– Ты печешься обо мне и о моих ранах. Но я не доверяю этим изменникам-египтянам, предателям своей родины и фараона. Если кто-нибудь меня и вылечит, то это будешь ты, – заявил Мерен.
Как ни старался Таита переубедить его, Мерен твердо стоял на своем.
Билто и другие жители деревни были гостеприимны и дружелюбны, и постепенно путники погрузились в повседневную жизнь общины. Детей, похоже, пленила Фенн, и скоро у нее появились три подруги, с которыми она, казалось, счастлива. Вначале она проводила с ними много времени, собирала грибы в лесу или училась местным песням, танцам и играм. Они ничему не могли научить ее в бао, и скоро она стала первой в деревне. Когда она не возилась с детьми, то уходила на конюшню, ухаживала за Вихрем и дрессировала его. Хилто учил ее стрелять и сделал для нее особый лук. Однажды днем, проболтав и прохихикав с Имбали, она пришла к Таите и спросила:
– Имбали говорит, у всех мужчин между ног свисает одна штука, которая, как котенок или щенок, живет своей жизнью. Если ты ей понравилась, она меняет форму и размер. А почему у тебя ее нет, Таита?
Таита не знал, как ответить. Хотя он никогда не пытался скрывать свое уродство, Фенн была еще не в том возрасте, когда можно обсуждать это с ней. Но это время придет очень скоро. Вначале он хотел выговорить Имбали, но передумал. Единственная женщина в отряде, она была учительницей не хуже других. Он отделался небрежным ответом, но остро ощутил свою неполноценность. Теперь он старался скрывать свое тело от взглядов Фенн. Даже когда они вместе плавали в ручье за деревней, он не раздевался. Он считал, что смирился с несовершенством своего тела, но теперь положение менялось с каждым днем.
Очень скоро приедет с эскортом Онка, чтобы отвезти Мерена в загадочную лечебницу Облачных Садов, и Таита пытался использовать все свое умение убеждать, чтобы Мерен согласился на лечение, однако тот умел проявлять необыкновенное упрямство и не поддавался на уговоры.
Однажды вечером Таита проснулся от негромких стонов, доносившихся из комнаты Мерена. Он зажег лампу и вошел. Мерен на ложе согнулся вдвое и прятал лицо в ладонях. Таита осторожно развел его руки. Одна сторона лица Мерена распухла, пустая глазница превратилась в узкую щель, а кожа горела. Таита использовал успокоительные мази, но к утру состояние раны не улучшилось. И вовсе не казалось совпадением, что именно в этот день, еще до полудня, прибыл Онка.
Таита уговаривал Мерена:
– Старый друг, я не в силах вылечить тебя. Ты можешь выбрать страдания, которые, на мой взгляд, вскоре сведут тебя в могилу, или позволить врачам Джарры сделать то, что не удалось мне.
Мерен был очень слаб, он горел, как в огне, и больше не сопротивлялся. Фенн помогла ему одеться и собрала небольшую сумку. Мужчины вывели его и помогли сесть в седло. Таита торопливо попрощался с Фенн, перепоручил ее заботам Хилто, Наконто и Имбали и сам сел на Дымку. Они покинули Мутанги и двинулись по дороге на запад. С пол-лиги Фенн бежала рядом с Дымкой, потом остановилась у дороги и махала рукой, пока всадники не скрылись из вида.
Они снова направились к трем вулканам, но, не доезжая до крепости, повернули на север. И наконец по узкой тропе углубились в горы и поднялись так высоко, что смогли увидеть далеко на юге крепость. Из такой дали зал Совета, где они встречались с олигархами, казался крошечным. Они продолжали подниматься по горной дороге. Воздух становился холоднее, ветер печально выл между утесами. Подъем продолжался. Теперь на бородах и бровях собирался иней. Кутаясь в плащи, путники продолжали подъем. Мерен пьяно покачивался в седле. Таита и Онка ехали по сторонам от него, поддерживая и не давая упасть.
Неожиданно впереди в стене утеса, за воротами из толстых деревянных брусьев, появился вход в туннель. Когда они подъехали, громоздкие ворота открылись, пропуская путников. Издалека видно было, что ворота охраняются. Таита был так озабочен состоянием Мерена, что не обратил на стражников особого внимания. Подъехав ближе, он увидел, что они низкорослые, ростом в половину обычного взрослого, но с массивной, хорошо развитой грудью и длинными руками, свисающими почти до земли. Все они были кривоноги и ходили сутулясь. Неожиданно Таита понял, что это не люди, а крупные обезьяны. То, что он принял за коричневые одежды, оказалось густой клочковатой шерстью. Лоб над нависающими бровями резко уходил назад, а челюсти были такие мощные, что губы не могли полностью сомкнуться над зубами. Обезьяны отвечали на взгляд Таиты непроницаемым взглядом близко посаженных глаз. Таита быстро открыл Внутреннее Око и увидел, что аура у них примитивная, звериная, обезьяны с трудом сдерживают свои животные инстинкты.
– Не смотри им в глаза, – предостерег Онка. – Не дразни их. Эти очень сильные и опасные твари знают только свои обязанности охранников. Они разорвут человека на части так же легко, как ты разрываешь жареную перепелку.
Он провел путников к входу в туннель, и ворота за ними сразу закрылись. На стенах висели горящие факелы в креплениях, копыта лошадей гулко стучали по каменному полу. Ширина туннеля позволяла пройти рядом только двум лошадям, и всадникам приходилось нагибаться, чтобы не задеть головой потолок. Вокруг гулко шумели подземные реки; из отверстий доносилось шипение лавы. У них не было возможности определить расстояние или время, затраченное на дорогу, но наконец впереди забрезжил слабый естественный свет. Он мало-помалу разгорался, показались ворота, такие же, как те, что закрывали вход в туннель. Они тоже раскрылись прежде, чем путники до них добрались; за ними обнаружился другой отряд обезьян. Миновали их и заморгали от яркого солнечного света.
Потребовалось время, чтобы глаза привыкли, но вот путники получили возможность оглядеться – с удивлением и благоговением. Они очутились в огромном вулканическом кратере, столь обширном, что самой резвой лошади потребовалось бы полдня, чтобы пересечь его от одной отвесной стены до другой. Даже ловкий и проворный горный козел не смог бы подняться по этим стенам из лавы. Днище кратера представляло собой вогнутый зеленый щит. В центре лежало небольшое озеро с синевато-молочной водой. С его поверхности поднимались клубы пара. Лед на бровях Таиты растаял, вода потекла по щекам. Он мигнул и понял, что в кратере тепло, как на тропическом острове. Все сбросили кожаные плащи, и даже Мерену в тепле как будто стало лучше.
– Это место греет вода из огненных глубин земли. Здесь не бывает зимы. – Взмахом руки Онка обвел поразительно красивый обступавший их лес. – Видите, какие здесь деревья и растения? Больше нигде в мире вы их не встретите.
Они поехали по четко очерченной дороге, и Онка показывал самые интересные особенности кратера.
– Обрати внимание на цвет утесов, – обратился он к Таите, который задрал голову, чтобы взглянуть на могучие стены. Они были не черными или серыми, что характерно для вулканических пород, а испещрены пятнами, светло-голубыми и золотистыми, с оттенком лазури. – То, что кажется многоцветным камнем, на самом деле мох, длинный и густой, как волосы красавицы.
Таита оторвал взгляд от утесов и посмотрел на лес во впадине внизу.
– Это сосны, – воскликнул он, заметив большие зеленые копья, пронзающие заросли золотого бамбука, – и гигантские лобелии. – С мясистых черенков свисали ослепительно яркие цветы. – Думаю, это какой-то необычный вид эуфорбии. Высокие деревья дальше – ароматические кедры, а те, что поменьше, тамаринд и красное дерево кайя.
"Как бы я хотел, чтобы Фенн была со мной и тоже могла бы насладиться этим зрелищем", – подумал он.
Между заросших мхом ветвей, словно дым, висел туман, поднимавшийся от нагретой воды озера. Повернули по течению ручья, но не прошли и нескольких сотен шагов, как услышали плеск, женские голоса и смех. Ниже тропы в бассейне с голубой водой, над которой стлался пар, плавали и резвились три женщины. Они молча посмотрели на проезжающих мимо мужчин. Все женщины были молодые, темнокожие, с длинными влажными черными волосами. Таита решил, что они скорее всего из земель за восточным океаном. Казалось, они не осознают своей наготы. Все три беременные: им приходилось откидываться назад, чтобы уравновесить выступающие животы.
Когда женщины остались позади, Таита спросил:
– А сколько семей живет в кратере? И где мужья этих женщин?
– Наверно, работают в лечебнице – возможно, врачами. – Онка не проявил интереса. – Когда выедем на берег озера, увидим саму лечебницу.
За дымной сапфировой водой озера видна была лечебница – несколько низких, малозаметных каменных зданий. Было ясно, что каменные глыбы, из которых сложены стены зданий, вырублены из вулканических утесов. Не побеленные, они сохранили природный темно-серый цвет. Здания окружали подстриженные зеленые лужайки, на которых кормились стаи диких гусей. В озере плавали птицы двух десятков разновидностей, по отмелям бродили белые журавли и цапли. Когда проезжали мимо усыпанного камешками пляжа, Таита обратил внимание на огромных крокодилов, плававших в голубой воде, как бревна.
Оставив берег, они проехали по лужайкам и через красивую колоннаду, увитую цветущими растениями, добрались ко входу в главное здание лечебницы. Здесь лошадей приняли конюхи, а четверо крепких служителей сняли Мерена с седла и уложили на носилки. Его понесли в здание; Таита пошел рядом.
– Ты теперь в хороших руках, – успокаивал он Мерена, но поездка по горам в холод и ветер отняла у Мерена последние силы, и он едва не терял сознание.
Служители отнесли Мерена в просторную, почти не обставленную комнату с широкой дверью, выходящей на озеро. Потолок и стены отделаны светло-желтым мрамором. Мерена положили на матрац в центре комнаты, раздели и унесли грязную одежду. Потом вымыли горячей водой из медной трубы, подававшей воду в крытый плиткой бассейн в углу. Вода пахла серой, и Таита понял, что она из горячего источника. Мраморный пол под ногами был приятно теплым, и Таита предположил, что под ним по трубам проходит та же вода. Тепло и горячая вода как будто успокоили Мерена. Служители вытерли его льняными полотенцами, потом один из них поднес к губам больного чашку с травяным настоем, пахнущим сосной. Служители вышли, оставив мага сидеть возле ложа. Скоро Мерен погрузился в такой крепкий сон, что Таита понял: настой подействовал.
У него впервые появилась возможность осмотреться в новой обстановке. Поглядев в угол комнаты, где находились принадлежности для умывания, Таита обнаружил чью-то ауру. Не подавая вида, он сосредоточился на ней и понял, что в стене есть глазок и за ними наблюдают. Как только Мерен проснется, нужно будет его предупредить. Таита отвел глаза как ни в чем не бывало.
Немного погодя в комнату вошли мужчина и женщина в чистых льняных одеяниях по колено. Хотя у них не было ни браслетов, ни ожерелий из магических бус и резных фигурок, ни других принадлежностей мастеров тайных искусств, Таита сразу понял, что это врачи. Они вежливо поздоровались с ним, назвав по имени, и представились.
– Меня зовут Ханна, – сказала женщина.
– А меня – Джибба, – сообщил мужчина.
Они незамедлительно принялись осматривать пациента. Вначале, не обращая внимания на перевязанную голову, сосредоточились на ладонях и стопах. Прощупали грудь и живот. Ханна острием оцарапала кожу на спине у Мерена и внимательно изучила образовавшуюся царапину.
Только после этого они перешли к осмотру головы. Джибба зажал ее между коленями и крепко держал. Заглянули Мерену в горло, в уши и нос и сняли повязку, которой Таита закрыл глаз. Хотя повязка была пропитана свернувшейся кровью и гноем, Ханна одобрительно отозвалась о мастерстве, с каким она была наложена. Кивком она выразила Таите свое восхищение его искусством.
Теперь врачи сосредоточились на пустой глазнице и с помощью серебряных расширителей развели веки. Ханна ввела в пустоту кончик пальца и начала решительно прощупывать. Мерен застонал и попробовал повернуть голову, но Джибба крепко сжимал ее коленями. Ханна поклонилась Таите, соединив кончики пальцев и прижимая их к губам.
– Прошу ненадолго нас извинить. Мы должны обсудить состояние больного.
Через открытую дверь лекари вышли на лужайку и принялись прохаживаться по ней, погрузившись в разговор. Через дверь Таита изучал их ауры. Аура Джиббы сверкала, как клинок на солнце, и Таита понял, что могучий ум врача холоден и бесстрастен.
Посмотрев на ауру Ханны, он сразу понял, что женщина – долгожительница. Опыт ее был бесконечно богат, а искусство не знало пределов. По-видимому, в искусстве целительства она превосходила его, но ей не хватало сочувствия. Аура ее чиста, бесплодна и строга. По ней ясно, что Ханна руководствуется только требованиями медицины, и никакие соображения доброты или милосердия на эту женщину не действуют.
Когда пара вернулась, от лица обоих, естественно, говорила Ханна.
– Мы хотим провести операцию немедленно, пока не закончилось действие успокоительного, – сказала она.
Джибба промыл глазницу Мерена и кожу вокруг нее ароматным травяным настоем, двумя пальцами развел веки и вставил между ними серебряные расширители. Ханна выбрала скальпель с узким острым лезвием и поднесла его к центру глазной впадины. Указательным пальцем левой руки она прощупала воспаленную поверхность, как будто искала точное место приложения, поднесла скальпель к выбранной точке и осторожно сделала надрез. Вокруг металла скопилась кровь, и Джибба промокнул ее тампоном, который зажал в особом стержне из слоновой кости. Ханна углубила разрез, лезвие до середины погрузилось в плоть. Неожиданно из проделанного ею разреза хлынул зеленый гной. Он взмыл тонким фонтаном к выложенному плиткой потолку. Мерен закричал, изогнулся и напрягся всем телом так, что державшим его мужчинам потребовалась вся сила, чтобы он не вырвался из их рук.
Ханна бросила скальпель на поднос и вложила в пустую глазницу тампон из ткани. Гной капал с потолка, распространяя зловоние гнили. Мерен под нажимом державших его снова лег. Ханна быстро извлекла тампон из его глаза и вставила в разрез бронзовые щипцы. Таита услышал, как щипцы царапнули по чему-то в глубине раны. Ханна что-то зажала ими и осторожно, но решительно извлекла. Чужеродное тело вышло наружу в сопровождении нового потока гноя. Ханна, держа его в щипцах, внимательно осмотрела. Поглядела на Таиту, который протянул согнутую ладонь. И сбросила на нее этот предмет.
Таита встал и подошел к открытой двери, чтобы лучше рассмотреть находку. Тяжелый для своих размеров обломок величиной с ядрышко кедрового ореха. Таита пальцами стер покрывавшие его кровь и гной.
– Осколок Красного Камня! – воскликнул он.
– Ты узнаешь его? – спросила Ханна.
– Кусок камня. Не пойму, как я его пропустил. Все остальные осколки я извлек.
– Не вини себя, маг. Он вошел очень глубоко. Если не заражение, мы тоже не нашли бы его.
Ханна и Джибба очистили глазницу и вложили в нее тампон. Мерен потерял сознание. Могучие помощники ослабили свою хватку.
– Теперь пусть отдыхает, – сказала Ханна. – а через несколько дней, когда рана подсохнет, мы сможем заменить глаз. До тех пор он должен лежать спокойно.
Хотя Таита сам никогда этого не видел, он слышал, что индийские врачи умеют заменять утраченный глаз искусственным, из мрамора или стекла и ловко раскрашенным, так что он напоминает настоящий. Замена хотя и несовершенная, тем не менее, более приятная на вид, чем пустая глазница.
Он поблагодарил уходивших врачей и их помощников. Другие служители смыли гной с потолка и пола и заменили испачканное постельное белье. Наконец пришла еще одна женщина средних лет, посидеть с Мереном, пока он не очнется, и Таита смог ненадолго выйти. Он прошел по лужайке на берег озера, нашел каменную скамью и присел отдохнуть.
Долгое путешествие по горам и напряженное наблюдение за операцией утомили его. Он достал из сумки на поясе осколок красного камня и снова принялся его рассматривать. Обломок казался самым обычным камнем, но Таита знал, что это впечатление обманчиво. Маленький красный кристалл сверкал и словно источал отталкивающее тепло. Таита встал, подошел к воде и размахнулся, собираясь бросить осколок в озеро. Но не успел: под поверхностью что-то заволновалось, словно в глубинах озера скрывалось чудовище. Таита в тревоге отшатнулся. В то же мгновение холодный ветер коснулся его шеи. Таита вздрогнул и огляделся, но не увидел ничего тревожного. Порыв стих так же быстро, как налетел, неподвижный воздух снова был мягким и теплым.
Таита посмотрел на воду и увидел расходящиеся круги. Он вспомнил крокодилов, которых видел. Взглянул на осколок камня в руке. Кажется, совсем безобидный, однако Таита помнил о холодном дуновении и был встревожен. Он снова опустил камень в сумку и пошел назад по лужайке.
Не доходя до здания, он остановился. У него впервые появилась возможность ни на что не отвлекаясь изучить лечебницу. Здание, в котором устроили Мерена, располагалось на самом ее краю. Таита видел еще пять зданий. Каждое отделялось от остальных террасой и перголой – беседкой, увитой цветами и виноградными лозами. В этом кратере все казалось плодоносным и обильным. Таита был уверен, что в этих постройках скрыто множество невероятных чудес науки, открытий, усовершенствованных на протяжении столетий. При первой же возможности он тщательно их изучит.
Неожиданно его внимание привлекли женские голоса. Оглянувшись, маг увидел трех темнокожих женщин, которых они встретили по дороге сюда. Женщины возвращались по берегу. Они были одеты, на головах у них красовались венки из лесных цветов. Женщины по-прежнему были очень веселы. Таита задумался, не слишком ли часто во время прогулки они прикладывались к доброму вину Джарри. Не обращая на него внимания, женщины шли по берегу, пока не оказались напротив последнего здания. Тут они повернули, пересекли лужайку и зашли внутрь. Свободное поведение женщин заинтересовало Таиту. Ему захотелось поговорить с ними: может, они помогут ему понять, что происходит в этом странном маленьком мире.
Однако солнце уже садилось, собирались облака. Заморосил легкий дождь. Холодные капли падали на поднятое кверху лицо. Если он хочет поговорить с женщинами, нужно поспешить. Таита пошел за ними. На полпути шаги его замедлились, интерес к женщинам исчез. Да ну их, подумал он. Мне следует быть с Мереном. Он остановился и посмотрел на небо. Солнце ушло за стену кратера. Стало почти темно. Мысль о разговоре с женщинами, только что казавшаяся такой привлекательной, выскользнула из сознания, словно кто-то ее стер. Таита отвернулся от здания и торопливо пошел в комнату Мерена. Мерен сидел и, увидев вошедшего Таиту, слабо улыбнулся.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Таита.
– Возможно, ты был прав, маг. Кажется, эти люди помогли мне. Мне не больно, и я чувствую, что силы возвращаются ко мне. Расскажи, что со мной сделали.
Таита открыл сумку и предъявил осколок.
– Они извлекли это из твоей головы. Он причина заражения и всех твоих неприятностей.
Мерен протянулся за осколком, но отдернул руку.
– Такой маленький, а такой вредный. И эта грязная штука сидела у меня в глазу! Не желаю иметь с ней ничего общего. Во имя Гора, выбрось ее. Подальше.
Но Таита снова спрятал обломок в сумку.