- Ни в коем случае, - возразил Василий Александрович. - Микроб величиной с овцу - это просто фантазия, а получение съедобного белка из микросуществ - это вполне реальное дело. Еще во время первой мировой войны пробовали получить микробный белок из патоки и сульфата аммония, размножая на нем микробов. Кто из вас ел сыр - он уже продается в магазинах, - сыр из дрожжей, из массы дрожжей?
Но никто из ребят не ел и не видел такого сыра.
- Есть такой сыр, - повторил Василий Александрович.
- А наш микробелок ели птицы, - деловито заметил Гномик.
- Правильно, и это поразительно, потому что микробы в микрочане ведь почвенные микробы и разводятся нами для микроудобрения почвы нашего колхоза.
- Но что же это за штука "взрыв жизни"? - спросил Егор.
- "Взрывом жизни", - сказал Василий Александрович, - академик Вернадский называет размножение с огромной скоростью. В данном случае я имел в виду размножение микробов. В той самой запертой комнате рядом стоял чан для разведения почвенных микробов автохтонной микрофлоры Б, которым мы уже месяц не пользовались для получения микроудобрений. Чтобы получить микроудобрения для подкормки некоторых рас этих почвенных микробов, мы подавали с чердака через трубу немного минеральных солей. То, что произошло благодаря вам, было полной неожиданностью и для меня и для Искандера. Как мы с вами сейчас выяснили, вы, опустив рычаг регулятора вниз, открыли свободный доступ минеральным солям в чан, то-есть дали сверхизобильную подкормку.
- Дали, - важно согласился Ромка.
- Минеральные соли сыпались с чердака по трубе, - продолжал Василий Александрович. - Мы, кроме того, освещали комнату только обычной электролампой, а вы включили электрофильтр - трубку для облучения. Под влиянием этих внешних условий - чрезмерного питания, света и тепла - и произошел "взрыв жизни", то-есть бактерии стали размножаться с огромной скоростью. Напоминаю: одна бактерия холеры, размножаясь, за сутки могла бы покрыть своим потомством всю поверхность нашей планеты, если бы она не встречала к этому препятствий. Это значит, - продолжал Василий Александрович, - что скорость передачи геохимической энергии жизни бактериями близка к скорости звуковой волны. Одна диатома, микроскопическое существо, живущее в океане, размножаясь без препятствий, может в восемь дней дать массу, равную объему нашей планеты, а в течение следующего часа может удвоить эту массу. Если бы планктон в океане, вот эти самые диатомы, подкармливать фосфорным питанием и углекислым газом, то можно получить десять-пятнадцать тонн сухой органической массы на гектар.
Бывают "взрывы жизни" огромной силы, - продолжал Василий Александрович. - В 1889 году Карутерс наблюдал переселение саранчи с берегов Северной Африки в Аравию. Туча саранчи равнялась 2304 квадратным милям. Вес тучи был равен четырем, умноженным на сорок в десятой степени: 4 X 40, то-есть равен весу всего количества меди, цинка и свинца, изготовленных человечеством в течение целого столетия. Причина - влияние очень благоприятных внешних условий. Я ведь сказал вам, что еще во время первой мировой войны пробовали получить микробный белок. Для Искандера и меня было самым поразительным то, что раса почвенных микробов оказалась съедобной. Весьма возможно, что нам удалось получить культуру съедобного белка, а это большое дело, очень большое.
- Мы можем этот белок есть вместо мяса? - спросил Топс.
- Это надо еще исследовать, - ответил Василий Александрович. - Во всяком случае, думаю, что скот и птиц кормить можно.
- Может быть, я смогу помочь, - предложил Ромка.
- Нет, микробы - это мое дело, - запротестовал Гномик.
- Я могу попробовать съесть получившийся белок, - предложил Топс. Чтобы искупить свою вину, он был готов "пострадать" ради науки.
- Это не показательно, - съязвил Ромка, - ты ведь не как все люди: ешь и жуков и слабительный мед…
Топс так сердито посмотрел на Ромку, что тот отодвинулся, а остальные ребята засмеялись.
- Это потом, - заметил Василий Александрович, - сначала попробуем его на животных. Но еще раньше нам надо повторить этот опыт. Может быть, "взрыв жизни" вызван еще одним фактором, которого мы не учли, и, повторив опыт, мы не сумеем вызвать сверхскорое размножение бактерий.
- Тогда все пропало? - воскликнул Топс.
- Тысячу раз сделаем опыт, а своего добьемся! - заявил Ромка.
- Без настойчивости, научной фантазии и глубокого знания дела совершенно невозможно решить большую проблему, - внес свою поправку Василий Александрович.
- Давайте я начну опыты, - предложил Ромка.
Но Гномик и Топс заявили, что микробы - их дело, пусть Ромка занимается плодовыми лесами или ДР.
- Я буду вести опыты с ДР, - поспешно заявил Егор. - Поручите это мне, Василий Александрович.
- Есть мальчики, - начал Василий Александрович, - которые вдруг начинают увлекаться чем-нибудь, а через два дня им так же "вдруг" все это надоедает, и они хватаются за другое, не заканчивая первого, а потом, не поняв второго, начинают третье. Все это делается с жаром, пылом, энтузиазмом, но толку бывает очень мало.
- Я не из таких! - И Егор вспыхнул.
- Значит, возьметесь и не бросите? - спросил Василий Александрович.
- Возьмемся и не бросим, - хором ответили ребята. А Егор добавил:
- Мы же стараемся делать, как полковник Сапегин! Итак, ДР мы уже знаем, - сказал Егор, продолжая начатый разговор, - крик ночной птицы нас теперь не уведет вдаль. А что такое хлоропласт, который разбил журналист?
IX
- Мир еще не знает такой машины, - восторженно ответил Василий Александрович, - хотя прототип мы видим в листе зеленого растения. Ведь хлоропласт преобразует лучистую энергию солнца. Шестьдесят процентов лучистой энергии попадает на хлоропласт листа, но только три процента расходуются на накопление, которое мы получаем в виде зерен, плодов, клубней. Остальные пластические вещества все расходуются на то, чтобы семя проросло, чтобы выросло растение, листья, корни и чтобы создать систему семяобразования. Одним словом, для изучения ассимиляции и диссимиляции хлорофилла был найден способ делать пластиды, гидролизуя белок при помощи ферментных систем. Непонятно? В желудке животных, например, - продолжал Василий Александрович, - ферменты растворяют протоплазму, и от листа остается зеленая масса пластид. И вот, если помечтать, то представьте себе, что из массы таких пластид вы создаете хлоропласты и помещаете их в огромные стеклянные сосуды и выставляете на солнышко. Затем вы подводите минеральные продукты к пластидам для создания крахмала, и у вас получается зеленая пластидная фабрика - огромный искусственный лист. Вот у нас был такой небольшой опытный хлорофильный пласт, оставшийся от опорного пункта.
- А из каких листьев надо добывать хлоропласт? - спросил Ромка и, заметив ревнивые взгляды ребят, пояснил: - Это ведь касается моей специальности.
- Ну, для этого надо найти устойчивые культуры пластид. Самые лучшие пластиды - из мха и водорослей. Представьте себе высокий цилиндр, как наш стеклянный столик. Снизу наливаются минеральные вещества, а сверху на пластидах образуется сахар, который сливается.
- А если сделать пластидную фабрику, чтобы она заняла целый гектар? - предложил Гномик.
- Будешь целый кишлак кормить, - отозвался Асан. Василий Александрович и Искандер улыбнулись.
- Я! Я берусь за пластиды! Я восстановлю опытный хлоропласт, а когда вырасту, стану творцом целых хлоропластидных фабрик! - поспешно закричал Ромка. - Тогда и зеленые растения не очень-то нужны будут.
- Ты неправ, - тихо, но решительно сказал Искандер.
- Как неправ? Почему? - И Ромка удивленно посмотрел на Искандера.
- Ты очень увлекаешься, мальчик, - ласково сказал Искандер. - Пусть опытный хлоропласт, созданный для изучения свойств хлорофилла, не уводит нас в страну мечтаний. Есть люди, - продолжал Искандер, - которые хотят создать искусственный, синтетический, белок и кормить таблетками всех людей. Я не против, если это получится хорошо. Но если эти люди скажут так: "Это единственный верный путь", я против. Если эти люди скажут так: "Оставьте работы над увеличением урожайности зеленых растений", я очень и очень против: это голос не наших людей. Наука не стоит на одном месте. Каждый день приносит новое. Но чтобы создать изобилие плодов, надо делать так, как учат нас Мичурин и Лысенко.
- Почему не помечтать? - сказал Василий Александрович. - Но Искандер сто раз прав. Сейчас самое главное - заставить растения давать урожай два-три раза в год, увеличить урожайность в десять, в двадцать раз. Недаром этот чужой человек спросил меня: "Как вы делаете так, чтобы яблоня обильно родила каждый год, а не через год, как обычно?"
- А разве яблоня родит через год? - удивился Егор.
- Конечно, - авторитетно подтвердил Ромка и тихо добавил: - А все-таки жалко "хлоропластидную фабрику".
- Советские ученые установили, - продолжал Искандер, - что когда осенью дерево кончает рост, то почки делаются или плодовыми, или ростовыми. А почему так? Чтобы сделать их плодовыми, не надо никакой алхимии. Дело простое. Надо создать в дереве большую концентрацию клеточного сока перед окончанием роста побегов; это изменит их, и тогда ростовые почки сделаются плодовыми. Значит, надо осенью хорошо удобрить почву. Мы это проверили и узнали, в какие сроки это лучше делать для наших садов и какие удобрения давать.
Пока Искандер и Василий Александрович объясняли, мальчики о чем-то перешептывались. Они что-то хотели спросить, но никто не решался задать вопрос первым. Наконец Гномик смущенно заерзал на скамейке и спросил:
- Василий Александрович, вы, может быть, нам расскажете, мы еще в городе слыхали про ваших зеленых сторожей…
- Это какие такие зеленые сторожа? - удивился Василий Александрович.
- Ну, ваше изобретение, вроде гигантских росянок: они хватают щупальцами собаку и втаскивают ее в "зеленую бочку", где она растворяется.
Гномик не успел кончить, как Василий Александрович громко засмеялся.
- Вот чепуха! - сказал он. - И кто это распускает такие слухи?
- Я, - сказал весело Искандер. - Это я как-то в шутку сказал пионерам из колхоза, чтобы они не ходили по опытным грядкам.
- Об этом мне говорил и Борис Ладыгин в городе, - вспомнил Егор.
Искандер развел руками. Он не ожидал, чтоб его шутка так далеко распространилась и стала былью. Все пришли в веселое настроение.
X
- Наше дело - фрукты, мед, виноград, хлопок. Наше собственное изобретение - это особый, лечебный мед, хотя и простой мед обладает лечебными свойствами. Разве это не интересно? - продолжал Искандер. - Это очень интересно.
- А чем мы хуже других? - возразил Василий Александрович. - Почему мы не можем работать над созданием съедобного микробелка будущего, если позволяет время? Ведь это тоже очень интересно.
- Очень! - восторженно отозвались ребята.
- Ты, Василий Александрович, отвлекаешь ребят от настоящего дела, - на этот раз очень серьезно возразил Искандер.
- А почему не помечтать? - разгорячился Василий Александрович. - Мичурин мечтал, например, посадить ореховые деревья по всей стране, от Крайнего Севера до Черного моря, а орехи, как известно, очень питательны. Не связывайте полета фантазии: и наша наука и наша жизнь в конце концов направят ее по правильному пути… Люда, принеси зеленую записную книжку. Она лежит на моем письменном столе, слева.
Люда побежала в дом.
- О том, что надо мечтать, сказал еще Владимир Ильич Ленин в своей книге "Что делать?" и при этом сослался на Писарева. Вот я вам и хочу прочесть из Писарева.
Василий Александрович нетерпеливо оглянулся, а Люда уже протягивала ему зеленую записную книжку. Василий Александрович протер очки и прочел:
- "Если бы человек был совершенно лишен способности мечтать таким образом, если бы он не мог изредка забегать вперед и созерцать воображением своим в цельной и законченной картине то самое творение, которое только что начинает складываться под его руками, - тогда я решительно не могу представить, какая побудительная причина заставляла бы человека предпринимать и доводить до конца обширные и утомительные работы в области искусства, науки и практической жизни…"
- Мудрые слова, - сказал Искандер. - Вот мы мечтаем превратить все окрестные леса в благоухающие чудесные сады - источник здоровья и радости не только для нас, местных жителей. Мы пошлем плоды своего труда в Москву и Ленинград, на Игарку и в Колыму. И разве наш неизвестный друг - далекий якут или эвенк, получив наши сушеные и замороженные фрукты или варенье, не скажет спасибо не только за фрукты, но и за наш труд и заботу? Если будете трудиться на благо народа, вы и стариками обретете молодость, ибо только труд молодит дух старого человека. Труд вывел человека в люди!
Искандер глубоко вздохнул. Все внимательно слушали вдохновенную речь старика.
- Чудесные дела делаются в нашей стране, - продолжал Искандер. - Неправ Абдулла, он наслушался болтовни одного ленивого агронома и требует от нас невозможного: чтобы сад можно было не обрабатывать, а дерево родило райские плоды. Пустые мечты пустого человека! Нельзя привить дикую яблоню хорошим сортом и забыть о ней и чтобы она родила самые лучшие яблоки. Без хорошей обработки нет хорошего сорта. Я верю: народ превратит плодовые леса, покрывающие наши горы, в огромный цветущий плодоносящий лесо-сад или сад, смотря по характеру насаждений и по нашим силам.
Тут Егор не выдержал и стал опять говорить о скором приезде Четвертой пионерской дружины, о том, с какой радостью ребята будут осуществлять мечту о саде.
Ромка, Гномик и Топс то и дело перебивали его речь, дополняя всё новыми и новыми подробностями о составе и силах дружины, о ее сплоченности, о прошлых походах и вылазках.
Искандер был растроган. Ребята хорошо понимали это, и чувство радости роднило и старых и молодых в общем порыве к достижению единой цели.
Ромка впервые по-настоящему почувствовал, что доставлять радость другим - величайшее наслаждение. Теперь он готов был работать без сна и отдыха.
- И наш пионерский отряд из кишлака Чак мог бы помочь! - сказал Асан и начал рассказывать о славных делах колхозных пионеров.
- Жаль, что Абдулла смотрит глазами Пханова, - заметил Искандер.
- Но наши пионеры все-таки придут, - ответил Асан, - и тогда вместе с Четвертой пионерской дружиной их будет больше четырехсот человек.
- Завтра утром я поеду в колхоз за бензином для движка, - предложил Егор, - и узнаю о колхозных пионерах.
- Пусть Гюльнара приходит со своим отрядом, пусть приведет хоть человек двадцать пионеров, - предложила Люда.
- Чудесно! Как только Гюльнара придет, так и начнем облагораживание, - с заблестевшими глазами сказал Василий Александрович.
- Наступила пора работать на медогонке и собирать орехи, колхоз обязан помочь, - сказал Искандер. - В этом году большой сбор меда, и колхоз хорошо заработает на меде.
- Завтра, Егор Иванович, вы отправитесь в путь, и заодно по дороге вы будете наблюдать за книгами, - сказал Василий Александрович.
- Какими книгами? - удивился Егор.
- Как "какими"? Константин Николаевич Сапегин прислал лошадей с товарищем Онуфриевым за оставшимися книгами, принадлежащими опорному пункту института. Сам он в кишлаке отправляет грузы и написал, что заехать не сможет.
- Сапегин? - воскликнул Егор.
- Да, Сапегин, - повторил Василий Александрович и, вдруг смутившись, сказал: - Извините старика, я ведь вам забыл об этом сказать, совсем запамятовал. Даже если бы не бензин, вам бы все равно надо было поехать: может быть, он знает о Максиме Ивановиче.
- Пусть Асан тоже поедет, - сказал Искандер.
- Так давайте же скорее упаковывать книги, - предложил Егор.
- Они упакованы в ящики для вьюков, впрочем можете не беспокоиться о книгах. С караваном поедет товарищ Онуфриев, да и караванщик. Вас же я попрошу передать Сапегину письмо о "взрыве жизни".
- Все сделаю! - Егор не знал, как выразить свою радость.
Он свистнул Барсу и побежал. Он бежал куда глаза глядят и, очутившись далеко в долине, сел на траву и вздохнул.
- Ну вот, может быть мы и найдем нашего Максима Ивановича!
* * *
Первое, что Искандер сказал Василию Александровичу в ту ночь, когда прибыл в Зеленую лабораторию и встретил американского журналиста, было не о "госте" (о котором Гарун предупредил старика), а о войне с Японией.
Узнав о войне, Василий Александрович сказал: "Если Егор узнает об этом, он сорвется, а жаль мальчика". Василий Александрович подробно рассказал Искандеру о юном фронтовике и предложил временно скрыть от Егора и других ребят известие о начавшейся войне и предупредить только одного Асана, на тот случай, если бы Егор попал с ним в кишлак. Когда же вызвали Асана, сказалось, что Асан уже знал о начавшейся войне от матери, но, по совету Гаруна, скрыл это от Егора. Мало того: Гарун еще при первой встрече в лаборатории придумал эту меру в отношении Егора и устроил так, что Егор до сих пор не знает о войне. А теперь Гарун взял с Егора слово: что бы ни случилось, даже новая война, а Егор не бросит пост.
Вот почему Искандер решил послать Асана в кишлак вместе с Егором.
Пионеры колхоза
I
Егор не мог найти себе места и все торопился. Утром чуть свет он вместе с прибывшим коневодом и Асаном навьючил лошадей, потом разбудил гостей и все время торопил их. Онуфриев даже рассердился на него:
- Если торопишься, иди. Догоним - подвезем.
Егор знал, что в горах на лошадях ездят только шагом, и решил, что пешком, по самой короткой дороге, где не пройти лошадям, он дойдет быстрее. Мальчик попрощался со всеми, попросил Асана присматривать за вьюками и пошел с Барсом по тропинке на гору сокращенным путем.
Егор шел быстро. Ему хотелось скорее повидаться с Сапегиным. У Егора была надежда, что если этот Сапегин и не дальний родственник полковника, то хотя бы знает о нем.
Онуфриев и журналист нагнали его уже после полудня, около фисташковой рощи. Караван немного отстал.
- Садись, торопыга, позади меня, - предложил Онуфриев и вынул левую ногу из стремени, чтобы Егор мог взобраться на лошадь.
Эта поездка оказалась очень скучной, и единственным желанием Егора было поскорее доехать.
Автомашина Онуфриева ждала путников возле моста. Шофер спал в кабине. Пханов хотел было поехать в кишлак к Абдулле, но Онуфриев резко запротестовал.
- Теперь этих колхозных лошадей, на которых мы ехали, я поручаю тебе, - сказал он Егору.
Егор передал с Онуфриевым просьбу Василия Александровича и Искандера, чтобы Четвертая пионерская дружина поскорее выступала в большой поход.
Когда машина уехала, Егор верхом на коне, ведя других лошадей в поводу, поехал в кишлак. Подъехав к чайхане, он вызвал чайханщика и спросил, не здесь ли остановился Сапегин. Чайханщик кивнул головой, указывая на двор чайханы. Там около грузовой машины стояли три человека. Егор, понукая лошадей каблуками и криком, помчался туда. Он поспешно соскочил с коня и, оглянувшись на совершенно равнодушного Барса, подбежал к машине.
- Где Сапегин? - взволнованно спросил он. Шофер указал на мужчину, склонившегося над тюками, лежавшими под навесом.
Егор, как вихрь, налетел на него.
Мужчина выпрямился. Он был совсем не похож на Максима Ивановича. Егор втайне надеялся, что этот Сапегин окажется двоюродным братом полковника.