* * *
Всполохи, возникшие на горизонте, на секунду озарив неимоверно раздувшиеся тучи, напомнили нарыв, который никак невозможно удалить. Небо болезненно вздрогнуло и вновь устало уснуло, пытаясь побороть неведомую болезнь. Блуждающая по округе тревога ненадолго стихала, растворившись в монотонном такте непрекращающейся капели.
Дождь, барабаня по крыше, погружал Рика в полудрему. Наблюдая за извилистыми струйками, спешащими к земле, юноше казалось, что время остановилось, и он очутился в странном мире, где не существует спешащих стрелок часов и все вокруг погружено в приятный и безмятежный сон.
- Вот выпейте, этот отвар избавит вас от возможной простуды. - Терси ли Джейскоба протянул юноше чашку горячего настоя. В нос ударил приятный травяной аромат.
Пастырь улыбнулся и присел рядом с Клер.
- Спасибо вам, сэр. Мы просто не знали от кого ждать помощи, - поблагодарила девушка.
- Не стоит, - откликнулся служитель. - Мне в радость оказать вам столь незначительную услугу. Мой приют в вашем полном распоряжении столько, сколько это потребуют обстоятельства.
Кивнув, Клер осторожно притронулась к отвару. Тонкий дымок тянулся к высокому сводчатому потолку и терялся в бархатном полумраке.
Церковь была небольшой, но вполне уютной по меркам Прентвиля, где всегда ценились вычурность и массивность. Огромные храмы, упрятанные в пузатые колонны и многоярусные фасады с выпирающими, словно клыки ордерами, казались настоящими гигантами по сравнению с крохотными двухэтажными домишками обычных горожан. Возвышаясь на соборной площади, божественные святилища являли собой прямое отображение лоснящихся священнослужителей. А здесь, в скромном кирпичном домике, притаившемся между низких мастеровых лачуг, все выглядело иначе. Длинные скамьи были развернуты к центру, своим расположением напоминая знак бесконечности жизни. Тусклый свет свечей, словно лунная тропа, скорее умиротворял, чем настораживал, отчего изображения святых героев, которые противостояли морской стихии и погибли ради жизни потомков, виделись добрыми старцами неспособными причинить зла.
Обратив внимание на уличную непогоду, пастырь обернулся, печально взглянув на Клер, а потом на ее брата.
- Видимо, мы действительно чем‑то прогневали повелителя морей, - заключил он.
- С чего вы взяли? Все дело в дожде? - попытался предположить Рик, обхватив обеими руками широкую кружку.
Терси не согласился:
- Разве вы не замечаете? Вся эта непогода - неслучайна. Конечно, я могу ошибаться. Собственно говоря, и хорошо, если мой разум неверно истолковал непрекращающийся дождь. Но ответьте мне, разве вам не кажется, что надежда угасла? Просыпаясь на рассвете, я больше не вижу на горизонте солнца. Понимаете? Эти жуткие тучи, они повсюду. Они давят, топчут ливнем, скрывая от нас всякую радость земного существования.
От одной мысли, что к выходкам природы все‑таки причастен таинственный мистер Сквидли, Рика бросило в дрожь. С каждым днем юноша все сильнее погружался в историю, которая теряя привлекательные краски, наполнялась серостью непонимания. Окончательно запутавшись, он ожидал, что в скором времени морок навеянный воспоминанием об отце рассеется. А история о книжке в кожаном переплете с красной тесьмой окажется обманом, и они с сестрой заживут как раньше. Но череда событий закрутилась настоящим вихрем и не сулила благоприятной развязки.
- Возможно, я покажусь вам весьма неучтивым, мисс Джейсон. Однако я прошу, ответьте: что заставило вас покинуть дом?
Пытаясь подобрать хоть какую‑нибудь правдоподобную причину, Клер растерянно покосилась на брата. В ее глазах явственно читалось одно: "Только не говори правду. Ни в коем случае не говори".
Данный факт не укрылся от пастыря, и он спокойно добавил:
- Не пугайтесь. Ваша тайна и ваше опасение не покинет этих стен. Поверьте, я умею хранить секреты. И если возникнет необходимость, смогу оказать вам посильную помощь. Ну же, Клер…
Крохотное замешательство в итоге так и не стало откровенной исповедью. Клер долго молчала, закусив губу и наконец, тихо прошептала:
- Скажите, сэр. Вы верите в неизбежность судьбы? - она хотел спросить еще что‑то, но ограничилась всего одним вопросом.
По ее мнению Терси ли Джейскоба должен был недоверчиво фыркнуть и завести бесконечную проповедь о сострадании, но пастырь отреагировал иначе. Его худое, обветренное лицо осунулось став невероятно усталым и отрешенным от внешнего мира. Он словно ждал этого вопроса, а когда услышал его, не сразу нашел что ответить. Пауза длилась не долго.
Аккуратно подбирая слова, служитель церкви, наконец, изрек:
- Фатум в первую очередь страшен своей неизбежностью. Никто не знает, что тебя ждет и когда оборвется твоя жизнь. Поистине - жуткое оружие возмездия.
- Вы серьезно в это верите? - недоверчиво поинтересовался Рик.
- Безусловно. Я же не всю свою жизнь служил Всевышнему, сынок, - объяснил пастырь. - Раньше в моей жизни было куда больше крови и смерти, чем элементарного сочувствия.
Не веря своим ушам, Клер тихо охнула.
- Да, не удивляйтесь, мисс Джейсон. Это абсолютная правда: каждый из нас приходит к создателю, своим путем. И чаще всего этот путь тернист и сложен.
Замолчав, он поднялся, подошел к алтарю, постоял возле него в раздумьях, а затем осенил себя знаком спасения и махнул рукой, словно решился на что‑то. Обернувшись, пригласительным жестом пастырь позвал их за собой.
Спустившись вниз по винтовой лестнице, они остановились возле низкой кованой двери. Терси долго копался в темноте, выбирая на толстой связке нужный ключ. Короткий щелчок, второй, третий и ржавый механизм подался упорству человека. Дверь со скрипом отворилась. Серый мрак подвала утонул в беспроглядной мгле, где не было видно не зги.
- Сейчас, я все покажу, - чиркнув кресалом, Терси осветил дорогу факелом и шепотом добавил: - Только прошу вас тише. Не стоит будить дремлющих.
Рик и Клер растерянно переглянулись.
Осторожно, ступень за ступенью, они двигались вглубь, казавшегося бесконечным подвала. С полукруглого каменного потолка, пробиваясь сквозь кладку, струйками сочилась мутная вода. Звонкий удар капель смешался с шорохом шагов. Огонь пытался отвоевать у тьмы хоть немного пространства, но битва оказалась неравной. Было видно не дальше вытянутой руки. И лишь уверенный шаг Терси внушал надежду, что Рик с сестрой не сгинут в этой ужасной бездне подземелья.
Наконец ступени закончились, и коридор потянулся чуть вверх. Стены стали уже, и юноша ощутил, как капли падают ему на плечи, голову. Неприятное ощущение нарастающей тревоги не покидало его ни на секунду. Непроизвольно Рик коснулся мокрого плеча рукой, а затем попробовал влагу на вкус. Вода оказалась соленой.
- Не удивляйтесь, и не бойтесь, это всего лишь слезы, - заметив реакцию юноши, объяснил Терси, не сбавляя шага.
Ничего не ответив, Джейсон - младший попытался справиться с охватившей его дрожью.
Коридор стал ниже, и пастырю пришлось пригнуть голову. Легкий сквозняк донес запах затхлости и крысиных испражнений.
Внезапно послышался пронзительный визг, и Рик почувствовал, как в правый башмак ударилось нечто живое. Опустив голову, юноша смог рассмотреть лишь удаляющийся крысиный хвост. Отпрянув в сторону - чтобы удержаться на ногах - он выставил вбок руку, пытаясь облокотиться о стену. Ладонь провалилась в углубление, и пальцы тут же уперлись во что‑то мягкое и вязкое.
- Ай, - вырвалось у Рика прямо из груди.
Отшатнувшись, он стал заваливаться на спину, когда пастырь ухватил его за лацкан камзола. Пламя дернулось, и юноша увидел Терси рядом с собой. Узкое лицо священника сделалось каменным, и только желваки на скулах все еще нервно поигрывали.
- Тише. Я же просил, не будить Дремлющих.
Повернув голову, Рик заметил лишь то, что ему позволил увидеть огонь; глубокая ниша хранила останки, утопающие в широких пластах ветхой одежды. Череп умершего был повернут в сторону юноши, а пустые глазницы буравили его ненавистным взглядом слепца.
Зажмурившись, Рик открыл глаза только тогда, когда Терси ответ факел в сторону и человеческие мощи медленно погрузились во мрак.
- Великий Дункан, кто они? - пролепетала Клер, сложив руки на груди.
- Наши братья и сестры, - буркнул себе под нос пастырь, продолжив свой путь.
Трепетные свет еще долго облизывал стены коридора, то и дело, вырывая из мрака жуткие кости мертвецов, отчего Рик ощущал неприятный ком, подступающий к самому горлу. Слава мученикам! - дорога оказалась не долгой. Вскоре они уткнулись в еще одну тяжелую дверь. На этот раз Терси действовал быстрее и справился с замком за считанные секунды.
Попав в следующий зал и слегка осмотревшись, Рик ощутил внезапную дрожь - чудесным образом он вновь оказался на Кладбище забытых кораблей. По крайней мере, находясь в полной темноте и чувствуя на языке привкус гнилого дерева, он живо представил перед собой старый, лежащий на боку и зияющий пробоинами двухмачтовый бриг. Но как только Терси осветил помещение, нарисованный образ лопнул, расколовшись на сотню крохотных частиц.
- Не может быть, - изумленно прошептала Клер.
Призрачный свет поборов мрак открыл перед ними настоящий кладезь всевозможных морских приспособлений, помещенных в стеклянные короба. В самом центре располагалась часть корабельного носа - деревянные доски сложенные пирамидой. В них тяжело угадывался правый борт и несколько ярдов палубы.
Остановившись в самом центре сокровищницы, пастырь повернулся: на его лице сияла улыбка, а из глаз градом лились слезы.
- Эта тайная история моей жизни долгие годы находилась под замком. А теперь… Милости прошу в мир бывшего капера, старпома брига "Бродяга", мистера Керка са Фона.
Рик внимательным взглядом обвел штурвал, кусок бизань мачты, абордажные крюки, сектант, аккуратно сложенный вдвое флаг. В голове эхом повторились слова Скитальца.
Он тоже плавал на "Бродяге"… Он должен знать моего отца…
Приблизившись к Терси, юноша с трепетом в сердце, спросил:
- Скажите сэр, на вашем бриге капитаном был мистер Бероуз?
Вздрогнув, пастырь, в котором сейчас с легкостью угадывалась непреклонность морского волка, в очередной раз дал слабину.
- О чем ты говоришь?
Рик повторил свой вопрос.
В один миг на лице Терси отразились сотни различных эмоций. Переплетенные клубком, они попеременно возникали и стремительно исчезали, не оставив после себя и следа.
- Кто рассказал тебе о капитане Бероузе, сынок? Назови его имя?
- Один мой друг, - не раздумывая, соврал Рик.
Не доверяя пастырю ни на иоту и относя того, скорее, к разряду врагов, чем друзей, юноша не собирался откровенничать с ним.
- Если вы знали мистера Бероуза, тогда возможно вы знавали и нашего отца, мистера Лиджебая Джейсона… - решительно произнес Рик.
Озабоченность Терси сменилась сначала растерянностью, а затем и вовсе обратилась в выражение полного безразличия. Присев, а вернее будет сказать, обессилено повалившись на пару винных бочек, пастырь вновь стал самим собой. Немного помедлив, он тихо ответил:
- Да, мистер Джейсон… безусловно, я знавал вашего отца. И даже слишком хорошо, что бы с упрямством вола отрицать данный факт. Мы совершили с ним одно из самых удивительных и опасных странствий в мире. Но, к сожалению, для нашего славного капитана, оно стало последним, - при этих словах Терси окончательно поник.
Мысленно Рик ощутил настоящее ликование. Загадки отца на этот раз оказались не такими уж и сложными. Всего пять - шесть дней и он без труда отыскал его третьего сослуживца. Книга с красной тесьмой и кожаном переплете, откликнулась теплом, грея сердце.
Старясь сдержать собственный порыв и не раскрыть всех секретов сразу, Рик задал еще один вопрос:
- Скажите, а участвовал ли в вашем плавании некий мистер Сквидли? Поговаривают, он был лучшим другом нашего покойного родителя.
Резко мотнув головой, Терси уткнулся в юношу взглядом полным ужаса и отчаянья. Хотя, возможно, Рику это просто почудилось. Как бы то ни было, в одну секунду пастырь резко вскочил со своего места и, заметавшись, словно лев в клетке, резко кинул:
- Не знаю я никакого мистера Сквидли. Ни его, ни похожего на него. У вашего отца никогда не было, и быть не могло подобных друзей. Запомните это! А лучше намотайте себе на ус… И больше никогда в жизни не задавайте мне подобных вопросов!
Отшатнувшись от священника как от чумного, Рик уже отругал себя за столь необдуманный шаг. Не ожидая подобной реакции, он видимо пробудил в пастыре давно забытые и довольно скверные воспоминания. И конечно же мистеру Терси было знакомо названое им имя. Только нить, которая связывал его с мистером Сквидли, скорее всего была опаснее хорошенько наточенного лезвия.
Через секунду Терси замер, виновато уставившись в пол. Разворошив осиный улей воспоминаний, и понадеявшись на собственные силы, - он не сдюжил. Прошлое оказалось сильнее настоящего.
- Скажите правду сэр, зачем вы привели нас сюда? - дождавшись удобного момента, ласково и, в тоже время, твердо поинтересовалась Клер.
Растерянный взгляд бывшего капера приобрел былую осмысленность.
- Лишь приоткрыв завесу собственной тайны, можно узнать чужую, - ответил он.
- Тогда в чем же состоит ваша тайна? - уточнила девушка.
Терси тяжело вздохнул и, смахнув дрожащей рукой со лба пот, молвил:
- Все мы: я, вы, ваш покойный родитель, и многие другие - часть одной странной и довольно жуткой истории, которой суждено было случиться и она произошла. Фатум, мисс Джейсон. Коварная судьба, от которой не убежать и не спрятаться, куда бы вы ни ушли, где бы ни схоронились. И боюсь, что даже смерть вашего отца не избавила его от неизбежной расплаты за собственные поступки.
Клер слушала бывшего капера - ныне служившего богу - а представляла перед собой одинокую фигуру мистера Лиджебая. Воздвигнув стену из правил и запретов, ее отец сам угодил в бесконечное мытарство между миром живых и мертвых. Она хорошо помнила осунувшуюся фигуру призрака в черном плаще, возникавшую: то в спальне, то посреди пустынной мостовой и осознавала насколько ему страшно и одиноко. Лишившись человеческой оболочки, отец не избежал роковой судьбы, не скрылся в призрачном очертании собственной смерти. Даже там, в неведомом королевстве между небом и землей, он не должен был улизнуть от уготованной ему участи. Фатум настигнет его даже в новой ипостаси. Только что же за расплата могла быть страшнее самой смерти?
Вопрос, обрушившись на голову, раздавил ее, не оставив ни единого шанса на спасение.
- Мы обречены? - одними губами вымолвила Клер.
- Боюсь, что да, мисс.
У Терси не было ни тени сомнения.
- Я думал, что прошлое оставило меня в покое. И меня, и вашего отца, и даже старину Билли, местного старьевщика. Отправившись в путешествие, мы желали обрести свободу, покорить мечту, освободив из плена Синюю птицу счастья. Но вместо этого обрушили на свою голову проклятия, которому нет названия.
Голос дрогнул, и Терси закрыл лицо руками.
Приблизившись к нему, Клер так и не решилась обнять пастыря.
Покосившись на покоящиеся части некогда великого и неподвластного ледяным водам корабля, Рик понял, что это и есть разрозненные воспоминания бывшего старпома. Именно они никогда не отпустят его от себя. И именно они разорвут его на части, упрятав бренное тело в покрытую мхом могилу в одной из забытых частей кладбища.
- Вы можете говорить? - осторожно поинтересовалась Клер.
Терси не ответил. Он был далеко. Слишком далеко, чтобы слышать девушку. Водоворот воспоминаний держал его достаточно крепко. Не в силах противостоять чему‑то неведомому, засевшему в его голове, пастырь поднялся, и решительно оглядев присутствующих, повернулся к ним спиной. Бледное лицо лишь на секунду мелькнуло в свете чадящих ламп и исчезло во тьме.
- Простите меня, но наш разговор состоится не сегодня, - сухо изрек Терси ли Джейскоба, бывший старпом капитана Бероуза. - Прошу лишь об одном. Ограничьте свои прогулки по городу. В этих стенах зло вас не тронет, а за пределами, увы, я не могу дать такой гарантии.
- Но, сэр? - попыталась возразить Клер.
- Больше ни слова, мисс Джейсон. Завтра вечером я расскажу вам все, что знаю сам и даже намного больше. Завтра, но не сейчас. Мне необходимо собраться с мыслями. А теперь прошу вас, ложитесь спать. Нам всем понадобятся силы.
- А что твориться в городе? - вопрос Рика оказался как всегда неуместен.
Но на сей раз, бывший старпом, ответил сразу:
- В Прентвиле поселилась Химера, мой юный друг. И дай нам, Святые мученики, не попасться ей на глаза, и встретить рассвет живыми.
День седьмой: приносит Джейсонам три ночных кошмара, а бывшему старпому ужасные воспоминания
В эту ночь Рик никак не мог сомкнуть глаз. Забившись в угол, он долго смотрел в пустоту окна, за которым зиял тревожный сумрак непогоды. Недавний кошмар никак не выходил из головы, отгоняя прочь спасительный сон. Наконец, закрыв глаза, юноша долго ворочался, пытаясь собрать мысли воедино. Но слова пастыря продолжали будоражить его. Тогда юноша, устав бороться с самим собой, стал "считать коров". И уже через пару минут не заметил, как внезапно провалился в ночной кошмар.
В одно мгновение он очутился на палубе…
Мерно покачиваясь на волнах, галеон плыл в полный штиль, но гостю корабля казалось, что корабль просто стоит на месте. Сделав несколько шагов, Рик остановился. Палуба под ногами не издала ни звука. Судно немного накренилось влево и бочки, закрепленные у борта, подались в сторону. Цепь, удержавшая их на месте, натянулась.
И вновь ни единого звука.
Приблизившись к капитанскому мостику, где кораблем управлял невидимый рулевой, Рик внезапно передумал. Его тянуло совсем в другое место.
Надавив на ручку, он открыл дверь в каюту, и смело шагнул внутрь. В глаза ударил яркий свет, по меньшей мере десятка свечей. Но как бывает во сне, Рику не пришлось щуриться. Глаза видели прекрасно, при любом даже самом скверном освещении.
Убранство капитанского логова было слишком вычурным: дорогие ткани бархатных кресел, ручки из слоновой кости, мебель из дорогого троанского дерева, даже карта на стене смотрелась как творение великого мастера, а не дешевая подделка. В глубине каюты возвышался огромный стол заваленный множеством старых исчерченных карт, а рядом обнаружились неотъемлемые атрибуты - сектант, линейка, острый, словно спица карандаш.
Сделав еще шаг, Рик смог без труда рассмотреть направление, а главное маршрут, куда плыл корабль. Рядом с крохотным островом в форме очень напоминающей человеческую ладонь, витиеватым почерком было выведено слово "Надежда".
Зачарованно уставившись на карту, пестрившую далекими морскими архипелагами и крохотными проливами, юноша не заметил возникшую за спиной фигуру. Огромная тень накрыла незваного гостя вороньим крылом, смахнув со стола свечу. Огонь вспыхнул на поверхности Грустного моря; бумага запылала, расползлась в стороны, словно водные брызги. Комната капитана окунулась в полумрак, украшенный огненными бликами - пламя тут же перекинулось на стены и мебель.
Кинувшись к выходу, Рик опешил: там, где должна была находиться дверь, высилась стена, украшенная картиной, на которой гордо тонул королевский бриг.