* * *
Вологда, запасные пути товарной железнодорожной станции…
В одном из отсеков старого, исковерканного, ржавого полувагона находилось трое оборванных пацанов. В руке каждого было по куску то ли колбасы, то ли мяса и по алюминиевой кружке. Пацаны с удовольствием и аппетитом жевали пищу и запивали водой. Один из них, верткий такой, с заячьей верхней губой, еще успевал рассказывать какие-то веселые истории. Вот после очередной истории все дружно рассмеялись.
Один из троицы в танкистском шлеме, кончив смеяться, изрек:
– Ну, ты, Шплинт, и врать мастер. Ха-ха!
– Да я, ей-богу, не вру, – уверял Шплинт, парень с заячьей верхней губой, – могу перекреститься, Танкист.
– А ты же не крещеный, – смеясь, вставил третий, веснушчатый паренек. – Сам же рассказывал, что испугался попа в рясе в церкви и дал такого стрекача. А?
– Я испугался? – грозно спросил Шплинт.
– А то.
Бросив еду и воду, Шплинт бросился с кулаками на веснушчатого. Довольно улыбаясь, Танкист смотрел на дубасящих друг друга парней и продолжал жевать…
Железнодорожный вокзал станции "Волхов-1"…
В зале ожидания находилось с десяток пассажиров, в основном, женщин. Кто-то сидел на лавках, кто-то и вовсе лежал.
Вот в зал зашел молодой лейтенант и стал внимательно рассматривать находившихся людей. Свой взор он задержал на крупном, с квадратным лицом светловолосом мужчине с бычьей накаченной шеей в черной железнодорожной форме. Очевидно, железнодорожник почувствовал этот взгляд. Он нервно поежился, резко встал и решительно направился в сторону туалетных комнат. За ним последовал и лейтенант. На ходу он бросил:
– Одну минуту, товарищ железнодорожник, остановитесь.
Очевидно, не расслышав, крупный железнодорожник решительно продолжил свой путь и зашел в туалетную комнату. За ним проследовал лейтенант.
В комнате железнодорожник сразу проследовал к писсуару.
– Товарищ железнодорожник, предъявите документы, – следуя за ним, строго и громко изрек лейтенант.
Железнодорожник повернулся к лейтенанту и выдавил на удивление мягким голосом:
– Я после контузии очень плохо слышу. Повторите, что вы сказали, товарищ военный?
– Лейтенант Орлов, – козырнул военный. – Пожалуйста, предъявите свои документы.
Железнодорожник понимающе кивнул головой и правой рукой полез в карман. Вдруг он резко выбросил руку в сторону живота лейтенанта. Затем также резко ее отдернул, в его руке оказался окровавленный кинжал. Судя по глазам лейтенанта, он, ничего не понявший, схватился руками за живот и стал медленно оседать на пол. Железнодорожник сплюнул на пол, вытер кинжал о гимнастерку севшего на пол лейтенанта, убрал за пазуху и вышел из туалетной комнаты…
* * *
Уставший и разбитый, с больной головой Сергеев, не читая, подписал протокол и по указанию Ципок пошел отдыхать в свое купе.
– Немецкий шпион пойман нами! Так что можешь, Ермоша, поспать аж целых пять и даже шесть часов! – весело бросила капитан. – До славного русского города Вологды!
В купе Ермолай сел на лавку, в окне показались окраины города Волхова. В голове вертелось:
"Чивава – немецкий шпион?! Я с ним ел, пил, разговаривал, а он шпион? – совсем не хотелось в это верить. – Но ведь майор Мхитарян реально мертв!.."
Ермолай, не раздеваясь, завалился на лавку, голова просто разламывалась, да и тело ломило.
Вскоре в купе вошла хмурая на лицо, но с горящими глазами Ципок. В руке она держала бутылку коньяка.
– Для снятия напряжения и сладкого сна выпей, Ермоша, коньяка, – тихо изрекла капитан.
Быстро наполовину наполнила стоявший на столе стакан и передала Сергееву.
"Вот ведь неугомонная и привязчивая баба! – недовольно воскликнул он. – Но сколько в ней энергии? В, казалось бы, хрупкой женщине!".
– Выпей-выпей, будет легче, – настаивала Ципок.
Ермолай приподнялся на локтях и решительно выпил содержимое стакана.
– Вот теперь приятных снов, – широко улыбаясь, изрекла Ципок и быстро покинула купе.
Ермолай развалился на лавке. Поезд стал сбрасывать скорость, вскоре послышался скрип тормозов. Через несколько секунд они остановились. Ермолай приподнялся и взглянул в окно. Виднелись железнодорожные пути, какие-то небольшие станционные постройки, снующие люди.
Ермолай снова лег, в голове все шумело, глаза слипались. Совсем скоро он куда-то провалился…
Глава 6
Ленинградская область, запасные пути железнодорожной станции "Волхов-1"…
Капитан Ципок выдала последние строгие указания начальнику караула лейтенанту Островому, объяснила и как найти комендатуру. В конце переспросила:
– Вы, лейтенант, поняли мой приказ?
Все внимательно выслушав, Островой бодро бросил:
– Так точно, товарищ капитан, все выполним, – громко скомандовал бойцам. – За мной, – и быстро зашагал по путям.
За ним поплелся в наручниках капитан Чивава в сопровождении двух бойцов. Едва поспевая, засеменили два бойца с носилками, на которых укрытый белой простыней лежал мертвый майор Мхитарян.
Ципок проводила их строгим взглядом. Затем перевела взгляд на марширующего возле трех "чумных" вагонов бойца с винтовкой. Поочередно на двоих часовых, стоящих на тормозных площадках в начале первого и в конце третьего вагонов. Далее медленно подошла к стоявшему невдалеке крупному светловолосому, с бычьей накаченной шеей мужчине в черной железнодорожной форме и о чем-то с ним тихо переговорила. После этого капитан отправилась в свой вагон.
Поднявшись в вагон, Ципок обратила внимание на стоявшего в коридоре и смотрящего в окно худенького, щупленького солдата из команды охраны. Секунду-другую подумав, капитан подошла к расслабленно стоящему солдату, молниеносно достала из голенища сапога кинжал и ударила им в почку солдата. Прокрутила кинжал против часовой стрелки и вынула из раны. Из раны стала сочиться и капать на пол кровь. Бедняга-солдат неестественно подпрыгнул, выпучил глаза и хотел закричать. Но капитан рукой закрыла ему рот и аккуратно стала перемещать в ближайшее купе. Солдат пытался сопротивляться, но тщетно, руки женщины крепко держали его руки, тело и рот. В купе Ципок бросила уже практически безжизненное тело на пол, вытерла о его гимнастерку кинжал и вышла…
Крупный, с квадратным лицом светловолосый мужчина с бычьей накаченной шеей в черной железнодорожной форме прикурил сигарету, глубоко затянулся. И, очевидно, от удовольствия весело крякнул. Шагнул в сторону молодого бойца с винтовкой, марширующего в десяти метрах возле трех "чумных" вагонов.
– Боец, угостить тебя американской сигаретой? – приближаясь к караульному, весело, тонким голоском изрек железнодорожник. – Ну, очень вкусные сигареты шлют союзники с фильтром! Называются они "Винстон", да, "Винстон", с фильтром.
Две-три секунды караульный раздумывал, стоит ли из-за курева нарушать устав караульной службы. Очевидно, победило желание вкусить аромат неведомых заморских сигарет. Он ответил:
– Давай, отец, только по-быстрому.
Железнодорожник быстро приблизился к караульному и сделал резкое движение рукой. Солдат заморгал глазами. А железнодорожник зажал ему рот рукой и, осторожно поддерживая рукой, переместил к стоявшему в двух шагах фонарному столбу. Прислонившись к столбу, караульный обмяк, безвольно опустил руки и голову. В это время где-то невдалеке раздался взрыв, потом второй, раздались выстрелы. По путям побежали какие-то люди. Послышались крики:
– Немцы в городе! Танки идут! Фашисты бросили десант!
Железнодорожник усмехнулся, поправил пилотку караульному и прошел к "чумным" вагонам. Подойдя к первому, через свою форму, очевидно, из пистолета, беззвучно выстрелил в стоящего на тормозной площадке караульного. Ничего не услышав и ничего не поняв, караульный опустился на пол. Железнодорожник быстро подошел к буферному сцепляющему вагоны устройству и со знаем дела отсоединил "чумной" вагон от литерного санитарного серо-зеленого состава. Через мгновение мужчина уже шел в сторону третьего "чумного" вагона. А навстречу ему по железнодорожным путям неспешно двигался серо-черный маневровый паровоз с дымящей трубой…
* * *
Ермолаю снился какой-то странный сон.
…Огромное-огромное ржаное поле, и он один идет по этой золотистой глади. Приятно обдувает теплый игривый ветерок, а он все идет и идет… Вдруг, впереди показалось что-то непонятно темное, он ускоряет шаг. И… о чудо! Он оказывается на васильковой поляне!.. А за ней… виднелась иссиня-голубая водная гладь!
* * *
Восточное побережье Ладожского озера…
Железнодорожный состав, состоящий из серочерного паровоза и трех белых вагонов, остановился буквально в трех метрах от берега. Из будки паровоза выскочили двое крупных мужчин, черноволосый и светловолосый, в форме железнодорожников. Они подошли к одному белому вагону, аккуратно сняв пломбы с двери, открыли ее. Помогая друг другу, мужчины заскочили в вагон. Осмотрели вагон и обменялись восторженными взглядами. Затем из многочисленных рядов деревянных ящиков аккуратно взяли десять ящиков и поставили их на край вагона. Спрыгнули с вагона, переставили на землю ящики. Закрыли вагон, крупный светловолосый мужчина с бычьей шеей опечатал его двумя печатями. Далее мужчины перенесли за ручки по одному к берегу и осторожно опустили в воду все десять ящиков. Один из мужчин присыпал ящики небольшими камнями, при этом что-то произнес по-немецки. Мужчины быстро отправились к будке паровоза.
Оказавшись в будке, светловолосый с шеей борца грозно крикнул поджидавшему их машинистукочегару:
– Что стоим?
– Жду команды, господин майор.
– Вперед!
Через секунду поезд резко дернулся, мужчины с трудом удержались на ногах.
Майор зло выругался в адрес машиниста.
– Отменно мы сработали! – весело изрек черноволосый мужчина. – Никто не найдет и даже не подумает, что золото на дне озера. А оно может пролежать там хоть тысячу лет!
– Да, обер-лейтенант Ригель, – неопределенно выдавил хмуро светловолосый с шеей борца.
Внезапно раздался небольшой щелчок. Светловолосый через свою форму, очевидно, из пистолета выстрелил в грудь улыбающемуся черноволосому мужчине. На лице бедняги моментально запечатлелось недоумение.
– За что, Рихард? – тихо изрек Ригель и рукой схватился за грудь.
– Так надо, Карл, – жестко выдавил светловолосый борец. – Ты просто оказался лишним.
Лицо Ригеля исказила неприятная гримаса. Он стал медленно оседать на пол. Светловолосый ногой подтолкнул падающего мужчину, и тот через открытую дверь будки паровоза выпал в мелькавшие зеленые кусты.
Машинист с ужасом смотрел на майора. Очевидно, бедняга подумал, что следующим лишним вполне может оказаться он. Но невозмутимый майор лишь прикрикнул:
– На следующем бугорке притормози, я по земле перейду в пассажирский вагон.
* * *
Ермолай проснулся от какого-то удара. Он с трудом открыл глаза и понял, что лежит на полу купе. В голове все шумело, неимоверно хотелось спать. По монотонному звуку колес и небольшим толчкам он решил, что поезд движется, но движется медленно-медленно, очевидно, набирая ход.
Глаза просто слипались. Сквозь оконное стекло он увидел кусочек светло-лилового неба. Подумал:
"Уж не сон ли это?"
Ермолай приложил немало физических усилий, чтобы подняться с пола. Взглянул в окно и увидел, что буквально в двух шагах виднелась иссиня-голубая водная гладь, на берегу наклоненная над водой строенная береза и рядом черный валун. По небу простиралась светло-лиловая дымка.
"Где это мы находимся? Что это за водоем?" – подумал удивленно и моментально ощутил неимоверный голод.
Голод победил неопределенность. Ермолай быстро достал продукты и с аппетитом перекусил…
Железная дорога была какая-то неровная, они часто поворачивали, вагон трясло. В один из поворотов Ермолай увидел недалеко впереди серо-черный маневровый паровоз с дымящей трубой.
"Странно, – подумал озадаченно. – Получается, что наши "чумные" вагоны перецепили… и мы следуем впереди, а не сзади санитарного литерного состава…".
Он еще больше удивился, когда на очередном повороте за "чумным" вагоном не увидел никаких вагонов. Вскоре у насыпи показалась табличка, вроде дорожного указателя:
Ермолай задумался. Прошлым летом он с Иринкой Лазо отдыхал на даче, вернее, в деревенском доме в старинном поселении Видлица на Ладожском озере. И тогда они проезжали этот небольшой городок.
"Как? Почему Олонецкое?" – воскликнул. – Мы должны ехать на восток к Вологде, а Олонец – это дорога на север! А иссиня-голубая водная гладь – это, получается… Ладожское озеро?!".
Взглянул в окно: перед взором проплывал смешанный густой зеленый лес, вскоре показался покосившийся деревянный дом с постройками. Вот вынырнула из леса виляющая автомобильная дорога. Через мгновение появились клубы черного дыма, идущие от, очевидно, разбомбленной фашистскими самолетами красноармейской автоколонны. На обочине дороги торчали тлеющие и догорающие остовы грузовиков и легковушек, какая-то утварь, кругом виднелись воронки от бомб.
Ермолай напрягся:
"Гады фашисты! Сколько наших людей погибло в этой колонне!".
Тяжело было смотреть на это мертвое пепелище…
* * *
Ленинград, один из служебных офисов Главного разведывательного управления Генштаба Красной армии…
Майор Истомин получил из города Волхова обескураживающее известие – убит майор госбезопасности Мхитарян, отвечающий за практическую реализацию операции "Элегия". Еще каких-то шесть-семь часов назад они обсуждали с майором ход операции, еще раз прикидывали имеющиеся в распоряжении верные силы и средства. В литерном составе это Мхитарян и лейтенант Островой (или на самом деле капитан разведуправления Ягодинок), плюс люди на каждой станции…
Причем, убил майора, судя по предоставленным уликам в военную комендатуру, следующий в литерном составе капитан Чивава?! Хотя он сам уверяет и божится, что это провокация?! Последовала незапланированная экстренная остановка литерного в Волхове. Пока начальник караула с четырьмя солдатами доставлял в комендатуру Чиваву и относил труп Мхитаряна, на станции возникла явно спровоцированная паника, были два взрыва и стрельба. Определенно, это работа группы фашистских диверсантов во главе с майором Абвера Мухелем. Они же наверняка убили находящегося на станции и наблюдавшего за прохождением литерного состава лейтенанта разведуправления Орлова. Оказались убиты и два охранника трех "чумных" вагонов. Но главное, пропали три спецвагона с золотом из литерного состава! Лейтенант Островой со своими солдатами отстал и остался на станции. Такой получился печальный расклад…
Майор доложил последние новости в Москву.
– Как вы могли потерять золотые вагоны? – громко воскликнул начальник управления комиссар Голиков. – Это же не иголка в стоге сена?! – кричал, тяжело дыша в трубку. – Немедленно отправляйтесь в Волхов, разберитесь на месте и доложите! Вы поняли?! Слышите, майор, постоянно меня информируйте!
– Понял, есть, – тихо вымолвил майор…
* * *
Сергеев вышел в коридор вагона, все было тихо и спокойно, за окном мелькали небольшие, утопающие в зелени какие-то домики. Он заметил невдалеке на полу красные капли. С удивлением подумал:
"Похоже на кровь", – и шагнул в сторону капель. Нагнулся, рассмотрел внимательно, понюхал. Очень похоже, что это действительно были капли крови. Они вели в купе, где размещались солдаты караула. Ермолай подошел к двери купе и осторожно ее приоткрыл. На полу в луже крови лежал определенно мертвый солдат.
Сергеев ужаснулся и машинально закрыл дверь. Ведомый непонятным чувством, он шагнул к следующему купе. О… Там находились два мертвых бойца, в следующем купе оказался еще один труп… У Ермолая потемнело в глазах, в голове была полная неразбериха, его затрясло.
"Так, нельзя терять голову, – беря себя в руки, пытался он рассуждать логически. – С лейтенантом Островым ушло четверо солдат, еще четверо стояли на охране вагонов на станции в Волхове. И… Остальные четверо из состава караула мертвы в купе… Что это? Куда мы едем? Где Ципок? Где Островой с четверкой солдат?".
Ермолай заглянул в купе лейтенанта, там было пусто:
"Неужели, он отстал от поезда? Тогда… Получается, что у нас нет охраны? И вообще, куда мы едем?".