- И не удивительно, - осторожно вступил в разговор Лаврентий Павлович Берия. - Фашисты в первую очередь обрушили свою ненависть на коммунистов. Социалистов тронули лишь слегка, практически не причинив им вреда. А напрасно. Я бы их за то, что пропустили Гитлера к власти, первыми поставил бы к стенке.
Старков спрятал взгляд. По данному поводу, будь у него такая возможность, он бы с удовольствием поспорил с руководителем госбезопасности.
В тот роковой 1933 год, когда на выборах в Бундестаг Гитлер набрал сорок три процента голосов, коммунисты вместе с социал-демократами набрали сорок девять. Оставалось лишь объединиться. Нс на словах, на деле. Социал-демократы открыто заявили тогда о своей готовности подписать договор о сотрудничестве. Но глава немецких коммунистов Тельман, посетивший незадолго до этого Советский Союз, пошел на попятную. Соответственно, блок, который обладал бы реальной способностью Ликвидировать НСДАП как партию, не состоялся, и Гитлер прошел в высшие эшелоны власти. Конечно, Берия на тот момент был еще далеко не тем, кем стал сейчас. Зато сам Глеб Иванович уже тогда работал в "немецком отделе" и потому прекрасно знал, как все происходило на самом деле.
- Товарищ Старков, - Сталин направился к своему столу, - и каковы у этих так называемых "заговорщиков" шансы на успех?
Старков поднялся вслед за Фитиным.
- Я, товарищ Сталин, могу лишь выдвинуть гипотезу…
- А я от вас большего и не требую. Говорите.
- Этим летом, в отличие от прошлых лет, в Берлине сложилась наиболее благоприятная обстановка для исполнения планов генералитета. Во-первых, наше мощное наступление. Это самый главный фактор, повлиявший на их решение. Во-вторых, открытие "Второго фронта". В совокупности оба эти события значительно поспособствовали обострению отношений внутри окружения Гитлера. Моральное состояние армии и гражданского населения приближается в Германии к критической точке. В подобной атмосфере все труднее становится работать гестапо. Гаулейтеры на местах теряют инициативу. Так что в сложившейся обстановке вариант смещения[Гитлера насильственным путем возможен и реален.
Сталин раскрыл коробку "Герцеговины Флор", вынул папиросу, задумчиво покрутил ее в руке. Старков напрягся: если Хозяин сейчас закурит, он не выдержит и зайдется в кашле.
- Не волнуйтесь, товарищ Старков. - Сталин положил папиросу обратно. - Я прекрасно помню о состоянии вашего здоровья. Садитесь.
Глеб Иванович опустился на стул.
- Гитлер - наш враг. Сильный и жестокий противник, - раздумчиво проговорил Сталин. - И с этой позиции я всецело поддерживаю любые действия против него. Но не стоит забывать, что заговорщиками являются те же люди, которые активно проявили себя в борьбе с нашим народом. Для нас они такие же враги, как и их лидер. Замена Гитлера любым другим членом немецкого Генерального штаба отношения Германии к Советскому Союзу, равно как и Советского Союза к Германии, не изменит. Скорее даже наоборот: физическое уничтожение Гитлера может нанести вред. И не столько гитлеровской армии, сколько нашим войскам и армии союзников. Судите сами: в глазах всего нормального человечества Гитлер ассоциируется с величайшим преступлением, требующим обязательного наказания. Поэтому наказывать главного фашиста должны и будем мы, а не его соратники! Гитлер должен непременно предстать перед судом и ответить перед законом за все совершенные им злодеяния! Такова моя твердая позиция в данном вопросе. Товарищ Фитин, - Сталин остановился перед начальником "первого отдела", - что нам известно о контактах представителей немецкого генералитета с нашими союзниками?
Фитин, продолжая стоять, сделал полуоборот к Главнокомандующему.
- В начале лета имели место попытки провести переговоры при посредничестве генералов Эйзенхауэра и Монтгомери. Они закончились провалом. Причина: оба генерала не имели полномочий на проведение мероприятий подобного рода. Однако в Швейцарии состоялся довольно продуктивный диалог между представителем Управления стратегических служб Аленом Даллесом и сотрудником абвера, доверенным лицом адмирала Канариса Гансом Гизевиусом. Обсуждался вопрос смещения Гитлера законным, мирным путем. Конечно, данный факт заслуживает внимания, однако следует учитывать, что ныне Вильгельм Канарис отстранен от занимаемой должности. Так что если Гизевиус работает от имени опального шефа, его переговоры с американцами обречены.
- Лаврентий, - Сталин повернулся к Берии, - нужно дать Молотову задание продумать письмо Рузвельту по поводу некорректного поведения некоторых его государственных служащих. В уважительной форме. Недопустимо, чтобы сейчас, когда мы наконец объединили усилия, за нашей спиной велась грязная работа. А вы, товарищ Фитин, подумайте, каким образом можно сообщить в ставку Гитлера о готовящемся на их лидера покушении. Мы готовимся произвести в ближайшие дни сокрушительный удар и намерены к концу сорок четвертого года дойти до Берлина. И даже дальше. А потому мы хотели бы видеть на скамье подсудимых всех, кто развязал эту войну.
Когда Фитин и Старков покинули кабинет Главнокомандующего, Сталин закурил трубку и обратился к Берии:
- Лаврентий, усиль своими людьми все находящиеся в Москве организации. Проведи проверку воинских частей, госпиталей, предприятий. Приставь своих чекистов ко всему руководящему составу. Дурной пример, Лаврентий, заразителен, а дураков у нас хватает. И чтобы кое-кому было неповадно затевать заговоры, стоит подумать о подготовке к новому процессу. Вызывай-ка на ближайшее совещание Рокоссовского.
* * *
Совещание в "Вольфшанце" проходило в обычном порядке: Хейзенгер докладывал о положении на центральном участке Восточного фронта. Обстановка не обнадеживала. Несмотря на переброску дивизий с других участков фронта и постоянные контратаки, задержать наступление русских войск в районе группы армий "Центр" не удалось. Минск пришлось оставить. Речка Березина была форсирована широким русским фронтом. Части советских войск устремились на Вильнюс и Гродно. На южном направлении шло успешное наступление советских войск на Барановичи и Брест-Литовск.
- Мой фюрер, - подвел итог Хейзенгер, - к сожалению, вынужден признать, что мы не сможем задержать русских ранее, чем они достигнут границ Восточной Пруссии.
Гитлер сгорбился над столом. Его левая, дрожащая рука свисала неживой плетью, а правой он нервно водил по лежащей на столе карте. Толстые красные стрелы, нанесенные на оперативный документ, указывали на то, что главные наступающие части русских приближаются к Восточной Пруссии. Штаб-квартира группы армий "Центр" была вынуждена покинуть прежние позиции и расположиться на территории Германии.
- Почему фельдмаршал Буш так неповоротлив? - голос фюрера прозвучал тихо, тускло.
- Обстановка сложилась таким образом, мой фюрер…
Гитлер не дал Хейзенгеру договорить:
- Подумайте, кем заменить Буша. По всей видимости, наш генерал-фельдмаршал разучился воевать. Кто из его помощников более всего подходит на данную должность?
Хейзенгер растерянно развел руками.
- Думаю, генерал-полковник Рейнгарт, - выдал он первое всплывшее в памяти имя, - командующий 3-й армией. Или… генерал-фельдмаршал Модель.
- Второй вариант мне нравится больше.
Гитлер еще некоторое время смотрел на карту. Затем, не сказав никому ни слова, оторвался от стола и направился к выходу из блиндажа. Остановившись у двери, он пристально осмотрел бетонные стены, перекрытия, а потом обратился к адъютанту Линге:
- Гейнц, наведайтесь к Шпееру: пусть он снабдит охрану новыми автоматами. Такими же, какими мы обеспечили парашютные войска. А для меня закажите винтовку.
Линге с удивлением воззрился на фюрера. Тот, перехватив его взгляд, неожиданно рассмеялся:
- Неужели вы думаете, что я позволю законсервировать себя в этом склепе? - рейхсканцлер театрально вскинул правую руку. - Я еще не забыл опыт окопных действий. В крайнем случае тоже возьму винтовку и буду сражаться вместе с вами. Позаботьтесь также о том, чтобы ординарцы прилежно тренировались в стрельбе. И еще, Гейнц, соедините меня с Геббельсом.
Линге щелкнул каблуками и умчался выполнять распоряжения фюрера.
Спустя несколько минут Гитлер разговаривал по телефону с министром пропаганды. В последнее время рейхсканцлер часто нуждался в спокойном, обстоятельном и рассудительном собеседнике, для чего всегда обращался к своему старому товарищу по партии. В разговорах с ним Гитлер, помимо общих воспоминаний, обсуждал и перспективы рейха. Он по-прежнему истово превозносил мощь германской армии и предсказывал ей сокрушительные победы на всех запланированных им направлениях. Нынешняя беседа не стала исключением:
- Йозеф, я спокойно и уверенно смотрю на положение на Востоке. Оно не безвыходно, как утверждают некоторые бездарные генералы. Поверь, в скором времени мы покончим со всеми нашими неудачами. Правда, придется уступить немного стратегического пространства, но это лишь для того, чтобы начать наступление…
Геббельс слушал фюрера невнимательно. Пока Гитлер злословил по поводу Восточного фронта, министр пропаганды думал о фронте Западном. Да, американцы и англичане высадились именно там, где и ожидалось. Сейчас же на столе, прямо напротив, лежал его дневник - единственная вещь на свете, которой он доверял. В тот день, в день высадки англо-американцев, Геббельс записал в дневнике:
"Фюрер счастлив, ибо произошло событие, которого он с нетерпением ждал. Он столь долго был угнетен ожиданием, что теперь спокоен и не обнаруживает никаких признаков слабости… Немецкий народ почти что лихорадит от счастья… Заключаются пари, что война закончится в три дня, в четыре дня или за неделю…".
Теперь все надежды рухнули. Русские начали мощное, судьбоносное наступление. Фюрер находится там, практически рядом с линией фронта. По слухам, ибо точных данных ему не докладывают, линия фронта проходит в каких-то ста километрах от бункера фюрера. Бомбардировщик покрывает такое расстояние в считанные минуты.
А если это судьба? Что, если фюрер погибнет там, в Восточной Пруссии? Нет. Так думать нельзя. Правда, это шанс стать его преемником. Разве он не достоин поста лидера партии? Только он и "Боров" (так называли за глаза министра авиации Геринга) были рядом с фюрером с самого основания НСДАП. Но Геринг не способен повести партию, а значит, и всю Германию за собой. Достаточно увидеть его хоромы. Он же все партийные деньги спустит! Если, конечно, найдет их после Бормана…
Геббельс досадливо тряхнул головой: нет, таким мыслям нельзя давать жизнь! Гитлер меж тем продолжал монотонно рассуждать о личных проблемах. С трудом оторвавшись от неприятных дум, Геббельс постепенно втянулся в разговор. Фюрера следовало подбодрить, даже если он не прав. Таков удел фаворитов.
* * *
Ален Даллес вскрыл конверт. Письмо пришло от старшего брата. Джона Фостера Даллеса, пребывавшего сейчас в Штатах и державшего руку на пульсе политики Белого дома.
"… Мое настроение поднимается вместе с нашими акциями , - читал Даллес. - Правительство вновь решило увеличить заказ на продукт "С". Так что в ближайшем будущем можно будет рассчитывать на солидные дивиденды. Впрочем, наши "кошельковые парни" сильно обеспокоены событиями в Европе. Расчет на то, что Россия истечет кровью и обессилит, не оправдался. Как нам только что сообщили, они, то есть русские, вышли к европейским границам. Это может достаточно весомо отразиться на твоем бизнесе. Ламот Дюпон энд компани просят выяснить и проинформировать, нельзя ли предпринять что-то реальное для защиты их интересов в Европе".
"Точнее, предпринять действия для защиты континента от надвигающейся Советской армии", - перевел для себя Даллес. Он отложил письмо, вынул из коробки курительную трубку, набил ее табаком. Из распахнутого окна доносились голоса птиц, обитающих на озере, близ которого находилась швейцарская резиденция Управления стратегических служб. А ценитель хорошего трубочного табака являлся руководителем швейцарского отделения УСС.
Даллес сел в кресло, пыхнул дымком и задумался. Два дня назад ему передали копию одного из важнейших документов германского Генерального штаба. Обзор военных действий на Восточном фронте. Исходя из его содержания, Даллес сделал вывод, что дела немецкой армии край как плохи. По бронетехнике на начало лета сорок четвертого года у русских было превосходство в семь раз. В пехоте - в одиннадцать. На каждое германское орудие у русских приходилось двадцать артиллерийских стволов. Открытие так называемого "второго фронта" положения для американских бизнесменов не спасало: произошло слишком поздно. После 6 июня русские, наоборот, увеличили обороты своего наступления. Мировая революция - вот что, видимо, двигало Сталиным. И теперь у него появился шанс покорить всю Европу.
Будучи по натуре человеком скрытным, Даллес делился информацией только с самыми близкими людьми. Да и то лишь в силу необходимости. О личных просчетах в работе он и вовсе предпочитал умалчивать. Но как специалист анализировал все, что поступало к нему из различных источников, и к собственным действиям старался относиться критически. Сейчас, например, Даллес полностью отдавал себе отчет в том, что данной летней ситуации могло бы не случиться, если б год назад он не сделал грубейшего просчета.
…Ранней весной 1943 года Даллес впервые встретился с Гансом Гизевиусом, сотрудником абвера и… Интеллидженс Сервис, британской разведки. Англичане легко передали "Валета" американцам. Как понял Даллес, по той причине, что антигерманские настроения на острове были значительно сильнее, нежели в Штатах, и замараться в связях с фашистами никто не хотел. Впрочем, Гизевиуса такой вариант устраивал. В начале марта, сразу же после первой встречи с американским разведчиком в его штаб-квартире на Херренгассе, "Валет" понял, что, в отличие от британцев, эти заокеанские парни рассусоливать не станут. Деловитость и основательность - основные черты новых партнеров.
Гизевиуса встретил сам Даллес. Потом они сидели в низких удобных креслах, а рядом на венском столике стояли два бокала с прекрасным французским коньяком. Нет, англичане так радушно его не принимали. И потому, естественно, он начал с претензий к старым хозяевам:
- Я информировал Британское правительство не только обо всем, что происходило в Берлине и на фронтах, но и о намерениях Гитлера. Однако события продолжали происходить таким образом, словно в Лондоне ничего не знали…
Даллес отметил мысленно, что Гизевиус тактично умолчал о том, как некогда предоставлял информацию и Соединенным Штатам. А ведь в Цюрихе, в 1940 году, он передал письмо бывшего имперского министра экономики Ялмара Шахта американцу - президенту Банка международных расчетов Фрейзеру. Конечно же, содержимое конверта перекочевало тогда в Белый дом. Там с ним ознакомились и… "положили в стол". Ответ на свое послание Шахт так и не получил. Ведь в том далеком сороковом году Штаты рассчитывали на совместную компанию западных государств против Советской России.
- Если говорить откровенно, - продолжал Гизевиус, - то многие события произошли с ведома британских спецслужб. К примеру, английская разведка прекрасно знала, что в Штральзунде на рыбачьи суда грузили немецких солдат. Наши, то есть немецкие, специалисты в те дни были уверены, что английский флот перережет дорогу германскому флоту. Тогда мы, члены гитлеровской оппозиции, решали вопрос, каким путем переправить информацию в Лондон. И, несмотря на разные осложнения, все-таки нашли такую возможность. Потому как были уверены, что Англия выступит в поддержку Норвегии. Однако, как вам известно, все произошло совсем наоборот. Довольно странно, не правда ли? Вот после тех событий многие из нас и разуверились в поддержке западных государств.
Даллес промолчал. Его не интересовали старые дела. Тем более что он знал о них значительно больше, нежели Гизевиус. Скандинавская, чешская, польская операции имели одно направление - Советский Союз. И своей цели они достигли.
- Каковы сейчас настроения в вашей "антигитлеровской коалиции"?
- Ну, сегодня совсем иное дело! - воскликнул Гизевиус. - Круг людей, недовольных политикой Гитлера, увеличился и количественно, и качественно. Нам удалось привлечь на свою сторону генералов Ольбрехта, фон Клюге, Геппнера, Роммеля, Хасе, Хаммерштейна… - "Валет" назвал еще несколько имен представителей германского генералитета. - Помимо них с нами поддерживают контакт представители промышленных кругов и министерства иностранных дел. Мы все едины в одном мнении: Германия должна сохраниться как Великая Германия! Любым путем. Это мнение разделяют все. В том числе и генерал-полковник Людвиг фон Бек. Когда мы с ним встречались в последний раз…
"Сколько пафоса) - подумал Даллес. Хороший физиономист и психолог, он смог четко распознать словесную игру своего нового агента. - Актер. А ведь наверняка всего лишь пешка в их игре. Впрочем, как говорят русские, за неимением гербовой…"
- У вас имеется конкретный план действий? - перебил Даллес поток воспоминаний Гизевиуса.
- Да, конечно. - "Валет" нервно сжал пальцы рук. В беседе наступил переломный момент. - Генералы на Западном фронте, по общей договоренности, откажутся выполнять приказы фюрера. Мы, находящиеся в Берлине, воспользуемся этим моментом и сместим фюрера. На его место Верховным главнокомандующим будет назначен генерал Бек.
- А что станет с Гитлером?
- Партия Гитлера давно сыграна. Я бы на его месте подал в отставку. Впрочем, он в нынешней игре фигура лишняя. В прямом, физическом смысле. - Заметив на лице Даллеса недоверие, Гизевиус продолжил: - Мы располагаем достаточными силами у себя в Германии, чтобы провести подобную операцию. Единственное осложнение заключается в том, что мы пока не в состоянии отследить дислокацию эсэсовских частей, на которые в случае чего может опереться Гитлер. Эти части находятся в полном подчинении Гиммлера. Но мы ведем переговоры с полицией, с президент-полицаем Гельдорфом. И, думаю, в скором времени нам будет известно все о передвижении подчиненных рейхсфюрера.
Даллес поднял бокал и скептически посмотрел на его содержимое.
- Это не просто затруднительное положение. - Глава американской разведки несколько секунд раздумывал, однако коньяк все же пригубил. - В случае, если вы не наведете мосты с представителями СС, все ваши действия закончатся катастрофой. И я не уверен, что Гельдорф - та фигура, на которую следует делать ставку. - Даллес сделал еще один глоток. - Ну хорошо, предположим, что вам удалось провести в жизнь свой замысел. Однако меня интересует вопрос: кто после переворота встанет у власти? Пока вы назвали мне только генерала Бека в качестве Главнокомандующего. А остальные посты? Пост рейхсканцлера, например, кому достанется?
Гизевиус замялся:
- Дело в том, что мы пока не решили данный вопрос окончательно. Здесь мнения разошлись: промышленные круги предпочитают Герделера, а военные хотят вернуть на трон крон-принца, сына покойного Вильгельма Второго.
- То есть… воскресить монархию?)
- Можно сказать и так. - Вспомнив вдруг, из какой страны прибыл сам Даллес, Гизевиус всполошился: - Но детального обсуждения этого вопроса еще не было.
"Врет", - сделал вывод Даллес. Вслух же спросил:
- А какой пост хотели бы занять лично вы, господин Гизевиус?
- Не знаю, - уклончиво ответил "Валет". - Возможно, пост министра внутренних дел…
- А как же господин Гиммлер?