7
Когда Васильев вышел из комнаты, Аврониев обратился к Балтову:
- Да, дорогой, вор не такой глупец, чтобы войти сюда с цезием в кармане. Он предугадал наши намерения и благополучно избавился от цезия.
- Но я же везде искал, - возразил Балтов.
- А в процедурной, где все задержанные?
- Я был около двери. Если цезий внутри, аппарат уловил бы его. Этот цезий достаточно радиоактивен… Если только вор не спрятал цезий в плотную металлическую или толстую свинцовую обертку или не оставил где-нибудь вне здания. Но это только временно спасет его, так как и металлическая обертка станет радиоактивной…
- Гм… Да… Обыск - самое легкое дело, - сказал Аврониев. - А ты искал под окнами, во дворе?
- Конечно.
Аврониев поднялся со стула, погасил дымящуюся сигарету и тихо, как бы самому себе, сказал:
- Тогда мы его схватим. Чудес не бывает…
В этот момент где-то совсем близко раздался треск мотора. Удаляясь, он постепенно смолк. Аврониев мгновенно выбежал из комнаты, оставив своих помощников в недоумении.
- Чубров! - закричал он, - Сейчас же проверь, что это за машина! И пусть зайдет доктор Попов!
Он вернулся в комнату и неожиданно спросил Балтова:
- Значит, если вор спрятал проволочки в металлический предмет, их труднее обнаружить твоим аппаратом?
- Да, но через некоторое время металлический предмет тоже станет радиоактивным, и эта можно будет обнаружить аппаратом, - ответил. Балтов.
- Значит, если я спрячу проволочку в свои часы, сами часы станут радиоактивными?
- Да, конечно. Вторичная радиоактивность" будет слабее, но счетчик, несомненно, обнаружит ее на расстоянии нескольких метров.
- О, это очень интересно! Вошли Чубров и Попов.
Растерявшись сначала после пропажи цезия, доктор снова овладел собой, и к нему вернулось прежнее спокойствие и уверенность. Очень внушительный в своем белом докторском халате, он подошел к Аврониеву.
- Что это была за машина? - спросил его подполковник.
- Из управления по очистке улиц. Она забрала мусор во дворе нашей больницы. Во двор она въехала вместе с одной из наших машин, и-потому вы ее не заметили.
- Но почему она приехала так поздно? Я не слышал, чтобы мусор убирали ночью.
- Этого я не знаю.
- А раньше у вас случалось, чтобы мусор вывозили F) такое позднее время?
- За время моей работы этого не бывало, - уверенно ответил главный хирург.
Аврониев прищурил глаза и вдруг рассмеялся.
- Выдали себя! - воскликнул он. - Наконец-то выдали себя! Я этого ожидал. Другим способом нельзя было проникнуть во двор, и они воспользовались машиной для вывозки мусора.
Все глядели на него с удивлением.
- Мы ищем цезий здесь, а они уже вывезли его. Быстро машину, Чубров! - Аврониев начал застегивать плащ.
- Куда из больницы вывозят мусор? - спросил он Попова, который смотрел на него с открытым недоверием.
- Не знаю, но сейчас скажу, - произнес доктор и вышел из комнаты. Казалось, теперь он был убежден в неспособности следователя.
- Мусор находится в помещении, расположенном как раз под окном процедурной, не так ли? - спросил Аврониев своего помощника.
- Так точно, там! - подтвердил Чубров, не менее других удивленный наблюдательностью начальника.
- Ей-богу, - заявил Балтов, - совершенно не могу тебя понять, словно ты говоришь на языке пушту. Заставляешь меня рыскать со счетчиком, людей допрашиваешь без всякого обыска, а в заключение вдруг бросаешься за какой-то случайной машиной!
- Случайной! - иронически повторил Аврониев. - А я думаю, что не случайной… И вообще нас часто выручают такие "случайности"!
Попов вернулся и с холодной вежливостью сообщил:
- Мусор вывозится за город и сваливается во многих местах прямо в поле. Говорят, там есть специальные ямы.
Аврониев отдал распоряжение своим людям, остававшимся в больнице. Затем он вышел во двор, нашел место, куда сваливали мусор, и взглянул наверх. Как раз над ним светилось окно процедурной. Ему показалось, что в окне мелькнул силуэт Симанского.
- Случайность! - снова повторил он и покачал головой.
Через несколько минут Аврониев, Балтов, Чубров и два милиционера выехали на мусорную свалку. Балтов держал на коленях аппарат.
8
Дождь по-прежнему лил как из ведра. На шоссе стояли лужи, а в кюветах бурлили ручьи.
Машина летела с бешеной скоростью - таков был приказ Аврониева. Все шестеро молчали. Каждый старался разгадать причину, кражи, угрожавшей профессору смертью. Ни с кем из них еще не случалось такого необыкновенного приключения. Разыскивать четыре радиоактивные проволочки не толще волоса на территории огромного города! Это потруднее, чем искать иголку в стоге сена.
У шлагбаума контрольного поста милиции их ждала машина управления по очистке города, которая при возвращении с мусорной свалки была задержана по приказанию Аврониева. Выскочив из машины на ходу, подполковник вошел в будку контрольного поста. Там находились двое рабочих и шофер из управления по очистке города.
- Кто заставил вас вывозить мусор в такой поздний час? - спросил он.
- Иванов, наш начальник, позвонил по телефону и сказал, чтобы мы обязательно вывезли из больницы мусор, потому что завтра там будет проверка и им может попасть. Он обещал заплатить нам вдвойне за сверхурочное время, и мы согласились, - ответил один из рабочих.
- А по графику когда вы должны были вывозить мусор?
- Завтра рано утром.
- И вы не могли подождать до утра?
- Но мы же вам сказали, что утром будет проверка, - пояснил другой.
- А где свалили мусор?
- В поле для этого сколько угодно места! Там сваливают половину мусора со всей Софии. Мы ссыпаем в большой овраг у реки.
- Можете показать место, куда вывалили мусор?
- В такой темноте… Это нелегкое дело! Там очень много мусора, и его трудно отличить. Ведь это же мусор! Где там узнать, да еще в такой дождь! - объяснил первый рабочий. Он явно хотел как можно скорее избавиться от следователя.
Но другой рабочий заметил:
- Давайте попытаемся, может, найдем. Аврониев взглянул на него и спросил:
- Как тебя зовут?
- Юсуф.
- Ну, Юсуф, залезайте в вашу машину и поезжайте прямо к оврагу! - приказал подполковник.
Дождавшись, когда они выйдут, он позвонил по телефону,
- Иванова! - услышал Балтов голос Аврониева.
Машины двигались по полю мимо редких домов. Столица потонула в непроглядной дождевой ночи. Путь становился все труднее и труднее: кругом была непролазная грязь.
Машины забуксовали и остановились около кучи мусора и шлака. Влево и вправо от машины виднелись холмики мусора, одни уже разровненные, другие только что насыпанные.
Все вылезли из машины. Дождь продолжал идти, холодный, неприятный.
- Ищите следы! - приказал Аврониев.
- Ничего не видно, следы смыты дождем, - ответил Чубров.
Зажгли карманные фонарики. Везде, куда падал свет, виднелись кучи мусора, белели куски бумаги, блестели еще не заржавевшие консервные банки, темнели отбросы. Пахло гнилыми овощами.
Балтов с отвращением сплюнул и подумал: "Искать цезий в этом болоте! Это просто сумасшествие!".
Свет включенных фар вырывал из темноты только силуэты людей.
- Давайте сюда аппарат и идите вперед, - послышался откуда-то из мрака голос Аврониева.
Один из милиционеров вынул счетчик из футляра и пошел вперед. Балтов последовал за ним, освещая фонариком циферблат счетчика.
Аврониев шел позади.
Лучи света врезались в сплошную завесу дождя. Но никто не обращал внимания на ливень. Вся группа медленно продвигалась в глубь оврага.
- Вспомните, в какую кучу вы свалили мусор? - спросил Аврониев рабочих.
- По-моему, где-то там, дальше. Темно же, товарищ, трудно сказать точно, где свалили. Если бы не связывались с этой мерзостью, сейчас сидели бы в тепле! - сказал первый рабочий.
- Попытайтесь припомнить, - сказал Аврониев и, вдруг остановившись, осветил фонариком их лица. - Послушайте, товарищи, - мягко Произнес он, - от этого зависит жизнь человека, очень хорошего человека. Вы должны помочь!
- Да что там, поищем, товарищ, - сказал Юсуф. - Кажется, мы свалили мусор в низине.
И он исчез в темноте.
Прошло уже пятнадцать минут. Рука Балтова начала дрожать от напряжения, свет фонарика тоже дрожал, а стрелка на циферблате аппарата замерла, как заколдованная. Словно призраки, двигались люди по этой пустоши почти без всякой надежды найти драгоценные проволочки. - Черт бы побрал этот счетчик! - злился физик. - Может быть, он поврежден? Нужно было взять из института два аппарата…
Обошли вдоль и поперек весь овраг, но ничего не обнаружили.
Балтов промок до нитки - он уже чувствовал, как вода стекала по его телу. Встретив рабочих, он не сдержался и раздраженно сказал им:
- Эх вы, глупцы, как это вы не знаете, где сваливали мусор?
- Да как узнать, товарищ! В такой дождь сам черт ничего не разберет!
Группа приблизилась к яме, откуда доносился сильный запах сероводорода и гниющих овощей.
- Это не то, здесь старая свалка, - сказал кто-то.
- Мусор из больницы, наверное, пахнет лекарствами, - высказал предположение Чубров, который нес аппарат. Руки у него дрожали от усталости и напряжения.
- Еще немного, и мы не будем ощущать никакого запаха - все схватим насморк! - ругался физик.
Аврониев продолжал молча идти позади всех и вглядывался в светлые пятна. Он упорно искал следы машины.
Казалось, поиски были безнадежны.
Вдруг из темноты появился Юсуф, который блуждал где-то в стороне с фонариком Аврониева.
- Эй, товарищ, - обратился он к подполковнику, - я, кажется, нашел место, куда мы вывалили мусор!
Все остановились.
- Где? Говори скорей! - бросился к нему Балтов.
- Там, в низине. Идите за мной!
Вся группа бросилась за рабочим. Спотыкаясь, увязая в грязи и шлаке, падая, ругаясь, все бежали вперед. Мусорная яма появилась перед ними так неожиданно, что они едва не попадали в нее. Чубров с аппаратом в руках только чудом удержался на краю.
Балтов держал фонарик так, чтобы свет падал на шкалу аппарата. Все, у кого были фонари, направили лучи света на циферблат счетчика.
- Ничего нет! - мрачно произнес физик и, повернувшись к Юсуфу, добавил: - Ты, братец, что-то спутал.
- Да здесь же, здесь мы проезжали! - настаивал Юсуф.
В разговор вмешался Аврониев.
- Чубров, а ну-ка пройди с аппаратом чуть-чуть вперед. Наклонись! - скомандовал он.
Чубров прошел вперед и наклонился над обрывом.
- Смотрите! - закричал Балтов.
- Ах! - хором воскликнули все.
Стрелка на циферблате слегка качнулась и | отклонилась на одно деление вправо.
- Еще вперед, Чубров! Осторожно, не упади! - отдал команду Аврониев. В его голосе слышалось волнение.
Лейтенант спустил обе ноги в яму и с трудом удерживался, чтобы не упасть.
- Отклоняется! Отклоняется! - кричали все. Дрожа от возбуждения, Балтов думал:
"Только бы не что-нибудь другое!".
Вдруг Чубров соскользнул по мокрому шлаку и вместе с аппаратом полетел вниз.
- Ушибся? - закричал сверху Авроииев и прыгнул вслед за ним, освещая дно ямы фонариком.
Края ямы были пологими, а глубина не превышала двух метров. Подполковник прыгнул удачно, быстро поднялся и бросился к Чуброву. Чтобы предохранить аппарат от повреждения, тот упал на спину, держа счетчик над собой. Аврониев осветил шкалу и, всегда такой спокойный, сдержанный, едва сдержал крик. Стрелка дрожала на последнем делении циферблата. Сильная радиоактивность!
Один за другим все спрыгнули вниз. Никто из них еще никогда не испытывал такого волнения. Спасительных проволочек не видно, никто не знал, как их найти в горе мусора, но они здесь, это несомненно. А остальное сделает счетчик! Сейчас все свято верили в аппарат, от которого зависела судьба человека.
Люди бросились разрывать размокший от дождя мусор. Лучи всех фонариков слились в одно большое светлое пятно. Пока рабочие ходили за лопатами, Балтов нашел в куче старых бинтов первую проволочку. Чубров нашел вторую и третью.
Но где же четвертая?
Они обыскали все, но четвертой проволочки не было. Балтов догадался распорядиться, чтобы к машине унесли три найденные проволочки. Стрелка счетчика медленно возвратилась к нулю, и он понял, что четвертой проволочки в яме нет.
Она была где-то в другом месте.
- Поехали! - приказал Аврониев.
Люди пошли к машинам. Аврониев приблизился к Балтову и тихо прошептал:
- Дела поправляются. Сейчас у нас появился еще один союзник!
- Кто же это?
- Четвертая проволочка.
- Ты думаешь, что ее нет здесь не случайно?
- Думаю, что она выдаст нам вора! Он взял проволочку себе как доказательство успешной кражи. Может быть, он должен отчитаться кому-то. Или же, если он умнее, он решил сбить нас со следа и подложил ее кому-нибудь другому, чтобы мы поймали его с поличным. Но и первый, и второй варианты нас устраивают. Он запомнит эти поиски цезия!
Аврониев был возбужден, как охотник, который приближается к дичи и предчувствует, что она не уйдет от него.
9
Подполковник Аврониев, Балтов и Йозов находились в кабинете главного хирурга, а в коридоре стоял Чубров. Другие оперативные работники окружили здание больницы. Подполковник был убежден, что преступник и четвертая проволочка находятся в больнице.
"Если преступник пытался избавиться от проволочек, значит, он почувствовал опасность. И эта опасность останется, пока он находится в здании больницы. Иначе он ни за что не выбросил бы проволочки. Тогда нельзя было бы объяснить, зачем он оставил себе четвертую проволочку, - размышлял Аврониев. - Если я прав, то преступник здесь".
Операция началась как раз вовремя. Попову ассистировали только доктор Горанов и сестра Антонова, которых Аврониев вынужден был временно освободить.
Размышляя о случившемся, Аврониев пришел к выводу, что преступником мог быть только один из трех - Васильев, Симанский или Антонова и что вор не обошелся без помощника. Кто был вором и кто помощником - об этом приходилось пока только гадать.
Йозов предполагал, что присутствие в больнице Симанского не случайно и очень подозрительно.
Балтов колебался - может быть, кража совершена не работником больницы, и вся эта история является результатом простой случайности?
В первую очередь они занялись допросом Калчева. Под столом находился счетчик Гейгера, установленный так, что его видели только Аврониев и Балтов, а допрашиваемый даже и не подозревал о его существовании.
Сначала Калчев был очень испуган, но теперь, когда проволочки нашлись, успокоился и подробно рассказал обо всем, что случилось в этот вечер. Его рассказ убедил всех троих, что кражу совершил не он.
Допрос вел Аврониев. Он внимательно вслушивался в каждое слово врача, заставлял егоповторять известные из первого допроса вещи. Йозов стенографировал.
Между прочим, Калчев вспомнил о том, что у Васильева плохое настроение. Аврониев спросил:
- Скажите, что вы знаете об отношениях между ним и медсестрой Антоновой?
- Как вам сказать, - Калчев пожал плечами. - Не люблю распространяться на эту тему, но большинству известно, что они дружат, любят друг друга… В какой стадии все это, не знаю. Васильев несколько вспыльчив и мнителен, но таким сердитым, как сегодня, я еще не видел его…
- Не поссорились ли они сегодня?
- Не знаю, но вряд ли, потому что Васильев не отходил от кровати Родованова, а потом поехал за цезием. В это время Антонова готовила операционную, и они едва ли виделись долго.
- Значит, причина плохого настроения Васильева иная?.
- Не знаю. Я застал его вместе с Симанским.
- Когда вы увидели Симанского?
- Когда пришел в палату заменить Васильева, который должен был ехать за цезием.
- Тогда у него было хорошее настроение?
- Да, неплохое.
- А когда вы заметили, что он на кого-то сердит?
- Примерно через полчаса после того, как они вернулись, за несколько минут до исчезновения цезия.
- Это интересно! - шепнул Балтов следователю. - Нужно разобраться в причине этой странной раздражительности…
- Вы свободны, - сказал Аврониев Калчеву.
- Могу ли быть полезен чем-нибудь еще? - спросил Калчев.
- Пока нет.
- Очень интересно! - произнес Аврониев, когда Калчев вышел.
Позпонил телефон, и подполковник поднял трубку.
- Да, да! Ясно. Да! - кратко ответил он и тихо сообщил Балтову: - Начальник управления по очистке города Иванов сегодня вечером не отдавал распоряжения о вывозе мусора из больницы.
- Да ну?! - удивился Балтов, все еще склонный думать, что проволочки попали в мусорную яму случайно.
- Кто же тогда звонил? - обратился Йозов к Аврониеву.
- Выходит, кто-то другой выдал себя за Иванова. Этот же человек знал, что проволочки будут выброшены в мусорный бункер. Известили его об этом из здания больницы, так как преступник не мог знать, в какой комнате мы его задержим и откуда он сможет выбросить проволочки. Так как все были задержаны, совершенно исключается, что проволочки были украдены и выброшены посторонним лицом. Следовательно, из больницы каким-то образом передавались сигналы!
Аврониев говорил спокойно, и рассуждения его были очень убедительны.
- Но как? Как передавались? - спросил Иозов.
- Карманным фонариком медсестры Антоновой, - произнес Аврониев. - Хорошие снимки она промывала! Но все же они слишком рано бросили цезий в мусор. И почему сигнализация велась не из процедурной?
Балтов был изумлен находчивостью и пытливостью своего друга.
- Кто? Кто? Кто? - задавал себе вопрос Аврониев и стискивал руками голову. - Дело запутано, но мне кажется, что мы приближаемся к разгадке. А с помощью четвертой проволочки они непременно попытаются замести следы. В этом я теперь не сомневаюсь.
- Произвести новую проверку со счетчиком? - спросил физик.
- Нет, не нужно. Четвертая проволочка цезия появится здесь. Запомни это. Они сами принесут ее сюда, чтобы выкинуть какой-нибудь номер. - Аврониев постучал кулаком по столу.
Наступило молчание.
- Знаешь что? Из всех я склонен подозревать только Симанского, - вдруг произнес Балтов.
Аврониев рассмеялся.
- Это не трудно предположить, но трудно обосновать, потому что нет абсолютно никаких улик. Во-первых, Симанский не имел доступа к цезию, так как он ни разу не входил в процедурную. Во-вторых, он друг профессора, его доверенное лицо, самый близкий человек. Что странного в том, что он захотел присутствовать при операции? Он получил официальное разрешение, - подполковник поглядел на своих товарищей. - Но, вопреки этим фактам, мы имеем все основания подозревать его. Мое внимание всегда привлекали хорошо подобранные факты. Я убежден, что часто за видимым алиби скрывается преступление. И все же, хотя мы можем подозревать кого угодно, но до тех пор, пока у нас нет доказательств, мы ничего не можем предпринять.
- Но если исключи Симанского, остается только Васильев, - напомнил Балтов.