- Нет, и не думайте даже о кофейном креме.
- Мне не нравятся кофейные кремы, - ответил пастор.
Громко сопя, как большой белый кит, который выбрался на поверхность моря подышать воздухом, пастор Бисли влез на поручни. Кое-где конструкция треснула и прогнулась.
Джерри быстро подошел и толкнул пастора, помогая ему избавиться от нерешительности. Вскрикнув, пастор взмахнул своими жирными руками и плюхнулся в воду. Он лежал на поверхности воды, подпрыгивая и проваливаясь, как поплавок, на ряби, возникающей в кильватерном следе за яхтой, его руки и ноги лениво загребали, его яркий рот то открывался, то закрывался, а его вытаращенные глазки сверлили Джерри с болезненной яростью.
Появилась Митци, стряхивая с волос воду, и начала буксировать пастора к берегу.
- Бывайте здоровы, пастор. Жизнь ведь - это как игра в домино, когда кости кладут во все стороны.
Пастор издал жалобный крик дикого гуся.
Джерри поднялся по трапу на капитанский мостик и проверил состояние морских карт и навигационного оборудования, после чего проложил известный ему курс.
В течение ближайших тридцати минут яхта подготовилась, развернулась и взяла курс на Суматру, где организация имела аварийный Центр преобразования, и Америка, стремящаяся к величию, вскоре исчезла за горизонтом.
3. Вторая операция
Предстоящие события
Сон
Четыре года назад мне приснилось, что я стою в комнате позади и немного слева от юноши, которого я не знаю. Он был моложе меня. Слева от него, но впереди нас обоих, стоял мой брат, а за ним находился старик, которого я не узнала. Справа от нас две большие, кремового цвета двери закрывались. Я подумала, что мой брат и другой человек так или иначе оценивают юношу, который, как я чувствовала, был либо моим мужем или моим женихом. Поэтому я без каких-либо колебаний встретилась с этим юношей. Этот сон постоянно беспокоит меня, ибо тщетны мои попытки понять его значение. Никогда раньше не приходилось мне так ясно видеть во сне что-либо из далекого будущего.
Значение
Мы можем принять то, что написано выше, как хороший пример того, что называется "вещим сном". Примеры снов, которые опережают время, возникают довольно часто, некоторые из них попадают и на эти страницы. Что же касается того, что брат и старик на самом деле делают, зависит всецело от вариантов толкования. Известно, что самыми ранними объектами девичьего физического влечения являются ее отец и ее брат. Любая более поздняя привязанность к мужчине является результатом этого раннего, хотя и неосознанного проявления полового влечения. Вопрос, который задает читательница по поводу ее сна, состоит в том, насколько последний предмет обожания соответствует более раннему идеалу детства. Окончательный результат всецело зависит от сущности самого спящего. Старик - это символ отца; закрывающиеся двери характеризуют бег времени.
Толкование снов, "Предсказание", март 1969
Легкие
ОТКРЫТЫЙ КОСМОС: В НАЧАЛЕ ВСЕГО ВСЕ-ТАКИ БЫЛ БОЛЬШОЙ ВЗРЫВ?
Совершенно фантастические вещи открыты в космосе. Некоторые астрономы убеждены, что они обнаружили космические объекты, носящие следы катастрофических воздействий, что может указывать на первоначальный Большой Взрыв. А остаточный космический фон, обнаруженный в открытом космосе, может в действительности являться отдаленным отголоском этого события - акта взрывного творения нашей галактики, доходящий до нас в течение миллиардов лет после происшедшего события. На следующей неделе, в новой серии экспериментов, мы исследуем новые волнующие идеи, которые могут привести к полному пересмотру нашего понимания пространства и нашего места в нем.
Цветной журнал "Обсервер", 26 января 1969
1. НЛО Недружественны, от них нельзя ждать ничего хорошего, а некоторые просто опасны
Сначала было быстрое путешествие в подвал, а потом Джерри легко двигался в своих мягких шелковых одеждах коричневого, желтого и золотистого цветов под щедрым солнцем ранней осени в Лэдброук-Гроув, направляясь в Челси.
Кингс-роуд была расположена довольно далеко в стороне.
Джерри шел не спеша, наслаждаясь погожим днем, размахивая своей музыкальной тросточкой и слушая музыку, льющуюся из ее рукоятки, свернул на Элджин-Креснт, затененную большими старыми дубами, измерил всю длину Клэрендон-роуд и только после этого достиг Голланд Парк-авеню, на которой росли высокие деревья и стояли огромные пустые дома с разбитыми окнами.
Запряженная двумя маленькими лошадками, шотландскими пони, по опавшим листьям медленно катилась тележка булочника, окрашенная в красный и зеленый цвета. Худой извозчик вытянулся на своем сиденье, стараясь уловить побольше тепла от осеннего солнца, и, казалось, прислушивался к ленивому басовому гудению отдаленного самолета.
Джерри остановился и купил сдобную булочку с изюмом.
- Сегодня весьма тихий день, - сказал булочник.
- Да, неплохой, - Джерри откусил от булочки, - как поживает ваша жена?
- Ничего, терпеть можно.
- Вы уже закончили свой ежедневный обход?
- Не знаю, насколько это стоило стараний. Хлеба раскупили очень мало. Несколько эклеров, пирожные с фруктовым кремом и повидло.
- Я думаю, что сегодня вы не зря старались.
- В иные дни раскупают и того меньше.
Джерри направился в парк. Его музыкальная тросточка наигрывала мелодию "Дурак на горе".
Пока Джерри проходил по Голланд Парк, он видел нескольких играющих детей. Старик кормил голубей, павлинов и цесарок из большого свертка с арахисовыми орехами, который он держал у пояса.
Джерри остановился у Голландского дома и оглядел его белый фасад, но большой особняк, построенный в духе королевы Елизаветы, был тих, поэтому Джерри продолжил путь, пока не дошел до крикетного поля с расставленными воротами и обгоревшего остова Института здравоохранения, который выходил прямо на Кенсингтон-Хай-стрит, по которой медленно текли автомобили.
У Джерри возникло некоторое интуитивное предчувствие.
На углу Эрлс-Корт-роуд он сел в свой припаркованный здесь трансформируемый "Мэйбах-Цеппелин", сложил верхнюю часть корпуса, чтобы позволить ветерку приятно овевать его волосы, и быстро поехал в Челси, где остановился у "Пурпурного попугая", около которого он договорился о встрече со Спиро Коутрубуссисом, чтобы обсудить некоторые события прошлого, настоящего и будущего за завтраком.
Кулуары клуба были заполнены подвешенными клетками, в которых обитали говорящие птицы, канарейки, попугаи какаду, которые непрестанно взывали друг к другу сразу на нескольких языках и диалектах. Встречающий гостей клуба "Пурпурный попугай", одетый в одежды из тщательно обработанных птичьих перьев, выглядел, как вождь какого-нибудь полинезийского племени в обрядовой национальной одежде.
Встречающий улыбнулся Джерри:
- Ваш столик готов, мистер Корнелиус. Ваш друг находится в комнате Коноплянок.
Спиро Коутрубуссис одиноко сидел на стуле перед стойкой бара, внимательно рассматривая клетку, в которой нахохлились угрюмые крапивники. На его курчавых черных волосах угнездился дрозд, канарский златоцвет лежал между его прекрасно ухоженных рук.
- А, Корнелиус, - произнес Коутрубуссис, узнавая Джерри.
- Прошу прощения, если я опоздал. У меня было довольно горячее время в Штатах.
- Я предупреждал вас об этом.
Джерри засопел.
- Это все Карен фон Крупп, именно она заманила вас в ловушку. Я знал, что она обязательно подстроит что-нибудь в этом духе. Вы ведь никогда не слушаете…
Дрозд начал петь. Коутрубуссис рассеянным жестом пытался смахнуть птицу, но дрозд только глубже запустил свои когти в его шевелюру.
- Это было приобретением опыта, - сказал Джерри, заказывая "перно", - бесценного опыта.
- Но время потеряно!
- Что ж, всегда случается какое-то событие, и вы ничего не сможете с этим поделать. Бросьте сердиться, Коутрубуссис. Давайте разгрустимся, а?
- Корнелиус, мы находимся в опасности. Весь наш проект под угрозой срыва - ваш проект, если уж на то пошло. Если вы обманули и тех и других…
Джерри протянул руку и взял меню, лежащее на стойке бара.
- Что нам следует заказать?
- Сегодня очень хороша утка, - сказал Коутрубуссис, - так мне сказали. Или же цыпленок "Аполлинер".
- Пожалуй, слишком тяжело для меня. Я начну с pate de foie, - Джерри слегка почесал кончик носа, - я избегаю еды. Все еще…
- Теперь Карен фон Крупп исчезла с горизонта?
- Мне хотелось бы предположить, что это так.
- Хорошо, тогда, по существу, вы, похоже, справились успешно. Но все еще есть Бисли. Очень важный момент, учитывая сложившиеся обстоятельства.
- Какие именно обстоятельства?
- Президент Бойл увеличил число военных советников. На Континенте их три миллиона, и все они заняты тем, что старательно выискивают однозначные проявления пятой колонны.
- Не сомневаюсь в том, что никто не обеспокоен этим.
- Не совсем так. Никто, кроме Трех Президентов, и может быть Израиля. Вы слышали, что произошло вчера? Флот израильских вертолетов приземлился в Ватикане, Папа был арестован. Допускаю, что они натворили там еще что-нибудь, отягчающее вину.
- Я последнее время был несколько в стороне от событий.
- Я не укоряю вас за это.
Они перешли в ресторан. Ресторан возник после переделки старой оранжереи, поэтому все его подпорки, столбы, стропила были увиты виноградными лозами, окна выглядывали на мощеный булыжником дворик, посреди которого находился фонтан, выполненный в стиле регентства, заполненный плавающими и довольными собой лебедями.
Джерри заказал hors d’oeuvre и выбрал жареного перепела в качестве основного блюда. Посовещавшись, Джерри и Коутрубуссис решили, что будут пить "Голубую болотную синицу".
- Предполагаю, что вашу машину все-таки следовало бы отыскать, как вы думаете, Джерри? - спросил Коутрубуссис, со вкусом прожевывая очередную порцию цыпленка. - Если разобраться, у нас теперь не очень-то выгодное положение без нее, не так ли? У нас осталось очень мало шансов на успех.
- Я не могу представить себе, по крайней мере, на этом этапе, чем нам может помочь преобразователь, - ответил Джерри, поддевая маленькую перепелиную ножку.
- Вам совершенно необязательно проходить через него. У нас все-таки есть кое-что про запас, дорогой Джерри. Говорит ли вам… - Коутрубуссис слегка подавился черенком спаржи, - говорит ли вам, - он отпил глоток выдержанного вина "Молоко любимой женщины", - что-нибудь имя Гордон?
- Флэш Гордон?
- Гордон Гэвин.
- Говорит, - Джерри отщипнул кусочек от грудки перепела. - Последнее, что я слышал о нем, это то, что за ним числится двадцать два преступления. Он фальшивомонетчик.
- Ах, вот вы о чем! Не исключено, что так и есть на самом деле, ведь мы с ним познакомились не очень давно. Он хорошо наслышан о нашей схеме преобразования.
- Итак, он в самом центре событий?
- Еще нет. Вы хорошо знаете, насколько тупые типы там сидят. У Гэвина было поручение, но он его не выполнил. Через некоторое время он позвонил снова и сказал, что у него есть сообщение для вас от джентльмена, касающееся вашего изобретения, которое было потеряно в процессе испытаний. Вероятно, речь шла о машине.
- Я потерял много изобретений.
- Я уверен, что он имел в виду машину. Это может быть нашим спасением, Корнелиус.
- Уходим.
2. Игнорируйте совет раздеваться с большой скоростью
Коутрубуссис тяжело пересек улицу и вошел в ворота фазаньего питомника, где располагались его апартаменты. Джерри проследовал за ним по опасным для хождения ступеням, окруженным с двух сторон раскрошенными, распадающимися статуями, до темного зала, заполненного тусклым блеском лакированных дверей и незримым хлопаньем крыльев.
Они прошли по молчаливым коридорам, пересекли тихие дворики и поднимались вверх по лестницам до тех пор, пока наконец не очутились в самой сердцевине старого викторианского особняка.
Коутрубуссис остановился перед дверью балкона на втором этаже, который возвышался над горным садом, заполненным разнообразными певчими птицами.
Деревянная дверь была наполовину ободрана, и тонкая желтая обивка свисала с ее верхней половины.
- Ну вот, мы и пришли, - сказал Коутрубуссис.
Они находились в залитом солнечным светом кабинете Коутрубуссиса. На небольшом возвышении справа стояла латунная кровать, в изголовье которой виднелась яркая, кричащая, покрытая сверкающей эмалью райская птица. Кровать была застелена турецким покрывалось темно-красного, желтого и голубого цветов.
На наборном полу слева располагался белого цвета довольно глубокий буфет с плитой для приготовления пищи, умывальником и другими необходимыми предметами.
Довольно достойно выглядевший ковер фирмы "Старое золото" покрывал почти весь пол и частично ступени; стоящий вблизи удаленной стены большой яркий видеоэкран был полон скользящим потоком часто меняющихся цветных изображений.
В углах этой большой комнаты, поближе к потолку, были подвешены четыре стереоколонки. Посередине ее стояли на коленях две девушки, одетые в отделанные перьями кружевные одежды, лица которых не носили следов усиленного воздействия косметики. Однако на девушках было надето большое количество колец и серег, а их глаза были искусно подкрашены.
Как только девушки взглянули в своей мягкой манере на Джерри, он вспомнил их.
- Привет, Джерри, - ласково промурлыкала Морин Групье.
- Привет, Джерри, - ласково промурлыкала Барбара Групье.
- Морин и Барбара некоторое время остаются со мной, - Коутрубуссис слегка подтянул галстук, - они сейчас находятся на пути между двумя группами.
Волосы Морин были медового цвета, а волосы Барбары - каштанового; они изящно поднялись, прошли в кухню, откуда вернулись с двумя жестянками.
Морин завела старую пластинку Зутта Мани. Комнату заполнили мягкие звуки, а световой экран, стоящий у стены, отобразил изменявшийся ритм цветомузыки.
Барбара склонилась, чтобы свернуть сигареты. Она брала своими нежными пальчиками составляющие части из жестянки, принесенной из кухни, и скатывала толстые, туго набитые папиросы. Она прикурила две папиросы и дала одну Джерри, а другую - Коутрубуссису. Мужчины присели на набитые страусиными перьями подушки и закурили.
Морин вернулась на свое место и опустилась рядом с Барбарой; она взяла у Барбары сигарету с какой-то туманной величавостью. После чего обе девушки подняли безмятежные лица и направили свои неподвижные глаза к небу и замерли, очевидно, до тех пор, пока кто-нибудь не обратится к ним.
Зут Мани пел: "Послушай, дорогая, если бы не те бобы, которые уже выпрыгивают у меня из ушей, не горох, не мясо, не рис с дешевым колбасным фаршем, я бы попросил тебя слетать в бакалейный магазинчик, но сейчас я сыт по горло. Сыт готовыми продуктами. Позволь мне рассказать о моей жене - она совершенно не умеет готовить, и если бы она вдруг сказала, что научилась, я бы ни за что не поверил, так как все, что она умеет, - это бестолково суетиться и без конца пилить меня, она не знает даже, как правильно вскипятить воду".
- Тысяча девятьсот шестьдесят пятый, - Коутрубуссис глубоко затянулся, - как давно, как давно это было…
"Если ты покинешь меня, я сойду с ума", - продолжал петь Зут Мани.
Джерри улыбнулся Морин Групье, как старой знакомой, которая тут же вернула ему улыбку, как будто вспомнила вместе с Джерри об очень приятной тайне, связывающей их души.
"Вернись, крошка, вернись…" - не унимался Зут Мани.
Коутрубуссис лег и закрыл лицо руками.
Теплые, призывные губы Морин подчеркивали артикуляцию слов, которые она говорила, пока они с Джерри дружелюбно смотрели друг другу в глаза: ("О, маленький, сладкий рок-н-ролл"…)
Для Джерри это было уже чересчур.
Он поднялся и схватил Морин и Барбару за мягкие, маленькие кисти рук и повел по ковру фирмы "Старое покрывало", поднялся на три ступеньки до кровати, над которой возвышалась райская птица, и начал складывать в кучу кружева, перья и кольца, которые подавали ему девушки. Они были так прелестны, их движения были так приятны; их подвижные, изящные, податливые тела сплетались к взаимному удовольствию.
Когда звучание пластинки закончилось, Барбара поднялась и поставила другую. Теперь Зут Мани пел "Зут!".
Джерри посмотрел по диагонали комнаты.
Глаза Коутрубуссиса были совершенно безжизненны, как будто бы их сковал внезапный мороз.
- Свиньи, - сказал он.
3. Открыто 50 новых секретных карт флота Ее Королевского Величества
Джерри, Морин и Барбара покинули фазаний питомник и поехали на машине Джерри в Сохо, к бару "Бол рум", расположенному на Вордуауэр-стрит, где на ярком пятачке, который выделялся среди непрестанного мелькания голубых теней, Джек Слейд, по прозвищу (прилипшему к нему со школьных времен) Ябеда, как бы подтверждая жалобно-дикими звуками истинное значение своего прозвища, играл на отполированном ситаре.
"Я довольно скользкий тип, мое имя не обманывает вас. Да-да, я очень скользкий, парень, поверьте моему детскому прозвищу", - пел он.
Когда Ябеда увидел, что к нему приближаются новые посетители, он поспешно сошел с маленькой сцены, и его место занял Джонни Джейн в костюме цвета лепестков розы и в парике платинового цвета.
Джонни всплеснул руками:
- Теперь пришло время для нашего наиновейшего, самого большого мастера блюзов, разрешите мне представить его вам - всем, находящимся в этом зале, стоящим и сидящим около стойки бара, - ослепительного короля блюза, самый старый, самый исступленно почитаемый, самый забойный мастер года, будьте готовы, маэстро - приближается! - это Клэхем… Джордж… Фоулшэм!
Джонни откатился в сторону, и появился Клэхем Джордж - для того, чтобы сыграть свою самую последнюю композицию "Мое брюхо полно прокисшего молока".
"Старый скаредный старьевщик принес мне кислого молока. Ох, уж этот старый скаредный старьевщик, который принес мне много кислого молока…"
Оставив Морин и Барбару у стойки бара, где подавали кока-колу, Джерри отошел, чтобы встретиться с Лайонелом Химмлером - владельцем заведения.
Джерри нашел Лайонела, полностью погруженного в свои горести и печали, в его маленьком офисе, расположенном за стойкой бара.
- Что же заставило вас выбраться на свет божий, мистер Корнелиус? - спросил Лайонел, поднимая к бледным губам бокал с "Бычьей кровью". - Надеюсь, что не острая необходимость.
- Как дела, Лайонел?