Вскоре после смены вечернего караула ночным витязи тайной стражи в венгерской одежде без затей и шума перевязали всех двести пятьдесят заступивших на охрану столицы Венгрии разгильдяев с копьями и ржавыми мечами и тут же заняли их посты по всему периметру Буды и у ратуши. Я с воинами в виде сторожевого отряда, тащившего с собой четверых вышеградских палачей, спокойно подошел ко входу в усадьбу Витеза, на венгерском языке с хунедоарским выговором сообщил охране, что по приказу короля привез канцлеру на допрос захваченных гонцов Дракулы, в неспешном разговоре подождал, пока мои тайные стражи оцепили дворец, вызвал для передачи пленных внутреннюю охрану, и мы аккуратно перевязали всех шестерых сторожей канцлера, а затем и их восемнадцать товарищей, мирно спавших в караульне, в усадебном дворе.
Войдя во дворец, воины тихо связали прислугу, а я с боевой пятеркой сразу же прошел на второй этаж. Витез еще был в своем кабинете, где завороженно перекладывал из шкатулки в ларец золотые дукаты, ярко блестевшие при ярком огне огромного камина, освещавшего эту чудесную картину. Он даже не поднял головы от ларца, уверенный, что вошел кто-то из своих, но сильно вздрогнул и откинулся в высоком резном кресле, когда я представился не ожидавшему ничего подобного этому всесильному интригану.
Мы увидели, как может дрожать канцлер венгерского королевства, любивший смотреть на пытки невиновных господарей. Не теряя времени, я сделал Яношу Витезу официальное заявление, что в случае случайной или намеренной гибели Влада III Дракулы все виновные в ней, от палачей до канцлера и короля, будут посажены на кол незамедлительно или при первой возможности, даже если она появится через несколько лет. Приговор окончательный, не обсуждается и обжалованию не подлежит.
Витез, понявший, что убивать его не будут, на удивление быстро успокоился и с пафосом сказал, что жизни господаря Валахии, "любимого и верного друга" короля Венгрии, конечно, ничего не угрожает, просто необходимо прояснить кое-какие вопросы, возникшие во время недавнего нашествия османов у вассала венгерской короны. Я не стал спорить с канцлером, конечно, уверенным в том, что мне неизвестно о пытках Влада, и вежливо предложил ему пройти вниз, на собственную кухню. Витез уже почти заносчиво ответил, что все необходимое тут же нам принесут в кабинет, но я был настойчив. Бросив нервный взгляд на ларец, набитый золотом, канцлер неохотно согласился со мной, и мы дружно спустились по лестнице и прошли по длинному коридору в хозяйственную часть дворца. У кухонных дверей Витез вдруг остановился как вкопанный, и я с удовлетворением заметил, как на голове канцлера дыбом встали волосы.
В центре Буды, во дворце всесильного канцлера Венгерского королевства, в невысоком кухонном помещении корчились на кольях четверо вышеградских палачей, посмевших пытать Влада Дракулу. В лужах крови, с кипевшим на плите венгерским гуляшом, издававшим великолепные запахи, среди рвоты, дерьма и ужасной смерти, я холодно объявил остолбеневшему Витезу вину казненных и от имени тайной стражи господаря Валахии убедительно попросил его больше не пытать второго Дракона.
Никогда не видевший казнь на колу в двух шагах от себя, канцлер дрожащим голосом попросил меня избавить его от этого ужасного зрелища и пообещал исходатайствовать перед королем отмену пыток. Я любезно вывел его из окровавленной кухни, подумав, что теперь вряд ли ему полезет в горло приготовленный в ней кусок гуляша. Кажется, смерть палачей Влада произвела на Витеза запланированное мной впечатление, и я заметил канцлеру, что мне совсем не хочется заниматься ловлей никчемных заплечных дел мастеров, хотя, конечно, для Венгрии освобождение страны от отбросов было бы благим делом.
Пытавшийся хоть как-то выглядеть Витез охотно проводил меня до ворот, и мы вполне дружно прошли с ним под руку по всему мирно спящему городу, и я показал канцлеру всю живую, конечно, ночную караульную смену, сложенную в штабеля. Выйдя из ворот, я не стал скрывать от потрясенного Витеза количество захвативших Буду моих воинов, которое его поразило.
Прощаясь, я подарил канцлеру кувшин с греческим огнем, успокоив опять разволновавшегося Витеза, что без горящего фитиля он не взорвется. Я отметил, что больше кого-либо заинтересован в его спокойствии и благополучии, и ему будет намного выгоднее не враждовать, а дружить с могущественной и знающей почти все о европейской политике тайной стражей господаря Влада, которая очень беспокоится о его здоровье. Я сказал, что мы никак при встрече не оскорбили канцлера, который не потерял лицо, но были вынуждены сильно разбить носы всем двумстам пятидесяти ночным сторожам Буды, называющим себя воинами, и у канцлера еще есть время до утра, чтобы подумать над тем, как объяснить венграм ночное происшествие в их столице, в результате которого четверть гарнизона города ходит с расквашенными лицами.
Удрученный Витез ответил, что скрыть случившееся в его дворце и городе уже невозможно. Я ответил, что руководителям огромного королевства надо думать, прежде чем угрожать и разрешать пытать господаря дружественного государства, чтобы потом всю оставшуюся жизнь ожидать заслуженной внезапной смерти из ниоткуда, и удовлетворенно заметил, как Витез мгновенно побледнел, поняв мои слова абсолютно правильно.
Я объяснил, как канцлер может со мной связаться, посоветовал не бороться с тайной стражей Влада Неистового, потому что потом останется одна вонючая земля и никого на ней, и сказал, что Витезу вскоре будет показан еще один пример, подтверждающий эти слова. Четыреста валашских витязей растворились в долгой зимней венгерской ночи, как утренний туман.
Дело было сделано, мы успели вовремя, и Влад был жив. Теперь, враги Валахии и ее господаря, можете молиться за спасенную жизнь и свою удачу, но помните, что бог не помогает негодяям.
Мы уходили от Буды с чувством хорошо исполненного долга, к которому, конечно, примешивалась горечь, поскольку с нами не было самого Влада. Выполнить боевую задачу в столице огромного государства без потерь, при этом аккуратно выставив его власти на посмешище и сильно напугав, было безусловным успехом. Мои отчаянные тайные стражи еще в окрестностях Буды предложили ворваться в Вышгород и отбить нашего господаря. Я ответил, что во время нашего движения от ворот до подвалов холопы Матиаша успеют убить Влада десять раз, поэтому рисковать его жизнью мы не можем. Палачи, конечно, подробно рассказали о том, где держали и допрашивали второго Дракона, но после нашего посещения вышеградского предградья его, конечно, перевели в другое место совсем не маленького замка, гарнизон которого превышает шестьсот воинов.
Турки из Валахии ушли, и теперь найдется множество желающих уничтожить нашу тайную службу, которая вместе с непокоренным Поэнари дает силу и защиту Владу Неистовому. Без нас ему останется только умереть или без затей выполнять все требования своих врагов, и мы знаем, что выберет второй Дракон.
Я сказал, что у нас впереди множество дел. Мы должны отправить гонцов в Ватикан, подробно рассказать Пию II о событиях 1462 года в Валахии, Трансильвании и Венгрии и попросить прислать своего легата в Буду исследовать историю о пропаже золота, выделенного папой на крестовый поход. Мы должны выяснить, куда весной 1463 года поведет свои орды султан Мехмед Завоеватель. Мы должны знать, как будут торговаться за корону Святого Иштвана король Матиаш и император Фридрих III и как это может отразиться на политике Венгрии. Мы должны представлять, что планирует Краков, и договориться о совместных действиях с молдавским господарем Штефаном, не забывая при этом Красавчика Раду и его верных бояр. Все эти действия мы должны осуществить для того, чтобы освободить Влада из когтей Корвина-Стервятника, всеми силами скрывающего кражу золота папы и готового для его сохранения на любое преступление.
Я добавил на этом импровизированном совете ввиду Буды, что, скорее всего, на все время следствия Влада из заключения не выпустят, но мы должны сделать все для того, чтобы наш господарь находился в почетном плену, а не медленно умирал в сырых подвалах, которые убьют его за морозную зиму.
Во время разговора со своими соратниками мне пришла в голову новая мысль, касающаяся моего обещания Витезу, я рассказал о ней товарищам по оружию, и они, возбужденные успешным захватом Буды, пришли в полный восторг. Я сказал им, что счастлив командовать такими героями, и четыреста валашских витязей уверенно поскакали в туманное будущее. Зима 1463 года в Цара Ромынеяскэ должна была стать жаркой. Это хорошо, легче будет рубиться без шубы и валенок.
Наемная гуситская сволочь во главе с Яном Жискрой, захватившая Влада на Предяльском перевале спящим, не должна была уйти от возмездия нашей тайной стражи, и мы решили не откладывать его надолго. Двести чешских торговцев своими мечами стояли в небольшом селении Пецель, прикрывая королевский Вышеград с опасного юго-востока. Мы обложили этих вооруженных бандитов уже к вечеру и имели полное право перебить их спящими, но наша школа тайной стражи совсем не зря носила название "Витязи Дракулы". Рыцарская честь была для воинов Влада Неистового совсем не пустым звуком, и нас знала вся Европа именно как рыцарей без страха и упрека.
Караулов вокруг Пецеля выставлено, конечно, не было, но шум в двух сельских корчмах не утихал до рассвета. Наемники Яна Жискры, не очень озабоченные несением службы, тратили свои кровавые деньги привычным образом. Дело хозяйское, если кто-то считает воинскую дисциплину не обязательной, но мы, отдохнув немного в наших универсальных палатках, дали шанс продажным и позорным бывшим чехам. Я, конечно, волновался за своих витязей, не желая неоправданных потерь, но мы уже более месяца не рубились по-настоящему, а ярости и злости у каждого из нас за эту страшную и великолепную осень накопилось на шестерых. Мы все хотели этого открытого боя с сильным врагом, заслужившим убийственную кару, и он прогремел, ненадолго успокоив наши сердца.
Мы решили применить против наемников "валашский веер", который предполагает проведение открытых рукопашных поединков грудь в грудь. На рассвете, когда стало хорошо видно полет стрелы, мы белыми призраками полностью окружили дома, в которых ночевали бывшие гуситы и нынешние бандиты, и вывели из конюшен всех их лошадей за ограду Пецеля. Чтобы наемники не заперлись в домах и не начали отстреливаться из них из арбалетов, мы подожгли кувшинами греческого огня обе корчмы, выведя из них семьи хозяев. Услышав многоголосые крики "пожар", на улицы, как горох из стручка, высыпались торговцы чужой жизнью и своей смертью, даже во сне не расстававшиеся с оружием. Не в добрый час выскочили.
Каждый из моих воинов, прикрытый со спины товарищем, который должен был вступить в бой только для спасения своего раненого побратима, мгновенно выбрал своего противника. Сумасшедшая рубка закипела на улицах Пецеля, никогда не видевшего ничего подобного.
Я находился у самого богатого дома, и мне, слава богу, повезло, когда из него быстро в полном боевом вооружении вышел Ян Жискра. Он сразу узнал меня, все понял и выхватил свой меч немецкого ландскнехта высотой в человеческий рост, понимая, что может или убить, или погибнуть, потому что его в плен никто брать не будет.
Мы смотрели друг на друга несколько мгновений, как тогда, когда он провозил мимо меня связанного Влада, приставив кинжал к его горлу, а вокруг активно превращались в наемный гуситский бигос его наемники. Я не стал наслаждаться местью, недостойной командира тайной стражи Влада Неистового, и убил Жискру третьим ударом, использовав страшный прием моего отца. Мы были опорой за спиной нашего дорогого узника Влада III и не собирались устраивать из уничтожения наемников спектакль, потому что нам не было замены. Меч на меч, глаза в глаза, доблесть и боевое мастерство против жадности, ненависти и злобы, а бог помогает тем, кто действует.
Жискра еще корчился на снегу, пытаясь приставить свою голову к телу, а я с моей боевой пятеркой был везде, где рубились мои отчаянные воины. Слава Карпатам, никто из витязей моей тайной стражи не смотрел в пасмурное небо мертвыми глазами, и бой утихал сам собой по мере уменьшения стоящих на ногах наемников. "Валашский веер" позволяет убить или даже повалить проводящих его воинов только измором, а в пецельском бою, в котором участвовала только половина моих воинов, никто не имел численного преимущества.
В моем отряде оказалось только двадцать четыре легко раненных воина, и мы покинули остолбеневший Пецель, оставив на столбе у сгоревшей корчмы письмо, в котором объявили, что чешские наемники были перебиты в честном бою как подлецы и негодяи, не имевшие рыцарской и воинской чести! Позже мне доложили, что две тысячи окровавленных обрубков, которые недавно были двумя сотнями опытнейших наемников, произвели на прибывший в Пецель из Вышеграда королевский отряд огромное впечатление. Витез получил обещанный ему пример, а бывшие гуситы, в свое время не захотевшие вернуться к мирной жизни, выбравшие кондотьерство, получили заслуженную ими смерть. Туда и дорога.
Очевидно, Матиаш и Витез испугались, что мы возьмем Вышеград, что, в общем-то, было вполне возможно, поскольку мне была известна некая тайная калитка в его восточной стене. Влад был спешно переведен из замка в городскую тюрьму Пешта, который набили воинскими отрядами по самые чердаки. Мне донесли, что венгерский король сутки разговаривал со своим канцлером, после чего второму Дракону, содержавшемуся в сухой части отвратительной тюрьмы, стали носить еду из королевской кухни.
Давить на правителей Венгрии было пока нельзя, и мы серыми тенями по неведомым дорожкам через Сольнок и Арад ушли в родные Карпаты. Я не удержался и, проходя через не видевшую нас в упор Хунедоару, оставил в родовом замке Хуньяди-Корвинов в подарок его королю Матиашу захваченный нами по дороге османский сторожевой отряд из семи воинов, который тайно провел в Трансильванию кто-то из окружения Красавчика Раду. Буда должна понимать, что вслед за Валахией султан с ордами пойдет не только на Венгрию, но и на богатую Трансильванию, и уже готовит этот поход, посылая в Карпаты лазутчиков с помощью нового Тырговиште, а вернее нового господаря. Король и Витез должны думать не только о воровстве золота у христианского первосвященника, но и о сохранении своих земель в целости и сохранности. Думать головой, а не тем местом, которое думать не сможет никогда, потому что на нем сидят. Матиаш еще не коронован и, следовательно, еще не имеет государственного дохода, поэтому разгром его родовых имений турками или, например, разъяренной тайной стражей Влада Неистового может оставить ту самую часть тела, на которой он сидит, голой. Зачем Стервятнику нищета, при которой можно и не дождаться короны? Зима 1463 года действительно начиналась жарко.
Тайная стража моего друга и господаря была валашским боевым братством, в котором в 1462 году служили одна тысяча четыреста восемьдесят воинов в четырнадцати сотнях и нашей школе "Витязи Дракулы", которая действует в Карпатах, на Дунае и Черном море до сих пор. Мои мастера умели все, служили на "Альбах" по очереди и в свой черед охраняли Влада III Дракулу. Они никогда не сидели сиднем на одном месте, действовали в Поэнари, Валахии, Трансильвании, Молдове, Польше, Венгрии, Германии, Чехии, Османии и Персии, и каждый из полутора тысяч витязей мог выполнить любую поставленную задачу. У меня работали штабы – главный и запасной в речной флотилии, в которые входили мои заместители, помощники по всем направлениям деятельности, сотники и самые заслуженные воины, имевшие пожалованные Владом за подвиги золотые цепи. Мы всегда работали едино и неделимо, могли быть кувалдой или веером, и среди моих героев и витязей никогда не было ни одного предателя, чем я горжусь более всего. Я не называю их по именам только потому, что многие из них со всеми своими родами до сих пор работают для создания объединенной Цара Романа, и желающих захватить хоть одного из воинов тайной стражи господаря Влада с годами не становится меньше. Меня пытались взять или убить более двадцати раз, и эти попытки продолжаются до сих пор, но все они осуществляются только наемниками из Европы, не знающими, что их вызывают в Карпаты умирать перед или после получения огромного гонорара за выполнение работы. Если какой-то наш воин попадал в беду, что, кстати, случалось нечасто, тайная стража спасала его всеми силами, а виновникам беды не было больше места на земле и на море, потому что на время спасения я лично отменял все законы и заповеди, исключая нанесение вреда невиновным. Когда я сказал Витезу, что сотру в порошок всех, кто нанесет вред Владу Неистовому, канцлер знал, что Александр Арджиу не шутил, и под удар тайной стражи, который будет обязательно доведен до конца, попадут и король, и император, и все желающие, независимо от титулов и богатства.
Собранный нами политический архив правящих домов Европы и Азии не имеет цены, и если он будет обнародован весь и одновременно, это может изменить мировоззрение общества. Я вам еще расскажу, как тайная стража использовала добытые ею знания на благо Валахии, которая пока не испытала погрома, доставшегося Болгарии, Сербии и Боснии, и в этом есть и наша заслуга. Золото для Румынии находится в надежных тайниках, например, Карпатских гор, и я не советую его искать никому, если ему дорога жизнь и он раньше времени не хочет сгинуть в тумане вечности.
Валахия, Трансильвания и Молдова благодаря подвигам Влада III и его соратников и сейчас, в конце нашего страшного XV века, живы и здоровы, хотя, конечно, знали времена и получше, и когда придет час их объединения в единое государство, они будут создавать его не с пустыми руками, а имея политическую и экономическую силу. Мы полвека без страха и упрека служили Цара Ромынеяскэ, и эту службу вместе с нами продолжают многочисленные потомки и последователи, такие же витязи, как и мы. Ничего еще не закончено, и охотников до чужого золота и секретов на юге Европы и на пороге нового XVI столетия как грязи на улицах Стамбула, замучишься всей тайной стражей на колы сажать.
Красавчик Раду понимал, что мы зарежем его здесь, сейчас, завтра, вчера, в Тырговиште, в Крайове, на Дунае, земле и луне, если он начнет на нас охоту и попытается взять наш замок штурмом. Мы не мешали ему, занятые спасением Влада, а он тихо сидел в господарском дворце под охраной своих ненадежных ни для кого бояр. Валахия, помнившая великолепное правление второго Дракона, находилась в шатком равновесии, которое могло рухнуть в любое мгновение. Все понимали, что именно благодаря подвигам Влада и его соратников Османия боится грабить и издеваться над Цара Ромынеяскэ так, как она это делает над людьми на своем берегу Дуная. Тайная стража господаря Влада III, как всегда, действовала тихо и незаметно, стараясь выполнить свою работу, как всегда, отлично.