– Нет, от слова "популярный". А у тебя дед кто был, авиаконструктор?
– Нет. В правительстве работал, за торговлю отвечал до 64-го года.
– А вы почему название поменяли? "Цветы" ведь раскрученный бренд?
– Что такое бренд, не знаю, а группа "Цветы" Министерством культуры запрещена… цитирую постановление… "как пропагандирующая буржуазные идеи хиппи". – Стас вздохнул. – Вот такие дела. А в какой студии записывал?
– В своей. у меня в Перми студия. – А что мне еще оставалось сказать? Что у меня дома музыкальный центр LG-караоке с его песнями?
– В Перми студия? – с удивлением проговорил Стас. – Не слышал. От филармонии?
– Нет, во дворце культуры. У нас завод имени Свердлова авиамоторный, богатый, он и выбил аппаратуру.
– Ничего себе! А какой магнитофон. и сколько дорожек?
Я задумался. Цифровой магнитофон в моем компьютере позволял записывать до ста дорожек – лишь бы "оперативки" хватало. Я сам записывал до двадцати четырех. А сколько мог записывать аналоговый магнитофон в 1979 году? Я решил не рисковать и скромно сказал:
– Восемь. Магнитофон Fostex.
– Сколько?! – У Стаса округлились глаза. – На "Мелодии" четырехканальник!
– Да нет, Стас, я слышал, на "Мелодию" уже шестнадцатиканальный купили, – вставил Игорь.
– Все равно… ни фига себе, провинция! Какая-то Пермь! Восьмиканальный магнитофон!.. – Намин покачал головой. – Слушай, а туда пристроиться можно на запись? Там кто рулит?
Выхода у меня не было, поэтому я сказал:
– Я. Только мне, наверное, придется скоро в Москву переехать.
– А когда? Может, мы успеем? – Стас явно заинтересовался. – Ради такого дела мы и в Пермь приедем. На "Мелодию" пробиться вообще невозможно!
– Я думаю, мне удастся все в Москву перевезти. По крайней мере, магнитофон.
– Да магнитофон – это самое главное! Ничего себе!.. Это что же, у тебя будет частная студия? В Союзе? – Он с удивлением смотрел на меня. – О таком я еще не слышал!
– Ну почему частная, найду какую-нибудь крышу – филармонию или ДК. Поможешь?
– О чем разговор! – возбужденно воскликнул Намин. – Да у тебя очередь будет стоять из народных артистов!
Мы поговорили еще немного, договорились встретиться завтра, после концерта. Стас дал нам контрамарки на концерт, и мы поехали домой. По дороге девчонки с интересом обсуждали знакомство, а я обдумывал комичность ситуации с песней "Мы желаем счастья вам!". Вообще-то она действительно не в формате нынешних "Цветов", более народная, простоватая, что ли. Но надо же, как поменяются вкусы у Стаса за какие-то пять – семь лет!
Что же все-таки ему предложить? Чтобы было мелодичное и философское. Что-то из "Аквариума"? "Город золотой"? Там запутанная была история с авторами. Слова написал известный рокер Хвост, а автором музыки считался какой-то средневековый лютнист. Но потом выяснилось, что диск с этой мелодией выпустил советский лютнист Вавилов и будто бы он и являлся автором мелодии. Диск с мелодией услышал Хвост и написал на нее текст. В каком году вышел диск, я не вспомнил, поэтому "Город" отпал.
В музыкальных файлах формата mp3 есть вкладка, "тэг", в которой содержится дополнительная информация о песне: авторы, название альбома, стиль и прочее, в том числе год выпуска пластинки. Надо просто посмотреть в фонотеке, хранящейся в моем ноутбуке, содержание всех "тэгов" и выбрать песни, появившиеся после 1980 года.
– Артур, ты чего задумался? – Женя положила руку мне на плечо. – Не расстраивайся, отдашь песню кому-нибудь другому.
– Лещенко надо отдать, это в его стиле! – подхватила идею подруги Марина. – Или Мартынову!
– Хорошая песня, на свадьбах в кабаках хитом будет, – изрекла историческое предсказание Женя. – А какие у тебя еще песни есть?
– Песен-то навалом, записанных мало. – Я вздохнул. – Как показывать, если у меня ни "фоно" нет, ни гитары?
– У меня есть гитара, – подал голос Алик. – Хорошая, немецкая, двенадцатиструнная, от брата осталась. Он в Германии служил, оттуда и привез… Сам погиб в аварии, а я играть не умею. Хочешь, продам?
– За сколько? – с интересом спросил я.
– Для тебя – полтинник! Девчонки переглянулись.
– Бери, не думай, – шепнула мне Женя. – У нас в Питере концертная двенадцатиструнка на рынке не менее ста рублей стоит! А в магазинах их вообще не бывает!
– Едем к тебе, Алик!
Мы заехали к Алику, и он вынес отличную концертную гитару, правда, украшенную наклейкой с изображением обнаженной девицы. Я по дороге настроил гитару и даже спел под нее пару куплетов из песни "Вальс-бостон". Девчонки были в шоке.
– Это правда ты написал? – спросила Женя.
– Вроде так, – неуверенно произнес я. – А вы что, ее раньше слышали?
– Нет. Песня – класс! Напишешь слова с аккордами?
– Напишу, потом. сейчас не припомню третий куплет.
– Спой еще что-нибудь, пожалуйста! – попросила Марина.
– Да мы приехали уже, давайте завтра? Я вам напишу слова, и мы запишем на магнитофон пару-тройку "демо".
– Что за демо? – в унисон спросили девчонки.
– Ну, это презентационная кассета, которую композитор отдает исполнителю, чтобы дать представление о песне, – объяснил я.
Мы договорились о встрече завтра с утра и распрощались. Дома я с нетерпением открыл ноутбук и стал изучать "тэги" песен, которые были хитами в свое время и по стилю могли подойти к репертуару "Цветов". К сожалению, в "тэгах" многих песен года выпуска пластинки не было – пришлось самому вспоминать. Конечно, песня могла быть написана ранее, а популярной стать только после выхода на пластинке в исполнении какой-нибудь звезды. Что в этом случае? Я решил, что для общественности доказательством авторства послужит дата регистрации "моей" песни в ВААП, а возмущенного автора успокоит энная сумма из полученных мною авторских отчислений.
Стоп! Раз Саруханов пока широко не известен, значит, он пока не написал свои знаменитые хиты "Это не судьба" и "Желаю тебе". ("Скрипка-лиса" тоже была популярной песней, но мне лично не особо нравилась.) Значит, берем две! Также я вспомнил статью из газеты про Леонтьева: раз он только начинает – значит, не написаны еще "Исчезли солнечные дни" и "Августин". Для начала хватит.
Глава 5
Звонок:
– Алло…
– И тебе "Алло", добрый человек!
Ближе к ночи я решил прочитать газеты, которые купил днем. Перелистывая страницы, я обнаружил шикарную новость: Алла Пугачева через два дня будет давать концерты в Сочи, в концертном зале "Фестивальный"! Это был отличный шанс – до Сочи на машине можно добраться за несколько часов. У меня в телефоне была книга об Алле "Ступени славы" с подробным жизнеописанием певицы и списком всех ее хитов по годам. Надо только выбрать более поздние. Я посмотрел список: 1985 год – "Паромщик" и "Озеро надежды"; 1986 год – "Прости, поверь" и "Надо же"; 1987 год – "Найти меня". Что ж, для начала хватит.
Перед тем как записать песни, я еще раз порылся в компьютере в поисках программ или информации, которую можно было как-то использовать или продать. Из программ, кроме стандартных, были: Photoshop SC2 – для обработки цифровых фото; Cubase Studio – для записи многоканальной цифровой музыки; Wave Lab 5 – для обработки цифровых звуковых файлов; Nero 6 – для записи дисков; Vegas – для обработки и записи видео.
Были еще две классные игры – "стрелялки": Serious Sam 2 и Far Cry. Имелась большая коллекция цифровых фото, библиотека фантастики, фонотека и три фильма: "Ван Хельсинг" – насыщенный спецэффектами шикарный фильм про борца с вампирами, "Место встречи изменить нельзя" и "Маскарад" – красивая порнушка. Из стандартных игрушек обнаружились интернет-шашки, шахматы, "Сапер", пасьянсы, покер, тетрис на двоих. Кстати, тетрис! Его же изобрел Алексей Пажитнов, наш компьютерщик, где-то в 80-х годах, а деньги за изобретение стал получать только после перестройки. Когда же именно он изобрел тетрис? Я напряг память и вспомнил, что работал он тогда на советском компьютере "Электроника". Значит, надо просто узнать, производят уже "Электронику" или нет. Хотя в любом случае большие деньги за тетрис можно получить только на Западе. За фильмы – тоже. Игры и программы нельзя пока продать даже там – еще даже нет понятий "цифровой звук", "цифровое фото", "цифровая музыка". Значит, пока остаются только песни. Сейчас основная проблема – пробить их наверх.
Весь остаток вечера я переписывал тексты песен и аккорды для гитары. Девять суперхитов! У большинства композиторов за всю жизнь не было столько.
Плюс "Вальс-бостон" и "Мы желаем счастья вам!". Итого одиннадцать! Отлично!
Утром, когда я вернулся с традиционной для себя утренней пробежки, у дверей дома стоял "жигуленок". Приехал лично Илья Ваганович, продавец из комиссионки, привез кондиционер и плотника. Пока плотник работал, Илья Ваганович расспрашивал меня о технических новинках и западных технологиях. Особенно его интересовали видики и эротика на видео. Сам он сказал, что сдали в магазин новинку, маленький кассетный магнитофон с наушниками – один из первых плееров Walkman Sony.
О компьютере "Электроника" он ничего не слышал. Рассказал, что привозили как-то один импортный компьютер, но как им пользоваться, никто не знал, поэтому его вернули обратно хозяину.
– А вы не помните адрес хозяина? – заинтересованно спросил я.
– И хозяина знаю, и адрес, и телефон, – ответил как на духу Илья Ваганович. – Это Васильич, помощник капитана на сухогрузе "Петр Васев". Васильич постоянно за бугор ходит, всякие штучки нам сдает. Он сейчас как раз дома, в Анапе, записывай телефон.
– А не сдавали вам какой-нибудь импортный синтезатор?
– Это электроорган? Нет, такие вещи только на заказ – дорогие больно!
– А кто заказы берет?
– Ну, Васильич и берет, у него на сухогрузе слона можно спрятать – ни один таможенник не найдет! У него и каталоги есть с ценами, правда, накручивает он пятьдесят процентов, но берет даже рублями – по курсу четыре рубля за доллар.
– Хороший курс, – со вздохом сказал я.
– Да, очень дорого, – кивнул продавец, не поняв меня.
Тем временем плотник закончил установку кондиционера и включил агрегат "на пробу". Весело задул холодный воздух. Это был кайф, наконец-то я почувствовал себя белым человеком!
– Слушай, Артур, здорово холодит! – оценил достоинство кондиционера Илья Ваганович. – Надо себе тоже взять, а то я денег пожалел, думал, вентиляторами обойдусь. Как, интересно, он работает?
– Как холодильник – гоняет по трубкам фреон, а трубки проходят через вентилятор, – объяснил я.
– Просто. А наши раньше не делали почему-то, – вставил плотник.
– Когда наши что-то сами могли придумать?! – Илья Ваганович махнул рукой. – Ну ладно, мне на работу пора.
Мы распрощались, и я пошел на кухню завтракать. Дома, в 2008-м, я не мог позволить себе завтракать каждый день красной икрой, поэтому сейчас кушал деликатес с удовольствием и без спешки. Жаль, чай был неважнецкий – "индийский" непонятного сорта. Я заел икру домашней колбаской и отполировал густой, как масло, сметаной. Ох, хорошо!.. Надо бы полежать на диване, но тут раздался звонок в дверь – пришли Женя и Марина.
– Икоркой завтракать изволите? – язвительно проговорила Женя.
– Угощайтесь, девочки! Таможня дала "добро"! – я уже досыта наелся икры и сейчас понимал киношного таможенника Верещагина.
– Спасибо, мы позавтракали, – сухо сказала Женя. Она выглядела излишне строгой сегодня, наверное, решила, что была вчера излишне откровенной.
– А я ужасно люблю красную икру, – сказала Марина. Она уже накладывала толстый слой икры на хлеб. – И черную тоже!
Я осторожно налил всем чаю и решил развеселить подружек.
– Девчонки, последний анекдот слышали? Встречаются двое. Один спрашивает: "Ты чего весь в синяках?" Другой отвечает: "Да вот, бумеранг нашел, от него и синяки". "Да выкинь его на фиг!" – "На, сам выкинь!"
Девчонки засмеялись, и я предложил:
– Может, коньячку для голоса? У меня еще остался "Арарат".
Увидев шикарную бутылку, Женя и Марина закричали от восторга, забыв про строгий вид и скромность. Женя теперь выглядела жизнерадостней.
– Откуда это чудо? – спросила она.
– Взятка, – честно признался я.
– Наливай быстрей, Артурчик, не томи! В жизни такого не пробовала, – простонала Марина.
– Эй вы, ханжи и алкоголички! Не заработали еще!
– О да! С такими напитками я скоро стану алкоголичкой. – Марина покачала головой. – Потрясающий запах! А вкус!..
– Да, не хуже "Реми Мартен"! – с видом опытного сомелье произнес я.
– Артур, я уже не различаю, когда ты говоришь серьезно, а когда нет, – призналась Женя.
– Ну все, хватит пьянства, идемте работать, – сказал я, решив сменить тему.
Мы зашли в комнату, я приготовил магнитофон и микрофон, отдал девчонкам тексты и взял гитару.
– Слушай, а почему у тебя так прохладно, даже холодно? – Женя поежилась.
– Это кондиционер, сейчас убавлю температуру.
– Что такое кондиционер? – хором спросили девчонки.
– Холодильник с вентилятором. Мы петь будем сегодня? – с наигранной серьезностью произнес я.
Прослушав "Желаю тебе" и "Это не судьба", девчонки неожиданно замолчали и переглянулись.
– Что, не понравились? Это мои любимые песни.
– Артур, я вчера с Мариной всю ночь проговорила, – сказала Женя. – А зачем тебе отдавать песни кому-то? Песни просто супер! С такими песнями любая группа сразу станет знаменитой. Тебе надо создать свою группу! Возьми нас! Я с Маринкой. мы согласны даже бросить свой ансамбль!
Я задумался. Идея была хорошей, только для начала надо заиметь связи и деньги на аппаратуру. Есть песни мужские и женские – значит, в коллективе должны быть солисты и солистки. Есть песни для высоких голосов и низких – значит, в ансамбль нужно взять сопрано и обязательно хотя бы один бас. Русские песни на Западе не пойдут – значит, нужны англоязычные солисты.
– Девочки, а вы английский знаете?
– Женя знает отлично – у нее мама преподаватель английского в универе, а я так, на четверочку, – призналась Марина.
– Да ладно скромничать, нормально знаешь, только выговор питерский, – сказала Женя. – Язык ведь несложный.
– Кстати, девочки, вы знаете, что самый простой язык в мире – китайский? На нем разговаривают полтора миллиарда человек! Шутка! А если по делу – будем выходить на международный уровень!
Я поделился с девочками своими мыслями о составе группы.
– У нас в "консерве" кто хочешь есть, – сказала Марина. – И басы, и баритоны. Все профессионалы – хоть сейчас на сцену!
– Ну, не скажи, Марина, – возразила Женя. – Во-первых, у нас все-таки в основном классическое образование. Если преподы узнают, что мы эстраду поем, – выгонят на фиг! Во-вторых, английский знают не все.
– А в-третьих, человек должен быть артистичным и подвижным. На сцене нужно уметь держаться свободно, непринужденно и уметь танцевать – это вам не арии на сцене исполнять! – уверенно добавил я. – А вы что, в ваших "Ласточках" не эстраду поете?
– Рок, только в "консерве" об этом никто не знает, – ответила Марина. – Мы в ДК железнодорожников репетируем.
– Это все хорошо, только нам сначала надо денег заработать на аппаратуру, костюмы и запись. А главное, связи наверху заиметь!
Я рассказал девчонкам о сочинских концертах Пугачевой.
– А если ты, – Женя посмотрела на меня, – пока звезд ублажать будешь, все свои песни на них потратишь?
– Все не потрачу – я жутко талантливый! Слушайте еще одну!
Я пропел им все приготовленные песни. Женя и Марина как профессионалы схватывали мелодию на лету, и где-то часа через два у нас было готово две демо-кассеты – одна для Стаса Намина, другая для Пугачевой. Не успели мы тяпнуть за окончание работы, как раздался звонок в дверь – это явилась бабуля-профессор.
– Я пришла вас блюдить. Чего это вы тут делаете? Я думала, вы давно на пляже. О, а это что такое. "Арарат", настоящий! Артурчик, я тебя люблю!..
– Бабуля, мы тоже любим Артурчика и хороший коньяк – тут осталось всего грамм сто!
– Вкус настоящего старого коньяка понимаешь только в зрелом возрасте. Вон, пейте свое пиво! Артурчик, наливай! Мне коллега-профессор рассказывал, как к нему на экзамен студент коньяк принес. Профессор сказал: "О, коньяк – это хорошо!" А наглый студент возразил: "Нет, профессор, коньяк – это "отлично!""
Профессорша отобрала у нас остатки коньяка и забалдела с бокалом в кресле.
– Бабуля, а у тебя есть знакомые в филармонии или Госконцерте? – спросила Женя.
– А тебе зачем? – поинтересовалась разомлевшая профессорша.
Пришлось рассказать ей идею про супергруппу и дать послушать демо-кассеты. Бабуля молча прослушала все песни, достала из сумочки очки, протерла их, водрузила на нос и посмотрела на меня умными глазами.
– Артур, вы или великий талант или великий мошенник! "Найди меня" и "Августин", конечно, лабуда, но "Вальс-бостон" и остальные песни – это просто гениально!
– Роза Афанасьевна, "Августин" и "Найди меня" – песни ритмичные и зажигательные, здесь все зависит от удачной аранжировки и хорошей аппаратуры, – объяснил я.
– А вы сможете сделать удачную аранжировку?
– Не сомневайтесь, – уверил я. – Не хуже Добрынина!
– Бабуля, нам нужен выход на какую-нибудь шишку из мира эстрады! – сказала Женя.
– Телевидение, фирма "Мелодия", Союз композиторов, московская филармония, Пугачева, – уточнил я.
– Пугачева. – Роза Афанасьевна задумалась. – Ну, с Аллой я не знакома, а вот Женечку Болдина знаю отлично.
– А кто это? – спросила Марина, явно не читавшая "Ступени славы".
– Это директор-администратор ее коллектива, – пояснил я. – По совместительству любовник.
– Ну, это пока только слухи, – притормозила меня профессорша. – Я его знала, когда он был еще директором программ фестивального отделения Росконцерта. Евгений Борисович Болдин. А с Аллой они познакомились год назад, в мае. Вообще-то он пока женат, и у него дети. Я хорошо знаю его маму, сейчас позвоню ей в Москву, у меня есть ее домашний номер.
Она порылась в своем ридикюле, нашла пухлый замусляканный блокнот и, заказав разговор по межгороду, дозвонилась до Москвы. Узнала, что Болдин уже в Сочи, готовит концерт. Она спросила телефон гостиницы в Сочи и узнала, в каком номере проживал Болдин.
– Алло, Женя, это Роза Афанасьевна, из Питера, помнишь? Ну и отлично! Да, отдыхаем, в Анапе. Почему рано, время уже полдвенадцатого! Да ничего не случилось. Просто моя внучка поет в группе у Артура, замечательного композитора, у него есть шикарные песни, и я уверена, что они понравятся Аллочке. Ты моему вкусу доверяешь? Ну и отлично! Когда им подъехать? Завтра, к пяти? На мою фамилию, Селезнева. Хорошо! Спасибо! И с Женечкой, кстати, познакомишься наконец. Ну пока. Целую!
Она аккуратно положила трубку и с гордостью на нас посмотрела.
– Ты, бабуля, просто молодец! – с восторгом произнесла Женя.
– Спасибо, Роза Афанасьевна! – Я был потрясен тем, как быстро бабуля решила основную нашу проблему.
– Завтра, в пять вечера, гостиница "Жемчужина", номер четыреста один. Алла уже будет в гостинице.