В ответ Базо перехватил древко ассегая и поспешно оттянул жену назад: всадники остановились, и один из них, более высокий и широкоплечий, принялся внимательно осматривать склоны холмов в бинокль.
- Где сын? - спросил Базо.
- В пещере, - ответила Танасе.
- Ты знаешь, что делать, если… - Он не закончил фразу.
Танасе понимающе кивнула:
- Знаю.
Базо отвернулся от нее и прыжками полетел вниз по крутой тропе - двадцать вооруженных амадода следовали за ним по пятам.
В узком, заранее намеченном проходе Базо остановился. Слова не потребовались - повинуясь взмаху руки вождя, воины растворились в трещинах и выемках гигантских камней, окружавших тропу с обеих сторон. В считанные секунды отряд исчез из виду. Базо сломал ветку с карликового деревца в одной из трещин и побежал обратно, заметая следы, чтобы настороженные пришельцы не заметили признаков засады. Потом он положил ассегай на высокий уступ возле тропы, прикрыв оружие веткой, - теперь до копья легко дотянуться, если белые заставят Базо показать дорогу в глубь холмов.
- Я попробую убедить их повернуть назад, но если у меня не получится, ждите их здесь, - приказал он спрятавшимся воинам. - Как только они появятся, сразу же нападайте.
Его люди были расставлены по обеим сторонам тропы на протяжении двухсот шагов, хотя большинство собрались на повороте. Хорошая засада должна быть глубокой: если жертва прорвется сквозь первую линию нападающих, за ними должны стоять другие. Здесь засада получилась отменная: труднопроходимая местность, крутой склон, узкая тропа, где лошадь не сможет ни быстро развернуться, ни броситься вперед галопом. Базо удовлетворенно кивнул и, безоружный, запрыгал вниз на равнину, двигаясь по каменистой тропе с легкостью антилопы-прыгуна.
- Через полчаса стемнеет! - крикнул Гарри Меллоу вслед Ральфу. - Надо найти место для ночевки.
- Где-то здесь должна быть тропа. - Ральф уперся кулаком в бок, сдвинул шляпу на затылок и внимательно всматривался в дикие склоны.
- Что ты собираешься искать там наверху?
- Понятия не имею, в этом-то и прелесть, - обернулся и расплылся в улыбке Ральф.
Испуганная лошадь внезапно взбрыкнула, застав его врасплох. Ральф едва не потерял стремя - пришлось схватиться за луку, чтобы не вылететь из седла.
- Прикрой меня! - закричал он Гарри и свободной рукой выхватил "винчестер" из кожаного чехла под коленом.
Вставшая на дыбы лошадь металась по кругу, мешая Ральфу стрелять. Он знал, что застрял на линии огня Гарри и на несколько бесконечно долгих секунд оказался совершенно беззащитен. Ральф бессильно выругался, ожидая, что из-за валунов и кустарника у подножия скалы выскочат чернокожие с копьями в руках.
Осознав, что пришелец один и безоружен, Ральф снова закричал - на этот раз еще отчаяннее, поскольку услышал за спиной щелчок взводимого курка.
- Не стреляй! Подожди!
Мерин снова взвился на дыбы, но Ральфу удалось обуздать его.
- Ты кто? - требовательно спросил он у высокого африканца, который так бесшумно и неожиданно появился из расщелины в скале. Голос Ральфа прозвучал хрипло от испуга, скрутившего внутренности в тугой узел и заставившего бешено забиться сердце. - Черт побери, я тебя чуть не пристрелил! - Спохватившись, Ральф перешел на исиндебеле, язык племени матабеле: - Ты кто?
Высокий мужчина в простой кожаной накидке не двинулся с места, лишь слегка склонил голову. Оружия у него не было.
- Разве пристало задавать такой вопрос брату?
Ральф присмотрелся к незнакомцу: обруч индуны на голове, осунувшееся лицо, изборожденное глубокими морщинами какого-то ужасного страдания, горя или болезни, - этот человек наверняка прошел через ад. Тронутый до глубины души, Ральф почувствовал что-то знакомое в горящих черных глазах и глубоком ровном голосе, но так и не понял, кто перед ним стоит.
- Хеншо… - Индуна обратился к нему по имени, которое дали Ральфу Баллантайну матабеле. - Хеншо, Ястреб, разве ты не узнаешь меня? Неужели несколько коротких лет нас так изменили?
- Базо?.. Не может быть! - Ральф изумленно и недоверчиво покачал головой. - Я думал, ты погиб на Шангани вместе с твоим импи!
Ральф спрыгнул на землю и, бросившись к вождю матабеле, обнял его.
- Базо! Это в самом деле ты! Брат мой, мой чернокожий брат! - В голосе Ральфа звенела искренняя радость.
Базо позволил ему обнять себя, не отвечая на объятие. Ральф наконец отступил назад, все еще не снимая ладоней с плеч друга.
- На Шангани, когда перестали стрелять, я вышел из лагеря на открытую местность. Твои воины, Кроты, лежали там. - Король Лобенгула дал отряду Базо имя Изимвукузане Эзембинтаба, "Кроты, роющие под горой". - Я узнал их по красным щитам, головным уборам из перьев марабу и шкур крота. - Это были знаки различия, пожалованные королем отряду, и глаза Базо вспыхнули огнем от невыносимой боли воспоминаний. - Твои воины лежали друг на друге, словно опавшие листья в лесу. Я искал тебя, переворачивая мертвецов, чтобы посмотреть им в лицо, но павших было так много…
- Очень много, - согласился Базо, и только взгляд выдал его истинные чувства.
- А времени у меня было мало, - продолжал Ральф. - Искать тебя приходилось осторожно, потому что некоторые из твоих воинов наверняка фаниса филе. - Старый зулусский трюк состоял в том, чтобы притвориться мертвым на поле боя в ожидании, когда враг начнет подсчитывать убитых и грабить их. - Мне не хотелось получить удар ассегая в спину. Потом наши сняли лагерь и поехали в крааль короля. Пришлось последовать за ними.
- Я был на Шангани, - ответил Базо и распахнул кожаную накидку. Увидев ужасные шрамы, Ральф отвел глаза. Базо вновь прикрыл тело. - Я лежал среди мертвых.
- А теперь, когда все закончилось, что ты делаешь здесь? - поинтересовался Ральф.
Базо пожал плечами:
- Что делать воину, когда война проиграна, импи разбиты и разоружены, а король умер? Теперь я собираю дикий мед. - Он поднял взгляд: последние струйки дыма рассеивались над скалой, сливаясь с темнеющим небом, - солнце коснулось вершин западного леса. - Я выкуривал пчел из улья, когда заметил тебя.
Ральф кивнул:
- Именно дым и привел нас к тебе!
- Тогда это счастливое совпадение, брат Хеншо.
- Ты все еще называешь меня братом? - удивился Ральф. - Ведь вполне возможно, что именно я выпустил те самые пули… - Он осекся и посмотрел на прикрытую накидкой грудь Базо.
- Никто не виноват в том, что происходит в безумии схватки, - пожал плечами Базо. - Если бы я в тот день добрался до фургонов, то, может быть, шрамы остались бы на твоем теле.
Ральф сделал знак Гарри подъехать поближе.
- Базо, это Гарри Меллоу. Он знает тайны земли и может найти в ней золото и железо.
- Я вижу тебя, нкоси, - сдержанно приветствовал его Базо, назвав господином и ни на мгновение не показывая свою ярость. Король умер, народ матабеле уничтожен - и все из-за странной страсти белых людей к проклятому желтому металлу.
- Мы с Базо лучшие друзья: вместе выросли на алмазных приисках в Кимберли, - поспешно объяснил Ральф и, повинуясь импульсу, сказал Базо: - У нас есть немного еды, раздели с нами ужин. - Заметив мелькнувшую во взгляде Базо тень, Ральф настойчиво повторил: - Переночуй с нами. Нам есть о чем поговорить!
- Со мной жена и сын, - ответил Базо. - Они остались в холмах.
- Так приведи их! - согласился Ральф. - Поторопись, скоро стемнеет.
Базо крикнул, подражая закатному крику цесарки, и один из воинов вышел из засады на тропу.
- Сегодня ночью я задержу белых у подножия холмов, - тихонько сказал Базо. - Возможно, мне удастся отправить их восвояси, и они не станут искать ущелье. Но все-таки предупреди кузнецов, что к рассвету печи нужно загасить - и чтобы ни единой струйки дыма!
Базо также приказал спрятать готовое оружие и выплавленный металл, замести все следы и отправить кузнецов под охраной воинов по секретной тропе в глубь холмов.
- Я последую за вами, когда белые уйдут. Ждите меня на вершине Слепой обезьяны.
- Хорошо, нкоси! - Воины ускользнули бесшумно, точно леопарды на охоте, в сгущающиеся сумерки ночи.
Базо свернул на развилке тропы и вскарабкался к каменному уступу на холме. Танасе уже ждала его с малышом на руках, свернутой подстилкой на голове и мешком зерна за спиной.
- Это Хеншо, - сообщил Базо.
Танасе с шипением выдохнула. Темнота не позволяла различить выражение ее лица, но Базо прекрасно представлял его.
- Отродье белого пса, который осквернил священные места…
- Он мой друг, - возразил Базо.
- Ты же поклялся! - напомнила она. - Как ты можешь называть другом белого?
- Ну, он был моим другом.
- Помнишь видение, которое явилось мне до того, как мой дар прорицания вырвал у меня отец этого человека?
- Танасе, мы должны пойти к нему, - сказал Базо, пропустив вопрос мимо ушей. - Если он увидит, что со мной жена и сын, то ничего не заподозрит. Он поверит, что мы и вправду собирали дикий мед. Пойдем.
Он пошел обратно по тропе. Танасе следовала за ним. Хотя она перешла на шепот, Базо все равно отчетливо слышал каждое слово. Он не оборачивался, однако слушал внимательно.
- Базо, ты помнишь мое видение? В первый же день, когда я встретила человека, которого ты зовешь Ястребом, я предупредила тебя - до того, как родился твой сын, до того, как разорвали покров моей невинности, до того, как появились белые всадники с трехногими ружьями, которые хохочут, словно речные демоны, живущие в скалах, откуда падает река Замбези. Ты все еще называл его братом и другом, но я предупредила тебя, что он не таков!
- Я помню, - ответил Базо, понизив голос.
- Мне было видение, что тебя повесили на дереве!
- Да, - прошептал он, продолжая спускаться по тропе и не оглядываясь на Танасе.
В голосе Базо дрожали нотки суеверного страха: его прекрасная молодая жена когда-то была ученицей безумного колдуна Пембы. Во главе своего импи Базо ворвался в крепость Пембы на вершине горы, отрубил колдуну голову и захватил в плен Танасе - но духи забрали ее обратно.
Накануне свадебного пира, до того как Танасе потеряла девственность, став первой женой Базо, древний колдун из холмов Матопо явился за ней и увел с собой. Базо ничего не мог поделать: Танасе была дочерью темных духов и не могла противиться судьбе.
- Я видела это так ясно, что расплакалась, - напомнила Танасе.
Базо вздрогнул.
В потайной пещере в холмах Матопо дар Танасе обрел полную силу, и она стала Умлимо, избранной пророчицей. Именно она, говоря странными голосами духов, предсказала Лобенгуле его участь. Именно она предвидела приход белых людей с чудесными машинами: одни превращали ночь в день, в других зеркальца сверкали на холмах, точно звезды, передавая сообщения на огромные расстояния. Танасе, несомненно, обладала когда-то даром пророчества и, находясь в мистическом трансе, могла заглянуть сквозь темную пелену в будущее народа матабеле.
Дар пророчества зависел от целостности ее девственного покрова. Танасе предупредила об этом Базо, умоляя лишить ее девственности, чтобы избавить от этого жуткого дара, но Базо, повинуясь законам и обычаям, отказался. А потом было слишком поздно: колдуны с холмов Матопо пришли за ней.
В начале войны, когда белые молниеносно надвигались на крааль Лобенгулы в Булавайо, небольшой отряд отделился от основной армии. Самые бывалые и жестокие воины, под предводительством не менее опытного и безжалостного Зуги Баллантайна по прозвищу Бакела, Кулак, быстро добрались до холмов Матопо. Потайной тропе, обнаруженной Бакелой за четверть века до того, отряд галопом помчался к пещере Умлимо: Бакела понимал ценность пророчицы, ее священный статус и знал, что убийство Умлимо повергнет народ матабеле в отчаяние. Всадники перестреляли охрану и прорвались в святилище. Двое подчиненных Бакелы нашли в глубине пещеры Танасе - юную, прекрасную и нагую - и грубо разорвали девственный покров, который она когда-то с любовью предлагала Базо. Эти скоты надругались над девушкой, залив пол пещеры ее кровью. На крики Танасе пришел Бакела.
Он избил своих подчиненных, заставив их выпустить пленницу. Увидев окровавленную и сломленную Танасе, этот закаленный безжалостный человек, как ни странно, поддался состраданию. Хотя Бакела преодолел множество опасностей с единственной целью - уничтожить Умлимо, скотское поведение подчиненных заставило его почувствовать себя виноватым.
Бакела, должно быть, знал, что с потерей девственности Танасе потеряла и дар пророчества, и сказал ей: "Ты, которая была Умлимо, перестала ею быть". Зуга Баллантайн добился цели, не прибегая к оружию. Он ушел, оставив Танасе жизнь в обмен за потерю невинности и волшебного дара.
Танасе часто рассказывала Базо эту историю: туманы времени скрыли от ее глаз будущее, но когда-то она действительно могла его предвидеть. Он вздрогнул и почувствовал холодок на шее от хриплого шепота жены.
- Я плакала, мой господин, увидев, как ты висишь на дереве. Я плакала, а человек, которого ты называешь Хеншо, Ястреб, смотрел на тебя и улыбался!
Они поужинали солониной, доставая ее из банок кончиком охотничьего ножа и передавая консервы из рук в руки. Кофе кончился, поэтому неаппетитный студень запили остатками тепловатой воды из фляжек, обернутых войлоком. Ральф поделился остатками сигарете Гарри и Базо. Мужчины прикурили от горящих веточек из костра и долго сидели, с наслаждением затягиваясь.
Где-то поблизости вскрикнула и зарыдала в темноте гиена, привлеченная огнем и запахом пищи. Дальше на равнине охотились львы, продвигаясь навстречу восходящей луне: они не рычали, чтобы не вспугнуть добычу, а хрипло покашливали, перекликаясь друг с другом.
Танасе с сыном на коленях сидела на краю освещенного костром пространства, в стороне от мужчин, которые не обращали на нее внимания: проявление излишнего интереса к жене Базо счел бы оскорбительным. Тем не менее Ральф вынул изо рта сигарету и бросил взгляд в сторону Танасе.
- Как зовут твоего сына? - спросил он.
Чуть помедлив, Базо ответил:
- Тунгата Зебиве.
Ральф непроизвольно нахмурился, однако сдержал резкие слова.
- Славный мальчик, - сказал он.
Базо протянул к сыну руку, но Танасе с молчаливой яростью удержала ребенка.
- Отпусти его, пусть подойдет ко мне, - велел ей Базо.
Подчиняясь суровому приказу мужа, она неохотно позволила сонному мальчугану подойти к отцу.
Прелестный пухлый малыш с кожей цвета шоколада, с круглым животиком и густыми завитками черных волос был совершенно обнажен, если не считать медных браслетов на запястьях и нитки бусин на поясе. Мутными со сна глазами он посмотрел на Ральфа.
- Тунгата Зебиве, - повторил Ральф и погладил ребенка по голове.
Малыш не отпрянул и ничуть не встревожился, лишь Танасе тихо зашипела, протянув руку к сыну, будто собираясь забрать его, потом все же передумала.
- "Искатель того, что было украдено", - повторил Ральф имя ребенка, поймав взгляд матери. - Искатель справедливости - не слишком ли тяжелая ноша возложена на малыша? - тихо сказал он. - Хотите заставить сына отомстить за несправедливости, совершенные до его рождения? - Внезапно Ральф сменил тему: - Базо, помнишь тот день, когда мы встретились в вельде? Ты был зеленым юнцом, которого твой отец, брат короля, послал работать на алмазных приисках, а я - еще более зеленым юнцом, и мой отец подписал с тобой контракт на три года - пока какой-нибудь другой старатель не переманил тебя.
Улыбка на лице Базо словно растопила морщины, прорезанные страданиями и горем, и на мгновение он снова стал тем самым беззаботным юнцом.
- Прошло много лет, прежде чем я узнал, что Лобенгула послал тебя и сотни других юношей, чтобы вы принесли ему столько больших алмазов, сколько сумеете украсть.
Они оба рассмеялись: Ральф - с сожалением, а в смехе Базо прозвенели нотки мальчишеской радости.
- Лобенгула, должно быть, припрятал где-то огромное сокровище - захватив Булавайо, Джеймсон так и не нашел там алмазы.
- А помнишь сокола Сципиону? - спросил Базо.
- Конечно! А гигантская паучиха, которая выиграла для нас наш первый золотой соверен на паучьих боях в Кимберли?
Они оживленно болтали, вспоминая, как работали плечом к плечу на огромном алмазном прииске, какими дикими выходками нарушали жуткую монотонность тяжелого труда.
Не понимавший ни слова в их беседе Гарри Меллоу улегся спать, накинув край одеяла на голову. Танасе, прекрасная, точно статуэтка из черного дерева, по-прежнему сидела в стороне. Она без улыбки внимала смеху мужчин и не сводила глаз с их губ.
Ральф внезапно вновь сменил тему:
- У меня тоже есть сын. Он родился до войны, так что на год-другой старше твоего.
Смех моментально оборвался. Базо настороженно посмотрел на Ральфа, сохраняя на лице безразличное выражение.
- Наши сыновья могли бы стать друзьями, как мы когда-то, - предложил Ральф.
Танасе встревоженно глянула на мальчика. Базо промолчал.
- Мы с тобой тоже могли бы работать плечом к плечу, как в старые времена, - продолжал Ральф. - В тех лесах у меня скоро будет богатая золотая шахта, и мне понадобится индуна, чтобы управлять сотня ми рабочих.
- Я воин и больше не работаю киркой и лопатой, - ответил Базо.
- Времена меняются, - тихо сказал Ральф. - Воинов в Матабелеленде не осталось. Щиты сожгли, наконечники ассегаев сломали. Глаза больше не наливаются кровью, потому что войны закончились. Люди смотрят ясным взором, и в этой земле наступил мир, который продлится тысячу лет.
Базо молчал.
- Пойдем со мной, Базо. Возьми сына, пусть он научится тому, что умеют белые люди. Однажды он сможет читать и писать, будет важным человеком, а не сборщиком дикого меда. Забудь данное ему имя, найди другое. Назови мальчика веселым именем, пусть он познакомится с моим сыном. Вместе они будут счастливо жить в этой прекрасной стране и станут братьями, как мы когда-то.
Базо вздохнул:
- Возможно, ты прав, Хеншо. Ты верно сказал, что импи больше нет. Бывшие воины теперь строят дороги для Лодзи.
Матабеле не выговаривали звук "р" и называли Родса "Лодзи". Базо имел в виду систему принудительного труда, которую ввел генерал Мунго Сент-Джон, главный уполномоченный по делам туземцев.
- Если уж приходится работать, - снова вздохнул Базо, - то, конечно, лучше заниматься чем-то важным, не теряя собственного достоинства и в обществе приличных людей. Когда ты собираешься начать добычу золота, Хеншо?
- После сезона дождей. Но ты можешь пойти со мной прямо сейчас. Бери жену и сына…
Базо поднял руку, призывая к молчанию.
- После сезона дождей, после великих бурь, мы вернемся к этому разговору, Хеншо, - тихо ответил он.
Танасе кивнула и впервые слегка улыбнулась, одобряя слова мужа: Базо правильно поступает, не желая раскрывать свои намерения и успокаивая Хеншо туманными обещаниями.
Обладавшая особой чувствительностью Танасе не купилась на открытый взгляд зеленых глаз и искреннюю, почти детскую, улыбку Ральфа, разглядев за ними еще более жестокого и опасного человека, чем его отец, Бакела.
"После великих бурь", - сказал Базо - эти слова таили скрытый смысл: матабеле готовили великую бурю.
- Сначала мне нужно кое-что сделать, но когда я закончу со своими делами, то обязательно найду тебя, - пообещал Базо.