- Смотри! Прелестная птичка! - Она показала на пролетевшего через дорогу сорокопута с блестящей черной спинкой и ослепительно алой грудкой, которая сияла на солнце, точно рубин. - Какая здесь красота! - Луиза взмахнула изящной рукой, указывая на горизонт. - А знаешь, Ральф, Кингс-Линн - мой первый настоящий дом.
Только тогда Ральф сообразил, что они все еще находятся на землях, принадлежащих его отцу. Зуга Баллантайн вложил все средства, полученные из синеватой породы шахт в Кимберли, в покупку земельных наделов у бродяги бездельников из отряда доктора Джеймсона, участвовавших в покорении Матабелеленда. Каждому бойцу отряда полагались четыре тысячи акров земли на выбор, и некоторые уступили свои права Зуге всего за бутылку виски.
Всаднику на хорошей лошади понадобилось бы три дня, чтобы объехать Кингс-Линн по всему периметру. Дом для Луизы Зуга построил на одном из дальних холмов, в тенистой роще, откуда открывался вид на заросли акаций и покрытую густой травой равнину. Крыша из золотистой сухой травы и стены из обожженного кирпича делали здание частью пейзажа, будто дом стоял здесь всегда.
- Эта прекрасная земля будет добра к нам, - хрипло прошептала Луиза. В ее глазах светился почти религиозный восторг. - Сегодня Вики выходит замуж, и ее дети наберутся здесь сил. Может быть… - Она осеклась, и ее взгляд затуманился. Луиза все еще надеялась сделать Зугу отцом. Каждую ночь после ласковых объятий мужа она лежала, стиснув живот руками и плотно сжав бедра, словно стараясь удержать в себе его семя, и тихонько молилась. - Может быть… - повторила она, но, боясь сглазить, решила не упоминать об этом вслух. - Может быть, когда-нибудь Джонатан или один из твоих еще не рожденных сыновей станет хозяином в Кингс-Линн. - Луиза положила ладонь на руку Ральфа. - Знаешь, у меня странное предчувствие, что наши потомки будут жить здесь вечно.
Ральф ласково улыбнулся Луизе и накрыл ее ладонь своей.
- Даже мистер Родс не надеется, что эта страна протянет больше четырех тысяч лет. Разве тебе этого мало?
- Ах ты! - Она игриво стукнула его по плечу. - Не можешь без шуток!
Заметив под акацией парочку матабельских мальчишек, Луиза вдруг свернула с дороги. Одетым лишь в набедренные повязки мальчикам не исполнилось еще и десяти лет. Луиза обратилась к ним на мелодичном исиндебеле, и они застенчиво опустили головы. В Кингс-Линн работали десятки таких муджиба, ухаживая за стадами местного скота и отменными породистыми быками, привезенными Зугой с юга. Тем не менее Луиза знала имена этих мальчиков, и они ответили на ее приветствие с искренней радостью.
- Я тоже вижу тебя, Балела. Имя, данное Луизе матабеле, означало "Та, которая приносит ясное солнечное небо".
Муджиба послушно отвечали на вопросы, и наконец Луиза достала из кармана леденцы и положила их в подставленные розовые ладошки.
С раздутыми, как у белок, щеками и сияющими от счастья глазами, мальчики торопливо побежали обратно к стаду.
- Ты их балуешь! - упрекнул Ральф.
- Это ведь наши люди, - бесхитростно ответила она и тут же добавила почти с сожалением: - А вот и граница. Терпеть не могу покидать наши земли.
Свадебный кортеж проехал мимо придорожного колышка и оказался на территории миссии Ками. Тем не менее прошел еще почти час, прежде чем мулы втащили карету на крутой склон, густо заросший кустарником, и остановились передохнуть на ровном участке.
Далеко внизу показались беленая церковь и здания миссии - долина вокруг них выглядела так, словно в ней расположилась лагерем целая армия.
Джордан выпрыгнул из кареты, сбросил плащ, прикрывавший от пыли прелестный светло-серый костюм, и, на ходу приглаживая золотистые кудри, подошел к старшему брату.
- Ральф, что происходит? - недовольно спросил он. - Я и представить себе не мог, что соберется такая толпа!
- Робин пригласила на свадьбу половину страны, а вторая половина заявилась без приглашения, - улыбнулся Ральф. - Некоторые прошли сотни миль, чтобы добраться до Ками. Каждый, кто когда-либо был пациентом Робин, каждый, кого она обратила в христианство, каждый, кто приходил к ней за советом или помощью и называл ее "Номуса", - все они пришли сегодня и привели с собой друзей и родственников. Это будет самый грандиозный праздник со времени последней церемонии чавала, устроенной Лобенгулой в девяносто третьем.
- Но кто накормит всю эту ораву? - Прежде всего Джордан подумал о продовольствии.
- Не волнуйся, Робин может себе позволить спустить часть своих гонораров за книги, да и я послал ей пятьдесят быков. Кроме того, говорят, что жена Ганданга, старая толстуха Джуба, наварила тысячу галлонов ее знаменитого твала. Гости наедятся от пуза и славно проведут время! - Ральф ласково ущипнул брата за руку. - Кстати, что-то у меня самого в горле пересохло, надо бы промочить.
По обеим сторонам дороги стояли сотни поющих девушек, украшенных бусами и цветами. Намазанная жиром и глиной кожа сияла на солнце, точно бронза. Коротенькие передники развевались над голыми ногами приплясывающих девушек, обнаженные груди подпрыгивали и раскачивались.
- Ей-богу, Джордан, ничего лучше я в жизни не видел! - поддразнил Ральф брата, прекрасно зная его пуританское отношение к женщинам. - Могу поспорить, что вон те две красотки заставят твои уши гореть огнем даже в пургу!
Джордан залился краской и поспешил обратно к своему хозяину: девушки окружили карету, вынудив мулов сбавить шаг.
Одна из них узнала мистера Родса.
- Лодзи! - закричала она, и ее крик подхватили остальные:
- Лодзи! Лодзи!
Потом они заметили Луизу.
- Мы видим тебя, Балела! Добро пожаловать, Балела! - запели девушки, хлопая в ладоши и раскачиваясь. - Добро пожаловать, Та, кто приносит ясное солнечное небо!
Увидев Зугу, они закричали:
- Мир тебе, Кулак!
- Мы видим тебя, Маленький Ястреб, и наши глаза сияют от радости! - приветствовали они Ральфа.
Зуга приподнял шляпу и помахал ею над головой.
- Честное слово, - тихонько сказал он Луизе, - жаль, что Лабушер и его проклятое Общество защиты аборигенов этого не видят!
- Они счастливы и чувствуют себя в большей безопасности, чем во времена кровавого правления Лобенгулы, - согласилась Луиза. - В глубине души я знаю, что на этой земле нам будет хорошо.
Сидя в седле, Ральф разглядывал толпу поверх голов девушек: немногочисленные мужчины держались позади. Среди множества улыбающихся лиц выделялось единственное серьезное лицо.
- Базо! - замахал другу Ральф. Молодой индуна пристально посмотрел на него, но так и не улыбнулся в ответ. - Потом поговорим! - крикнул Ральф, увлекаемый людским потоком под сень африканских тюльпанных деревьев с темно-зелеными листьями и ярко-оранжевыми цветами.
Кортеж въехал во двор миссии, и чернокожие танцовщицы отстали - по неписаному соглашению вход сюда разрешался только белым. На широкой веранде собралось около сотни гостей, среди которых виднелась и стройная фигурка Кэти в желтом платье из муслина. Широкие, размером с колесо фургона, поля соломенной шляпы были украшены яркими шелковыми цветами, которые Ральф заказал из Лондона. Кэти приехала в Ками за три дня до свадьбы, чтобы помочь с приготовлениями.
При виде отца Джонатан радостно закричал, но Кэти крепко держала его за руку, чтобы малыша не затоптали в суматохе: гости хлынули к жениху с приветствиями и шутками. Ральф спешился и, протолкавшись сквозь толпу, обхватил жену с таким пылом, что с нее чуть шляпа не слетела. Отчаянно ухватившись за шляпу, она вдруг замерла и смертельно побледнела: из открывшейся двери кареты выпрыгнул Джордан и подставил ступеньку.
- Ральф! Это же он! - выпалила Кэти, вцепившись в мужа. - Что он здесь делает?
Массивная фигура мистера Родса появилась в дверях кареты, и все ошеломленно замолчали.
- Господи, Ральф! Что скажет мама? Разве ты не мог его как-нибудь остановить?
- Остановишь его, как же, - пробормотал Ральф, по-прежнему стискивая жену в объятиях. - Кроме того, сейчас будет такое представление, с которым ни один петушиный бой не сравнится.
Не успел он закончить фразу, как на крыльцо, привлеченная шумом, вышла Робин Сент-Джон. На лице, раскрасневшемся от жара плиты, лучилась улыбка, которая тут же поблекла при виде последнего гостя. Робин застыла, румянец сменился ледяной холодностью.
- Мистер Родс! - прозвенел в полной тишине голос хозяйки Ками. - Я очень рада, что вы приехали.
Мистер Родс моргнул, словно получил пощечину, и склонил голову с настороженной галантностью: такого приема он не ожидал.
- Отныне я запрещаю вам когда-либо переступать порог этого дома!
Мистер Родс с облегчением поклонился. Он не любил неясных ситуаций, в которых не был хозяином положения.
- Давайте договоримся, что ваша юрисдикция не идет дальше порога, - согласился он. - Однако земля, на которой я стою, принадлежит возглавляемой мной компании…
- Нет, сэр! - горячо возразила Робин. - Компания дала мне право пользоваться…
- Всего лишь юридическая тонкость, - покачал головой мистер Родс. - Я попрошу моего администратора вынести решение по этому вопросу. - Администратором Родса был доктор Линдер Старр Джеймсон. - А тем временем я хотел бы выпить за здоровье молодых.
- Мистер Родс, в Ками вам никто предлагать напитки не собирается!
Мистер Родс кивнул Джордану, и тот поспешил обратно к карете.
Мгновенно закипела бурная деятельность: под присмотром Джордана слуги в форменной одежде принялись распаковывать складные столы и стулья, расставляя их в скудной тени тюльпанного дерева, ветви которого после налета саранчи уже покрылись нежными листочками.
Мистер Родс и его спутники устроились поудобнее, Джордан уже разливал шампанское в хрустальные бокалы, а Робин Сент-Джон внезапно исчезла с веранды.
Ральф передал Джонатана жене.
- Она что-то задумала! - сказал он и бросился к дому.
Перепрыгнув через низкую ограду веранды, Ральф ворвался в гостиную как раз в тот момент, когда Робин брала дробовик с подставки на камине.
- Тетушка, что вы делаете?
- Меняю патроны с мелкой дроби на крупную!
- Милая тетушка, не стоит! - запротестовал Ральф, подбираясь поближе.
- Не стоит стрелять крупной дробью? - Робин настороженно отходила подальше от племянника, держа богато изукрашенный дробовик на уровне груди.
- Тетушка, вы же не станете его убивать!
- Почему?
- Только представьте себе, какой разразится скандал!
- Мне к скандалам не привыкать.
- Тогда подумайте о беспорядке - будут лужи крови!
- Я его на лужайке застрелю, - заявила Робин.
Ральф понял, что она не шутит, и отчаянно пытался найти выход из положения. Наконец его осенило.
- Номер шесть! - закричал он.
Робин застыла, уставившись на племянника.
- Шестая заповедь: "Не убий".
- Господь не имел в виду Сесила Родса, - возразила Робин, но в ее глазах мелькнула неуверенность.
- Если бы Всевышний позволил отстреливать отдельных индивидов, он бы наверняка добавил примечание! - настойчиво убеждал Ральф.
Робин со вздохом повернулась к кожаному мешочку с патронами.
- А теперь вы что собираетесь делать? - подозрительно спросил Ральф.
- Поменяю патроны на мелкую дробь, - пробормотала Робин. - О телесных ранах Господь ничего не говорил.
Ральф схватился за дробовик и после слабого сопротивления Робин вырвал его из ее рук.
- Но, Ральф, он такой нахал! Жаль, что мне нельзя выругаться.
- Ничего, Господь простит, - ободрил ее Ральф.
- Чтоб ему провалиться к чертям собачьим! - выпалила Робин.
- Ну как, полегчало?
- Не очень.
- Хлебните-ка. - Он вынул из заднего кармана серебряную фляжку и протянул ей.
Сделав глоток, Робин заморгала: слезы злости жгли глаза.
- Теперь лучше?
- Немного, - призналась она. - Ральф, что же мне делать?
- Вести себя холодно и с достоинством.
- Ладно.
Гордо подняв голову, Робин вышла на веранду.
В тени тюльпанных деревьев Джордан в белоснежном фартуке и поварском колпаке подавал всем желающим шампанское и закуски. Веранда, до прибытия кареты заполненная гостями, опустела - оживленная толпа собралась вокруг мистера Родса.
- Начнем жарить сосиски! Пусть девочки приступают, - велела Робин Джубе.
- Номуса, да ведь свадьбы-то еще не было! - возразила Джуба. - Венчание назначено на пять часов…
- Не важно! Спорим, что наши сосиски лучше пирожков Джордана, и гости вернутся!
- А я бы поспорил на то, что шампанское мистера Родса перевесит сосиски, - сказал Ральф. - Как у вас с напитками, тетушка?
- Ни капли шампанского, - признала Робин. - Есть только пиво и бренди.
Не долго думая Ральф поймал взгляд одного из гостей помоложе - управляющего лавкой в Булавайо. Тот торопливо взбежал по ступенькам и, внимательно выслушав указания хозяина, вскочил в седло.
- Куда ты его отправил? - подозрительно спросила Робин.
- Сегодня прибыл мой обоз, и повозки еще не успели разгрузить. Через несколько часов нам привезут полный фургон шампанского.
- Ральф! За такое мне с тобой вовек не расплатиться!
Прежде чем убежать на кухню, Робин пристально посмотрела на племянника, встала на цыпочки и впервые в жизни легонько чмокнула его в губы.
Фургон Ральфа показался на перевале в самый драматический момент: Джордан открывал последнюю бутылку шампанского. За его спиной громоздилась беспорядочная куча пустых зеленых бутылок, и гости начали потихоньку перетекать к жаровням, на которых исходили ароматным паром говяжьи сосиски со специями - знаменитый кулинарный шедевр Робин.
Исази остановил фургон перед верандой и, словно фокусник, отдернул парусину. Толпа хлынула к повозке, оставив мистера Родса сидеть в одиночестве возле пышной кареты.
Через несколько минут Джордан бочком подошел к брату.
- Ральф, мистер Родс хотел бы купить у тебя несколько ящиков лучшего шампанского.
- Я в розницу не торгую. Передай мистеру Родсу, что продается только фургон целиком, - дружелюбно улыбнулся Ральф. - По двадцать фунтов за бутылку.
- Да это же грабеж средь бела дня! - ахнул Джордан.
- Другого шампанского на продажу нет во всем Матабелеленде.
- Мистер Родс будет недоволен.
- Ничего, я буду доволен за нас обоих, - заверил брата Ральф. - И скажи ему, что я беру наличными вперед.
Джордан отправился сообщать хозяину дурные вести, а Ральф неторопливо подошел к жениху и положил руку ему на плечо.
- Гарри, дружище, ты должен быть мне благодарен. О твоей свадьбе будут рассказывать легенды сто лет спустя. Кстати, ты еще не сообщил красавице невесте, где она проведет медовый месяц?
- Пока нет, - признался Гарри.
- Мудрое решение, старина. Страна Уанки - это, конечно, не номер для новобрачных в отеле "Маунт-Нельсон" в Кейптауне.
- Вики меня поймет, - не столько с уверенностью, сколько с надеждой заявил Гарри.
- Разумеется, поймет! - согласился Ральф.
В этот момент вернулся Джордан, размахивая чеком, который мистер Родс нацарапал на рваной этикетке от шампанского.
- Какой подходящий выбор бланка! - пробормотал Ральф, кладя чек в нагрудный карман. - Я пошлю Исази за новым фургоном.
Слух о бесплатном шампанском для всех желающих достиг Булавайо, и город вымер. Бармен "Гранд-отеля", не в состоянии выдержать конкуренции, закрыл опустевший бар и присоединился к толпе, идущей на юг. Услышав новости, судьи досрочно завершили игру в крикет на полицейском плацу, и двадцать два игрока, все еще в спортивной форме, окружили фургон Исази почетным караулом. За ними следовали прочие жители города - верхом, пешком и на велосипедах.
Крохотная церквушка миссии вместила лишь малую часть званых и незваных гостей - остальные заполнили двор, причем наиболее плотная толпа собралась вокруг двух расположенных подальше друг от друга фургонов с шампанским. Обильные возлияния теплого шампанского сделали мужчин громогласно-сентиментальными, а многих женщин заставили расчувствоваться до слез, так что долгожданное появление невесты встретили бурными аплодисментами.
Под руку с зятем и в сопровождении сестер Виктория прошла через расступающуюся толпу к церкви. Красавица невеста - зеленые глаза сия ют, рыжеватые волосы горят на белом атласе платья, - выйдя из церкви под руку со свежеиспеченным мужем, стала просто неотразима.
- Ну вот, формальности закончились, теперь можно начинать праздновать по-настоящему! - провозгласил Ральф, давая знак наспех собранному квартету, где скрипачом был единственный на весь Матабелеленд гробовщик.
Музыканты рьяно заиграли Гильберта и Салливана - к северу от Лимпопо других нот не водилось. Каждый из четверки по-своему интерпретировал "Микадо", так что танцоры могли вальсировать или плясать польку - в зависимости от настроения и количества выпитого шампанского.
К рассвету гости разошлись вовсю, и за церковью вспыхнула первая драка. Однако Ральф уладил ссору, заявив закатавшим рукава драчунам: "Господа, так дело не пойдет. Сегодня мы все веселимся, и размолвкам здесь не место". Прежде чем забияки успели сообразить, что происходит, он врезал обоим - одному правой, другому левой, - уложив соперников на землю, а потом вежливо помог подняться и повел пошатывающихся гостей к ближайшему фургону с выпивкой.
К рассвету второго дня веселье было в самом разгаре. Новобрачные, не желая пропустить такое развлечение, не спешили отправляться в свадебное путешествие и отплясывали под тюльпанными деревьями. Мистер Родс, отдохнув за ночь в своей карете, снова появился, умял приготовленный Джорданом на костре обильный завтрак из бекона и яиц, запил его бокалом шампанского и решил сказать речь. Его обычное красноречие и обаяние усиливались ощущением торжественности момента и горячей верой в то, что он провозглашал.
- Мои родезийцы! - начал мистер Родс, и слушатели с восторгом приняли его слова, усмотрев в них скорее отеческую любовь, чем хозяйское высокомерие. - Вместе мы с вами сделали гигантский шаг вперед, приблизив тот день, когда карта Африки окрасится розовым цветом от Кейптауна до Каира, когда этот прекрасный континент встанет рядом с Индией - великолепный алмаз рядом с сияющим рубином в короне нашей возлюбленной королевы…
В ответ американцы и греки, итальянцы и ирландцы завопили не менее громко, чем собственно подданные "возлюбленной королевы".
Робин Сент-Джон целых полчаса выслушивала излияния Родса, прежде чем потеряла контроль над собой, сбросив маску чопорной холодности, надетую по совету Ральфа. Стоя на веранде дома, она принялась читать свои еще не опубликованные стихи:
Он будто спит с закрытыми глазами,
Всегда меланхоличен, кроток, вял.
Отец его - коров сюда гонял,
Он - ходит за хозяйскими стадами.
Он лук тугой забыл, пока годами
На посохе персты соединял.
Ни разу духу мести он не внял,
Без родины оставленный врагами…
Высокий голос Робин звенел, перекрывая голос мистера Родса, - головы слушателей поворачивались туда-сюда, словно наблюдая за теннисным матчем.