* * *
Император Ниммё постепенно шёл на поправку. Не подозревая, что причиной его болезни стал Коун, добавляющий в благовония яд, микадо решил, что дело и впрямь, было в одежде или постельных принадлежностях, и щедро наградил Кэйтиро и Сэйки. Микадо даже посещали мысли повысить Кэйтиро до главы департамента Оммё-рё, но эту должность занимал Фудзивара Окада, один из родственников императрицы. Поэтому Ниммё ограничился просто щедрой наградой.
От слуг, отвечавших за гардероб и ранее брошенных в темницу, во время допросов так ничего и не удалось узнать. Посему, император решил просто понизить их в должностях, чтобы они занимались уборкой дворца.
Фудзивара Фуюцугу, левый министр и отец госпожи Дзюнси, поспособствовал в наборе новых слуг на освободившиеся места. И сам лично прислал верных проверенных людей из клана Фудзивара.
Фудзивара Фусацугу всё это время ходил, словно в воду опущенный, едва скрывая свою печаль. Но все, кто заметил его подавленное состояние, решили, что он огорчён смертью двоюродного брата. Однако его истинные мысли были далеко от этого.
Комати же, тем временем, завершила литературную обработку древнего предания о Лунной принцессе. Она зачитала свой труд императрице, и история стала пользоваться большим успехом при дворе…
Глава 9
Предание о Лунной принцессе, записанное Оно-но Комати.
Случилась эта история в давние времена. Жил тогда на свете один старик, и звали его Такэтори. Жил он тем, что ходил по горам и долинам, да рубил бамбук своим топором. А потом мастерил из него различные вещи на продажу. Посему и звали старика Такэтори – тот, кто добывает бамбук.
И вот, в один день, забрел Такэтори в самую глубину бамбуковой рощи. И видит удивительную вещь: одно деревце светится, словно внутри него огонек сияет. Немало удивился старик, да подошел посмотреть, что внутри. И вот диво! В глубине бамбукового стебля ярко сияла маленькая девочка. Такая крохотная, ростом всего в сяку.
Подивился старик и сказал:
– Сколько лет я уж собираю бамбук в лесу и плету из него корзины и клетки. А теперь досталась мне не клетка, а дитя! Видимо, суждено тебе, малышка, стать моей дочерью.
Осторожно взял на руки старик свою находку и отнес домой, к своей старухе. Старуха начала заботиться о девочке. Малышка, хоть и была прелестна, но столь крохотна, что вместо колыбели её положили в клетку для певчей птицы.
И с тех пор повелось: как ни пойдет Такэтори в лес, так непременно найдет чудесный бамбук, внутри которого золотые монеты. Стал старик понемногу богатеть.
А девочка, тем временем, росла очень быстро. Трёх месяцев не прошло, а она уж стала такой большой, словно девушка на выданье. Вот и сделали ей прическу, которую носят взрослые девушки: волосы вверх причесали и хвост завязали. И со всеми полагающимися в таких случаях обрядами и церемониями надели не нее кимоно с длинным шлейфом.
Старик Такэтори же ещё долгое время ходил в лес за бамбуком. И непременно находил дерево, полное золотых монет. И так, стал он настоящим богачом.
А когда его приемная дочь совсем стала взрослой, Такэтори призвал жреца и тот дал девушке имя: Лучезарная дева, стройная, как бамбук. Но все просто называли её Кагуя.
Это радостное событие праздновали три дня. Старик закатил пир и позвал туда всех без разбору. Песням и танцам не было конца! Славно люди повеселились на том торжестве!
* * *
Вести о необычайной красоте Кагуя разнеслись по всей стране и достигли ушей великого множества людей. И мужчины различных званий и сословий, простые и благородные, влюблялись в девушку даже с чужих слов. Все их мысли занимало только одно: как сделать Кагуя своей женой или хотя бы просто разок взглянуть на нее?
Женихи высокого происхождения часто прибывали в безвестное селение, где жила Кагуя со стариком и старухой. Пытались женихи передать красавице весточку через её домашних слуг, но, увы, ничем это не заканчивалось…
Однако многие упрямцы не отступали от своего. Все ходили и ходили они вокруг дома красавицы. Постепенно, те, чья любовь к Кагуя была неглубока, решили, что понапрасну ходить, впустую время тратить. Да оставили затею встретиться с девушкой.
Но из несметного множества женихов, остались пятеро мужчин, которые не желали отступать, во что бы то ни стало.
Первым из них был принц Исицукури, второй – принц Курамоти, третий – министр Мимурадзи. Четвертый служил советником при дворе императора, и звали его Отомо-но Миюки. А последний, пятый, оказался младшим чиновником по имени Исоноками-но Маро.
Однажды, женихи позвали старика Такэтори, и низко поклонившись ему, стали просить:
– Выдай замуж свою дочь за одного из нас!
Но старик им в ответ промолвил:
– Не родная она мне дочь, посему, не могу я её принуждать к подобному решению.
Разошлись влюбленные по домам, изрядно опечалившись. Дома стали они молиться богам и просить, дабы те исцелили их от любовного недуга. Но страсть упорно не покидала их сердца, и влюбленные мужчины вновь и вновь возвращались к дому неприступной красавицы… Время шло, дни и месяцы сменяли друг друга…
Наконец, в очередной раз, заметив женихов у ворот, Такэтори сказал дочери:
– Дочь моя! Ты – божество в образе человека, а я тебе не родной отец. Но всё-таки много я приложил забот, дабы воспитать и вырастить тебя. Посему, не послушаешь ли ты меня?
– Я готова выслушать всё, что ты мне скажешь. Не знала я до сих пор, что я – божество в обличье человека, и думала, что ты мой родной отец, – молвила Кагуя.
– Утешила ты меня добрыми речами! Так послушай! Мне уже перевалило за семь десятков, долго живу я на свете, уж умирать скоро время придёт. И в этом мире так уж повелось, что мужчина сватается к девушке, и они женятся. И множится их семья, дом процветает. Посему, и тебе нельзя без замужества, – отвечал Такэтори.
Промолвила в ответ Кагуя:
– Зачем мне замуж выходить? Не по сердцу мне этот обычай.
– Хоть ты и божество, всё же родилась в женском образе. Что будет с тобой, когда я умру? А эти пятеро благородных мужей уже долгое время ходят к тебе свататься. Подумай, как следует, да выбери одного из них себе в мужья.
И ответила Кагуя:
– Не желаю я заключать брачный союз опрометчиво. И вовсе я внешне не красавица. Откуда же мне ведать, как глубока их любовь? Не пришлось бы потом горько плакать и печалиться!
– Ты говоришь так, словно читаешь мои мысли! Хочется тебе наверняка знать, как сильно любит тебя твой суженый. Но все женихи твои так постоянны… Их любовь наверняка очень крепка!
– Как можно столь уверенно говорить об этом? – отвечала Кагуя. – Ведь надобно их любовь проверить. На первый взгляд они все в равной степени меня любят. Но кто же любит сильнее? Чьи чувства крепче? Отец, передай им мою волю. Кто из них сумеет добыть то, что я пожелаю, значит, тот и любит меня сильнее. За него я и выйду замуж!
– Хорошо, да будет так, – согласился Такэтори.
И в тот вечер, как только начали спускаться сумерки на землю, женихи, как обычно, прибыли к дому красавицы. Вышел к ним Такэтори и говорит:
– Честно говоря, совестно мне перед вами. Вы столько времени напрасно ходите к моей убогой хижине! Говорил я своей дочери, что стал уж стар, умирать скоро, а к тебе женихи благородные сватаются. Выбери одного себе в мужья. А она мне отвечает, что желает испытать, насколько велика их любовь. Так уж она сильна, как они говорят? И сказала, что кто сумеет достать ей то, что она попросит, за того она замуж и пойдет.
Женихи согласились с требованием Кагуя. И тогда Такэтори передал свой разговор с дочерью женихам. И молвила красавица:
– Скажи принцу Исицукури, что есть в Индии каменная чаша. Она неприметная внешне, но на самом деле она не простая, а чудотворная, ибо сам Будда когда-то ходил с ней и просил подаяния. Пусть отыщет её, да привезет мне в подарок. Принцу Курамоти скажи, что в Восточном океане есть чудесная гора Хорай. А на ней растет необычное дерево. Его корни серебряные, ствол золотой, вместо плодов белые жемчужины. Пусть он сорвет ветку с того дерева и привезет мне.
На миг задумалась Кагуя и продолжила:
– Министру Мимурадзи скажи, что есть в далеком Китае платье из шерсти Огненной мыши. Пусть он достанет его мне. Советник же пусть добудет для меня камень, что висит на шее у дракона и сверкает пятицветным огнем. А чиновник Исоноками-но Маро пусть достанет мне раковинку, помогающую легко и без мучений родить детей. Такая раковинка есть у ласточки.
Смутили речи дочери старика, и сказал он:
– Трудные задачи ты выбрала… Как же отыскать в дальних странах такие диковинные вещи? Как мне сказать, что ты требуешь?
– А что в этом трудного? – лишь улыбнулась Кагуя.
– Ох, пойду объявлять твою волю женихам… И будь, что будет.
Поведал Такэтори влюбленным о том, какие задачи им Кагуя определила. Мужчины вознегодовали:
– Ради чего она дала нам столь трудные задания? Уж лучше бы просто запретила сюда приходить!
И огорченные воздыхатели в очередной раз направились по домам…
* * *
Принц Исицукури жить не мог без прекрасной Кагуя. Ничто не радовало его без любимой. И стал он думать, как же ему быть? "Даже в далекой Индии, такая чаша одна-единственная, – размышлял он. – Вот преодолею я столь длинную дорогу, но неизвестно: найду ли я эту чашу или нет?"
Но принц был человеком хитрым. Посему, велел передать он девушке, что отправляется в далекую Индию на поиски чудесной чаши. А сам, тем временем, скрылся с людских глаз…
Три года минуло, никто его не видел. И вот, через три года, взял он первую попавшуюся чашу для сбора подаяний. Стояла она вся в копоти перед статуей святого в отдаленном храме. Принц положил чашу в мешочек из парчи, привязал к ветке с цветами и понес в дар красавице.
Кагуя удивилась, увидев принца с чашей. Она развернула письмо, что было вложено в чашу, и прочла его. Внимательно осмотрела девушку и саму чашу. И очень быстро поняла: принц совершил подлог. Посему, Кагуя отправила подарок обратно.
Крайне раздосадованный этим Исицукури в чувствах бросил чашу перед воротами. И с тех пор стали говорить: испить чашу позора.
* * *
Принц Курамоти являл собой человека с глубоким умом. Он испросил себе отпуск при императорском дворе. Сказав при этом, что якобы собирается искупаться в горячих источниках. Кагуя же он велел передать, что отправляется на поиски жемчужной ветки на горе Хорай. И покинул столицу…
Разумеется, всё это было хитрой уловкой. На самом деле, принц тайно вернулся домой через три дня и заранее приказал, дабы к нему привели самых искусных ювелиров.
Построил для них Курамоти тайную мастерскую. И там, ювелиры по его указу изготовили точно такую же ветку, как желала Кагуя.
Когда работа была завершена, принц положил ветку в длинный дорожный ларец. Накинул на него покрывало, да повез в дар любимой…
Такэтори взял прекрасную ветку и отнес дочери. Посмотрела Кагуя на ветку и видит, что к ней привязан свиток с посланием. Прочитала его девушка. Но на прекрасный подарок и смотреть не желает.
Такэтори в этот момент вбежал в покои дочери и принялся уговаривать её, дабы она перестала упрямиться, и наконец-то, встретилась с принцем.
Опечалились Кагуя и погрузилась в глубокие думы. Но старик, не слушая дочери, начал скорее готовиться к свадьбе.
Однако спросил старик у принца:
– Где же растет дерево настолько небывалой небесной красоты?
И начал ему Курамоти рассказывать:
– В позапрошлом году отплыл я на корабле из гавани Нанива. Корабль вышел в открытое море, но куда держать путь дальше, мне было неведомо. И я решил: пусть корабль плывет по воле волн. Быть может, тогда я достигну столь желанной горы Хорай.
Корабль понесло в безбрежные и неведомые просторы океана, далеко от родной страны. Много бед встретилось на пути… Долго плыли мы, и приходилось нам сражаться со страшными чудовищами, что нападали на корабль. Так неслись мы на корабле в неизведанные дали, как вдруг показалась гора. Два-три дня плавали мы вокруг нее, любуясь её красотами.
Вдруг, из самых недр горы вышла дева в одеяниях, как у небесной феи. Дева принялась черпать воду из ручья серебряным кувшинчиком. И тогда сошли мы с корабля на берег. И спросил я у девы:
– Как называется эта гора?
И дева молвила в ответ:
– Называется она гора Хорай.
И тут, она вдруг пропала в глубине горы. А сама гора круглая, нигде не видно подступа к её вершине. И стал я бродить по острову. Везде, на горных склонах росли деревья удивительной красоты, усыпанные невиданными цветами. Оказалось среди них и растение с жемчужными ветками. Я не осмелился ослушаться приказа прекрасной Кагуя. И посему, отломил одну жемчужную ветку.
Принц, наконец-то, закончил свой вымышленный рассказ. И тут, во двор через ворота вошли шестеро ювелиров. И стали они требовать от принца оплаты долга за изготовление жемчужной ветки.
Такэтори, видя такое дело, растерялся. А принц сильно смутился, ибо его обман раскрыли.
Кагуя сидела на веранде за ширмой и прекрасно всё слышала. И девушка промолвила:
– А я на самом деле поверила, что это ветка с горы Хорай! Но всё оказалось лишь низким обманом!
Ко всему прочему, выяснилось, что у принца нет денег, чтобы расплатиться с мастерами. Принцу стало стыдно, и он ни с чем покинул дом старика. Кагуя проявила сострадание к ювелирам и попросила отца наградить их за труды. Тот, в свою очередь, охотно выполнил просьбу дочери.
И с тех пор, про подобных принцу неудачников стали говорить: "Напрасно рассыпал он жемчужины своего красноречия".
* * *
Министр Мимурадзи вел своё происхождение из могущественного рода и обладал большими богатствами.
И получилось так, что в тот самый год, когда Кагуя велела ему найти наряд, сотканный из шерсти Огненной мыши, на корабле из Китая прибыл торговый гость по имени Ван Цин. Ему-то Мимурадзи и написал письмо с просьбой купить в Китае удивительную одежду.
Послание с деньгами министр доверил своему самому верному и надежному слуге по имени Фусамори. Тот поехал в торговую гавань Хаката, где пребывал китайский гость. И всё передал ему в целости и сохранности.
Ван Цин в свою очередь написал, что одежды из шерсти Огненной мыши нет и в его стране. Однако он попробует разузнать у двух-трех самых богатых людей, нет ли этого товара в Индии? Если и там нет, Ван Цин обещал вернуть министру деньги вместе с надежным человеком.
Отправив послание с таким содержанием, Ван Цин вместе с Фусамори отбыли на корабле к берегам Китая. Много времени прошло, прежде, чем они вернулись в Японию. Фусамори послал своему господину письмо, что скоро прибудет в столицу. Но министр настолько сгорал от нетерпения, что выслал слуге навстречу самого быстрого коня.
На нем Фусамори добрался до столицы всего за семь дней. Он вручил своему господину послание от Ван Цина, где говорилось, что торговец приобрел наряд из шерсти Огненной мыши в отдаленном индийском храме. Однако потратил куда большую сумму, посему требует возврата долга. И только после этого передаст наряд министру.
Министр возликовал и без раздумий вернул долг китайскому торговцу. Тот прислал ларчик, в котором лежал чудесный наряд. Он был сшит из ткани цвета густой лазури, а кромка отливала золотом. Платье украшали дивные камни, переливающиеся всеми цветами радуги. Ни один наряд всего мира не мог сравниться по красоте с этой одеждой!
Ибо ни водой ткачи очищали ткань из шерсти Огненной мыши, а жарким пламенем. И из огня ткань выходила ещё прекраснее прежнего.
Министр любовался прекрасной вещью, понимая, почему Кагуя так желала этот наряд. Мужчина вновь убрал одежду в ларчик и привязал к нему цветущую ветку дерева. Затем, облачился в свои лучшие одежды и направился к дому Кагуя…
Мимурадзи подошел к воротам дома красавицы и стал ждать, пока его не впустят. Скоро ему навстречу вышел старик Такэтори. Он принял от гостя чудесные одеяния и пошел показать их дочери.
Старик не подвергал сомнению, что чудесный наряд соткан из шерсти Огненной мыши, но девушку одолели сомнения. И после недолгих раздумий, она решила:
– Нужно бросить эту одежду в огонь! Если она поистине из шерсти Огненной мыши, то пламя не возьмет её, а я поверю, что наряд настоящий! И уступлю просьбам министра.
– Пожалуй, это справедливо, – согласился старик и передал слова девушки министру.
Тот, услышав про это, пожалел прекрасный наряд. Но поскольку не сомневался в его подлинности, тут же согласился предать одежду пламени.
И вот, одежду бросили в жаркий огонь… Пых! И она сгорела дотла.
– Подделка! Вы сами видите, что это подделка! – торжествующе воскликнула Кагуя.
У министра лицо позеленело, и стало даже зеленее травы. Пришлось ему ни с чем возвратиться домой. С тех пор при таких неудачах стали говорить: "Погорело его дело, дымом пошло!"