандитов, на этот раз оказался побежденным. Брукшир больше не намерен пассивно страдать. Он был уверен, что сможет идти три дня даже без пищи. По реке он сумеет добраться до деревни, а там наймет повозку и доедет до какой-нибудь станции, откуда поезд довезет его до Нового Орлеана или до Чикаго, а оттуда домой. Он повидал великий Запад и не пришел от него в восторг. В Нью-Йорке полно бухгалтеров, и полковник Терри без труда найдет ему замену. Но в следующий раз он будет знать, что бухгалтера надо держать там, где ему положено находиться, - в конторе с гроссбухами.
Пи Ай понимал, что должен пустить в ход даже приклад винтовки, но попытаться вытащить Брукшира. В любой момент может появиться капитан. Джо Гарза может потерять интерес к игре и уехать.
- Брукшир, надо подождать еще всего лишь одну ночь, - повторял он. - Нас двое, мы может переиграть его. Может приехать капитан. Одному из нас может повезти, и он сделает удачный выстрел. Надо держаться вместе. Подождите еще всего одну ночь.
- Все это правильно, - ответил Брукшир. - Но я не могу больше ждать и теперь ухожу. Плевать мне на этого убийцу. Идти вдоль реки смогу даже я. Может быть, даже пробьюсь. Если не пробьюсь, прошу только послать весточку моей сестре.
Расчувствовавшись, он схватил руку Пи Ая и крепко стиснул ее.
- Я не знаю вашу сестру, - отозвался Пи Ай. - И не смогу послать ей известие.
- Ее зовут Матильда Моррис. Она живет в Эй-Авоне, что в штате Коннектикут. Сожалею, что не смог написать ей перед отъездом. Полковник Терри хотел, чтобы я отправился первым же поездом, поэтому все так вышло.
Он взвел оба курка на дробовике и пошел мимо Пи Ая из лагеря. Пи Ай не пустил в ход приклад. Сбить с ног человека - дело непростое. Удар мог оказаться слишком сильным и причинить Брукширу ненужные страдания. Пи Ай не смог заставить себя сделать это.
Брукшир открыто вышел из лагеря и шел широким шагом, стараясь сохранять мужественный вид. В Бруклине, когда ему случалось поздним вечером проходить мимо хулиганов, он обнаружил, что лучше всего это делать смело и без колебаний.
Может быть, этот метод сработает и с Джо Гарзой, если это именно он убил их животных. Брукширу очень хотелось сейчас идти по улицам Бруклина с их добротными кирпичными зданиями по сторонам. Одна лишь мысль о добротных кирпичных зданиях вызывала тоску по родным местам. Если бы только вернуться туда, жизнь могла бы вновь обрести смысл, даже без его дорогой Кэти.
Но тоску пришлось подавить. Он был в Мексике, а не в Бруклине. Продолжая идти быстрым шагом, он собирался в случае нападения дать отпор и хотя бы попытаться ранить нападающего.
Но внезапно во время этого бесстрашного движения вперед за спиной у Брукшира раздался щелчок курка, взведенного чуть ли не у самой его головы.
Еще одна ошибка с моей стороны, подумал Брукшир. Он резко обернулся и увидел мальчишку, стоявшего на расстоянии вытянутой руки с пистолетом, направленным ему в лицо. Брукшир знал, что не сможет вскинуть свой дробовик и был так шокирован собственной глупостью, что даже не пытался защититься.
- По крайней мере я увидел тебя в лицо, - произнес он.