- Ты хочешь сказать, что трактир посетит женщина - пират? - Филиопа аж привстала, чтобы лучше видеть входную дверь. - Я слышала множество историй про тебя, но о ней - ничего.
- Вероятно потому, что люди, повстречавшиеся с Сантиндриссой в море, не имели шансов что-либо рассказать впоследствии. Мертвые молчат.
Варвар увлек за собой женщин к окну, где уже столпились пираты, глазеющие на прибытие черной галеры.
"Обитель страданий" с двумя рядами весел по каждому борту длиной и шириной превосходила "Ведьму" Конана. Металлический таран на его носу мог без труда пробить бок небольшого военного корабля.
Судно, строго подчинявшееся заданному гребцами ритму, было весьма маневренным. На пути к гавани оно обогнуло малый риф, не снижая скорости. У руля стояли две женщины. В более высокой наблюдатели распознали капитана. Женская часть экипажа занимала верхнюю палубу. Внизу гребли, скованные попарно цепями, мужчины - пленники. Им не разрешалось покидать трюм, хотя в порту бродили сплетни, что некоторые иногда оказывают пираткам услуги определенного рода. Правда, никто из них не протягивал дольше трех месяцев. Каторжный труд в жуткой духоте под ударами бича никак не способствовал продолжительности жизни. Конана поражало то, почему невольники все терпят и не делают попыток взбунтоваться или сбежать. Но по слухам побег из "Обители страданий" еще никому не удавался.
Сантиндрисса предпочла пришвартоваться к деревянному пирсу напротив таверны и невдалеке от баркаса Конана. С палубы галеры перекинули мостки.
Выход женщин на сушу сопровождался восторженными криками. Из трактира спешно вынесли вино и угощения, разбив половину кувшинов по дороге. Пока компания добралась до заведения, пиратки опьянели не меньше встречающей их делегации. В хмельной толпе, конечно же, нашлось место ругани и стычкам, поэтому завязавшаяся ножевая дуэль никого не удивила. Однако едва пираты успели миновать дерущихся, один участник схватки, член команды Кнульфа, уже лежал на земле.
Глубокая рана в животе почти равнялась смертному приговору. Потеря крови и возможное заражение отводили неудачнику максимум неделю.
Его темноволосая победительница с повязкой на глазу взмахнула окровавленным стилетом, вызвав бурные рукоплескания. Затем она выпила до дна кубок, услужливо поданный ей кем-то из корсаров. Несколько капель все-таки увлажнили губы поверженного соперника в качестве утешения.
- Убрать трап, - властный тон отвлек внимание пиратов на "Обитель страданий".
Последней на берег сошла Сантиндрисса. Прямые, черные волосы, ястребиные черты лица и крючковатый нос выдавали в ней уроженку Стигии. Высокую грудь прикрывали две скрещенные перевязи, заканчивающиеся ножнами для меча и кинжала. Не считая этих кожаных лент, все ее одеяние состояло из короткой набедренной повязки да грубых сандалий.
Поднеся ладонь к губам, женщина крикнула столпившимся на пристани людям:
- Приветствуйте своих сестер по Красному Братству!
- Пусть здравствуют наши сестренки! - проревел нестройный хор пиратов, относящихся к стигийке с искреннем уважением.
- Женщины - корсары! - не переставала удивляться Филиопа, наблюдавшая из-за плеча Конана. - Ни о чем подобном я не слышала. А дети у них родятся?
- Нет, - решительно сказал варвар, - тяжелая работа делает гребцов бесплодными… ну, а также выпивка Кнульфа, - прибавил киммериец шутливо, мотнув головой в сторону пиратки, освобождавшей желудок от излишков выпитого вина у причала. - Замуж они не выходят. Правда, контакты с мужчинами все же случаются - и в Джафуре, и на судне.
- Почему бы тебе не присоединиться к ним, если ты так ими интересуешься, госпожа? - увернувшись от щипка Конана, Оливия отвесила насмешливый поклон. - И твоей робкой служанке тоже. Всего-то один или два выигранных поединка на ножах и вы уже можете садиться за весла.
- К сожалению должна отказаться, - ответила Филиопа вежливо. - Я не создана для пиратской жизни.
- Ты намекаешь, что тебя лепили из лучшей глины?
Дерзкие слова Оливии повисли в воздухе, поскольку Конан велел прекратить спор.
Через несколько минут количество гостей в таверне удвоилось. Пираты валили валом, желая отметить встречу "Обители страданий". Однако Фердинальд умудрился отстоять отдельный стол, где теперь начали собираться пиратские главари. Киммериец завел беседу с массивным, усатым капитаном Храндульфом, который был еще и одним из туземных вождей. Сантиндрисса, севшая на противоположном конце стола, внимательно изучала Филиопу с Сулулой. Вскоре к ним присоединился Кнульф, принесший бочонок пива. Разговор изначально шел об удачной вылазке чернобокой галеры. Действительно пираткам удалось близ устья Запороски снять богатый улов с двух купеческих кораблей. Вместе с добычей они привезли новости о том, что в южной части моря становится все меньше судов Империи. И о том, что в далеком Аграпуре объявлено какое-то состязание, касающееся реорганизации флота. Не обошлось без упоминаний о большой награде и черном колдовстве, хотя такие вести исходили от истязаемых моряков, самих толком не знающих всей правды. Впрочем, Сантиндрисса особо не пыталась вникать в суть вещей. Потом сменили тему. Пиратка заинтересовалась походом "Ведьмы" и выслушала историю с участием захваченного судна, пленников, а также про будущий выкуп.
- Очень интересно, - заключила Сантиндрисса по окончанию рассказа. - Я вижу, Конан, ты до сих пор питаешь страсть к нежным, хорошеньким куколкам.
Оливия, стиснув зубы, прикусила язык. Филиопа лукаво улыбнулась. Варвар оставил замечание без комментариев. И только трепетавшая мелкой дрожью Сулула замерла перед стигийкой, как птица под воздействием магического взгляда змеи.
- Вот она, - указала на нее пиратка. - Продай ее мне, ведь за эту девчонку ты не получишь выкупа. Я люблю иногда забавляться с милашками.
Перепуганная насмерть Сулула вовсе превратилась в каменное изваяние. Девушка, у которой не хватало отваги обращаться к кому-либо кроме своей госпожи, боялась сейчас даже вздохнуть.
- Пустое занятие торговаться с киммерийским упрямцем, Дрисса, - вздохнул Кнульф. - Я предлагал ему за вон ту туранку, - Могильщик Кораблей ткнул пальцем в Филиопу, вмиг ставшую серьезной, - целое состояние, только он и слышать ни о чем не захотел. Мол, тут дело чести. А ведь нормальному человеку сносить капризы и выходки троих баб определенно не легче, чем судну, зажатому между трех рифов. Я прав?
- Приходится терпеть, - Конан попробовал обернуть все в шутку. - Меня поражают жители востока. Здесь чуть ли не каждый мужчина имеет несколько жен, а то вообще гарем.
- Ага, гарем, - живо отреагировала Сантиндрисса. - О нем можно много говорить.
Не требуя уточнений, какой гарем, женский или мужской, подразумевала стигийка, Конан продолжал рассуждать:
- По моему мнению, это приводит к вечным ссорам и дрязгам. Я всегда считал семейный очаг более спокойным местом, нежели палуба корабля. Однако с некоторых пор, после взятия под опеку трех женщин, уверенности во мне поубавилось.
Собеседники посмеялись в притворном сочувствии. Разговор перешел на другие темы, важные и не слишком. Между тем, благодаря пьяному экипажу "Обители страданий" атмосфера вокруг постепенно накалялась. Посреди гульбища вспыхивали словесные перепалки с развитием на улице, где чаще всего в ход шли ножи, и лилась кровь.
Под аккомпанемент дудок и барабана пиратки устроили танцы нагишом прямо на столах. Некоторые отдавались тут же, поощряемые возгласами развеселившихся корсаров. Правда, кто-то из пиратов не выдержал и сбежал без одежды, изрезанной в лоскуты растрепанными, пьяными демоницами.
Разнузданная оргия обошла стороной стол капитанов, хотя сидящие там женщины стали целью бесстыдных шуток.
- Киммериец оценил ее в двадцать талантов?
- Да она имеет гораздо больше потайных талантов!
- Так пусть их покажет.
- По крайней мере, два скрывает шелковое платье.
- Иди сюда, красавица.
- Я бы не отказался тебя пощупать.
- А что служанка? Сколько стоит?
- За нее мы готовы заплатить выкуп.
- Присядь к нам, девочка, и ты получишь золотую монету.
- Добавим еще, если разденешься!
По соседству в обнимку с пиратом - ильбарсцем расположилась Брайлит, победительница схватки на причале. Она громко несла пьяный бред:
- Говорят, в больших городах есть женщины, которым мужчины хорошо платят за ласку. А чем я хуже? Я бы могла купаться в золоте лишь за то, что позволяла бы себя целовать, - размечталась пиратка, поглаживая небритую щеку собутыльника.
Ильбарсец со смехом пристроил ее голову на своих коленях. Осмотрев мускулистое тело одноглазой подруги, он беззлобно фыркнул:
- Не думаешь ли ты, что мужчина при здравом уме станет платить золотом за удовольствие поваляться с тобой в постели? Такая ночь любви грозит сломанными ребрами. Лучше переспать с быком!
- Заткнись! - зарычала Брайлит. Вскочив, женщина ударила его в подбородок. - Вы свиньи, любите насмехаться над романтичными молодыми девушками, - она сильно приложила грубияна об стену, - только потому, что сами страдаете отсутствием воображения…
Расправу прервал истошный визг Сулулы. Служанка, расталкивая по пути корсаров, бросилась прочь из таверны. Ее пытались задержать, но девушка вырвалась и побежала к морю. За ней поспешила Филиопа, а следом Конан и Оливия, которая боялась оставаться без защиты.
На краю пирса сгрудились люди, рассматривающие воду внизу.
- Похоже, девице захотелось поплавать.
- Она нашла более достойное общество, чем мы.
Конан протиснулся между зеваками, сорвал с себя ножны и приготовился к прыжку, но тут запыхавшаяся Филиопа схватила его за локоть, а в следующий момент другая пара рук вцепилась ему в пояс.
- Уже поздно, - закричала Оливия, - или ты не видишь?!
В самом деле, под ногами киммерийца копошились вездесущие акулы. Место погружения несчастной горничной, обозначали треугольные плавники и большое красное пятно.
- Не понимаю, - пробормотал Конан, тряся головой. - Что ее заставило?
В спину варвара уткнулось заплаканное лицо Филиопы.
- Возможно, она предпочла акулью пасть неволе у пираток, мечтающих стать однажды проститутками. Уйдем отсюда, пожалуйста, я не могу на это смотреть.
Вернувшись в таверну и выпив пива, Филиопа немного успокоилась.
- Сулула не привыкла к превратностям жизни. Слишком изнеженная, как верно подметила твоя Оливия, она не годилась на должность служанки, - красавица, окинув взглядом развалившихся пиратов, приглушила голос: - Бедняжку изначально пугало путешествию в Гирканию к будущему супругу…
Так меня хотели надуть? Зачем? - Конан был весьма удивлен, однако задавал вопросы тихо, чтобы их не услышали пиратские капитаны.
- Когда твои парни атаковали "Гиацинт", мы схоронились под палубой. Госпожа, наслушавшись рассказов про ужасного Амру, который насилует аристократок перед смертью, умолила меня поменяться с ней ролями. Вот я и стала благородной Филиопой, добивающейся твоей милости, а она надела маску бессловесной служанки, боявшейся просить тебя об охране. Сулула - мое настоящее имя. Я из Заморы. Невольница, захваченная во время набега туранских воинов.
- А я, - напомнила о себе Оливия, - давно начала подозревать, что ты не голубых кровей. Маленькая, лживая плутовка!
- Да-а, - протянул киммериец. - Ловкий трюк. Но что побудило тебя открыть тайну, ведь ты рискуешь жизнью?
- Мне показалось, что тебе можно довериться, капитан Амра… и я, наконец, отважилась. Конечно, разыгравшаяся трагедия перечеркивает твои планы относительно выкупа, извини, только я не хочу возвращаться в Туран рабыней и отвечать за смерть госпожи. В любом случае жизнь на море не тяжелее участи кухарки или наложницы в гареме.
- Ты уверена, что будет легче? - спросила Оливия. - Хотя из тебя, пожалуй, выйдет неплохая служанка, не в пример твоей предшественницы.
- Не слушай ее. О том речи быть не может, - Конан хитро подмигнул заморийке. - В общем, я принял решение: - Для всех, исключая нас, ты останешься Филиопой - знатной пленницей. В целях безопасности. Этот вельможа Абдал далеко не дурак, если сумел меня провести. Но он не знает, что его кузина мертва и не узнает. Вскрывшаяся правда сломала наше соглашение. Посему он заплатит за тебя, если ему дорога Филиопа. Бедная девочка Фи… Сулула, - быстро поправился варвар, - после смерти оказывает мне последнюю услугу. Теперь настал мой черед обмануть благородного Абдала!
ГЛАВА 5
Рука Тарима
- Дальше нам сюда, - Нефет Али махнул рукой, остановившись перед внушительной железной решеткой, прутья которой перегораживали гранитный свод.
Взмах предназначался охране, наблюдавшей сверху за необычной процессией, и почти сразу под неблагозвучный скрежет цепей заслон начал медленно ползти вверх. Алаф, молодой алхимик, напряженно всматривался сквозь поднимающуюся решетку. Воображение рисовало удивительные картины того, что ожидало его внутри.
- Согласно новейшим разработкам механизм основан на взаимодействии пары массивных противовесов, размещенных вот здесь, - архитектор указал на сторожевую башенку, чуть возвышавшуюся над вратами. Кроме нее в толстые стены были вмонтированы и другие похожие постройки, только более скромных размеров. - Их приводят в движение рабы, - продолжал свою лекцию Нефет Али. - Труд, конечно, тяжелый, но все же это легче, чем каждый раз поднимать и опускать такую преграду с помощью одной лишь мускульной силы, - улыбнулся коротышка. - Для нашей маленькой компании хватило какого-нибудь бокового прохода, однако я хотел продемонстрировать вам возможности технического гения.
Едва пройдя врата, мастер с неприкрытой гордостью широко развел руки:
- Императорская верфь - символ мощи и власти Турана! И все здешнее оборудование на два месяца будет полностью к вашим услугам.
Решетка опустилась вниз с не меньшим шумом, после чего Нефет Али пригласил гостей осмотреть верфь. На громадные доки и судостроительные мастерские они любовались молча, не исключая провожатого.
Пятеро спутников Нефета Али подготовили проекты новых корабельных двигателей, которые одобрил принц Ездигерд. Сейчас им предстояло осуществить необходимые эксперименты. Друг к другу соискатели колоссальной награды относились настороженно, впрочем, они стали наилучшими из числа многих астрологов, алхимиков, магов и умельцев. Практически все уже успели обрести громкую славу, благодаря своему незаурядному уму.
Рядом с Нефетом Али пристроился Тамбар Паша. Полный, невысокий мужчина в опрятном темно-синем плаще и тюрбане, усыпанным драгоценными камнями, с золотым полумесяцем являлся известнейшим астрологом и философом. Из-за их спин выглядывал облаченный в белоснежную коринтийскую тогу до пят Залбувалус - маг, считавшийся на Севере великим пророком. Его лицо украшали очень длинные седые усы и кустистые брови. Тут же присутствовал блестящий мастер Мустафар - создатель скорострельного арбалета, успешно проверенного именно на флоте. Конкурентов умелец одаривал вежливой, хотя и чуть пренебрежительной улыбкой. Немного поодаль стоял чернокожий Кроталус из какой-то далекой, полудикой страны, представлявшийся уроженцем Зембабве. Несмотря на безволосый череп и глубокие морщины Кроталус буквально сиял юношеской энергией. Столица оказала чужеземному гостю хороший прием, и скоро он прославился среди туранской знати как непревзойденный консультант по любому вопросу. Ходили слухи, что к нему обращаются порой даже члены Императорского Совета.
Между столь выдающимися людьми последний претендент - Алаф чувствовал себя неловко. Действительно, как может сравниться начинающий алхимик с признанными учеными? Разве знания, полученные за короткую жизнь соизмеримы с кладезью мудрости и силы? Правда, молодой человек знал, что в данном деле вполне конкурентоспособен, что может выиграть состязание и обещанную победителю гору золота. Алаф всю сознательную жизнь провел в пекарне, помогая отцу. Целыми днями он месил тесто, но ночами занимался совершенно другим. Алхимия была его страстью. Идея получения чистого золота из свинца или цинка стала навязчивой, к счастью печь для выпекания булок подходила для опытов с металлами. Еженощно отцовская пекарня превращалась в литейный цех. За годы исследований Алаф досконально изучил свойства металлов. Хоть золота добыть не удалось, но, тем не менее, юноша сделал интересное открытие иного рода.
Однажды оставив на огне котелок с водой, он забыл про него, поскольку возился с чем-то еще. Вскоре сосуд начал издавать шипящие звуки. Над котелком показался пар. Крышка приподнялась, задрожала, а потом вовсе была отброшена в сторону. Алаф быстро сообразил, что заключенных в котелке водяных духов атаковали демоны огня. Раздраженные духи, приняв образ горячего тумана, убежали из ловушки и устремились к потолку. Заинтригованный странным явлением юноша напряг свой мозг изобретателя. Соединив трубками несколько посудин, молодой алхимик настроил конструкцию так, чтобы поток разбегающихся призраков двигался в одном направлении. Силы пара хватало для движения различных предметов. Например, специального колеса, к которому Алаф приделал лопасти. На выходе злые духи ударялись в них, заставляя колесо вращаться. Выяснилось также, что мощь духов возрастает по мере нагревания и способна, в конце концов, развалить даже казан с толстыми стенками. Последнее откровение стоило ему чувствительных ожогов, зато он понял, что гнев бесплотных созданий нужно тщательно контролировать.
Власть над водяными духами принесла пытливому юноше определенное уважение в среде ученых и магов Аграпура. Пусть ни одна из игрушек Алафа не выполняла сколько-нибудь полезных функций, мудрецы пришли в восторг от такого наглядного доказательства существования духов и демонов. Сам верховный жрец Тарима удостоил алхимика аудиенции, на которой обсуждалась тема о статуи бога, подвешенной над алтарем главной столичной святыни. Аудиенция вместе с попавшим в храмовую библиотеку свитком папируса, где описывались подробности экспериментов, не укрылись от внимания принца. Дворцовый посланник (посетивший до этого Залбувалуса и Мустафара) по личному приказу восхищенного Ездигерда доставил Алафу приглашение на научный турнир.
К слову, столь высокая честь не вскружила алхимику голову. Трезвый ум юноши начал размышлять о применении силы духов во флоте. Почему бы поставить на судне печь и большой казан, от которого пойдут трубки вдоль бортов к корме? Тогда корабль не вертелся бы вокруг своей оси, а плыл бы вперед с огромной скоростью без помощи гребцов. Толкали бы его убегающие духи. Идея казалась невероятной, однако принц после беседы с Алафом счел план весьма перспективным. В любом случае удачный замысел помог молодому человеку очутиться в компании с немногочисленными уже соперниками, прошедшими первый этап состязания…
- Впечатляет. Ни один торговый порт не может с этим сравниться, - подал голос астролог Тамбар Паша. Когда остальные обратились к нему, он простер ладонь в сторону гавани.