В затворничестве по сердцу пришлась
Не сгинувшая невидаль наитья -
Измаялась, но лета дождалась
И с песнею моей переплелась, -
И с осенью осознанная связь
Из непогоди вызовет открытья.Коснувшиеся краешком чутья
Событий всех, упрямятся мгновенья,
Которым вряд ли не дали житья,
Не налили горчащего питья, -
Прибавившие сердцу колотья,
Но вынесшие к свету откровенья.6 сентября 1992
"Не в стогу, видать, находить иглу…"
Не в стогу, видать, находить иглу,
Не во мгле отнюдь продевая нить,
Чтоб комар-мизгирь цепенел в углу,
Чтоб одних жалеть, а других винить.И не то чтоб шёлк расстилался здесь,
До ворот Востока раскинув путь,
Но пичужий щёлк приживался весь,
Эту ткань пространства успев кольнуть.Не пыли, дорога, у днешних стен,
Не коли, игла, золотую плоть,
Чтобы плыть ладье, испытавшей плен,
Чтобы новой сути добыть щепоть.Чтобы жгучей соли хватило нам
До скончанья века сего на всех,
Не хоромы, братья, нужны, а храм,
Где бы общий мы отмолили грех.Целованьем царским не всяк велик,
Толкованьем книжным не всяк спасён, -
И не ворон там пировать привык,
Где проходит осторонь вещий сон.То не ветер сызнова крепнет, шал,
То не вечер засветло вдруг пришёл -
Небосвод высок и надменно-ал,
А земле пора отдохнуть от зол.9 сентября 1992
"То роем пчёл, то птичьим говорком…"
То роем пчёл, то птичьим говорком,
Наречьем свищущим, щебечущим, щемящим,
На веки вечные прощаясь, точно ком
Застыл в гортани, – паводком звенящим,
Шумящим выводком, незримым локотком,
Ещё мелькающим и тающим в лазури,
Чтоб все, кто всё-таки владеют языком,
Лоскутья домыслов кроили по фигуре,
Чтоб тот, кто с кем-нибудь хоть чуточку знаком,
Хотя бы изредка здоровался когда-то,
Привык довольствоваться даже пустяком,
Вниманья требуя предвзято,
Приходит осень – всё-таки при ней,
Неумолимой и печальной,
И жесты сдержанней, и тон куда скромней,
Чем там, в наивности поры первоначальной,
В невинных опытах, ненайденных словах,
Ещё желающих принять иные формы,
Чем им положено, – а нынче дело швах,
А там обрушатся и непогодь, и штормы
На эту почву с глиной пополам,
С хрустящей россыпью по кромке самоцветной,
А там, как водится, такой пойдёт бедлам,
Что дом насупится с досадой безответной
На эту плещущую всем, что под рукой,
Куда попало, только бы попала,
Погоду, бредящую влагой день-деньской,
Бубнящую, что за ночь накропала,
В накрапе каверзном оконного стекла,
Что вряд ли выдержит всю мощь её крутую,
Всю горечь тайную, что кровью истекла,
Всю помощь странную, что всё же не впустую,
Как ни крути, но всё-таки дана
Как бы порукою за то, что завтра будет,
Приходит осень – то-то и она
Живёт, как Бог положит и рассудит.21 сентября 1992
"И свет звезды в теснине междуречья…"
И свет звезды в теснине междуречья,
Где вывихи эпохи да увечья
Сквозь узорочье памяти прошли,
В ушко игольное втянулись нитью плотной,
Прихватывая следом дух болотный,
То рядом различаешь, то вдали.Чей будешь ты? – да тот, кто годы прожил,
Кто помыслы рассеянные множил,
Сомненьями да вымыслами сыт
Настолько, что куда теперь скитаться! -
Ах, только бы с покоем не расстаться,
А воля пусть о прошлом голосит.Утешит ли всё то, что оживляло
Слова твои – и в горе прославляло
То радость мирозданья, то любовь, -
Твоё неизъяснимое, родное,
Привыкшее держаться стороною,
Таившееся, влившееся в кровь?Не время ли, как в детстве, оглядеться,
Озябнув – отдышаться, обогреться,
Привыкнув – научиться отвыкать
От бремени обыденного, чтобы
Прожить и впредь вне зависти и злобы? -
Попробуй-ка такого поискать!26 сентября 1992
"Каждой твари – пара в подлунном мире…"
Каждой твари – пара в подлунном мире
На ковчеге том, где стол, и ложе, -
Не своими ль в доску, себя транжиря,
На чужом пиру мы стареем всё же?По ранжиру каждый, пожалуй, может,
Перекличке вняв, у стены застынуть, -
Но какая, друже, обида гложет,
Если кто-то хочет ряды покинуть!Нет покоя, брат, и в помине даже -
Из неволи мы, из тоски да боли,
Запоздали мы, потому-то, враже,
Ты рассыплешь вдосталь хрустящей соли.То ли дело свет, что в себе хранили,
То ли дело дух, что несли с собою, -
Хоронили всех – а потом ценили,
Укоряли всех, кто в ладах с судьбою.У эпохи было лицо рябое,
По приказу шла от неё зараза, -
Но куда бы нас ни вели гурьбою,
У неё на всех не хватало сглаза.Слово "раб" изгнал я из всех законов,
Что в пути своём на ветрах воспринял, -
И знавал я столько ночей бессонных,
Что покров над всем, что живёт, раскинул.Слово царь я тем на земле прославил,
Что на царство, может быть, венчан речью,
Потому-то всё, что воспел, оставил
На степной окраине, – там, за Сечью.Не касайся, враже, того, что свято,
Исцеляйся, друже, всем тем, что скрыто
В стороне от смут, у черты заката,
Где от кривды есть у тебя защита.28 сентября 1992
"Шумит над вами жёлтая листва,…"
Шумит над вами жёлтая листва,
Друзья мои, – и порознь вы, и вместе,
А всё-таки достаточно родства
И таинства – для горести и чести.И празднества старинного черты,
Где радости нам выпало так много,
С годами точно светом налиты,
И верю я, что это вот – от Бога.Пред утренним туманом этажи
Нам брезжили в застойные годины, -
Кто пил, как мы? – попробуй завяжи,
Когда не всё ли, в общем-то, едино!Кто выжил – цел, но сколько вас в земле,
Друзья мои, – и с кем ни говорю я,
О вас – в толпе, в хандре, навеселе,
В беспамятстве оставленных – горюю.И ветер налетающий, застыв,
Приветствую пред осенью свинцовой,
Немотствующий выстрадав мотив
Из лучших дней, приправленных перцовой.Отшельничать мне, други, не впервой -
Впотьмах полынь в руках переминаю.
Седеющей качая головой,
Чтоб разом не сгустилась мгла ночная.1 ноября 1992
Ночь киммерийская
I
Ночь киммерийская – на шаг от ворожбы,
На полдороге до крещенья, -
В поту холодном выгнутые лбы
И зрения полёт, как обращенье
К немым свидетельницам путаницы всей,
Всей несуразицы окрестной -
Высоким звёздам, – зёрна ли рассей
Над запрокинутою бездной,
Листву стряхни ли жухлую с ветвей,
Тори ли узкую тропинку
В любую сторону, прямее иль кривей,
Себе и людям не в новинку, -
Ты не отвяжешься от этой темноты
И только с мясом оторвёшься
От этой маревом раскинувшей цветы
Поры, где вряд ли отзовёшься
На чей-то голос, выгнутый струной,
Звучащий грустью осторожной,
Чтоб море выплеснуло с полною луной
Какой-то ветер невозможный,
Чтоб всё живущее напитывалось вновь
Какой-то странною тревогой,
Ещё сулящею, как некогда, любовь
Безумцу в хижине убогой.II
Широких масел выплески в ночи,
Ворчанье чёрное чрезмерной акварели,
Гуаши ссохшейся, – и лучше не молчи,
Покуда людям мы не надоели,
Покуда ржавые звенят ещё ключи
И тени в месиво заброшены густое,
Где шарят сослепу фонарные лучи,
Как гости странные у века на постое,
По чердакам, по всяким закуткам,
Спросонья, может быть, а может, и с похмелья -
Заначки нет ли там? – и цедят по глоткам
Остатки прежнего веселья, -
Ухмылки жалкие расшатанных оград,
Обмолвки едкие изъеденных ступеней,
Задворки вязкие, которым чёрт не брат,
Сады опавшие в обрывках песнопений,
Которым врозь прожить нельзя никак,
Все вместе, сборищем, с которым сжился вроде,
Уже отринуты, – судьбы почуяв знак,
Почти невидимый, как точка в небосводе,
Глазок оттаявший, негаданный укол
Иглы цыганской с вьющеюся нитью
Событий будущих, поскольку час пришёл,
Уже доверишься наитью, -
А там и ветер южный налетит,
Желающий с размахом разгуляться,
Волчком закрутится, сквозь щели просвистит,
Тем паче некого бояться, -
И все последствия безумства на заре
Неумолимо обнажатся, -
И нет причин хандрить мне в ноябре,
И нечего на время обижаться.
III
Вода вплотную движется к ногам,
Откуда-то нахлынув, – неужели
Из чуждой киммерийским берегам
Норвежской, скандинавской колыбели? -
И, как отверженный, беседуя с душой,
Отшельник давешний, дивлюсь ещё свободе,
Своей, не чьей-нибудь, – и на уши лапшой
Тебе, единственной при этой непогоде,
Мне нечего навешивать – слова
Приходят кстати и приходят сами, -
И нет хвоста за ними – и листва
Ещё трепещет здесь, под небесами,
Которые осваивать пора
Хотя бы взглядом, -
И пусть наивен я и жду ещё добра
От этой полночи – она-то рядом, -
Всё шире круг – ноябрьское крыльцо
Ступени путает, стеная,
Тускнеет в зеркальце холодное кольцо -
И в нём лицо твоё, родная,
Светлеет сызнова – неужто от волшбы? -
Пытается воздушное теченье
Сдержать хоть нехотя дорожные столбы -
От непомерности мученья
Они как будто скручены в спираль
И рвутся выше,
И, разом создавая вертикаль,
Уйдут за крыши, -
Не выстроить чудовищную ось
Из этой смуты -
И зарево нежданное зажглось,
И почему-то
Узлом завязанная, вскрикнула туга
И замолчала, -
Как будто скатные сгустились жемчуга
Полоской узкою, скользнувшей от причала.14–15 ноября 1992
"Когда закручен лист жгутом…"
Когда закручен лист жгутом -
И нет причины обольщаться
Всем тем, что сбудется потом,
И тени бросятся прощаться
Со всеми разом, наобум,
И, что-то важное решая,
Берутся вроде бы за ум,
Со светом встретиться мешая, -
Наверно, всё-таки пора
К тому, что медлит, приобщаться,
Чтоб там, где ждут ещё добра,
За нас не стали огорчаться.И по-особому тепло,
Хотя и с дозою прохлады, -
И, может, изредка везло,
Но перебарщивать не надо
Ни с тем, что ночью леденит,
Ни с тем, что утром согревает, -
Пусть век наш тем и знаменит,
Что вдруг такое затевает,
Чему противится душа,
Чему препятствуют светила, -
А осень, право, хороша -
Всё поняла и всех простила.18 ноября 1992
"Когда закручен лист жгутом…"
Чего ты ждёшь сегодня от меня,
Пора моя, пустынница седая?
Кого зовёшь, ещё не увядая,
Воспрянув от присутствия огня,
С которым в доме вроде веселей -
Не всё ль равно – печного иль свечного -
То дикого, а то почти ручного, -
Смотри на пламя, плачь и не жалей
Ни о былом, с которым сутью всей
Ты связана так прочно и незримо,
Ни о таком, чем издавна ранима,
Ни о бессонной памяти своей,
С которою так трудно совладать,
Укрыв её под ветром леденящим,
Ни – вымолвить бы мне – о настоящем,
В котором всем придётся отстрадать,
Чтоб высветлилось всё, чем жили мы,
Дышали чем, всем телом понимая,
Что ночь идёт, холодная, немая, -
Чего ещё ты хочешь средь зимы? -
Добра души и музыки тепла,
Когда звезда Рождественская близко -
И нет любви без муки и без риска,
А нежность и светла, и тяжела.13 января 1993
"Скифские хроники: степь да туман…"
Скифские хроники: степь да туман,
Пыль да полынь, чернозём да саман,
Шорох травы да соломы.
Западный ветер – похоже, с дождём,
Дверца, забитая ржавым гвоздём,
Тополь, – ну, значит, мы дома.Ключ полустёртый рассеянно вынь,
Разом покинь беспросветную стынь,
Молча войди, – не надейся,
Что хоть однажды, но встретят тебя,
Лишь привечая, пускай не любя, -
Печь растопи, обогрейся.Всё, что извне, за окошком оставь,
Чувства и помыслы в сердце расплавь, -
Долго ль пришлось добираться
В эти края, где души твоей часть
С детства осталась? – на всё твоя власть,
Господи! – как разобратьсяВ том, что не рвётся блаженная связь,
Как бы тропа твоя в даль ни вилась,
Как бы тебя ни томили
Земли чужие, где сам ты не свой? -
Всё, чем дышал ты, доселе живой,
Ливни ночные не смыли.Что же иглою цыганской сшивать?
Как мне, пришедшему, жить-поживать
Здесь, где покоя и воли
Столько, что хватит с избытком на всех,
Где стариною тряхнуть бы не грех,
Вышедши в чистое поле?15 января 1993
"И вот он, приют неизведанный мой…"
И вот он, приют неизведанный мой
Меж морем и сушей, меж светом и тьмой,
На кромке прибрежного рая,
Где чайки кружат вперемешку с листвой,
Где волны у свай отдают синевой,
Следы на песке не стирая.И здесь никуда не девалась тоска,
И грусть временами настолько близка,
Что кажется птицей ручною, -
И радость придётся ещё обрести,
Тропу проторить и мосты навести
Меж снами и явью дневною.И что мне навёрстывать, если со мной
Сей строй небывалый всей жизни земной,
Вся невидаль мира – и тяга
Куда-то в пространство, где легче дышать,
Где что-нибудь важное можно решать,
И речи, и почве во благо!Полынь киммерийская слаще ли, друг,
Чем скифская? – всё, что посеешь вокруг,
Пожнёшь, – и поэтому свято
Всё то, что возвысит над бездной мирской,
Спасёт от бравады её шутовской -
И встретит в грядущем, как брата.17 января 1993
V
"К золотым ведёт островам…"
К золотым ведёт островам
Свет нежданный луны в апреле -
Ближе к тайне, к заветной цели,
К этим выдышанным словам.Наполняет желанный гул
Сонмы раковин – и в пустотах
Стынет эхо, звеня в высотах,
Если каждый давно уснул.Может, жемчуг в ладони мал,
Может, водорослями вьётся
Чьё-то прошлое, – как споётся
Тем, чьим песням простор внимал?Тем, чьи судьбы разброд ломал,
Бред корёжил, тоска крутила,
Стали отзывом лишь светила.
Смолы, скалы, солёный вал.Смели попросту быть собой,
Смыли кровь, заживили раны, -
То-то плещет светло и странно
Морем вылущенный прибой.Стали близкими тем, кого
Не доищешься в этой шири,
В небе пристальном этом, в мире,
Продлевающем душ родство.9 апреля 1993
"И столькое было давно по плечу…"
И столькое было давно по плечу,
Что равного днесь и не знаю -
Но я разбираться во всём не хочу,
А просто грущу, вспоминая.Круги разойдутся по вешней воде,
До осени там доставая,
Где даже в отзывчивой вроде среде
Гнездится пора грозовая.Ладони открой этим ливням ночным,
Прибрежным валам неуёмным,
Замашкам дикарским и просьбам ручным,
Затерянным в мире огромном.Не только событья в горсти собери,
Но – суть их, вселенские связи,
Сплетенья наитий, – и всех примири,
Чтоб в каждой аукались фразе.Не зря ты когда-то шагнул в эту смоль,
В алмазное это кипенье -
И чуять грядущее снова изволь,
Чтоб стало блаженнее пенье.12 апреля 1993
"Пристрастный плещется родни…"
Пристрастный плещется родник,
Никем не виданный доселе, -
И ты растерянно приник
Не просто к бездне – но купели.Над морем, рея в высоте,
Горит костёр необычайный,
Чтоб в каждой грезилось черте
Всё то, что впрямь считалось тайной.Нисходит свет на всех, кто встарь
Томились цветом или звуком,
Проникшим в изморозь и хмарь,
Дохнувшим Бахом или Глюком.И что там осторонь за грань
Топазом в пальцах ювелира
Блеснёт, чтоб вдруг разбиться всклянь
Об эту оторопь клавира?Ты улыбнёшься: нелегко
Не отпустить, тебе во благо,
Туда, где дышит глубоко
Сомнамбулическая тяга.Из гипнотической точки
Рванись – авось и отзовёшься
Тому, чьи образы близки,
Которых больше не коснёшься.Как ни казни себя – пойми:
Луны никто не одолеет,
Она витает над людьми -
И с нею чудо уцелеет.Покуда ночь к тебе добра,
Покуда сыро в мире этом,
Бреди до самого утра
Туда, где встретишься со светом.12 апреля 1993
"Насколько чувством спаяны взаимным…"
Насколько чувством спаяны взаимным
Бываем мы, настолько же порой
Друг друга мы чуждаемся, – открой
Глаза на мир, – не в нём ли полднем зимним
Встречались мы? – когда-нибудь потом
Припомнится нам лёгкое скольженье
По льду и снегу, – жди преображенья,
Развеивайся в инее густом,
Распластывайся по ветру, лети
В разъятое пространство голубое,
Безумица, – и лучше прихвати
Кого-нибудь для верности с собою,
Кого-нибудь, – и брось его впотьмах,
Чтоб стало вдруг легко и одиноко, -
И дальше рвись, угадывая взмах,
Ниспосланный и принятый до срока,
Пусть – вызовом, пусть – зовом он бывал, -
Уже непредсказуемы, пожалуй,
Последствия, – и в тяге небывалой
Предчувствие растёт, – наворковал,
Наверно, голубь что-нибудь такое,
Накаркал ворон, – вспенится тоскою
Существованье, – с мукою мирскою
Столкнётся на берег обрушившийся вал.14 апреля 1993
"Птахой единственной в небе пустом…"
Птахой единственной в небе пустом,
Чтобы вон там, впереди, за мостом,
С грустью смотреть на вздыхающих -
Ах, по кому же? – прохожих чудных,
Юность мелькнула – ну что ей до них,
Воздух горстями хватающих!Нить расставанья тиха и легка -
Держит её золотая рука
Вечером, сызнова тающим, -
Чтоб не рвалась беспокойная связь,
Лица, в которые кротость вплелась,
Обращены к улетающим.