- Кажется, "Зальцбургер нахритен", но категорически утверждать не могу.
- Дайте на экспертизу, - попросил комиссар. - И вот что: возьмите напрокат этот "крейслер". Он понадобится нам на несколько дней.
***
Двухэтажный кирпичный домик, крытый красной черепицей, вырисовывался ярким пятном на фоне зеленого склона. Дорога делала здесь крутой поворот и спускалась к небольшому селению, за которым раскинулось на километр–полтора прозрачное озеро.
Черный дрозд, нарисованный на вывеске дома, пел свою бесконечную песню, не обращая внимания ни на машины, выбрасывающие смрадный перегар, ни на транзисторную истерику, ни на удивленные восклицания туристов, которые, глядя на село и озеро, громко сетовали на современную цивилизацию, оторвавшую их от такой природы.
Кноль остановил "крейслер" так, чтобы машину было видно из дома. Они с Бонне покурили минут пять, но никто из "Черного дрозда" не вышел к ним, хотя посетителей там, по всей видимости, было мало - перед отелем стояли только два одинаковых "фольксвагена" да потрепанная микролитражка то ли итальянского, то ли французского происхождения.
- Ну что ж… - проворчал наконец Бонне. - Двинулись!
Он медленно вышел из машины, постоял немного, потягиваясь и делая вид, что изучает окрестный пейзаж, пропустил вперед Кноля и остановился на пороге "Черного дрозда".
Небольшой полутемный и прохладный зал был пуст. Кноль присел у стойки, за которой стояла барменша, и заказал кружку пива. Жажда не мучила Бонне, и он попросил виски со льдом. Устроился немного в стороне, чтобы видеть дворик перед домом и не выпускать из виду барменшу.
Инспектор выпил свою кружку пива и попросил налить вторую. Это понравилось женщине. Бонне заметил на ее бледном лице что–то похожее на улыбку. Кноль счел возможным начать разговор.
- Вы из Мюнхена? - Кноль мог бы и не спрашивать - барменшу выдавал баварский акцент. Женщина не ответила, глянув подозрительно. И тогда Кноль, слегка вздохнув, бросил пробный камень: - Если бы нас не разделяли границы…
- Австрийцы сами виноваты в этом! - оживилась барменша. - Нас ждало большое будущее, и вы получили бы свой кусок пирога, если бы… - безнадежно махнула рукой.
- Нельзя стричь всех под одну гребенку!..
- Все сейчас стали умными! - отрезала барменша.
Инспектор отхлебнул пива.
- "Черный дрозд" принадлежит вам? - спросил после паузы.
- Угу, - кивнула головой барменша.
- А это кто? - показал на портрет дородного мужчины над верхним рядом бутылок.
- Муж.
- Жив?
- Если бы мой муж был жив, я не сидела бы здесь…
- СС? - заинтересованно блеснул глазами Кноль. - Какое вам дело? - грубо оборвала его женщина. - Пейте свое пиво и не суйте нос в чужие дела.
- Но ведь я мог служить вместе с ним…
- Под его началом были тысячи и тысячи, - немного смягчилась женщина. - Группенфюрер!
- О–о! - даже свистнул Кноль. - Налейте еще.
- Это ваш "крейслер"? - спросила хозяйка, ставя кружку.
- Неплохая машина… - неопределенно ответил Кноль. - Вы уже видели ее?
- У нас часто останавливаются венцы, - уклонилась от прямого ответа хозяйка.
- Есть свободные комнаты?
- Вам две?
- Да.
- К сожалению, осталась только одна, но большая - окнами на озеро.
- Сколько всего у вас комнат?
- Девять номеров - три двухкомнатных.
- Много туристов? Есть иностранные? Хозяйка глянула на Кноля подозрительно, но инспектор смотрел добродушно.
- Иностранные туристы предпочитают знаменитые курорты, - произнесла с огорчением, но сразу же взяла себя в руки и добавила равнодушно: - Машину можете поставить во дворе под навесом. Хорошая у вас машина… Венский номер… - Пошевелила губами, будто считала, и вдруг запнулась. Села, посмотрела исподлобья на Кноля, глянула искоса на Бонне. Повторила вопрос: - Машина ваша?
- Рылом не вышел! - пошутил инспектор. - Взял напрокат…
- А–а, - с облегчением вздохнула хозяйка, но смотрела настороженно.
Бонне понял, что она хорошо помнит двухцветный "крейслер" и узнала номер. Но через несколько минут комиссар пришел к выводу, что ошибся: хозяйка разговаривала с Кнолем приветливо, секундное волнение, охватившее ее, когда увидела номер "крейслера", еще ничего не означало. Однако ее спокойствие могло быть ловкой маскировкой: если хозяйка заподозрила их и знает, где Грейт и Ангел, она может предупредить Ангела, и тогда уловкам Бонне грош цена.
А если все же попробовать?
Бонне пересел ближе к барменше и заговорил:
- Нам назначил встречу в "Черном дрозде" один из моих друзей. Несколько дней назад он приезжал сюда на этом же "крейслере". Посмотрите еще раз на машину - таких немного, ошибиться трудно.
- Как зовут вашего друга? - спросила хозяйка, посмотрев на Бонне проницательно.
Комиссар произнес уклончиво:
- Иногда мы вынуждены менять имена… Он должен ждать меня здесь. Точнее, он с приятелем, американцем. Такой верзила. А мой друг, наоборот, среднего роста, с розовыми щеками…
Хозяйка отозвалась равнодушно:
- Я не видела таких. Может, они остановились в селе.
- И эта машина вам незнакома? - кивнул Бонне на "крейслер".
- Сейчас развелось столько марок… - вздохнула хозяйка. - Но такую вижу впервые.
Бонне вспомнил, как она запнулась, когда увидела номер "крейслера", и понял, что соврала.
- Ну что ж, - сокрушенно покачал головой, - возможно, они задержались. Подождем день–два… Можно взглянуть на комнату?
- Конечно… - поднялась хозяйка.
Она первой направилась к выходу и, не оглядываясь, вышла в коридор, заканчивающийся лестницей.
Бонне двинулся за ней, но внезапно остановился, незаметно подмигнул инспектору и сказал громко:
- Я догоню вас. Забыл в машине… - не досказав, что именно забыл, выскользнул в зал, поспешно прошел к дверям и преградил путь молоденькой красивой девушке. Та с любопытством посмотрела на Бонне, но сразу же опустила глаза и стала перебирать край фартука.
- Боже мой! - воскликнул Бонне с деланным пафосом. - Если бы я раньше знал, что в "Черном дрозде" такие горничные, никогда не проезжал бы мимо! Как тебя зовут?
Та блеснула глазами.
- Розмари.
Бонне вздохнул.
- И имя и красота!.. Жаль, что такой бутончик может увять в этой дыре.
- Летом здесь много туристов, - возразила девушка, - и бывает весело…
- У тебя сегодня свободный вечер? - Взгляды, которые девушка бросала на него, подсказали комиссару, что вряд ли стоит церемониться с ней.
Горничная заколебалась. Обернулась на "крейслер", снова посмотрела на Бонне.
Комиссар торжествовал: все время он ждал, не заинтересуется ли кто–нибудь машиной. Перед тем как зайти в бар, девушка обошла клумбу и заглянула в "крейслер".
- Вечером я занята, - ответила Розмари. - Сегодня утром ко мне приехали родственники…
- Случайно не в этом "крейслере"?
- Откуда вы знаете?
Бонне не дал ей опомниться:
- Господин Иоахим Вейзенфельс с другом? Какие же они ваши родственники?!
Девушка растерялась.
- Дело в том, что в этом "крейслере" приехали мы! - продолжал Бонне.
- С Эдгаром?
"Эдгар?.. Наверно, так сейчас зовут полковника…" - подумал комиссар и на всякий случай спросил:
- Ты уже соскучилась по нему?..
Девушка игриво опустила глаза.
- С ним весело…
- Эдгар всегда был настоящим мужчиной! - сказал Бонне грубовато. - Поедешь с нами к нему?
- В Якобсдорф? - вырвалось у девушки, но она сразу сникла, глянула недоверчиво и даже испуганно. Но Бонне смотрел открыто и доброжелательно. Это успокоило ее. - Не говорите только фрау Вессель… Она съест меня!
- Ты предупредишь фрау Вессель, что дома гости, и будешь ждать нас за поворотом. Пожалуй, не нужно, чтобы она все знала.
- Сегодня мало посетителей, и фрау Вессель управится в баре сама. Я пойду и договорюсь с ней.
Но Бонне не мог отпустить от себя девушку ни на секунду.
- Подожди! Они сейчас спустятся… - Пропустил горничную в зал. - Помни. Ты выйдешь первой и будешь ждать нас…
Девушка кивнула и заторопилась убрать столики. Бонне взял газету и сел у стойки. Хлопнула дверь, и Кноль сказал громко:
- Хорошая комната, и у меня нет возражении…
Бонне отложил газету.
- Вы же знаете мои вкусы. Если вам нравится, то мне и подавно. - Следя краем глаза за горничной, которая несла пустые кружки, добавил: - Жара… Вот бы искупаться в озере…
Поставив кружки, горничная перегнулась через стойку к хозяйке. Сказала просительно:
- У меня к вам, фрау…
- Ну? - перебила ее фрау Вессель. - Что еще нужно твоему отцу…
- О–о нет, фрау! - соврала беззастенчиво. - Маме что–то плохо, и я должна посидеть с ней… Сердце! И фельдшер сказал, что…
- Не одно, так другое. Лишь бы отлынивать.
- Не ведь посетителей в баре совсем мало, и я думаю…
- Она думает! Работала бы лучше. Только ради твоей матери…
- Спасибо, фрау Вессель, - обрадовалась девушка. - Когда ей станет легче, я прибегу. - Сбросила фартук, повесила в шкаф. - Мама будет благодарна вам.
Девушка чуть заметно глянула на Бонне и выскользнула из зала. Комиссар посидел еще несколько минут. Потянулся и переспросил инспектора:
- Так как вам мое предложение?
- Выкупаться? С удовольствием.
- Вот и хорошо… - Бонне обернулся к фрау Вессель. - Если нас будут искать…
- Они подождут здесь.
- Хорошо. Когда у вас обед?
- С четырех до пяти.
- Мы не задержимся, - пообещал комиссар.
Розмари ждала их за поворотом. Бонне успел предупредить Кноля, и тот затормозил, увидев девушку. К сожалению, он не знал, как проехать в Якобсдорф, и начал дипломатично:
- Эти сельские дороги настолько однообразны, что я никак не могу сориентироваться.
- Розмари знает здесь каждую тропинку, - подбодрил его Бонне, - и с ее помощью…
Асфальтированная лента поворачивала к озеру. Прямо шла дорога, покрытая щебенкой.
- Нам туда? - показал на проселок инспектор.
- Да… - Девушка пожала плечами. - Но как вы добрались сюда из Якобсдорфа?
- В объезд… - туманно объяснил Кноль.
- Это же далеко, а напрямик всего тридцать километров, - заметила Розмари.
- А какая дорога! - буркнул Кноль.
Они миновали село, и Бонне положил руку на плечо инспектора, предлагая остановиться. Повернулся к Розмари.
- Хватит шутить! - сказал строго. - Мы из полиции!
Девушка схватилась за ручку дверцы.
- Что вам надо от меня?
- Сейчас ты покажешь нам дом, где живут Вейзенфелье и Эдгар, - решительно произнес Бонне.
Девушка задумалась.
- Я скажу вам адрес, а вы отпустите меня.
Бонне чуть не рассмеялся: хитрость, граничащая с наивностью. Взял девушку за локоть.
- Ты не выйдешь из машины, пока мы не разрешим.
- Хорошо, - согласилась девушка. - Якобсдорф, Зеештрассе, семнадцать. Дом Клюпфслев… Но что сделал Эдгар?
- Ничего особенного, - объяснил Бонне. - Дорожное происшествие.
- А–а… - с облегчением вздохнула девушка. - Штраф?
Комиссар подмигнул Кнолю.
- Наверно, штраф, - закончил Бонне. - Вызывайте!
Инспектор взял микрофон, включил рацию, вмонтированную под сиденьем.
- "Форд" - четырнадцать… "Форд" - четырнадцать… Слышите меня? Ждем вас около Якобсдорфа. Маршрут, - склонился над картой, - через Гейденольдендорф… Понятно?
***
Знакомые журналисты устроили Дубровскому встречу с Фридрихом Гартенфельдом на второй день после приезда Сергея в Вену. Дубровского интересовал этот человек, так много сделавший для розыска бывших военных преступников. Картотека, которую Гартенфельд собрал фактически собственными усилиями, считалась одной из самых полных в Западной Европе. За несколько минут Гартенфельд мог найти данные о прошлой и нынешней деятельности как высокопоставленных лиц "третьего рейха", так и различных карателей, палачей, агентов и провокаторов.
Гартенфельд оказался худощавым и подвижным человеком с большими, темными, выпуклыми глазами, смотрящими живо и проницательно. Он сразу приступил к делу:
- Итак, вас интересует Ангел… Франц Ангел, гауптштурмфюрер СС, комендант лагеря смерти…
- Да, он был комендантом.
Гартенфельд не мог не заметить нарочито спокойного тона Дубровского:
- Вы были в этом лагере? Так я и знал. - Гартенфельд вынул из ящика конверт, помахал им в воздухе. - Это дело Ангела… Меня предупредили, что вы интересуетесь этой личностью, и я немного подготовился. Однако сразу должен вас немного разочаровать: как ни странно, но Ангелу удалось ловко замести следы, ведь о его гибели свидетельствуют факты на первый взгляд неопровержимые. В официальной прессе Германии опубликовано сообщение о смерти гауптштурмфюрера СС Франца Ангела во время бомбежки польского городка советскими летчиками. Действительно, в то время в городке дислоцировалась большая танковая часть, по которой и был нанесен удар вашими соотечественниками.
- Я помню то утро, - подтвердил Сергей. - Городок бомбили почти час. Многие заключенные молили бога, чтобы зацепило и нас: смерти никто не боялся, но во время бомбежки можно было и бежать…
- Бомба разорвалась в нескольких метрах от машины коменданта лагеря, когда он возвращался из городка. Вот, пожалуйста, даже документальное подтверждение этого факта. - Гартенфельд положил перед Дубровским вырезку из газеты. - Фотография сделана сразу же после налета. Перевернутая машина, виден номер, смотрите, воронка и даже труп. Изуродованный, конечно, взрыв бомбы - это не детская забава. Собственно говоря, нет повода для сомнений, ваши войска только вошли в Польшу, и эсэсовцы еще не заметали следов. Факт смерти Ангела ни у кого не вызвал подозрения. Гауптштурмфюрера, так сказать, списали. Имя его упоминалось на Нюрнбергском процессе, но что поделаешь - с мертвого ничего не возьмешь. Судили заместителя Ангела, и вы знаете, его казнили. Все это было настолько правдоподобно, что мне и в голову не приходило покопаться в этой истории. Правда, был один факт… Изучая архивные материалы, связанные с изготовлением фальшивых фунтов стерлингов, я натолкнулся на сведения о том, что связь между Штайнбауэром - вы, конечно, слышали это имя? - и его итальянскими агентами по сбыту фальшивых фунтов осуществлял человек, очень похожий на Франца Ангела. Но я не придал этому значения: наверно, у каждого человека есть двойник… Кроме того, к сожалению, гауптштурмфюрер был исключительно предусмотрительным человеком, - даже у меня нет ни одной его фотографии.
Дубровский вынул из бумажника снимок, положил перед Гартенфельдом.
- Ликвидируем это белое пятно. Снимок сделан три недели назад в Танжере.
Гартенфельд схватил фотографию так, как ребенок хватает новую игрушку.
- Неужели три недели назад? Вы уверены, что это Ангел? Где гарантия?
- Гарантия - это я… - позволил себе шутку Сергей. - Я видел гауптштурмфюрера СС Франца Ангела в лагере так близко, как вижу сейчас вас, а три недели назад мы выследили его в Танжере… Если же добавить еще этот документ, - показал Гартенфельду фотокопию письма Генриетты, - то доказательств будет достаточно…
- Ого! - только и сказал Гартенфельд, ознакомившись с письмом. - Но чем я могу быть вам полезен? Вы знаете больше меня.
- Сейчас Франц Ангел в Австрии.
- Не может быть!
- По его следам идет Интерпол.
Дубровский кратко рассказал, как они напали на след Ангела и Грейта и как ловко выскользнули преступники.
- Пока мы здесь беседуем, - произнес Гартенфельд, - ваш комиссар мог уже арестовать Ангела. Но мы не позволим судить его как уголовного преступника. Мы поднимем на ноги всю левую печать мира - Ангел заслуживает виселицы, и мы должны будем добиться, чтобы его повесили!
- Они могут снова обвести полицию вокруг пальца, - возразил Дубровский.
- Могут… - сказал Гартенфельд взволнованно, подергал себя за кончик носа и спросил у Сергея: - Вы уверены, что они охотятся за австрийскими девушками?.. Вряд ли… В Австрии это делать значительно сложнее, чем там, во Франции или Италии. У нас женщины больше заняты в производстве, да и вообще образ жизни, черты характера австриячек… Все это дополнительные трудности, а такие волки, как Ангел и Грейт, безусловно, взвешивают все и действуют там, где удобнее. Итак, последний раз вы видели их в Танжере, и бежали они от вас на французском судне… Так, так… От Марокко до Испании - один шаг, а оберштурмбаннфюрер СС Роберт Штайнбауэр, вероятно, бывший шеф Ангела, сейчас живет в Мадриде… Любопытное стечение обстоятельств, господин Дубровский. Как вы считаете?
***
Увидев строения Якобсдорфа, Кноль остановил "крейслер" на обочине под развесистой яблоней.
Бонне вышел из машины, несколько раз присел, разминаясь, сорвал зеленое яблоко, надкусил и бросил.
- Хелло, фрейлейн! - позвал он Розмари. - Не хотите ли подышать свежим воздухом?
Девушка не ответила. Забилась в угол и сидела насупившись.
Кноль показал комиссару на черную машину, перевалившую через холм за полем.
- Наш!..
Полицейский "форд" шел на большой скорости, подняв целую тучу пыли. Затормозил рядом с "крейслером", и четверо полицейских в гражданском выскочили из машины.
Бонне подошел к ним и кратко объяснил:
- Ангел и Грейт живут в Якобсдорфе, Зеештрассе, семнадцать. Пока мы ехали, фрейлейн, - он кивнул на Розмари, - рассказала, что это двухэтажный особняк с чугунной оградой. За ним усадьба, выходящая на другую улицу.
- Перекрыть отход с тыла, - понял сержант с "форда". - А вы будете брать их…
- Когда стемнеет, - уточнил Бонне.
…Дом Клюпфелей почти ничем не отличался от двух десятков других на этой улице: высокая красная черепичная крыша, узкие окна, перед домом цветник, несколько декоративных кустов. Дверь дома открыта, словно приветливо приглашает внутрь, рядом на скамейке сидит полный лысый человек, читает газету.
Бонне не рискнул сам подойти к дому, послал Кноля. Инспектор прошел мимо, ни на секунду не задерживаясь, и свернул на соседнюю улицу.
- У меня такое впечатление, - сказал Бонне, - что в доме никого нет. Окна на втором этаже открыты, на балконе спит доберман–пинчер. Тихо и спокойно…
- Подождем немного, - решил комиссар.
- Если они уехали совсем, мы напрасно теряем время. Если вернутся, мы встретим их с радостью.
- С радостью, говорите? - тихо засмеялся Бонне. - Как брат брата?..
Они подошли к киоску, выпили кока–колы и покурили. Стемнело. Кноль вышел на перекресток.
- Свет на первом этаже, - доложил, - остальные окна темные, может быть, на самом деле никого нет.
- Ну что ж, - вздохнул Бонне. - Идем…
Он подозвал сержанта, приказал ему держаться поблизости и в случае тревоги ворваться в особняк.
Пошли с Кнолем медленно, громко разговаривая, как будто два солидных бюргера возвращаются домой. У калитки дома номер семнадцать задержались, Кноль хотел было уже нажать кнопку звонка, но Бонне опередил его - толкнул калитку, и она открылась бесшумно: хозяин был аккуратный и регулярно смазывал петли.
На крыльце Бонне оглянулся. Увидев сержанта с полицейским на той стороне улицы, позвонил, поскольку дверь в дом уже была заперта.