– Право руля! – заорал приходя в себя Харроу. Живее! Да крути же, крути, что стоишь, как вареный?! – орал он на рулевого, испуганно вцепившегося побелевшими пальцами в штурвал. – Если не отвернем, он проломит нам борт! И поднимай Уоррена – он и его "раки" нам пригодятся, чую…
Натужно скрипя, наш корабль начал очень медленно поворачиваться навстречу противнику, но даже невооруженным глазом было видно, что мы не успеваем.
– Ничего не получается, сэр! – крикнул рулевой. – Без ветра ничего не выйдет!
Черный корабль заходил с подветренной стороны, что давало ему дополнительное преимущество. "Астрея" же безнадежно ползла, не в состоянии даже уберечь от тарана свой беззащитный правый борт. Положение было отчаянным, а тут еще в довершение всего носовая пушка противника вдруг окуталась дымом, выплюнув в их сторону увесистое ядро, шлепнувшееся в воду с очень небольшим недолетом.
– Канониры! К орудиям! – закричал капитан. – Задайте им жару! – Он обернулся к Грейли: – Не разобрал, чей это вымпел?
– Просто черное полотнище. Без девиза и изображений. Никогда от таком не слышал.
– Ладно, после разберемся. Распорядись поднять наш. Ничего, сейчас мы им покажем! – хорохорился Харроу. – Не на того напали! На всю жизнь зарекутся с нами связываться!
Офицеры тем временем торопливо отпирали оружейные ящики – их обычно держат запертыми из опасения мятежа или поножовщины – раздавая абордажные сабли из доброй шеффилдской стали, и полупики с ясеневым древком в шесть футов и остро отточенными наконечниками. Те люди из экипажа кому оружия не хватило, хватали топоры или просто вымбовки, способные с одного удара раскроить самый крепкий череп. Младший канонир в настежь распахнутой крюйт-камере вынимал из стоек ружья. Их торопливо выносили наверх, заряжая пулями и картечью.
Капитан обернулся туда, где из трюма вылезали английские стрелки – полсотни отправленных в колонии новобранцев под командованием лейтенанта Уоррена – почти такого как они мало смыслящего в службе юнца. Но при каждом был мушкет с багинетом, и драться они будут за свои шкуры…
Он повернулся налево, окинул взглядом пушкарей, застывших у заряженных орудий с зажженными фитилями в руках, и повысил голос: – Канониры! Приготовиться!
И тут же почти без перерыва:
– О, Господи!
А еще спустя мгновение капитану Харроу показалось, что разверзлись врата ада.
Сотня глоток одновременно выдохнула яростный крик – в котором казалось не было ничего человеческого. Лишь заглушаемая этим ревом-воем донеслась до его ушей команда понятная и без перевода любому кто плавает по морям:
– На абордаж!!!
Они таки сумели развернуться и подставить под абордажные крючья корму. А еще минуту спустя на палубе "Астреи" бушевала яростная схватка – его матросы, вооруженные, чем попало, отчаянно и как ни удивительно успешно отбивались от толпы пиратов. А через минуту думать об этом уже не стало времени…
…Капитан Харроу усталым взглядом провожал уходящий черный силуэт затягиваемый туманом. В это было невозможно поверить, но они отбились. Отбились от дьявольского корабля-призрака. После того, как три десятка пиратов были убиты или сброшены с палубы "Астреи", а ребята Уоррена нестройной но отчаянной атакой взяли в штыки лезущих на корму, остальные обрубили абордажные крюки, и отчалили.
Туман тем временем рассеялся, обнажив крайне неприглядные последствия абордажа: залитая кровью палуба, трупы, растерянно слоняющиеся матросы, похоже, тоже не вполне соображающие, как им удалось остаться в живых. Это последнее окончательно привело капитана в чувство.
– Все наверх! Построиться!
Дисциплина взяла верх над остатками страха и растерянностью.
– Старшему боцману провести перекличку, доложить о потерях. От себя позвольте вас поздравить с победой, парни! Всем по три гинеи – как доплывем!.
…Тех мертвых пиратов, что оказались на палубе тщательно обыскали. И вот тут-то капитан Харроу очень захотел упасть на колени и вознести молитву! Мало того что они были одеты в старые костюмы каких уж с полвека не носили. Но среди обычных головорезов было несколько таких, которые воняли и выглядели как будто сдохли не меньше недели назад.
И были холодны как лед – хотя мертвецу чтобы остыть нужно немало часов…
* * *
– Ну – понял приятель? – прорычал синеносый. Ежли бы не чертовы красномундирники – да будут они в раю и павшие и живые – определенно прикончил бы нас проклятый призрак… А все почему – Черного Капитана нужно было убить – а они пожалели! Вот и вернулся…
– Это который Черный Капитан – ощущая непривычную слабость осведомился Питер. Не расскажешь?
А – старая история… – махнул рукой другой пират. И она тут не при чем. Костнер всегда путает – Голландец это одно а Черный Капитан совсем другое.
И он пустился в длинный многословный рассказ о временах когда Генри Морган ходил в набеги на Испанский Мэйн. А в тавернах Порт-Ройяла пили и веселились его головорезы в перепачканной кровью или ворованной одежде, с бесценными украшениями на грязных пальцах, проматывающих золото так же беззаботно, как и свою жизнь. Среди них появился странный высокий человек с лицом цвета пергамента и привычкой одеваться всегда в черную и обтрепанную одежду, напоминающую сутану католического кюре по имени Альфредо но он предпочитал чтобы его звали Черным Капитаном. Ничья наружность не была более обманчивой. Безобидный облик скрывали хитрый ум и безжалостный нрав, и он неплохо знал Карибы. Старпомом у него служил человек по имени Рандольф Сарн, более известный среди "Берегового братства" как "Палач" – которого выгнали из трех команд за жестокость к ценным пленникам и неуживчивый нрав. Тогда в основном джентльмены удачи выходили в море в маленьких лодках, скорее похожих на каноэ, и если фортуна посылала им большой корабль, они брали его на абордаж или гибли. А вот Альфредо решил что ему нужен большой корабль. И выложил деньги на покупку двадцатипушечного флейта. Назван был корабль мрачно и зловеще – "Нетопырь".
Вскоре "Нетопырь" и его хозяин приобрели дурную славу. Черный Капитан оказался хорошим вожаком, и его люди подобрались под стать ему. К тому же отличная скорость и вооружение корабля изрядно помогали ему заполучить много богатых трофеев. Почти догнав Моргана по количеству захваченных торговых судов, он стал одним из наиболее известных капитанов среди черных братьев и мог бы собрать под своим командованием столько кораблей, сколько пожелал. Но он предпочитал охотиться в одиночку, постепенно наводя ужас даже на необузданные Карибы. Потом он неожиданно исчез – то ли смута произошла на борту его корабля, то ли ограбленные им купцы подкупили кого надо – но в общем он исчез.
– И теперь он вернулся! – завыл пьяница…
– Мне тоже знакома эта легенда. – сообщил другой гость. – Сказывали, ему потому так везет, что на его корабле поселился дьявол – не простой бес а кто-то из генералов адского воинства. Но в один прекрасный день он покинул Черного Капитана, заявив на прощанье, что больше не в силах выносить его общество, потому как капитан еще хуже, чем сам Сатана! – Он издал короткий, скрипучий смешок и добавил: – Правда ли, нет, кто его знает. Давно это было.
Оторопевший Питер вернулся за свой стол…
Черный Капитан… Черт и тысяча чертей! – он похолодел Альфредо… Да еще болтовня старого испанца про камни – трофей его дуэли. Неужели же д’ Аялла… Нет – чушь какая-то! Ему должно быть уже под сотню лет! Дьявол конечно силен – но что-то он не слыхал про то чтоб одаривал кого-то вечной молодостью!
Над ухом кто-то деликатно кашлянул – подняв глаза Питер обнаружил что к нему за столик подсел сильно пожилой уже торговец в длиннополом голландском кафтане и старомодной круглой шапочке.
– Мингер? – осведомился Питер.
– Я слышаль как ты спрашифать про Тщерный Капитан, – вполголоса процедил старик.
– И?~
– Не знать зачем тепе это нуушно, – продолжил он с печалью в глазах. Но мне кашется что нушно – я, зонн, понимаю в лицах – иначе какой я бил пи купетц.
Так вот – это старая история, она был… била когда я пил сам чуть старше чем таккой как ты. Тогда и ходил такой Тщерный Капитан. Это был не такой снаменитый как Олонэ или Морган. Но он был настолько страшный что про него боялись даше говорить. Мало кто еко видел, а тех кто остался в шифых было еще меньше. Но те кто снал его говорили что он вотил дела с Морской Дьявол и с другими Хосяефами Моря – только не спрашивай кто это такие. Я не знать – просто слышать, и тумаю что и снать этого христианину не наддо.
– И все? – в растерянности осведомился Питер.
– Нет, – пожевав сухими губами ответил мингер. Был и не стало быть Он пропал. Исчес.
Можэт ушел к свои Хосяефа. Просчай, моряк.
И встав, скрылся за дверью.
Некоторое время Питер сидел за столиком, уставившись на недопитое вино.
Чертова "сырная башка" – всю душу перебаламутила! Хозяева какие-то, Дэви Джонс…
Да и вообще – с чего он так прицепился к этому "Черному Капитану"? Старый Диего скорее всего просто бредил перед смертью…
* * *
Питер с некоторой растерянностью в душе и все еще под впечатлением услышанного в трактире брел по улочке, и не сразу услышал как его окликнули…
– Привет, моряк! – леди Шарп стояла как ни в чем не бывало…
Позади нее переминались с ноги на ногу уже знакомые Питеру боцман и квартирмейстер – Боб и Харви-Тыква. Не составишь юной неопытной миледи компанию?
– Ээээ…
– Ничего угрожающего твоей жизни и чести, – мило улыбнулась Бет, а два амбала за ее спиной синхронно осклабились при последнем слове… Мне требуется помощь джентльмена. У тебя как с женскими нарядами?
– Я право не знаю… – забормотал Питер не очень понимая – чего от него хотят.
– Короче – пришел на помощь капитанше Боб. У тебя там сестры были или может жена? Леди Шарп требуется кто-то кто соображает во всяких там платьях, фижмах, фестончиках, ленточках и прочей ерунде!
– Ну в общем…
– Ладно, мистер Блейк, пойдемте! – лукаво улыбнулась Беатрис. Тут если верить моему боцману за две улицы есть портной знающий толк в шитье женского платья…
– Вроде то самое место, – буркнул Башка и остановился.
Питер и Бет заодно с Харви разом обернулись и посмотрели на небольшой двухэтажный дом, перед которым стояли. С двух сторон он был стиснут магазинами, из верхних окон лился мягкий золотистый свет.
– Они живут там, где горит свет, – подтвердил Боб.
Бет, кивнув, указала на дверь, и ее спутники бросились вперед, как разъяренные быки на красную тряпку. Только тут девушка с ужасом поняла, что они собрались сделать, но было уже поздно: ее отчаянный крик заглушил треск выламываемой двери. Оглянувшись по сторонам, Бет убедилась, что никто не видел этого безобразного поступка, и последовала в образовавшийся проем. Внутри она обнаружила обоих смельчаков лежащими на полу один на другом.
Питер помог им подняться…
– Нужно было постучать, идиоты, – сообщила леди Бет. Имейте ввиду – ремонт двери уважаемого мастера будет оплачивать из вашей доли.
– А мы откуда знали? – недовольно пробурчал Одноглазый. Он поднялся на ноги и поправил повязку, закрывавшую выбитый глаз.
– Вот-вот, – добавил Башка. – А почему ты сама не постучала? Или вот кавалер твой…
– Действительно, почему? – Бет вздохнула. А мистер Блейк просто не ожидал что мои офицеры будут себя так вести.
Тем временем сверху раздались торопливые шаги, затем появился свет лампы, и на лестнице возник невысокий мужчина в колпаке – видать тот самый портной.
Он некоторое время стоял без движения, тупо взирая сверху вниз, и Блейк вполне понимал его состояние. В помещении царил полный хаос: дверь выломана, а при падении Харви и Боб еще и сокрушили прилавок, на котором были выложены образцы тканей и теперь отрезы бархата и ситца валялись повсюду. Ко всему этому следовало добавить присутствие нескольких типов вполне подозрительного вида сопровождаемых девицей в мужском платье и при оружии – картина которая не предвещала ничего хорошего. Хозяин дома окинул непрошеных гостей испуганным взглядом и покачнулся – казалось, он был готов в любое мгновение потерять сознание. Ничего удивительного, подумал Питер.
– У вас что-то случилось с замком, – извиняющимся тоном произнесла Бет как ни в чем не бывало, пытаясь успокоить хозяина, который дрожал так, что по стенам плясали отблески света от лампы, которую он держал в вытянутой руке.
Тыква коротко хохотнул, услышав ее слова, но леди Шарп одним грозным взглядом заставила его замолчать. Тем временем человек в колпаке начал пятиться назад, готовый в любую минуту сорваться и убежать либо позвать на помощь. Леди Шарп протянула руку к Одноглазому. И тот немедленно вытащил из-за пояса мешочек и положил его ей на ладонь. Девушка бросила мешочек в сторону лестницы, и из него с веселым звоном посыпались монеты. Хозяин дома остановился, не выпуская из рук лампу, поднял мешочек.
– Мне нужны платья, – сухо объявила леди Шарп. Портной взвесил деньги на ладони, окинул усталым взглядом помещение и сказал:
– Вы сломали мне дверь.
– Мои люди ее починят.
Питер мог поклясться, что сейчас в голове портного щелкают счеты и гусиные перья скрипят, выводя столбцы цифр.
– Достойные клиенты приходят ко мне днем и не вытаскивают меня из кровати… – начал было он.
Наступила напряженная тишина. Одноглазый потянулся было за саблей, но леди Шарп жестом остановила его. Она протянула руку Бобу, и тот, в свою очередь, тоже дал ей мешочек с деньгами, который был немедленно брошен портному.
– Вы должны привести мне даму, которой предназначаются платья, иначе я не смогу гарантировать, что одежда будет сидеть хорошо, – заявил он.
– Платья нужны мне, – мрачно буркнула леди Шарп. Портной в полном изумлении снова застыл на месте, а потом отрицательно замотал головой.
– Но миледи… Не смогу же я примерять их… прямо на вас…
– А что – руки отсохнут? – угрюмо пробурчал Боб. Или только на шлюх шить привык а для приличных женщин уже умения не хватит?
– Вы не себя ли называете порядочной женщиной? – иронически осведомился портной.
Пират, заурчав как голодный медведь, начал вытаскивать свою саблю.
Беатрис положила руку на локоть подчиненного.
– Прекрати, боцман. Наш рыцарь иголки и наперстка слегка не так пошутил… А может вы мистер портной и в самом деле не можете шить нормальных платьев и мне унести золото и поискать другого мастера?
– Тысяча извинений, – пробормотал портной… Но я должен предупредить что… я действительно не очень много шью для женщин – тем более для порядочных. Сами понимаете у нас остров не изобилует…
– Ладно. А для мужчин вы шьете? – хитро прищурилась Беатрис.
– Да разумеется! – взгляд портного напоминавшего прищурившегося подслеповатого крота обежал всех троих присутствующих тут представителей сильного пола и остановился на Питере – видно как наиболее прилично выглядящем.
– Ну так и пошейте на меня платье как будто я мужчина! – рассмеялась капитанша.
Глаза портного некоторое время перебегали с ее лица на лица пиратов, но наконец он решил что видать чему быть того не миновать. Справившись наконец с обуревавшими его чувствами, он кивнул и крикнул куда-то вверх:
– Жена! Спускайся, у нас работа! Беатрис повернулась к своим спутникам.
– Почините дверь и приберитесь.
А вы мистер Питер пройдемте наверх – будете выбирать фасон – мне ведь и посоветоваться толком не с кем.
– Жена! Вытаскивай свой толстый зад из кровати, да поживее! – разорялся между тем портной.
Часа через три портной и его жена, сдерживая зевоту, закончили шить платье – еще два обещали сшить в ближайшие дни.
Питер при этом присутствовал, вынужденный время от времени подавать советы – когда леди Бет приходило в голову поинтересоваться ее мнением.
Несколько раз она скрывалась за ширмой чтобы переодеться, пару раз появляясь оттуда с полуобнаженными плечами и завернутая в выбранную ткань – мол идет ли мне цвет? – и даже босиком. Питер с ужасом думал – покраснеет ли он от неловкости за происходящее, но все же думал что темный загар на лице и неровный свет лампы не выдадут его смущения. Но видимо леди Шарп поняла что к чему, и услала Питера вниз – где уныло подпирали стены передней Боб и Харви.
И кода на крыльце в лучах восходящего солнца появилась великолепно разодетая дама, Блейк даже не узнал – кто это, мельком подумав – не ли в доме портного других дверей, куда могла войти незаметно для них какая-то ранняя заказчица.
Но это была сама Беатрис Шарп собственной персоной. Она появилась разодетая и самым богатым образом, в платье с турнюром из великолепного переливчатого атласа, отороченном волной тонких фламандских кружев. Питер должен был откровенно признаться, что никогда не видел ничего подобного, в чем была бы хоть половина этого блеска и очарования. А стан был поистине станом королевы.
– Ага! – воскликнула Беатрис, сразу повеселев при виде его. Вижу, что старый хрен не зря забрал мое добытое кровью и потом золотишко!
Потому как если джентльмен способный отличить платье от рваного мешка, надетого через голову стоит с таким выражением лица, то вещь стоящая!
Питер, скорее от неожиданности чем повинуясь этикету немедленно отвесил учтивейший поклон, и леди Бет тут же ответила реверансом, окончательно смутив штурмана.