Дадли открыл дверь.
- Вудворд, дайте этим людям внизу пристойную одежду и принесите платье для сеньора.
Вудворд заколебался.
- Мы уже дали одежду людям внизу, и у нас почти ничего не осталось. А то, что есть, - он замялся, - вряд ли подойдет для этого джентльмена.
- Тогда снимите что-нибудь с пленников, - нетерпеливо приказал Дадли. - Их главарь, его зовут Скотт, вероятно, и надел платье сеньора.
- Даже если и так, сэр, - возразил Вудворд, - оно не подойдет. От него остались одни лохмотья.
Последовала пауза. Потом испанец громко сказал:
- Я плохо расслышать. Но я полагать, мне не дают мундир для простой солдат, да еще со вши?
И все с ужасом заметили, что чело его нахмурилось вновь.
Грей проговорил:
- Дадли…
- Мой костюм слишком велик, сэр, - отозвался Дадли. - Вудворда и Майлса тоже.
Это было справедливо. Все они были людьми высокими, гораздо выше дона Луиса. Снова последовала пауза. Потом Майлсу в голову пришла счастливая мысль.
- Я бы сказал, ваша милость, что он почти вашего роста, - высказался секретарь, желая помочь.
Лорд Грей молчал, насколько позволяли правила приличия. Потом без видимых признаков благодарности за хороший совет сказал:
- Конечно. Походный костюм мне понадобится, но буду рад предложить сеньору запасной костюм.
Сеньор был явно счастлив. А вместе с ним Дадли и Вудворд, хотя последние ничем не проявляли своего ликования.
Час спустя в комнату Грея втолкнули Скотта.
Лорд, порастратив свою любезность, снова сидел за столом. Дадли, Вудворд, Майлс и некоторые другие стояли рядом или у окна. У стола раскинулся в кресле элегантный джентльмен в светло-коричневом бархатном костюме с аккуратно уложенными черными локонами и с серьгой в одном ухе.
- Это, - изрек лорд Грей, - дон Луис Фернандо де Кордова и Авила, офицер дона Педро де Гамбоа. Он служит его величеству королю Англии. Вы имели наглость захватить его в плен и раздеть догола.
Скотт выпучил глаза.
Дон Луис, который сидел, скрестив длинные, точеные ноги, томно встал и подошел к пленнику. Некоторое время он разглядывал Скотта из-под полуопущенных век глазами цвета васильков. Потом, прежде чем Уилл успел увернуться, он отвел назад правую руку и с бесстрастием машины нанес резкий удар по распухшим губам юноши. Кровь потекла ручьем.
- У нас есть пословица, сеньор Уиль, - мягко сказал дон Луис. - Qunque manso tu sabuesso, no le muerdasenel beco .
Скотт шевельнул окровавленными губами:
- Есть и другая, сеньор Луис: ruin senor cria ruin serviodor .
Злорадная усмешка расползлась по лицу дона Луиса.
- Сеньор говорит по-испански? Это должно прекратить. Испанский - язык джентльменов.
Дадли поднялся на ноги и подошел к ним.
- Не забывайте, дон Луис, господин Скотт -ценный заложник. Садитесь, мы все уладим.
Господин Скотт! Уилла словно обухом ударили по голове. Ему стали задавать вопросы. Кто послал его на захват обоза - отец? Как он узнал о маршруте и времени отправления обоза? Сколько заплатит отец за его свободу?
Вопросы были прерваны испанским восклицанием.
- Dios! - воскликнул дон Луис с досадой. - По-моему, он сейчас падать в обморок. Он оказался слаб, несмотря на все слова. Смотрите - он падать.
И действительно - Скотта качнуло, и он упал. Вудворд склонился над ним.
- Пожалуй, лучше отнести его обратно в камеру.
Дон Луис поднялся. Он поправил локоны, убедился, что бриллиант на месте, и сказал:
- Но нет - не стоит. Не надо беспокоить себя, ведь вы уже допросить его?
Дадли пожал плечами и взглянул на Грея.
- Пожалуй.
- Тогда, - сказал дон Луис, - я бы хотел сразу ехать назад Берик. А его и его друзей брать с собой, и вам не надо будет тратить еда. Допрос лучше делать там, в Берике, и разговор о выкупе en seguida . Разве нет? - Он бодро оглядел собравшихся.
Лорд Грей почувствовал, что еще один час, проведенный в обществе блестящего сеньора, может свести его с ума. Облегченно вздохнув, он сказал:
- Ну что ж, если сеньор и его люди готовы ехать, то для нас было бы желательно немедленно избавиться от этих мерзавцев.
Дон Луис поклонился:
- Bueno . Если вы напишете мне пропуск в Берик…
- Конечно, - Грей достал бумагу.
Дон Луис с минуту смотрел на него, а потом деликатно шепнул на ухо Дадли:
- Боюсь, но нам надо одолжить лошади. Наши лошадь отпустил сеньор Скотт, а его лошадь будет нужен для его и его люди.
Дадли засомневался:
- А вы не могли бы обойтись так? Нам самим не хватает лошадей.
Дон Луис вскинул руки:
- Как обойтись? Мы пришлем назад лошадь из Берик, а вам пока будет меньше лошадиных ртов кормить.
Это было верно. Дадли сдался и отдал приказ конюху.
Дон Луис поклонился.
Вудворд поклонился.
Майлс поклонился.
Грей поклонился.
Дадли поговорил с кем-то у двери, и двое людей дона Луиса в новых с иголочки мундирах, улыбаясь, вошли в комнату и унесли безжизненное тело Скотта.
Во дворе началось движение. Людей Скотта привязывали к их лошадям, выводили свежих скакунов для отряда испанца.
- Я вас покидать, - с королевской вежливостью сказал дон Луис. - Миллион благодарность за гостеприимство, за еду, за питье, за платье и за лошади. Милорд. Сэр. Джентльмены.
Все снова принялись кланяться.
- Adios! - сказал дон Луис и вышел из комнаты.
Последний всадник из отряда испанца давно покинул пределы Хьюма, и лорд Грей готовился отойти ко сну, когда к нему вошел Дадли.
- Вот проклятый дон!
Они посмеялись немного, вспомнив вымазанные смолой и облепленные перьями ноги. Дадли потянулся и зевнул.
В этот момент во дворе взорвалась повозка с порохом.
Позже, когда они надумали проверить и вторую повозку, обнаружилось, что в бочках, совершенно целых, вместо пива мутноватая вода, а к одной из бочек пришпилен клочок бумаги с поучительным изречением: "No es todo oro lo que reluce".
- He все то золото, что блестит, - перевел господин Майлс, который наконец-то смог проявить свои познания.
Долгое время они молча переваривали случившееся. Потом Дадли недоуменно сказал:
- Так, значит, они все были самозванцы… Дон Луис… Кто же он?
Грей задумчиво вглядывался в обгоревшие остатки повозки.
- Не знаю. Но я предполагаю в ближайшем будущем обсудить случившееся с Уильямом Скоттом из Кинкурда.
Они разошлись по своим комнатам, но сон долго не приходил к ним в эту ночь.
Когда взошла луна, длинная цепочка всадников находилась уже далеко от Хьюма и направлялась на запад. Первые десять миль им было некогда разговаривать, но сверкающий серебром нож переходил из рук в руки - Скотт и десять его людей срезали с себя веревки. Далеко впереди скакал Лаймонд, одетый в светло-коричневый бархат. Черный парик он снял, и Скотт видел его волосы, казавшиеся еще светлее на фоне загримированного лица. С той минуты, как он получил тот жестокий удар по губам, Уилл видел атамана впервые.
Уилл был положен на обе лопатки и знал это.
Рядом скакал Клег, который был одним из десяти и чуть не погиб из-за его безрассудства. Уилл пробормотал что-то вроде извинения, но Клег выслушал его слова со своим обычным добродушным юмором.
- Чего не бывает, - сказал он. - Хозяин позволил нам выбирать: провести два-три часа в тюрьме с тобой или ехать без штанов вместе с ним и заполучить новую одежду. Я легко простужаюсь, видишь ли, вот и выбрал тебя. - И добавил с теплотой: - Ну и отчаянный ты парень - заставил-таки их поломать голову.
Скотт потрогал заплывший глаз.
- Значит, Лаймонд сказал тебе, что я буду искать добровольцев, готовых идти со мной в Хьюм? - Нет, невозможно. Ведь он сам только вчера решил нарушить приказ Лаймонда и направиться в замок.
Клег ответил:
- Точно тебе говорю. Он дал нам выбирать и сказал, что ты, может, не расскажешь нам весь свой план. - Он весело улыбнулся. - Ты, видно, думаешь, что мы не умеем держать язык за зубами. Но признайся - нынче мы тебя не подвели.
- Это точно, - сказал Скотт и отвернулся, не в силах снести искреннего восхищения во взгляде Клега.
Проскакав десять миль, они догнали Мэта с навьюченными лошадьми и оставшейся повозкой, где оставалась их одежда. Англичане, как догадался Скотт, находились уже на пути в Мелроуз, куда, как предполагалось, должен был доставить их он сам.
Во время короткой остановки Скотт спешился и на негнущихся ногах отправился туда, где Терки и Лаймонд о чем-то оживленно беседовали.
- Вот свиньи, - заметил Мэт, оглядывая лицо Скотта. - Здорово они прошлись по нашему Уильяму.
Лаймонд повернулся; в свете луны блеснули яркие позументы. С таким же успехом он мот превратиться из мужчины в женщину: ничто в нем не напоминало больше высокомерного, вспыльчивого испанца.
- Барбаросса! Мы восхищены. Ты так убедительно сыграл свою роль. Они даже поверили, будто ты приготовился умереть. А что, - спросил он под конец, - случилось с твоими губами?
Люди вокруг них хотя и занимались своими делами, но все слышали. Ближайшие, принимая сказанное за чистую монету, сочувственно улыбались Скотту. Вне всяких сомнений, все они знали о двойном плане - все, кроме него.
Вот, значит, как. Сначала телесное наказание, тщательно продуманное. Потом - истязание духовное, тайное издевательство, а не открытое осмеяние. Как похоже на Лаймонда. И как это унизительно - принять свою незапятнанную репутацию из карающих рук. И в довершение всего - жгучая мысль: Лаймонд счел его столь малозначительным, что милостиво позволил купаться в лучах славы.
Что же теперь делать? Отказаться от героической роли, которую отвел ему Лаймонд? Он мог бы сказать, что хозяин сам спровоцировал его на попытку захватить Грея, предоставил ему возможность для этого, предвидел, что он не справится, и весь свой план построил на этой уверенности… и на том, как искренне будет переживать Скотт, попав в руки противника. Он легко мог сказать все это и сделать себя посмешищем честной компании.
Скотт глубоко вздохнул, встретил сардонический взгляд синих глаз и сказал напрямик:
- Какая игра - так, ученичество… Но я надеюсь, что сделаю успехи - и тогда со мной не надо будет играть в поддавки.
Сверкающие глаза глянули на него с одобрением.
- Конечно. Только в другой раз играй осторожнее - иначе недолго и до беды. Хочешь еще что-нибудь спросить?
Один вопрос продолжал мучить Скотта.
- Как вы узнали, что старший в обозе - испанец? - осведомился он.
Хозяин поднял брови:
- Но он никакой не испанец.
Больше к этому предмету они не возвращались, а вскоре прибыли домой, в Башню. Бочки были откупорены, и пьянка продолжалась два дня; Скотт, как и все прочие, не просыхал. Среди громких ссор, плясок, пения и нестройных воплей он не терял из виду Лаймонда, который тоже был беспробудно пьян. Его светло-коричневый бархатный костюм был измят и заляпан жирными пятнами. Он пребывал в лирическом настроении и пел длинные испанские песни о любви, аккомпанируя себе на гитаре.
Глава 6
ФОРСИРОВАННЫЙ ХОД РАДИ НЕЗНАЧИТЕЛЬНЫХ ПРЕИМУЩЕСТВ
Как это и положено слухам, слухи о том, как облапошили англичан в Хьюме, пошли гулять по свету. На утро второго дня от Хьюма к Эдинбургу прокатился смешок, который все усиливался по мере того, как узнавались новые подробности, а когда английский отряд был найден связанным и промерзшим до костей вблизи аббатства Мелроуз, смешок превратился в раскатистый хохот.
Сэр Джордж Дуглас, который завтракал в своем замке Далкейт в семи милях к югу от Эдинбурга, получил эти вести вместе со свежими перепелами и сделался необычайно задумчив.
Пребывая в задумчивости, он открыл дверь, ведущую в башню, одолел двадцать ступенек и очутился в своем кабинете, где его ждал человек в дорожной одежде. Сэр Джордж закрыл за собой дверь.
- Извините за то, что пришлось подождать, Я не всегда могу принимать гонцов от лорда-протектора так свободно, как бы мне хотелось.
Дождь стучал в окно башни, и плащ на посетителе был насквозь мокрым. Опустив капюшон, под которым оказалась плотная шапочка, натянутая по самые брови, посланец вежливо проговорил:
- Уверен, его милости не понравилось бы, если бы дело обстояло по-иному.
Такой ответ не очень-то подобал гонцу, но мысли Дугласа были заняты другим. Он коротко заявил:
- Дела в настоящий момент обстоят так, что я пока еще не ждал вестей из Лондона.
- Тогда вы поступили весьма предусмотрительно, - сказал человек в шапочке, - не отослав меня прочь от ворот вашего замка. Судьбы государственных деятелей так переменчивы. Сегодня дворец, завтра темница и элегический дистих.
На этот раз сэр Джордж полностью переключил свое внимание на незнакомца.
- Вы привезли мне послание, сэр? Буду рад его прочесть.
- В некотором роде привез, - весело ответил незнакомец. - Je suis oiseau: voyez mesailes . А в некотором роде - нет. Je suis souris: vivent les rats . To, что у меня есть, небезынтересно выслушать. Вам прочесть? - Он вытащил из-под плаща какие-то смятые бумаги. - Послание длинное, но я могу изложить вам самую суть. Вот, например… - Он вытащил одну страницу и принялся читать: - "Меня посетили сэр Джордж Дуглас и двое Хыомов; Дуглас, шотландец из приграничья, согласился служить его величеству… Я напомнил Дугласу о привилегиях, полученных им от покойного короля, и сказал, что, если он еще раз окажет неповиновение, и он сам, и его люди погибнут. Он обещал, что будет поддерживать известный брачный союз и перетянет на нашу сторону своего брата и остальных, а также приложит все усилия, дабы передать королеву в наши руки, если в вознаграждение получит поместья в Англии, что я ему и гарантировал своими собственными землями. Я решил испытать его и, если он не сдержит обещания, на следующий же день захвачу Колдингем, а его самого… " Постскриптум… да где же он? - воскликнул незнакомец с хорошо разыгранным удивлением. - Ах, вспомнил: я оставил его у своих друзей, хотя там много интересного. Что вы думаете по этому поводу?
Что сэр Джордж думал по этому поводу, предстояло вскоре узнать. С полнейшей невозмутимостью он подобрал полы халата, уселся около двери и заметил:
- Догадываюсь, что речь идет о довольно наивной попытке шантажа. Полагаю, я должен заплатить вам изрядную сумму и выпустить вас отсюда живым и невредимым - иначе ваши друзья переправят это к шотландскому двору.
- Ну вот, теперь вы в курсе дела, - сказал незнакомец, складывая бумаги. - Пассаж скопирован из отчета лорда Грея протектору, и вы, без сомнения, собираетесь огорошить меня, сообщив, что вдовствующей королеве давно уже все это известно.
Если сэра Джорджа и насторожила проницательность собеседника, он ничем этого не показал.
- Разумеется, известно.
- Ну что ж, если бы даже я и поверил - а я этому не верю, - полагаю, вам все же было бы небезынтересно увидеть постскриптум. Он существует, и вы прекрасно знаете это. Существует и копия. Могу предоставить вам то и другое за чисто символическую цену.
- И какова же цена?
- У вас содержится английский пленник по имени Джонатан Крауч, - любезным тоном начал шантажист, но сэр Джордж прервал его, впервые оживившись.
- Боже мой, - сказал он. - Вы, юноша, на самом деле превосходно информированы. У меня действительно содержится такой пленник, хотя об этом мало кому известно.
- Позвольте мне поговорить с ним, и вы получите весь отчет.
Последовала короткая пауза. Предложение было заманчивое. В том, что постскриптум существует, сэр Джордж не сомневался: уж больно хорошо был осведомлен незнакомец. Пусть даже двурушничество сэра Джорджа и не составляло секрета для королевы, он не мог противиться искушению узнать, что содержит постскриптум английской депеши, посвященной его личным делам. С другой стороны, согласившись на сделку, он выкажет не более чем вполне естественное любопытство и ничем не скомпрометирует себя. А кроме того, ему все же не очень хотелось, чтобы этот документ попал к королеве. К тому же могли найтись и другие, гораздо более опасные.
Сэр Джордж откашлялся:
- Вы, кажется, затратили колоссальные усилия ради очень простого дела. С вашей изобретательностью вы могли бы использовать созданную вами систему… перехвата с гораздо большей выгодой для себя. - Он снял с пальца рубиновый перстень и бросил его на столик между ними. - Глупцы порождают новости, а умные люди переносят их. Вы могли бы стать богатым человеком.
- Я - богатый человек, - сказал незнакомец. Он холодно взглянул на Дугласа, не обращая внимания на перстень. - А вы, не сомневаюсь, человек занятый. И если наша сделка состоится, нельзя ли послать за господином Краучем?
Делать было нечего. Сэр Джордж с сожалением сказал:
- Боюсь, свою часть этой сделки я не смогу выполнить. Право, мне очень жаль. Джентльмена, о котором вы говорите, я продал недавно одному моему другу. - И он добавил мягко: - Если вам это хоть как-то поможет, могу направить вас к нему и даже устроить так, чтобы вас впустили в дом.
Последовало неловкое затянувшееся молчание. Потом незнакомец неожиданно рассмеялся:
- Ах, Дуглас добрый, Дуглас верный. Я тронут. Хорошо. Сделка состоится. Скажите мне имя вашего друга, и вы получите документы.
Сэр Джордж поднялся, подошел к столу и вручил собеседнику расписку сэра Эндрю Хантера, которой тот обязался выплатить сто крон за пленного по имени Джонатан Крауч. На обороте листа почерком Хантера было нацарапано: "Ради нашей дружбы сообщите, если кто-то станет искать Крауча. Я не хочу, чтобы он пропал до того, как я обменяю его на моего кузена".
Посетитель прочитал обе стороны и улыбнулся.
- Вы с лихвой выполнили свои обязательства. Спасибо.
Спрятав бумагу, сэр Джордж сказал:
- Как джентльмен я, конечно, не могу оставить эту записку без внимания. Я намереваюсь послать в Баллахан одного из моих секретарей с хорошим эскортом - пусть предупредит сэра Эндрю, что некий незнакомец в самом деле интересовался Краучем. Дом Хантера хорошо охраняется, но не всегда можно быть уверенным, что, когда в ворота входит отряд вроде моего, кто-нибудь посторонний не присоединится к нему… В наши времена это вполне обычный риск.
- Да, конечно, я вполне осознаю этот риск, - сказал незнакомец, и длинный рот его растянулся в улыбке.