Захар встал с подстилки и покосился на сестер с госпожой Трепоф, задремавших на тряпье по своим углам. Увидел вдруг, как у бывшей преподавательницы блеснули под опущенными веками глаза. Женщина подняла голову и оперлась на локоть:
- Вы ошибаетесь, господа, если считаете, что я почти умерла, - ровным голосом сказала она. - Я отдохнула и накопила силы, и теперь мне хотелось бы поквитаться с негодяями, возомнившими себя наместниками бога на земле.
- Но госпожа Трепоф, вы лежали без движений, - оторопел Захар.
- Этого требовал оскорбленный дух, - Натали села, на бледном лице ее заиграли розовые тона. - Но они со мной не справились, и тело мое осталось не опороченным.
- Вы сумели от них отбиться!? - воскликнули разом Анна с Софьей.
- Я дала понять этим варварам, что предпочту смерть насилию над собой. Они поняли, что так и будет на самом деле, и отпустили меня.
- Вы выглядели такой беспомощной, - не могла успокоиться Софья.
- Эти нелюди издевались надо мной с утра до ночи… Но если вы все такие внимательные, то должны были заметить, что я съедала свой обед до последней крошки.
- Это правда. Как является правдой и тот постулат, что братьям нашим меньшим надо все прощать, - откликнулся Петер, догадавшийся о намерениях сокамерницы. Анна с Софьей уставились на узников, решивших утешить их надеждой. А Петер меж тем продолжал. - Надо исходить из максимы, оглашенной Антуаном де Сент Экзюпери: мы в ответе за тех, кого приручили.
- Вы не можете простить мне рассуждений о равенстве людей? - почувствовав в сказанном скрытый смысл, прижала руки к груди бывшая преподавательница. Она поморщилась от боли. - Но, мон дье, месье, здесь особый случай. Вы очень жестоки, Петер Даргстрем.
Пленник засопел, видно было, что сейчас он преследует только одну цель - на деле доказать несостоятельность направления, по которому движется человеческое общество. Он понимал, что замахнулся слишком высоко, но чувство достоинства, оскверненное горцами, требовало выхода:
- Простите меня, госпожа Натали Трепоф, сейчас я злой на весь мир, - забурчал он. - И все-таки, чтобы увидеть холмик, нужно к нему приблизиться, а чтобы рассмотреть гору, нужно отойти от нее на приличное расстояние.
- Я отошла от горы на очень большое расстояние и приблизилась к холмику совсем близко, - со вздохом призналась женщина. - Гора показалась мне слишком огромной и обманчивой, а холмик очень мелким и вонючим.
- Так оно и есть, - облегченно вздохнул собеседник, удовлетворенный ответом. - На этом считаю наш спор законченным.
- Тогда за дело, парни. Не будем отвлекаться на пустяки, лучше поподробнее расскажите мне о своих планах…
В просторном доме из сибирской лиственницы с резными, на турецкий манер, галереями вокруг собралась вся верхушка армии боевиков, состоявшей из людей мусульманского в основном вероисповедания. Вокруг дома ходили часовые в черных одеждах и в таких-же беретах, на подобие формы морских пехотинцев, обвешанные оружием с ног до головы. Оружие тоже было российским, как и обмундирование, похищенное со складов, оставшихся на территории Чечни еще с советских времен и экспроприированное чеченцами как собственность их народа. Громадные бревна, как и доски из ценных пород дерева, доставленные из Сибири, поднимали наверх русские солдаты, попавшие в плен, и другие узники, захваченные в самой России и привезенные сюда в багажниках автомашин, угнанных у русских же хозяев. Своими в этих местах были только горы, бараны и чистый воздух с парящими в нем орлами. Орлы были в недосягаемости, зато остального хватало за глаза, чтобы жителям заоблачных аулов чувствовать себя властелинами мира.
Шамиль Басаев прошел на середину комнаты и опустился на ковер, по татарски подобрав под себя пятки. Это был мужчина за тридцать лет, среднего роста, с взглядом черных глаз из-под прямых бровей, пристальным и настороженным одновременно. Худощавый, узкое лицо с носом с небольшой горбинкой обрамляла черная борода с усами. Голос был ровным с уверенной интонацией в нем, в движениях сухопарого тела сквозила расчетливость. Одет он был в российский камуфляж с тельняшкой под ним, с витым погоном на одном плече, типа гестаповского у Мюллера из кинофильма "Семнадцать мгновений весны". Такой же черный погон носил и Салман Радуев, одноглазый генерал Чеченской гвардии, подсевший к главарю поближе. Кличка у него среди русских была "вечный комсомолец" за то, что в советское время числился комсомольским вожаком сначала в институте в Ростове, где учился, а потом у себя на родине, где стал секретарем райкома по той же линии. Но Радуев не обладал тем авторитетом, который был у Басаева, он это понимал и старался на таких сходках вести себя скромно. Вот и сейчас до самого конца совещания он говорил только в крайних случаях и лишь тогда, когда сказанное им могло прибавить ему лишнего признания. Как и Масхадов с братьями Сукашевыми и с Мандарбиевым, с остальными полевыми командирами, имеющими вес. Между ними все было заранее оговорено, поэтому голос больше подавали рядовые члены совета, создавая впечатление консилиума на равных правах. У самого Басаева обе ноги были еще целы, еще не думал он о костылях и не мечтал о хорошем, немецкого качества, протезе на одну из них. Не издевался над его идиотской оплошностью во время прорыва из окружения и генерал Шаманов, более легендарный на чеченской войне, когда рассказывал, как дешево купили они боевиков, подкинув ложную информацию о проходах в минных заграждениях. Как прорывались те из кольца, усеяв своими телами весь путь. Как тащили они на плечах главаря, обмотав ему окровавленную культю тряпьем, оказавшимся под рукой. Шаман размягчал жесткие складки вокруг волевого рта и с оскорбительными ужимками пояснял с экранов телевизоров:
- Как бараны перли, прямо по минам. Один взрыв, второй, десятый, а они глаза вылупили и прут по трупам своих братьев-мусульман только вперед. Джигиты долбанные…
Талантливого подчиненного поддерживал генерал Казанцев, командующий группировкой войск в Чечне, одновременно следя за тем, чтобы Шаман ненароком не сместил с пригретого места его самого. Тогда он еще не страдал нарциссизмом, не подкрашивал брови и не подводил глаза, и до статуса Представителя Президента в Южном федеральном округе ему было далеко. Впрочем, в те непростые времена кто только не стремился взобраться на верхушку власти. Лишь генерал Трошев, сам уроженец этих краев, добросовестно выполнял одну свою работу. К нему прислушивались, ему верили не только русские солдаты, но и чеченские полевые командиры, по одной причине - слово у него не расходилось с делом. Это был выходец из терских казаков, смелый, решительный, и самое главное - справедливый. В конце войны на него возложили основные задачи по окончательной ликвидации бандитских группировок. Он блестяще справился с поставленной задачей, пока Казанцев с остальными генералами в Кремле награждался Ельцыным золотой звездой Героя и положенным к ней увесистым пакетом благ. Получил звезду и Трошев, но в отличие от Главнокомандующего и генерала Шаманова, нацелившегося на место губернатора в Ульяновской области, он почти сразу ушел в тень.
Но все это должно было произойти позже, а пока война была в полном разгаре. Она катилась по аулам и населенным пунктам своенравной республики, не щадя ни малого, ни старого. Российским войскам дали добро на применение огнеметов и другого специального оружия, и теперь солдаты выжигали и вытравляли врага из его логовищ как тараканов, забывших о том, что аппетит обязан быть в меру. И вряд ли какая сила сумела бы остановить этот стальной вал, сметающий все на своем пути.
Шамиль обвел пристальным взглядом присутствующих, заметил на одном из полевых командиров золотую цепочку необычной вязки. Несмотря на серьезность положения в чеченской армии и на массу вопросов, ждущих своего разрешения, он усмехнулся в усы, вспомнив историю, связанную с ней. Как-то из России приехал один из чеченских бизнесменов, близкий родственник этого командира, и рассказал, что в Санкт-Петербурге живет Андрей Ананов, ювелир экстра класса, которого знает весь мир. Он изваял из драгоценных камней белую розу с золотой окантовкой и подарил шедевр шикарному казино в Монте-Карло, где не единожды бывал и сам. И теперь Ананов там самая уважаемая персона. Ювелира знает весь криминальный цвет Санкт-Петербурга, его боготворят особы голубых кровей. Бизнесмен в доказательство показал на среднем пальце своей руки великолепный перстень с бриллиантом в десять карат и золотую цепочку на шее с алмазными вставками в середине звеньев. Услышав это, полевой командир загорелся желанием заказать ювелиру такую-же цепочку, и вот теперь она посверкивала в дремучих волосах на его груди. Огладив бороду, Шамиль придвинул к себе чашку с крепким чаем и спокойным голосом произнес: - Уважаемые гости, мне доложили, что наступление русских войск на Галашки продолжается, несмотря на то, что они наткнулись на стойкое сопротивление воинов аллаха под командованием полевого командира Мукашева с поддержкой их со стороны мирного населения, - он отпил глоток чая из пиалы и снова поставил ее на край ковра. - Это плохая новость, она может негативно отразиться на настроении наших доблестных воинов. Для победы над захватчиками нужно превратить каждый населенный пункт в неприступную крепость. Тогда мы сможем надежно противостоять этой тупой армаде с солдатами-дураками, готовыми кидаться на стволы пулеметов, как в Отечественную войну.
Арабский эмиссар Абу аль Валид, сидевший недалеко от Басаева, с укором посмотрел на горцев, в его черных глазах можно было прочитать, что он очень недоволен действиями командиров. Он приехал на подмогу к Хаттабу и заменял его сейчас, пока тот на несколько дней решил залечь на дно. "Бешенный араб" страшно боялся, что его пристрелят или отравят собственные же телохранители, для которых деньги были главнее целости священного тела своего благодетеля. Так оно и случилось немного позже, Хаттаб сгорел от яда, посыпанного ему в еду, как тот-же таракан от дихлофоса. Но на этот срок немалые денежные потоки из мусульманских с западными стран пошли через Абу аль Валида, которые он распределял между чеченскими полевыми командирами. И он так-же, как Хаттаб, хотел видеть, как доллары куют победу боевиков над русскими солдатами, на которую рассчитывают народы этих стран. Жирный кусок территории с миллионами тонн нефти в ее недрах стоил очень дорого, и за него боролись не только мусульмане, но и христиане.
- Русские - это не нация, они потомки чингисхановских нукеров, погибавших сотнями тысяч только для того, чтобы положить свой успех к ногам своего кумира. Их надо уничтожать как саранчу, которой развелось слишком много, - со скрытой неприязнью сказал он. - Фронт по всей линии Ачхой-Мартана прорван, гяуры начали подтягивать тяжелую артиллерию. - Русские пригнали с Дальнего Востока эскадрилью "черных акул", эти вертолеты оснащены мощными ракетами, бомбами и крупнокалиберными пулеметами, - прищурился на араба один из авторитетных боевиков. - Они бронированные, имеют приборы ночного видения и укрыться от них практически невозможно. - Разве вы до сих пор не пробовали сбивать их из ПЗРК, которые мы покупаем у тех-же русских командиров? - не сдавался араб. - У ваших воинов достаточно "игл", чтобы нанести по воздушным силам противника ощутимый удар. - У нас есть все - "иглы", "мухи", "стингеры", наша армия вооружена самым современным оружием, - наклонил голову в знак согласия еще один полевой командир. - Но что вы прикажете делать, уважаемый Абу аль Валид, с тяжелыми танками, с артиллерией, с армейскими сорока ствольными минометами, наконец? Они накрывают участки местности поквадратно, не давая нам возможности не только сосредоточиться, но даже поднять головы. - Кроме того, русские быстро сориентировались, они переняли у нас тактику ведения боя в условиях ограниченного пространства, - подключился к разговору боевик со шрамом через все лицо. - Эти гяуры взялись посылать в зеленку мобильные отряды разведчиков, они ставят на наших же тайных тропах растяжки, минируют склоны гор. Особенно активно действует отряд разведчиков под командованием майора Дарганова, десантника из спецназа ВДВ. Его группа неуловима, она пользуется поддержкой терских казаков, живущих на нашей территории.
- А почему терцы решили помогать именно этой группе? - удивился арабский эмиссар. - Как нам известно, в войне русских с чеченцами они поддерживают полный нейтралитет.
- Потому что командир группы уроженец этих мест, - пояснил полевой командир. - Он из станицы Стодеревской, что на левом берегу Терека. - Русские прячут в кронах деревьев снайперов, - продолжил перечислять преимущества противника первый из боевиков. - То есть, применяют опыт из своей войны с финнами. - За каждым пнем, за любой кочкой можно обнаружить пулеметные гнезда. - В случае, если мы нащупаем точку, русские вызывают огонь на себя. Они ничуть не изменились со времен сражений с немцами.
Абу аль Валид недовольно покосился на Басаева, затем встряхнул четки из зерен черного дерева и быстро заперебирал отшлифованные звенья. На круглом лице с синеватыми, словно вывернутыми, губами, украшенном темными пятнами оспин, появилась презрительная усмешка: - Остается добавить, что воевать с русскими бесполезно, потому что они непобедимы. И на этом закончить совещание, - залопотал он с блеющим ближневосточным акцентом во вкрадчивом голосе. И вскинул черные глаза на окружающих. - Уважаемые командиры, разве вы мало получаете денег? И разве на них вы не построили в своих аулах крепких домов, не уступающих дому вашего Верховного Главнокомандующего, в котором вы сейчас находитесь? Разве ваши дети уже отучились в европейских колледжах и стремятся вернуться на свою историческую родину, которая находится под пятой врага, вся в развалинах? Полевые командиры склонили головы и молча уставились перед собой, они понимали, кто их поит и кормит, но превращаться в шахидов, по примеру тех же арабов, не спешили. Да и пользы от этого было мало. На просторах России взрывались дома и самолеты, взлетали на воздух автомобили с высокопоставленными начальниками. Но страна упорно шла вперед, не обращая внимания на диверсии, перемалывая в муку не согласных с ее вековыми устоями жизни разных национальностей под одной крышей. Даже чеченские женщины не стремились отомстить за своих погибших мужей и братьев, лишь единицы из них соглашались надеть на себя пояса смертниц.
За окнами дома послышался стрекот вертолета, пролетающего на низкой высоте, боевики невольно насторожились и обернулись в ту сторону. Они еще не отошли от кошмарных налетов вот таких "вертушек", когда от их отрядов, накрытых ракетным огнем, оставалась едва половина личного состава.
- И сюда уже добрались, - с раздражением сказал кто-то.
- "Стингер" бы по нему пустить, - загорелся второй боевик, и сам же отверг свое предложение. - Нельзя, тогда русские здесь камня на камне не оставят.
Басаев решил разрядить напряжение, возникшее от появления над его домом вертолета, а заодно затянувшуюся паузу: - Наша борьба с неверными никогда не закончится, мы пойдем до конца по дороге, священной для каждого мусульманина, - спокойным голосом сказал он. - К нам по тайным тропам продолжают идти добровольцы из многих стран мира, не оскудевают и поставки оружия, в том числе американского. Война с Россией только начинается, весь мир замрет от удивления, когда увидит, как маленькая Ичкерия поставит на колени этого слона на глиняных ногах. А мы это сделаем. Уже сейчас под зеленым знаменем ислама достаточно не только мусульман и буддистов, но и христиан. Тех же славян из Украины и Белоруссии, из Польши и бывшей Югославии. Они нам стали как братья. - Это надежные воины, на которых можно положиться, - подтвердил один из командиров. - Если они попадают в плен, то русские стараются сдать их не в военный трибунал, а переправить к терским казакам, как предателей нации. А у тех разговор с ними короткий. - С терскими казаками мы жили вместе не одну сотню лет, и сейчас заключили с ними мирный договор. А так-же с донскими и кубанскими, - кивнул головой его сосед, прислушиваясь к затихающему шуму винтов. - Главное здесь заключается в том, что не все это сословие принимает участие в военных действиях против нас, а лишь те из них, которых призвали на действительную службу в российской армии. - Это произошло потому, что Ельцын не собрал воедино всю страну, а бросил ее на выживание перед лицом надвигающейся на нее опасности в виде нового строя. - Вот они на него и обиделись. - Подобное положение дел нам только на руку. Чем больше субъектов Федерации отколется от России, тем слабее она станет. - Тем скорее мы добьемся победы.
- Аллах акбар!
Басаев, внимательно следивший за дискуссией среди своих подчиненных, довольно улыбнулся, в углах его рта появились жесткие черточки. Он огладил бороду и негромко заговорил:
- Я принял решение перебросить свежие силы, которые были у нас в резерве, под населенный пункт Галашки. Там разворачиваются основные военные действия, от которых зависит судьба Ичкерии. Если русские вытеснят нас в горы и мы уйдем за границу с Грузией, то судьба нашей родины будет предрешена. А если закрепимся на этом участке фронта и дадим им отпор, то в нас поверит чеченский народ, и победа останется за нами.
- Мысль правильная, - одобрительно сказал кто-то из командиров. - Ее следует воплотить в дело.
Радуев переглянулся с Масхадовым и братьями Сукашевыми, но промолчал. Этот человек, вечно выставлявший себя на показ, сейчас не был похож на самого себя. С искусственной половиной черепа, вправленной ему за огромные деньги в немецкой клинике в Германии, он стал бояться с некоторых пор и своих и чужих. За ним вели охоту и те, и другие, и каждому было ясно, что на нем поставлена точка. А Шамиль между тем продолжал:
- Главными силами будет командовать генерал Масхадов, который постарается связать русских внезапным ударом по всему фронту. Ему знакома мыслительная деятельность российских штабистов и он научился разгадывать их ребусы на шаг вперед.
- Еще бы, Масхадов бывший полковник советских войск, - не преминул подметить кто-то.
- Его с правого фланга поддержит Радуев со своими воинами, - благосклонно кивнув одноглазому генералу, Басаев обстоятельно докладывал полевым командирам план предстоящего наступления. Пора было закрывать щекотливую тему, иначе араб готов был снова завести разговоры о деньгах, уходящих неизвестно куда. - А с левого фланга на русские позиции нападут отряды братьев Сукашевых, джигиты Бараева и Мандарбиева. Эта схема контрудара по российским войскам уже составлена и утверждена Высшим военным советом Ичкерии.
- План продуманный и мы его одобряем, - согласно загудели присутствующие. - Пришло время показать этим русским, что чеченец не какой-то немец или француз, нас с наскока не возьмешь и на колени не поставишь.
Басаев спрятал благожелательную улыбку в усах и объявил об окончательном решении Совета:
- Операция по освобождению нашей родины от захватчиков начнется завтра в восемь часов утра.
Десятки раскрытых ладоней вознеслись вверх и омыли воздухом лица горцев, в комнате раздался сдержанный гул гортанных голосов:
- Пусть нам поможет Аллах!
- Аллах акбар!